Кошмар наяву

      Из-за событий, произошедших совсем недавно, Цзинь Лину пришлось возглавить орден. Пусть он ещё слишком молод, но оставался единственным кровным наследником, а пустовать это место слишком долго не могло. Если бы они не предприняли что-нибудь, вряд-ли Ланьлин когда-либо поднялся бы с колен.       Медлить не стали, и все приготовления завершились в мгновение ока, во многом благодаря главе Цзян. А по прошествии официальной церемонии, Цзинь Лин тут же приступил к накопившимся делам, не оставляя свободного времени даже на прогулки, не говоря уже о чём-то большем. Поездки в Пристань Лотоса также пришлось отменить и, соответственно, видеться с дядей не представлялось возможным.       С раннего детства в сердце молодого господина зародилось неизвестное для него чувство. Сперва это было неподдельное восхищение, затем — нечто более запретное. Дядя заменил ему семью, стал опорой, но вот чувства, что А-Лин испытывал, были чем-то постыдным. Каждый взгляд, прикосновения и даже грубый голос. Любая мелочь заставляла смущаться, а мысли были заполнены абсурдными вещами. Со временем Цзинь Лин, конечно, приспособился: отвечал колкостью на колкость, огрызался и часто сбегал, чем знатно выводил главу Цзян. И пусть во многом он вёл себя как избалованный ребёнок, в мыслях никогда не планировал отдаляться от дяди. Но судьба сыграла с ним злую шутку, оставив совершенно одного: бывший глава, сын шлюхи, подлец и братоубийца погиб, орден в упадке, а Цзинь Лин всё не мог совладать со своими чувствами.       Иногда он вспоминал прошлое, мечтая снова провести хоть один спокойный денёк в Пристани Лотоса. Казалось, сквозь свои мысли он мог услышать сладкий аромат цветов. Такой родной и успокаивающий. К тому же, А-Лин однажды увидел свою комнату во сне, цветки лотоса, которые постоянно менялись в комнате молодого господина, и даже дядю. Всё казалось таким настоящим: лай собак, лязг мечей на тренировочном поле и даже лёгкий запах свежей еды. Глава Цзян как и раньше ругал племянника за поздний подъём, но тем не менее расчёсывал и собирал волосы в высокий хвост, повязывая красной лентой.       — Паршивец, как ты планируешь в будущем стать главой, если подняться с утра не можешь? Хочешь, чтобы я до конца жизни за тобой следил?       — Что в этом плохого? У ордена сейчас есть глава, к тому же, в Ланьлине меня не особо жалуют. Пристань Лотоса мне больше нравится, да и Фею все балуют. Здесь я всегда с тобой и хочу навсегда так остаться.       — Щенок… Постеснялся бы говорить такое. Что будешь делать, если тебя кто-нибудь услышит и неправильно поймёт?       — Дядя, что ты имеешь в виду?       Глава Цзян собрал последний локон в хвост и поцеловал племянника в шею, вгрызаясь в загривок. Уголки губ растянулись в широкой ухмылке, а в глазах засиял какой-то недобрый огонёк.       — Например, это, — Ваньинь потянулся к штанам А-Лина, рукой заползая под ткань и касаясь нежной кожи.       — Д-Дядя… Ч-что ты делаешь?! — Цзинь Лин весь покрылся румянцем, а по коже пробежали мурашки.       — Не притворяйся, что не понимаешь. Разве не ты всё время думал об этом?! Я вижу тебя насквозь, — Цзян Чэн провёл рукой по вставшему члену и сжал его в области головки.       — Н-нет… Я не… Дядя, я могу всё объяснить… А-ах, — Цзинь Лин затрясся от новых ощущений, сразу же кончая в кулак.       Стоило открыть глаза, как тело прошиб холодный озноб, будто от кошмара. Молодой господин ведь всегда питал к дяде только нежные чувства! Он попросту не посмел бы думать о чём-то большем, так как его любовь превратилась в это? А-Лин так сильно испугался, что позже мысленно раскаивался во всевозможных грехах. Как бы сильно он не старался забыть тот сон, но эти постыдные желания становились только сильнее. Он ничего не мог поделать с тем, что от одной мысли об этом человеке его бросало в жар, а ниже пояса сводило от возбуждения.       С того момента пропасть между ними только увеличивалась. Дядя был его семьёй, как бы он посмотрел на Цзинь Лина после признания. Мысли о презрительном взгляде, отвращении с его стороны пугали до смерти. Поэтому молодой господин выбрал держать с ним дистанцию, нежели потерять навсегда.       Прошло ещё немного времени, а желания с каждым разом становились всё более развратными. Естественно, ещё в первый раз он немного углубился в книги весеннего дворца, ведь только в общих чертах знал о самом процессе. Истина шокировала его гораздо больше, чем всё, что было до, но постепенно молодой господин смирился и даже заинтересовался. Чем больше он узнавал и видел, тем сильнее становилась его жажда. Цзинь Лин просыпался посреди ночи, разгорячённый своими снами, будто тело помнило каждое прикосновение. Видимо, кровь его деда всё-таки сыграла своё.       