Шиншилла

В туалет ЁнГука сводить всё-таки пришлось. Я развязала ему руки перед дверью, пока ХимЧан держал пистолет наведенным на него, а потом завязала так же, когда он вышел. Потом мы отвели его в одну из спален на втором этаже и положили на постель, приковав разведенные в разные стороны руки к спинке кровати хитроумными наручниками, коих оказалось у ХимЧана в достатке. Я пошло на него покосилась, ожидая встречного взгляда, чтобы обменяться развратными немыми намеками, но молодому человеку было не до этого, и он воспринимал наручники исключительно как средство обезвреживания опасных персон. Посмотрев на то, как его распяли, ЁнГук ухмыльнулся и воззрился на меня с ХеРин, сладострастно облизнувшись. - Ну что, девчонки, развлечемся? – ХимЧан, устав от его приговорок и того, что приемная сестра не давала дубасить мерзавца, развернулся и вышел из комнаты. – Что? Кто первая? Это для меня ново, но я с радостью попробую. - Не думаю, что нас это прельщает. – охладила я его пыл и потянула ХеРин прочь, в коридор. - Эй, а если мне что-то понадобится? Со мной должен кто-то остаться, я же совсем немощен! - Моя спальня по соседству, крикните, если что. – успокоила его фальшивое беспокойство девушка. - Я уже кричу! ХеРин, останьтесь, прошу Вас, как видите, я совершенно безобиден и при всем желании… Мы вышли, прикрыв за собой дверь и не дослушивая его признания и порывы. Похоже, мы совсем его распустили, и он забавлялся своим положением. Но такое бывает и после долгого напряжения. Может, это такая скрытая форма истерики? С другой стороны, ЁнГук намеренно пытался подольститься к ХеРин и переманить её в союзницы. Она скромно улыбнулась, прислонившись спиной к стене. - Вот же дурачок, - говоря о покинутом, покачала головой она. – Удивительно, но несмотря на всё то, что я о нем знаю, он меня не пугает, как все мужчины. Даже тот молодой человек, что за мной сейчас ухаживает, вызывает настороженность, и я боюсь любого его касания, а этот такой безвредный, что я несколько раз случайно тронула его, и ничего, не вывернуло, как обычно со мной бывает. - ХеРин, это потому что он связанный и ты понимаешь – ничего он не сделает. – я выдохнула, глянув на свет под дверью ХимЧана. Расходиться ещё не хотелось, да и спать для меня было рано. – И не ведись на его очарование! Он же специально! Со мной тоже в клубе такое провернул, я реально почти купилась, что он милашка, а потом чуть меня не выпотрошил… он паразит. Редкостный. - Да я понимаю. – посуровела ХеРин и я пожалела, что открыла ей глаза на правду. – Но мне так хочется когда-нибудь перебороть в себе это… этот кошмар, когда в каждом мужчине видишь тварь, насильника, ждешь, что он бросится и начнет терзать. - Ну, надо потренироваться. – я потрепала её по плечу, приободряя. – Иди, испытай на этом, пока он прикованный. Тебя изнасиловали, и ты изнасилуй! - Издеваешься? – ХеРин заалела и на её щеках расцвели розы румянца. - Нет, а что? Поделом бы ему было! – тихо рассмеявшись, я прикрыла рот ладошкой. – Хотя он получит удовольствие, скорее. Но ты постарайся, помучай его. - Шилла, не сочиняй! Я иду спать! – отмахнувшись, девушка быстро шмыгнула к себе в спальню и я, оставшись одна и посмотрев некоторое время на апартаменты ХимЧана, ушла к себе, отпихнув в сторону попытавшуюся проникнуть за мной пушистую кошку. - Кыш! Я сегодня хочу спать одна, развалившись, как следует! – я вошла в комнату, притворив дверь и, прислонившись к ней, погладила золотую брошь на отвороте кофты. – Да и не ХимЧан ты, чтобы я с тобой спать хотела, а всего лишь кошак. В душ идти было лень, да и была я там сегодня перед выходом из дома. Я начала раздеваться, не зная, как теперь объяснить Джело, что ночую у ХимЧана. Конечно, он поверит, если я скажу, что меня привели сюда обстоятельства, но я знала, что ему будет больно представлять, что происходит здесь, понимать, что я нахожусь с мужчиной, которого тоже люблю. А каково бы было мне, если бы Джело сказал, что любит другую? Да я бы нашла эту мымру и поочередно, по волосинке, вырвала всю её шевелюру, потом бы выцарапала зенки и, вбив кол в её