#ЛюбовьНенависть

Это было второе сотрясение Сону, хоть и легкое. И это были самые скучные каникулы за всю его жизнь. Ким лежал плашмя как бревно и скучал, потому что ему запретили двигаться, читать, смотреть ТВ и даже телефон отобрали. Единственное, что Сону разрешили, и то в ограниченных количествах, так это слушать аудиокниги. Иногда к Сону приходили подружки, которые это время проводили весело – на катке, в кино и в гостях друг у друга. Один раз явился тот самый парень, который запустил Киму мяч в голову. Он притащил фрукты, торт и даже цветы, что поразило маму Сону, которая почему-то решила, что этому парню нравится Ким. Но Сону-то знал, что это не так. И с ленивой благосклонностью принял извинения Нумина – так его звали. Но большую часть времени Сону просто смотрел в потолок и думал: об экзаменах, о поступлении и, конечно же, о Рики… Его комната находилась прямо за стеной, и раньше, в детстве, они часто стучали друг дружке – особенно Рики долбился в стену, как дятел, все мечтая разбудить Сону на выходные ночью. А сейчас – тишина. В один из своих больничных дней, когда родители Кима ушли вместе с родителями Нишимуры на концерт какой-то звезды из девяностых, по которой их мамы тащились лет двадцать назад, Сону услышала за стеной девичий смех. Противный и громкий. Слышимость в его доме была хорошей, и Ким мигом насторожился. Понял, что Рики притащил домой какую-то кобылу – ну кому иначе может принадлежать такой ржач?! Девица продолжала смеяться, нервируя Сону все больше и больше. А в какой-то момент ему показалось даже, что Сону услышал нечто, напоминающее то ли стон, то ли вскрик. Что?.. Что они там делают?! До Сону вдруг ясно дошло – что. Обида и ярость переплетались в Кимовой душе, и его «накрыло». Сону схватил с прикроватной тумбочки дезодорант и заколотил им по стене, давая понять, чтобы были тише. Совсем Клоун обалдел, что ли?! Я что, должен быть свидетелем его постельных игрищ?! Ублюдок! Стон повторился, и Сону от него просто перекосило. Схватив телефон, Ким набрал номер Рики, но ответа от него не дождался и снова стал долбить в стену, возмущенный таким развязным поведением. Ким безумно ревновал его и злился. Нет, ну серьезно! Кого он там привел?! – Тот, кто подарил тебя – дурак, – заявил Сону кукле, которая занимала почетное место около его кровати. Куклу Ким назвал Нишимурочка-младшая. И был от нее в полном восторге. Сону стучал и стучал, как дровосек топором по дереву, – аж рука устала. И, кажется, в конце концов, достал любвеобильную парочку, потому что Клоун вдруг долбанул Сону по стене в ответ. Ким озадачился и на всякий случай постучал еще – на этот раз массивным пластиковым стаканчиком для канцелярии. А потом, несмотря на запрет, встал, чувствуя легкое головокружение, врубил комп и громко, во всю мощность здоровенных колонок и сабвуфера, включил музыку, зная, что ее отлично слышно в комнате Рики. Я уж им звуковое сопровождение обеспечу, какое надо! Возбужу, так сказать, слуховые рецепторы. Сначала это была попсовая песенка, которая всем надоела до оскомины на зубах. А потом, сообразив, что этого мало, Сону поставил веселую музыку из «Деревни дураков», надеясь, что под эти забавные ритмичные звуки у Рики все получится. Следующей композицией стала известная каждому «В мире животных». На песенке из мультика «Буратино» Клоун сдался, и в квартире Кима раздался требовательный звонок – Сону с трудом услышал его. И, конечно, тут же побежал открывать, не обращая внимания на головокружение. – Что, не получилось? – распахнул Сону дверь с торжествующим возгласом, даже не глянув в глазок. – Нет, Ким Сону, не получилось, – услышал Ким сердитый женский голос соседки снизу. – У меня из-за вашей музыки уже десять минут заснуть не получается! Сону спешно извинился перед соседкой, и она ушла, зато из квартиры Рики вышли он, двое его друзей и какая-то девица с ногами от ушей. – А у тебя была веселая дискотека, Пипетка! – захохотал Бомгю, увидев