Проблема становилась всё больше, затрагивая также его обязанности. Молодой господин часто не высыпался, а днём не мог сосредоточиться: путал документы, не мог прочитать письма и даже ставил печать не туда. Всего за пару недель его лик из прекрасного превратился в ужасное. Огромные мешки под глазами, бледная кожа. Вечерами слуги могли запросто испугаться молодого господина, приняв его за призрака. Разговоры не заставили себя долго ждать, учитывая и так шаткое положение. Со скоростью света слухи разошлись по всем орденам.       Естественно, глава Цзян и Вэй Усянь не стали исключением. Последний сразу ринулся в путь, чтобы лично посмотреть на это зрелище. Он предполагал, что для такого юноши целый орден был слишком большой ношей, но не так же, чтобы свести его в могилу. Прошло всего несколько дней, прежде чем они добрались до башни Кои. И, конечно, для А-Лина это стало большой неожиданностью.       К сожалению или к счастью, он был обязан лично принять гостей, ведь помимо Вэй Усяня с ним был ещё и второй нефрит ордена Лань.       Стоило Цзинь Лину выйти и поприветствовать прибывших, как смех Вэй Ина заполнил весь зал.       — Что смешного? Если ты приехал ради забавы, я лучше вернусь обратно к своим обязанностям, — недовольно произнёс молодой господин.       — Не обращайте внимания, — ответил за него Лань Ванцзи, слегка кланяясь в знак уважения.       Всё же Цзинь Лин теперь глава ордена, так что пренебречь правилами было бы позором для кого-либо из Гусу.       — Цзинь Лин… Ты вообще знаешь, что народ про тебя говорит? Ланьлин возглавил ходячий мертвец… Мы с Ханьгуан-цзюнем беспокоились о тебе… Как они могли загрузить юное дитя до такой степени… — Вэй Усянь чуть усмехнулся, глядя на раздражённое лицо Цзинь Лина.       — Что за бред? По твоему лицу видно, как тебя это веселит. Злорадствуй сколько хочешь, — А-Лин явно не желал встревать в лишние разговоры, так что, соблюдя все приличия, собирался отправиться обратно к себе.       — Погоди, молодой господин, раз уж мы приехали, выпей с нами немного. Мне кажется, у тебя сложилось неверное впечатление о моей цели. Уже вечер, а работа может подождать, да и твой дядя тоже обеспокоен этими слухами, — последнее было весомым аргументом, заставившим А-Лина отступить.       — Хорошо, следуйте за мной, — молодой господин направился в гостевую комнату и приказал подать вино и парочку блюд.       На некоторое время обстановка между ними успокоилась, но стоило слугам закончить со всеми делами, как двери за их спинами закрылись. Дабы избежать появления лишних слухов, Лань Ванцзи установил печать на двери и только после уселся за столик в середине комнаты, подзывая к себе своего возлюбленного. Подобная осторожность несколько насторожила Цзинь Лина.       — Произошло что-то серьёзное? — взволнованно произнёс молодой господин.       — С чего ты взял? Тебя смутило заклинание на дверях? — с тем же задором уточнил Вэй Усянь.       — Не могли же вы серьёзно приехать сюда из-за каких-то слухов. Даже для тебя это абсурд!       — Абсурд — это твоё состояние, весь мир заклинателей уже в курсе! Бедный Цзян Чэн, скорее всего, места себе не находит. С таким трудом растил племянника, чтобы дела ордена довели его до крышки гроба.       — Всё не так плохо, как ты говоришь… Я в полном порядке и могу сам о себе позаботиться! Я не ребёнок, чтобы так меня опекать, — молодой господин недовольно взглянул на собеседника и отвернулся, выражая явное неуважение.       — Ну что за мальчишка… Тебе бы стоило слушать старших и почаще отдыхать. Ты вообще в зеркало смотришься?       Это было необязательно. Естественно, А-Лин обо всём знал, но что он мог сделать?! Расскажи он причину своего недуга, так молва о нём разнеслась бы ещё быстрее. До конца жизни потом не отмылся бы от этого позора.       — Вэй Ин, прекрати, — спокойно произнёс Лань Ванцзи, и только после Вэй Усянь немного успокоился.       — Лань Чжань, этот ребёнок слишком упрям! Если мы не повлияем на него, придётся отвлекать Цзян Чэна от дел. А ведь я тоже дядя А-Лина! Но только Цзян Чэну под силу приструнить этого ребёнка, — Вэй Ин наигранно задумался, чем вынудил Лань Ванцзи тяжело вздохнуть.       — Ты не посмеешь! — тут же среагировал Цзинь Лин.       — Почему это? У молодого господина явные проблемы, а глава Цзян — единственный, кого ты послушаешь… Конечно, если захочешь поделиться этим со мной, то не придётся никого беспокоить… — Вэй Ин решил напрямую поставить Цзинь Лина перед выбором.       — Подлец. Ты ведь задумал это с самого начала! — молодой господин опустил глаза на пиалу с вином и резко осушил её, чтобы немного снять напряжение.       Ему хватило и такого количества. От алкоголя взгляд слегка помутился, ведь вино было довольно крепким. Достаточно, чтобы развязать язык.       — Всё дело в одном сне… — через силу выдавил Цзинь Лин и чуть покраснел от стыда.       — Сон? Не говори, что тебя мучают кошмары в таком возрасте? — возмутился Вэй Ин, на что Лань Ванцзи дёрнул его за рукав.       — Да, всего лишь сон! И что с того?! Сам ведь припёрся сюда… Теперь тебя ещё и причина не устраивает? — Цзинь Лин разозлился и сжал руки в кулаки.       — Я не это имел в виду. Молодой господин, мы внимательно тебя слушаем.       — Я ведь уже сказал… Ммм… Во сне меня постоянно кое-кто преследует, вот и не высыпаюсь. Избавиться от этого не получилось… На меня не покушались, никто в здравом уме не стал бы даже пытаться, и все подобные слухи так же не правда. Возвращайтесь домой, а я вернусь в свои покои, — Цзинь Лин медленно поднялся из-за стола и пошатнулся, ведь чья-то рука потянула его назад.       В таком состоянии удержать равновесие для него почти не представлялось возможным, так что он рухнул прямо в руки Вэй Усяня.       — Это ведь Цзян Чэн?       — Что?       — Цзян Чэн — тот человек, что мучает тебя во снах? — повторил Вэй Ин, но на этот раз уже громче.       А-Лин на мгновение опешил, а после оттолкнул его назад, сжимая пальцы в кулаки. Возможно, если бы молодой господин не был пьян, этот вопрос не вызвал бы у него такую бурю эмоций, но сейчас он воспринял это как насмешку.       — А если и так?! Что с того? — Цзинь Лин медленно подошёл к Вэй Ину и взял того за ворот верхнего одеяния.       — А-Лин…       — Ты ведь сам хотел подробностей… И ты был прав… Дядя — виновник моих кошмаров, если их можно так назвать. Ведь каждую ночь, во сне, он трахает меня. Сперва я был напуган, но теперь… Не проходит ни дня, чтобы я не желал оказаться под ним. Доволен? Только что ты мне сделаешь, когда сам прослыл обрезанным рукавом?!       Молодой господин чуть умерил пыл и тут же перевел взгляд с ошарашенного Вэй Ина на такого же Лань Ванцзи. Не стоило терять контроль и вот так глупо попасться на его провокации. От стыда, до того красные щеки слились с киноварью на лбу. Полностью открытый А-Лин не понимал, что ему делать, и первая же мысль — бежать!       Путь до комнаты был не близким, но Цзинь Лин совершенно не помнил, как добрался туда. Единственное, чего ему хотелось в тот момент — забыть о том, что случилось, и свернуться клубочком под одеялом. На улице только недавно стемнело, так что ложиться спать было ещё рано, даже для адептов из Гусу. Однако сейчас Цзинь Лину было совершенно наплевать. Возможно, если лечь пораньше, он наконец сможет хорошо выспаться. Накопившаяся усталость вмиг дала о себе знать, как только А-Лин коснулся постели. Струящиеся шёлковые простыни мягко оплели его тело, погружая в сон.       Всего мгновение и молодой господин снова открывает глаза. Лунный свет сквозь завесу ткани тонкими лучами проникает в комнату. Чуть сбоку, у стены виднеется знакомый силуэт. Цзинь Лин прекрасно знает, кто это.       — Дядя… — он сонно прошептал и потёр глаза, — Я знал, что ты придёшь.       Ваньинь издал невнятный звук и повернулся в сторону молодого господина, медленными шагами приближаясь к кровати.       — В этот раз ты будешь молчать? — немного обиженно произнес А-Лин и первым схватил его за руку, — Если ты продолжишь, я возьму всё в свои руки.       Глава Цзян в ответ лишь приподнял брови, явно не понимая, о чём толкует его племянник, но на размышления времени ему не оставили. Цзинь Лин воспользовался моментом и потянул дядю на себя, заставив того лечь на спину. Молодой господин, не теряя ни секунды, уселся на него сверху, чувствуя через слои одежд внушительный размер. Самый лучший, который он мог себе представить.       — А-Лин… — возмущенно произнёс глава Цзян, срываясь на крик.       — Сегодня ты зол? Я как раз хочу пожёстче… — Цзинь Лин наклонился вперёд и на мгновение посмотрел в его глаза.       