сердце, плюнула сверху и увела бы своего мальчика. Но, конечно, я бы не хотела, чтобы мой парень попытался налететь на ХимЧана. Я хотела счастья для обоих и, наверное, я должна была строить своё счастье с Джело, как и полагается, но предположить, что нужно оставить и забыть ХимЧана навсегда? Мне вновь стало почти плохо, лишь стоило подумать об этом. Я разделась и, облачившись в пижаму, вертела в руках мобильный гадая, сказать Джело правду или нет? Я опустилась до моральной измены ему, так что же, теперь опускаться ещё и до обмана? Нет, я не должна. Лучше уж быть честной до конца. Я позвонила ему и объяснила всё, как есть, но на расстоянии, не имея возможности держать его руку, смотреть в глаза и убедить всем своим существом, что люблю его, я всё-таки сделала ему больно, хоть он старался и не показать того. Я долго-долго заверяла, что вернусь, что всё будет в порядке и не стоит волноваться, но когда мы пожелали друг другу спокойной ночи, в воздухе осталась недоговоренность, осталось одиночество и страдание. Он сейчас там, один, будет лежать на нашей тахте и думать о том, что я тут развлекаюсь, забавляюсь с другим. У меня сердце разрывалось, я хотела обратно, к Джело, обнять его. Но тут, за двумя дверями, ХимЧан, он в опасности, и если с ним что-то случится – я просто не переживу! Когда я успела так к нему привязаться? Весь вечер я считала, что конкретно подставила его тем, что вывела на него ЁнГука, но после звонка ТэЯна всё обернулось так, что наша с ним встреча стала превентивной мерой нейтрализации врага. Если бы ЁнГук не был схвачен нами, то мы бы не узнали о том, что мой шеф открыл охоту на приятеля. И вот эти копившиеся угрызения совести, переживания, забота, жалость, восхищение – всё, всё это выливалось теперь в трудно передаваемое ощущение, которое я могла назвать не иначе как любовь. Но из уважения и преданности к Джело я должна вырвать её из себя! Достав из сумочки бумажник, где находились какие-то гроши, из секретного кармашка в нем, я достала фотокарточку, на которой была изображена маленьким ребенком между отцом и матерью. Установив фотографию на снятой кофте, лежавшей на стуле рядом с изголовьем, я устроила её стоя, облокоченную на золотую шиншиллу и молитвенно сложила руки. Я не шибко верующая и молитв не знала, но когда наставал самый трудный момент, я всегда обращалась к моей маме. - Что мне делать? Я хотела бы не любить его, но не могу… мам, как мне быть? – почувствовав саднящий приступ плача, я перевела дыхание. Не плакала больше трех лет и не собираюсь. Успокоившись, я продолжала. – Он вроде плохой, убийца… и сейчас в полной жопе… но он… он такой классный! Ты бы видела! Тоже бы влюбилась. Я не знаю, как можно не запасть на такого парня. В нем всё круто, совершенно всё… Когда он злится – я его обожаю, когда он улыбается – я с ума просто схожу! Когда молчит, я боюсь, что он не хочет меня видеть… в общем, что он не делает – он всё равно офигенный! Он часто сомневается в себе, ненавидит себя, но это тоже здорово… он добрый. А как он зверей жалеет! Да ему просто нет равных. Серьёзно. – слезы опять попытались просочиться и я, решив что затягиваю с сентиментальностью, спешно убрала снимок обратно и откинулась на подушку. Я же совета у мамы спрашивала. Джело она знает, он ей нравится, наверняка. Пусть даст какой-нибудь знак, как мне выпутаться из всего этого. Дверь без стука открылась, чему я удивилась, резко сев, ведь знала, что в этом доме все воспитанные и приняты великосветские манеры. Я испугалась, что это мог быть опять чудом высвободившийся ЁнГук, и приготовилась кричать, но это был ХимЧан. Суетно и быстро заскочив в комнату, он захлопнул дверь спиной и, сжимая руки в кулаки, странно уставился на меня. Мне его общее состояние показалось странным. Взбудораженный и будто помешанный. - Ты чего? – мотнула я подбородком, делая вид, что сонно потираю глаза, но на самом деле убеждалась, что нет ни слезинки. Глупо было изображать засыпавшую, ведь я и света не гасила. - Шилла… Шилла, я… - парень опустил взгляд к дверной ручке и, оглядев её, протянул пальцы к маленькой