того. – Это ты нам в стену долбился как дятел? – подхватил второй одноклассник – Кай. Девица глянула на Сону и фыркнула. Ким снова смутился – черт, все перепутал! – У вас там кто-то хохотал и стонал, как Кентервильское привидение, – Сону задрал подбородок. – И это привидение явно не пытали! Девица покраснела. – Вообще-то я не хохочу, а смеюсь! Просто громко! – заявила она возмущенно. – И я не стонала! Боже, полудевочка, полумальчик, что у тебя в голове?! Я просто порезалась и чуть-чуть вскрикнула! – Стоп, ты как меня назвала, курица?! Сама блять полудевочка, полумальчик! – опешил Сону, а затем решил все же поперечить ей. – И вообще, ты два раза простонала. – Потому что они мне ранку стали спиртом заливать! Все, я пошла, овощ! – Котя, стой! – ринулся за ней Чхве Бомгю, который, как потом оказалось, был парнем этой самой длинноногой девицы. Зато Кай и Рики стали ржать. А Ким, выдав им что-то неласковое, хотел захлопнуть дверь. Однако Рики потянул дверь на себя. И теперь их разъединял только порог. – Какого черта ты не в кровати? – спросил по-серьезному Рики. – Не в твоей? – весело поинтересовался Бомгю. Навалять бы ему от души, да жаль, я слабее. – В мою, боюсь, он не пойдет, – хмыкнул Нишимура. – Естественно. Там место всяким шляпам и прочим пресмыкающимся, – заявил Сону, криво улыбаясь, от чего лицо казалось таким, будто он сейчас наблюет. А ведь правда, от одного слова о шляпе, не только вырвать хочется, а еще и побежать в гроб. – Ревнуешь? – кажется, Рики было весело. И, кажется, он уже задавал этот вопрос. – Тебя? Нет, конечно. – У него, наверное, парень есть, – заявил Бомгю. Желание навалять ему, у Кима стало еще больше. – У Пипы? – улыбнулся криво Рики. – Не думаю. Парни как-то странно, многозначительно переглянулись. – Думать тебе вообще противопоказано, Нишимура, – заявил Сону, обидевшись на их пренебрежительный тон. И снова попыталась закрыть дверь. Но Рики снова не дал Сону этого сделать. – Пошел в кровать, – заявил Рики тоном человека, которому нельзя возражать и оперся рукой о косяк. – У тебя постельный режим. – Отстань, – почему-то засмотрелся Сону на его широкое запястье, выглядывающее из-под рукава куртки. Под тонкой кожей проступали вены. – Или матери твой расскажу, – пригрозил Рики, явно не хотя сдаваться. Сону пришлось идти в свою комнату под конвоем Рики. Нишимура проследил, чтобы Сону лег, кинул в того одеялом, а потом увидел подаренную им куклу и взял ее в руки. На лице Рики появилась улыбка, и он провел пальцами по кудряшкам куклы. – Не отдам обратно, – сказал Сону и зачем-то добавил: – Ее зовут Тата. Или Нишимурочка-младшая. Она похожа на меня. Правда? – Правда, – согласился Рики. – И у вас обоих совершенно нет мозгов. Стопроцентное попадание, а? Сону пропустил глупую шутку про мозги мимо ушей и, сев в кровати, вдруг взял Рика за руку. Горячую, твердую. Родную. – Спасибо. Это безумно крутой подарок, – тихо сказал Сону и только потом понял, что держит его пальцы в своих. Боже! Я с ума сошел! Ладонь Рики легонько сжала ладонь Сону. И Сону спешно вырвал руку. – Это мать сказала, что ты кукол таких любишь. Велела купить, – зачем-то поведал Рики Сону. – Выздоравливай, товарищ… эм… принцесса. И Нишимура ушел, захлопнув дверью. Даже Свалкой не назвал. Сону сжал руку, которая теперь, кажется, горела – после прикосновений Рики. В школу Сону вышел в середине января, после каникул, вполне себе здоровый и, можно сказать, жизнерадостный. В его голове зрел план. Как сказал Чонвон, этот план зрел, как прыщ на одном месте, но Ким от него только лишь отмахнулся. Слова Рики о том, что у Сону нет парня, задели за живое. И масла в огонь подлил тот факт, что кто-то из девчонок сказал, будто видел Сонхуна на катке с девушкой. Ким какое-то время чувствовал себя понурой и брошенным всеми, но взял себя в руки и решил, что докажет Нишимуре что Сону – ничуть не хуже других девчонок или парней его же возраста. У Сону тоже может быть парень, черт побери!