В лунном свете это выглядело так обворожительно, что молодой господин немного покраснел. Взгляд то и дело метался от глаз к губам, пока наконец не решился коснуться их своими. Чего ему было бояться? Это всего лишь очередной сон. Завтра всё исчезнет, так почему бы не получить заветное удовольствие сейчас. В данный момент Цзян Чэн полностью принадлежит ему, а Цзинь Лин уже давным-давно его.       — Дядя, трахни меня… Так грубо, чтобы позже я не мог стоять, — прошептал А-Лин прямо ему на ухо, медленно проводя пальцами по груди, с каждой секундой спускаясь всё ниже.       Глава Цзян не сводил взгляд с племянника, пытаясь понять, что именно происходит, но последняя фраза выбила из колеи даже его. Подобное замешательство Цзинь Лин воспринял как согласие и перешёл к решительным действиям. Он принялся нахально развязывать пояс, совершенно не заботясь об одежде. Пальцы шустро перешли на нижние одеяния, забираясь под них и очерчивая каждую мышцу на груди, вместе с тем оголяя рельефное тело. Стоило только подушечкам провести от груди до низа живота, как чужое тело непроизвольно сжалось. Пальцы медленно и нежно двинулись ещё ниже, наконец обхватывая горячий член у самого основания.       — Даже в спокойном состоянии ты такой большой… Хочу почувствовать его внутри как можно скорее.       Цзинь Лин до конца распахнул нижнее одеяние, не желая тратить время на полное избавление от одежды. Этого было вполне достаточно. Он медленно наклонился перед его членом, глотая ком во рту. А-Лин робко коснулся головки и после обхватил её губами.       Движения были достаточно неумелыми, ведь даже во сне молодой господин редко когда вытворял подобное, но сейчас ему захотелось именно так доставить дяде удовольствие.       — Что, чёрт возьми, ты творишь, А-Лин?! — наконец произнёс Ваньинь и схватил племянника за волосы, пытаясь аккуратно оттолкнуть.       Цзинь Лин недовольно поднял взгляд на своего дядю и глубже взял его член, стараясь не сбавлять темп. Это был не первый опыт, так почему сейчас всё ощущалось настолько реалистично. Вкус, запах и даже ноющая боль в щеках. Но, несмотря на это, весь процесс всё ещё доставлял Цзинь Лину удовольствие, так что он выкладывался на полную. Как бы ни было тяжело, молодой господин продвигался вперёд до предела, касаясь носом лобковых волос. Дрожащие веки, тонкие мокрые дорожки от слёз на щеках и обжигающе влажное горло. Всё это создавало такой дикий контраст, что Цзян Чэн не мог разжать пальцы на его волосах. Но тем не менее резкая хватка сменилась лёгкой дрожью.       — Блядь… — тихо прошипел Ваньинь, не в силах больше держать себя в руках, и толкнулся бёдрами вперёд, держа А-Лина за волосы.       Дышать стало невозможно, а веки плотнее сжались, выдавливая всё новые слёзы. К счастью, дяде многого было не нужно. Последний близкий контакт хоть с кем-то был до того, как забота об А-Лине упала ему на плечи, так что даже неумелые ласки привели его к бурному оргазму. Горячая сперма разлилась, стекая по горлу вниз. С каждым судорожным глотком всё больше жидкости наполняло его живот, пока оставшиеся капли стекали по губам до самого подбородка, а затем падали на пол.       Цзинь Лин стремительно отстранился, наконец жадно вдыхая воздух. Глаза невольно поднялись, исследуя тело дяди. Широкая грудь медленно вздымалась вверх-вниз, выдавая тяжёлое дыхание хозяина. Капли пота, стекающие по шее и, наконец, жажда в глазах, которая приводила Цзинь Лина в необъяснимый восторг. Ещё во время минета он изнывал от желания коснуться себя, а теперь, при виде такого дяди чуть было не кончил прямо в штаны. Времени перевести дыхание не осталось, Цзян Чэн потянул А-Лина и швырнул на постель, нависая сверху. Крепкая рука схватила его за щёки, до боли сжимая их.       — Паршивец, где ты этого набрался?! С кем ещё ты вытворял подобное? — в ярости прокричал Цзян Чэн.       Цзинь Лин от неожиданности даже вздрогнул. Он явно не этой реакции ожидал.       — У тебя и набрался… Если хотел оставить меня невинным, не стоило появляться в моих снах, — недовольно фыркнул молодой господин и выбрался из крепкой хватки, наблюдая за шокированным выражением лица дяди.       Руки Цзинь Лина потянулись к его лицу и нежно коснулись губ, проводя подушечкой по ним. Возбуждение всё ещё неприятным комом тянуло внизу живота. Глава Цзян явно не торопился проявлять инициативу, так что А-Лин решил его подтолкнуть.       — Дядя, трахни меня уже… Если тебя удовлетворил только мой рот, я найду кого-нибудь другого для продолжения, — он с ухмылкой произнёс это, вот только она была недолгой.       Реакция Цзян Чэна не заставила себя долго ждать. Ваньинь перевернул племянника на живот и сорвал одежду с его тела.       — Раз тебе так не терпиться… Будешь ещё молить, чтобы я прекратил, — уголки губ поползли вверх, и в темноте можно было заметить лёгкий оскал.       Именно этого А-Лин ждал, вот только что-то внутри побуждало в нём желание сбежать прямо сейчас, но дядя крепко держал его за талию, прижимая к своему телу. Вторая рука потянулась к прикроватной тумбе, в поисках пахучего масла. Обычно его использовали вместо духов, но в данный момент ничего лучше под рукой не было. Цзян Чэн зубами раскрыл пузырек и выплюнул стеклянную крышку на пол. Звук разбитого стекла заставил Цзинь Лина дёрнуться. Он хотел было взглянуть, но чужая рука прижала его голову обратно к постели, а после спустилась до самых ягодиц, нежно касаясь тугого колечка мышц. Резким движением оба пальца толкнулись внутрь, раздвигая мягкие стенки. Неприятные ощущения разошлись по всему телу, приводя хозяина в шок. Разве обычно во сне это не ощущалось гораздо приятнее и безболезненней? Так почему сейчас всё так… Непривычно. Возможно, А-Лин сходит с ума? Или теперь у него появились новые извращённые наклонности?       Холодное масло струйкой полилось прямо в открытое колечко мышц, наполняя его. Грубые пальцы проталкивали содержимое глубже, до тех пор, пока всё масло не очутилось внутри. Подобное выдернуло Цзинь Лина из своих мыслей, а холод в таком чувствительном месте привёл к дрожи.       — Паршивец, так подначивал меня, а сам тугой, как будто это для тебя впервые… Неужто уже дрожишь от удовольствия?! Сейчас посмотрим, на сколько тебя хватит… — Цзян Чэн медленно вставил внутрь головку, а после чуть толкнулся вперёд, проталкивая масло глубже.       Глаза А-Лина наполнились слезами, а слабое жжение явно не напоминало ему то самое удовольствие. Следующим последовал резкий толчок. Цзян Чэн проник до самого основания, заполняя всё пространство внутри. Неприятные ощущения подступили к горлу, выдавливая крик наружу.       — Б-больно… — с дрожью в голосе произнёс молодой господин.       В ответ ему послышался тяжёлый вздох, а чужая рука медленно опустилась на его член.       — Так отчаянно желал, чтобы я грубо трахнул тебя… Где же твоя смелость, А-Лин? — саркастично хмыкнул глава Цзян, кусая племянника за шею.       Чужая рука принялась медленно водить по влажному члену, перенимая всё внимание на себя. Боль смешалась с наслаждением, выбивая из А-Лина всё новые и новые постанывания. Вместе с тем Цзян Чэн начал двигаться внутри, с каждым толчком становясь грубее. Пусть его последний раз был довольно давно, в своё время он успел заиметь достаточно опыта. В окружении Ваньиня почему-то было много любознательных людей, так что и он запомнил некоторые вещи. Но в его планы явно не входило спать с мужчиной. Однако прямо сейчас именно мужчина затащил его в постель, и не абы кто, а его собственный племянник. Иронично, не правда ли?! Естественно, молодой господин славился своей красотой среди благородных господ, но Цзян Чэн не мог думать о Цзинь Лине в таком ключе. Даже будь у Ваньиня чувства к единственному лучику в его жизни, вина и стыд давно подавили бы их. Но сейчас под ним лежал именно этот юнец, и думать о чём-то кроме него попросту невозможно.       — Дядя… Я скоро… Мгх, — простонал А-Лин и двинулся ему навстречу.       Цзян Чэн, довольный такой реакцией, невольно ухмыльнулся. Темп толчков увеличился вместе с движением руки. Для Цзинь Лина это оказалось слишком приятно, чтобы держать рот на замке. От прежней боли не осталось и следа, а мысли исчезали вместе с толчками дяди. Перед глазами всё поплыло от удовольствия, а сперма полилась сквозь сжатую в кулак руку. Цзинь Лин даже не успел отойти от предыдущего оргазма, как дядя перевернул его на спину, закидывая ногу себе на плечо.       — Не опускай бедра. Думаешь, если ты кончил, то это всё? — за словами последовал резкий толчок, а за ним ещё парочка таких же.       Небольшого количества времени Цзян Чэну хватило, чтобы найти точки, от прикосновения к которым А-Лин каждый раз сжимается от удовольствия. К тому же видеть, как его племянник извивается под ним, доставляло своего рода особое удовлетворение.       Ваньинь медленно наклонился к внутренней части бедра, кусая нежную кожу до красных следов. Отпечаток был до того ярким, что кровь маленькими точками проступала на поверхность. Подобные укусы повторились почти по всему бедру. Затем глава Цзян перешёл на мягкий живот, поднимаясь всё выше, пока не столкнулся взглядом с Цзинь Лином. Чёрт возьми, только от этого лица можно было кончить.       