щеколде и задвинул её. На нем уже были домашние спортивные штаны и белая футболка. Наконец-то он вылез из бандитской экипировки! – Если ты хочешь… в общем, если хочешь, то я пересплю с тобой. - Что? – я распахнула рот. Это он для этого такой нервный пришел? Что на него нашло? Возмущение грубой формулировкой и странностью его сбивчивой речи сменилось осознанием его предложения. – Подожди-подожди, что? - Переспать… мы могли бы заняться сексом… сейчас. – ХимЧан поднял на меня глаза и застыл, как вытесанный из мрамора. Не так, ой не так девушек разводят. Ему повезло, что меня, в общем-то, и разводить уже не надо. – Если ты хочешь, разумеется. – опять добавил он. - А ты не хочешь? – улыбнулась я, всё ещё не веря своему счастью. Внутри меня начал распускаться бутон сладкой неги. Неужели? Нет, не может быть! ХимЧан… пришел ко мне… сам! Как его обрывочная речь, мои мысли стали рваными. Я переставала соображать. Сам! Но как, почему? С чего так сошлись звезды? - Я? – он оторвался от двери и сделал шаг вперед, держа руки по швам, будто если бы пошевелил ими, то они бы отвалились. – Я… хочу. Да, я хочу этого. Откинув одеяло, я вылетела из-под него и бросилась в объятия ХимЧана, прыгнув с края постели. Едва не упав, он умудрился устоять и поймал меня, поддержав, чтобы я удобнее повисла на его шее, тут же приникнув к его губам поцелуем. Обвив ногами его талию, я впилась в его уста, закрыв глаза и чуть не теряя сознание от этого лучшего поцелуя в моей жизни. Самого долгожданного. Он неуверенно поддался слиянию губ и, скромно подхватывая меня под бедра, прижал к себе крепче. Язык ХимЧана самым кончиком коснулся моего, тут же спрятавшись обратно и он, подойдя со мной к кровати, бросил на неё меня. Но я не выпустила из рук его футболки, и он повалился сверху, напряженно глядя на меня в упор блестящими глазами. - Шилла, меня надо посадить за то, что мы собираемся сделать. Это отвратительно. К черту убийства, но ты… ты маленькая… ты ребенок… за одну проснувшуюся во мне похоть по отношению к тебе… - я подалась вперед и опять заткнула его поцелуем, обхватив покрепче и, применяя всю имеющуюся у меня силу, перевернула его на спину, забравшись сверху и только тогда оторвавшись губами от губ. - Попизди мне тут, взрослый! – нагло улыбнулась я, стягивая с него футболку через голову. Он безвольно поддался, подняв руки. Я опустила глаза на его жилистый, худощавый и бледный торс. По всем объективным параметрам он был далек от сексуального телесного совершенства, но я едва не завизжала, смотря на его светлую кожу, подтянутые бока и тут же прикладывая ко всему этому ладони, одна из которых была перемотанная и, несчастная, не могла ощущать этих волшебных касаний. Я опять принялась жарко и алчно целовать его, и он, постепенно, входил во вкус и всё глубже целовал меня сам, забираясь под рубашку пижамы и гладя мой живот, мою грудь. В моей голове начался фейерверк. Я просто не могла поверить во все это. Это была сказка, сон наяву. Я обнимала ХимЧана, он обнимал меня. Мы обнажились по пояс и, завалившись на бок, трогали друг друга и изучали. Целуя его вдоль линии подбородка, по скуле, я втягивала в себя аромат его плоти, которая не пахла ничем, только им. Какой-то неописуемый запах свежего и упругого мужчины. Гладкость и прохладность его кожи под моими пальцами, изгибы его плеча, твердой груди с маленькими сосками и тонкой талии – всё это заводило меня и пьянило. Не знаю, каково было ему, потому что он и пришел-то уже как пьяный, но ХимЧан, перебираясь то на меня, то под меня, не отпускал моё тело ни на сантиметр, тесно прижимаясь, тяжело дыша, покрывая поцелуями мою грудь. Даже слегка пугал его напор, так резко и ломано он все делал. Я где-то в глубине души понимала, что это всё от неопытности, но её нельзя было почувствовать, потому что он не был несмелым – он был осторожным, он не был неловким – он был педантичным даже здесь, сейчас. Его прелюдия была такой жесткой и в то же время заботливой, что я не могла понять, как совмещаются эти вещи. Он мог сжать запястье, не рассчитав силы так, что я вскрикивала, и тут же покрывал