Молодой господин воспользовался секундным замешательством. Он оставил свою метку на шее дяди, и пусть не такую яркую, но всё же метку. Ваньинь в ответ на это легко ухмыльнулся, углубив толчки. Внезапно для А-Лина они стали довольно медленными, но слишком глубокими. Не зная, куда себя деть, он обвил шею дяди руками, сжимая так, словно пытался соскочить с его члена. Однако толчки становились только медленнее, а член внутри проскальзывал прямо по чувствительному месту, растягивая удовольствие до невозможного. Слишком яркие ощущения для такого юнца.       — Д-дядя… Я б-больше не могу… П-правда… Я снова… — Цзинь Лин нахально втянул Цзян Чэна в глубокий поцелуй.       Тот не стал противиться и решил под конец показать племяннику, на что способен. Своим языком он обвил чужой, углубляя поцелуй. Слюна струйками потекла с губ А-Лина вместе со слезами. Под таким напором он не мог даже вдохнуть, а дядя держал всё также крепко. Глава Цзян внимательно смотрел на Цзинь Лина, явно контролируя весь процесс, отчего по коже молодого господина вновь пробежали мурашки. Такое доминирование ему, несомненно, нравилось, вот только сейчас перед глазами всё искрилось от ярчайшего оргазма. Будто тысячи звёзд пролетели над его головой.       Ещё один глубокий толчок, и всё внутри наполнилось горячей жидкостью. Тепло волнами накрыло тело, и только когда дядя отпустил его, А-Лин заметил свою сперму на животе. Так грязно.       — Дядя… Я люблю тебя… — обессиленно прошептал Цзинь Лин, закрывая глаза от усталости.       Ваньинь наклонился и немного робко прильнул к его губам.       — Я тоже, А-Лин, — произнес он шёпотом, накрывая племянника одеялом.       Молодому господину не потребовалось много времени, чтобы полностью заснуть, ведь дядя был с ним и нежно поглаживал его волосы, перебирая пальцами мягкие пряди. Для Цзян Чэна этот момент стал бесценным. Однако пришедшее осознание своего поступка застало его врасплох.       Раздался тихий стук в дверь, выводя его из размышлений. Спокойное выражение лица вмиг сменилось напряжением. Глава ордена Цзян подобающе завязал верхние одеяния, проводя по Цзыдяню пальцами. Однако стоило подойти поближе, как до его ушей донесся шорох и тихий голос. Его лицо тут же исказилось в неприятной гримасе, но дверь всё же открыть пришлось. Ваньинь сразу же схватил тёмный силуэт, закрывая дверь, и прижал к стене.       — Какого чёрта ты здесь забыл?! — сквозь зубы прошипел он.       — Цзян Чэн, как ты узнал, что это я? — Вэй Ин слегка улыбнулся и высвободился из его рук.       — Не держи меня за идиота. Я тебя как облупленного знаю.       — Тогда ты должен был знать, что я приехал раньше. Мог бы для приличия и подыграть. А-Лин убежал вечером, и я подумал, что стоит прийти и проверить его. Но, видимо, мне не о чем беспокоиться, ведь ты всё время был с ним, — Вэй Ин слегка улыбнулся и опустил взгляд в пол.       — К чему эти вопросы? И сам прекрасно слышал, не мог же ты прийти в самую последнюю минуту, — Цзян Чэн прижался спиной к стене и зажмурился.       — С возрастом ты стал таким проницательным, — Вэй Ин неловко посмеялся и вскоре замолчал.       Прошло некоторое время, прежде чем один из них всё же решился заговорить.       — Хочешь выпить? — неуверенно спросил Цзян Чэн.       От подобного предложения у Вэй Усяня чуть глаза на лоб не поползли. Как же он мог отказать в подобной ситуации. Уголки губ устремились вверх, а в глазах вспыхнул огонёк.       — Если откажусь, больше никогда не услышу подобного предложения. Пойдём со мной, у нас как раз осталось вино, да и Лань Чжань уже давно спит, — Вэй Ин без всякого смущения подтолкнул того вперёд. Их отношения давно перестали быть тёплыми и дружескими, но Вэй Ин вёл себя, словно подросток. Невольно Цзян Чэн вспомнил отрывки безмятежных дней, проведённые со всей семьёй и сильнее поник. Прошлое не вернуть, а сейчас он своими руками разрушил судьбу последнего близкого для него человека. Они даже не начали пить, а сердце уже обливалось кровью вперемешку с горькими слезами. Чужая рука прервала его мысли и буквально втолкнула в комнату.       — Ты слишком много думаешь. Надо же, А-Лин перенял почти все твои черты характера, — Вэй Усянь довольно засмеялся и первым уселся за стол, указывая рукой на место напротив.       — Что не так с моим характером? — возмутился Ваньинь.       На этот вопрос Вэй Усянь решил не отвечать. Его руки потянулись к вину, и чаши вмиг наполнились золотистой жидкостью.       — Ты, возможно, не поймёшь меня, но когда я думаю об А-Лине, каждый раз вспоминаю того малыша. Стоит снова взглянуть на него, а перед глазами уже молодой юноша. Мне не удалось наблюдать за тем, как он растёт, но если ему будет нужна помощь, я хочу быть рядом, — Вэй Ин сделал глоток вина и тяжело вздохнул. — однако, в этот раз я его разозлил… Да и, судя по всему, помощь нужна нам троим, — тихий смех достиг ушей Цзян Чэна, а его лицо слегка искривилось.       — Что ты хочешь этим сказать? Он вырос на моих глазах, а теперь, казалось бы, совсем ребенок, желает делить со мной постель. Думаешь, так просто ответить на его чувства? — Ваньинь одним глотком осушил чашу и прикрыл лицо рукой. — Если бы его мать только знала…       — Шицзе никогда бы не возненавидела тебя!       — Откуда тебе знать?!       — То, что я совершил… Даже после этого она смотрела на меня, у которого руки по локоть в крови, с нежностью. Её любовь не знала границ, и подобное явно не заставило бы её поменять своё мнение, — Вэй Усянь медленно подлил им вина и наконец взглянул в глаза своего собеседника. — Цзинь Лин любит тебя, и судя по всему, достаточно долго страдает от своих чувств.       — Ты думаешь, я не знаю? Этот малец даже не замечает, какими глазами смотрит на меня. Я думал, у всех детей есть такой период… Но он рос, а его взгляд по прежнему был устремлён на меня, — Цзян Чэн посмотрел на вино и также быстро осушил блюдце.       — А ведь ты тоже всё время смотришь только на него, — Вэй Ин нежно улыбнулся.       — Заткнись… Если бы не А-Лин, я бы никогда не посмел…       — Вот ведь незадача. Всё это время вы смотрите друг на друга, но упрямо отдаляетесь. — улыбка вновь появилась на лице Вэй Ина. — Ты ведь не хочешь потерять его… Постарайся завтра быть немного честнее, хотя бы с самим собой.       —Легко сказать… — Ваньинь на время закрыл глаза, прокручивая всё произошедшее за сегодняшний день.       Парочки блюдец вина явно будет недостаточно, чтобы уснуть. К счастью, выдержка Вэй Ина позволяла им пить почти что до самого утра. Это был первый раз, когда они после встречи мирно проводили время вместе, так что Цзян Чэн быстро потерял счёт времени. За несколько часов они полностью опустошили все бутыли с вином в комнате, а время было слишком позднее, или, точнее сказать, ранее, чтобы просить служанок принести ещё. Да и оба были уже достаточно пьяны, а глаза слипались от усталости. Цзян Чэн заснул сидя за столом, не желая делать лишних движений. Вэй Ин последовал его примеру, однако, перед тем как уснуть, притянул подушку под голову. Всё же спать сидя для него было чем-то невообразимо неудобным. Лучше уж на полу, зато лёжа.       Время пролетело словно по щелчку пальцев. Зенитное солнце неприятно жгло кожу на лице молодого господина. Почему, чёрт подери, он не закрыл шторы с вечера. Но раз он проснулся, значит, пора вставать. А-Лин зевнул, чувствуя себя достаточно выспавшимся, что уже показалось ему странным. В мыслях сразу же появился прошедший сон. О боги, насколько же он был великолепным, но как Цзинь Лин умудрился выспаться после такого. Молодой господин решил не сильно углубляться в этот вопрос, к тому же, стоило обратить внимание на время, как голова разболелась. Теперь всё стало ясно. Разве можно было не выспаться, если он проспал большую половину дня? Почему же слуги не попытались его разбудить?!       Цзинь Лин стянул одеяло и подскочил на ноги, сразу же возвращаясь в сидячее положение. По ногам прошлась лёгкая дрожь, да и ощущение было, словно они совсем не слушают хозяина. Молодой господин даже не успел предположить причину, как какая-то жидкость начала вытекать из его тела, стекая на белоснежную постель. Лицо Цзинь Лина застыло, будто по его телу прошёлся разряд тока.       — К-какого черта… — только и смог произнести А-Лин, с опаской смотря на белёсую жидкость, которая стремительно впитывалась в простынь.       Его бросало то в жар, то в холод. До последнего он прокручивал всевозможные причины, стараясь избегать главной. Не мог же Цзинь Лин в конце концов напасть на кого-то во сне. Вот только единственное, что он помнил — возбужденное лицо своего дяди.       — Нет…нет нет нет… Это же был сон… — На ватных ногах А-Лин подошёл к зеркалу, бросая еще более напуганный взгляд на своё тело, искусанное и помеченное как раз в тех местах, что и во сне. — Мне ведь все приснилось… Я же не мог…       Молодой господин медленно опустился на колени. Холод пробрал до костей. Цзинь Лин на время даже выпал из реальности, пока горячая рука не опустилась на его плечо. Следующим, что он почувствовал, было верхнее ханьфу, опустившееся на дрожащие плечи. В отражении А-Лин увидел фиолетовые одеяния, и сердце, казалось, замерло на мгновение. Стало так больно и тяжело дышать, а на глазах навернулись слёзы.       — Д-дядя… — Чуть ли не шёпотом произнёс А-Лин. — Э-это ведь был н-не сон?       Тишина была ему ясным ответом. Стыд, боль и смущение смешались на его лице, превратив из главы ордена в обычного ребенка.       — Дядя, прости… Пожалуйста, не ненавидь меня… Я сплошной позор на твои плечи… — Горячие слёзы полились с красных щек, капая на пол.       Глава ордена Цзян сильнее сжал руку на его плече, прекрасно видя полную картину в отражении зеркала. Его сердце сжалось от боли, видя слёзы своего племянника. Он ведь и раньше плакал, но теперь причиной был сам Ваньинь.       — Паршивец… Разве я могу ненавидеть тебя? — Цзян Чэн обогнул племянника и опустился на колени перед ним, вытирая руками его слёзы. — Как ты вообще мог додуматься до такого?       А-Лин, будучи в шоковом состоянии, боялся поднять глаза, всё также упрямо рассматривая пол.       — Но я ведь… Я люблю тебя… Я хочу тебя… И, к тому же, сделал такие вещи с тобой…       Видимо, до этого Цзян Чэн сам не осознавал, что заплаканное лицо его племянника будет иметь на него такое влияние.       — Я знаю… Давно знал… Прекращай рыдать. — Неловко произнес Ваньинь и резко подхватил его на руки, унося обратно на постель. — Мелкий засранец, а я ведь целое утро ждал твоего пробуждения. Стоило отойти на пару минут, как ты уже переполох устроил.       — Что? Как? Я ведь все время скрывал это… Не мог же я раньше накинуться на тебя?! — Цзинь Лин встревоженно принялся искать зацепки в своей памяти, как чужая рука неприятно шлёпнула его по затылку. — За что?       — Почему из меня всё время делают идиота? Сколько лет, я по-твоему тебя воспитывал? И твоё накинуться звучит совершенно неубедительно. Как ни взгляни, это ты стоять на ногах не можешь! — Цзян Чэн произнёс это без какого-либо подтекста, однако, молодой господин побагровел на глазах.       Вотличиие от своего дяди, для Цзинь Лина это ведь был первый раз, который, к тому же, прошёл достаточно грубо и резко. Жалоб не было, однако, он явно не об этом мечтал.       — Дядя… Раз ты знаешь о моих чувствах, то что насчёт тебя? Мог ведь вчера остановить меня… — А-Лин постарался скрыть своё волнение, однако, одного взгляда на дядю было достаточно, чтобы сердце бешено колотилось.       — Решился всё-таки спросить… Мелкий негодник, думаешь, я в тот момент знал, что мне делать?! Мой драгоценный племянник оседлал меня, а после вцепился в мой член… Даже Вэй Усянь ничего подобного в юности не вытворял… Ты вообще представляешь, что у меня было на сердце?! Я предал все обещания, данные твоим родителям, — Ваньинь опустил голову тому на плечо и тяжело вздохнул.       Цзинь Лин даже не подозревал, что его дядя думал именно о подобном всё это время. Его одолевала неразделенная любовь, тогда как Ваньиня мучила вина и долг перед семьёй       — Родители ведь хотели, чтобы я был счастлив? Моё счастье — любить тебя, дядя. Плевать, если кто-то узнает об этом! Я просто не переживу, если ты будешь с кем-то, кроме меня, — уверенно заявил молодой господин, смущаясь от своих же слов.       — Не дорос ещё говорить такие вещи… Думаешь, я буду давать тебе поблажки, потому что люблю? К тому же, разве я не слишком стар для тебя? — Цзян Чэн расплылся в ухмылке и сильнее завернул Цзинь Лина в ханьфу.       — Говоришь, что стар, но сил у тебя не убавляется… — А-Лин бегло осмотрел своё тело и приобнял дядю. — Из-за тебя я весь в отметинах!       — Прикроешься, пока не пройдут, а следующие я поставлю там, где не будет видно, — Ваньинь отпустил племянника и нежно поцеловал в макушку.       Ответная реакция долго себя ждать не заставила. Цзинь Лин сам притянул дядю, втягивая во влажный и горячий поцелуй. Казалось, всё его смущение улетучилось за пару мгновений, уступив место нахальству.       — Дядя, я хочу ещё… — распутно произнёс молодой господин.       — Паршивец… Тебе пока что хватит… Я ведь со дня твоего рождения ни с кем в постель не ложился, так что учти, в следующий раз ты так просто не отделаешься, — Цзян Чэн облизнул свои губы и взъерошил волосы А-Лина.       От осознания всего вышеперечисленного его лицо вновь заалело. Ведь если прошлой ночью дядя приложил всего лишь малую часть своей силы, то что ждёт его в будущем…