поцелуями руку от кончиков пальцев до локтя. ХимЧан втягивал ртом мои соски, кусая их, но при этом вел рукой по спине, вдоль позвоночника, к копчику, с такой чуткостью, что я изгибалась и начинала стонать. - Хим, я люблю тебя. – сказала я, посмотрев ему в глаза, когда он замер на секунду, подняв ко мне лицо от моей груди. – Я люблю тебя очень сильно, правда. - Шилла… - он опрокинул меня на спину и наклонился к уху, целуя его. – Не надо, не надо, не надо… лучше бы уже никто не любил меня. Это не нужно… - но его руки, противореча ему, обнимали меня всё сильнее. – Спасибо, Шилла… ты единственная, кто… - ХимЧан остановился и, уставившись на моё личико, погладил по щеке. – Ты единственная, Шилла. Единственная. Поцеловав меня первым, очень серьёзным и настоящим поцелуем, ХимЧан опустил руки, стягивая с меня пижамные штаны. Я тоже опустила ладонь, чувствуя, как под его штанами восстал член. От этого касания я задрожала, как чертова девственница. Столько мужиков было, столько хуев пихала себе во все места, а почувствовав близость этого, у меня ноги разводились сами собой и их крутило от возбуждения. При этом робость и неуверенность накатывали, словно я вообще не знала, что нужно будет делать. ХимЧан скользнул рукой меж моих бедер, хотя готовить меня уже не стоило. Я увлажнилась, наверное, едва он переступил порог этой комнаты. Наши глаза не отрывались друг от друга, когда в его вспыхнул и потух странный огонек. Он отвлекся, опуская лицо вниз. - Что это? – я приподнялась на локтях, прослеживая направление его взгляда. На его приподнятой ладони алела кровь, и все пальцы были вымазаны в ней. Черт! Проклятые месячные! Из-за нервов и встрясок они пришли на пару дней раньше. - Блин, это менструация, друг мой… - шутливо начала объяснять я, но увидела, как с его лица сошла краска и глаза бешено метаются из угла в угол. – Хим, Хим! - Шилла, прости… - едва выговорил он, задыхаясь от рвотных позывов. Отстраняясь от меня, он вскочил на ноги и, глядя на руки, чтобы оттереть их, лишь усугублял своё состояние. Его начало шатать, а ладони лишь ещё больше угваздывались одна об другую. Я натянула свои штаны обратно и подскочила к нему, почти падающему на ватных ногах. – Шилла… - Черт, черт, черт! Потерпи! – я бросилась к сумочке и достала влажные салфетки, вырывая их из пачки по одной и отирая его окровавленные руки. Опустившийся на пол, на колени, он сосредоточился только на том, чтобы не сблевать посреди спальни, стискивая зубы и держа губы на замке. – Это ты меня прости, Хим, я не знала, правда… - Ничего, ничего… - приоткрыл он рот, глубоко втягивая воздух через нос и закрыв глаза. На его лбу выступил пот, и я видела, как тело прошибло ознобом. Оно тоже покрылось каплями испарины, а мышцы находились в преддверии судорог. Но потихоньку всё укладывалось, утихало и приходило в норму. - Горе ты моё луковое! – отшвырнув подальше грязные салфетки, провела я ладонью по его лбу, вытирая влагу, и прижала ХимЧана к себе, положив его голову себе на плечо. – Всё нормально, больше ничего отвратительного нет. Он обнял меня, но очень слабо, всё ещё находясь в состоянии отступления приступа. Я помогла ему подняться и лечь на кровать, попросив подождать меня, и бросилась в туалет, чтобы воспользоваться тампоном. Черт, будь проклята женская природа! Да что б их у меня никогда больше не было, месячных этих! Они уничтожили такой шанс! Они разбили вдребезги возможность переспать с ХимЧаном, когда мы оба – оба! – этого так хотели. Приведя себя в порядок, я вернулась в спальню и нашла молодого человека там, где я его и оставила. - Я так понимаю, - я потушила свет и приблизилась, забираясь на кровать рядом. – Что вторую попытку устраивать бесполезно? Или, может, в темноте прокатит? - Извини… - он нащупал мою руку и сжал её, положив себе на грудь. – Я ничего не мог поделать, я пытался превозмочь себя, но эта дурнота… будь она неладна! - Не нужно ничего объяснять, - я подтянула и голову тоже, положив её рядом с рукой, на то место, где было слышно, как бьется его сердце. – Я не могу пойти против женской природы, а ты против своей, особенной. - Это знак. Это спасло меня от падения и нового преступления. – как последний фаталист, подытожил он. - Заткнись! – я пихнула его в бок, но тут же прижалась, поцеловав в плечо. – Как только они кончатся, через денька три, мы с тобой на славу потрахаемся! Это не обсуждается. - Нет, Шилла, нет. – ХимЧан повернул ко мне лицо и поцеловал в висок. – Я должен теперь исчезнуть, пока не найду убийцу и не представлю его ТэЯну и полиции. - Куда? Куда ты исчезнешь? – всполошилась я, поднимая лежавшую голову и кладя подбородок на него. Мои глазки умоляюще всматривались в парня в темноте. Не надо никаких исчезновений! - Этого я никому не скажу, даже ХеРин. Рядом со мной все в опасности, но ты не бойся, я всегда буду поблизости и в обиду вас не дам. Если хочешь, можешь пригласить сюда своего парня. Вам придется покараулить ЁнГука, пока я не запутаю следы. Примерно до послезавтра. Думаю, убивать его, действительно, смысла уже нет. Он поймет, что вы не знаете, куда я делся, да и не сможет причинить вам вред… так что, после Рождества вы его отпустите. - А ты? – я теснее старалась слиться с ним, переживая о предстоящей разлуке и уже мучаясь ею. - Я вернусь, когда всё будет улажено. - Хим, ты только имей в виду… - я собралась с силами и он ничем не сбивал моей сосредоточенности. – Если с тобой что-то случится, то мне тоже не жить. - Не придумывай. – ХимЧан постарался добавить юморка в голос, но не очень вышло. – У тебя Джело, ты с ним должна быть счастлива и всё у вас будет здорово. - А я и счастлива с ним! – возмущенно пнула я его под одеялом. – А с тобой ещё счастливее! И нечего от меня отбрехиваться и перекладывать на него участь сожительства со мной. Я знаю, что я не подарок, но дареному коню в зубы не смотрят, коли даю – бери! - Шилла, просто, на самом деле, тебе с ним будет лучше. – я не выдержала и села, включив ночник. - Он то же самое сказал, когда я рассказала ему о том, что ты мне нравишься! Что это за привычка? Почему вы уступаете друг другу, а не боретесь? Почему словно сбагриваете меня? Почему вы кладете на меня ответственность за выбор? Где в вас мужское начало?! – разошлась я, повысив голос. - Ты спрашиваешь о мужском начале у человека, который не смог заняться сексом, увидев кровь? – ХимЧан грустно посмеялся над собой. – Я считаю, что не вправе давить на тебя. Если в тебе есть какие-то чувства, то ты сама поймешь, куда они тебя влекут. Я ещё ни разу не ошибся, уступая. Люди счастливы с теми, кого выбирают сами, а не с теми, кто пытается их очаровать и соблазнить. - Нет, ты просто трус! Ты трусишь! – настаивая на том, чтобы он хотел меня завоевать, я испугалась того, что желаю быть завоеванной. А как же Джело? – Ведь кто-то же может не разглядеть, не понять, какой ты, не увидеть у тебя нужды в себе, а потому выбрать другого. Нет, ты не прав, не прав! - Спокойно, Шилла, - он сжал меня в руках, брыкающуюся. – Ты не переубедишь меня. - Но нельзя же так! – замолотив несильно его по груди, я постепенно обмякла в объятиях ХимЧана. – Я знаю, что это всё сказки и далекое прошлое, но где же рыцари, где подвиги во имя любви? Где взять, закинуть через плечо и украсть, увезя к себе? Ты думаешь, девушки не любят таких поступков? - У меня есть дело посерьёзнее, чем очаровывать девушек. – строго сказал он, и я почти обиделась. В чем-то он прав, а ещё истина в том, что я и без всяких приемов с его стороны влюбилась в него по уши. – Давай спать. Он попытался встать, но я прижала его обратно. - Нет, спать мы всё равно будем вместе. Раз уж процветает феминизм и эмансипация, то пусть будет наоборот: я тебя схватила, соблазнила и вообще, мужик я. – захихикав, я поцеловала его в щеку. – И пусть тебе будет стыдно. - Обязательно будет, но меньше, чем если бы я с тобой переспал. – пробормотал он, устраиваясь поудобнее, насколько это позволяло моё прилипчивое присутствие. - Стыд за это тебя тоже ожидает. Всё равно я тебя трахну, Хим. – он нежно поцеловал меня в губы, и я почувствовала в темноте, как он улыбается, слушая мои планы на будущее. Улыбайся-улыбайся, Красная маска, не с той связался.