Игра в прятки

Капли дождя барабанили по окнам, создавая монотонный ритм. Вскоре дождь стал более сильным, и стены дома начали дрожать от ударов грома. Девушка смотрела фильм на большом экране, но звуки бушующего ливня заставляли ее периодически отвлекаться. Как будто за окнами разгоралась буря, которая могла в любой момент проникнуть внутрь. Но она забыла обо всем вокруг, затянутая в сюжет фильма. Картинка сменялась одна за другой, пока Синклер с восторгом наблюдала за персонажами, с удовольствием поглощая сырный попкорн. Затаив дыхание, следила за тем, как главные герои вот-вот признаются в любви. Самый интересный момент прервала трель телефона, вызывая уйму недовольства у блондинки. — Да? — раздраженно произнесла, хмуря от недовольства брови. «Какой твой любимый фильм ужасов, сладкая?», — странный голос на другом конце телефона заставил поёжиться. Девушка мельком глянула на часы, удивляясь тому, что кому-то пришло в голову позвонить ровно в полночь. — Это кто? — она старалась быть невозмутимой, нервно оглядываясь по сторонам. Дождь за окном стал барабанить с новой силой, перекрывая все звуки на фоне. Она слышала лишь тяжелое дыхание в телефоне и то как капли дождя били по окнам, когда собственное сердцебиение отдавалось неприятным гулом в ушах. «Тот, кто прямо сейчас наблюдает за тобой», — тихий смешок от незнакомца вызвал табун мурашек по телу. Энид резко повернулась, вглядываясь в окно перед собой. Было сложно что-то разглядеть из-за непогоды, поэтому страх накатывал огромной волной. — Это совсем не смешно, — глаза бегали по дому, пытаясь зацепиться хоть за что-то. Абсолютно ничего необычного, что могло бы её насторожить. «Ты думаешь, я позвонил тебе шутки шутить?», — от этих слов блондинка становилась все напряженнее, каждый звук заставлял вздрогнуть, — «Хочешь мы сыграем в игру?». — Нет! Звоните кому-то другому с такими приколами, — пискнула голубоглазая, бросая трубку. Ей бы очень хотелось забыть об этом случае и продолжить просмотр фильма, но сердце колотилось с такой силой, что она переставала слышать собственные мысли. В момент, стало страшно даже дышать, её будто сковало цепями и все что девушка могла сделать, это оглядываться по сторонам. Тело пробила дрожь, когда телефон вновь зазвонил. Она дрожащими руками подняла трубку, не имея возможности произнести ни слова. «Тебе лучше так не делать», — грубо произнес неизвестный, — «Я даю тебе одну минуту спрятаться, Энид. Потом я иду искать». Она услышала громкий хохот на другом конце телефона, перед тем как испуганно дернуться в сторону лестницы на второй этаж. В голове был ураган, блондинка понятия не имела что сейчас происходит и кто вообще мог придумать такую глупую шутку. Её бросило в жар, когда на первом этаже что-то с громким треском разбилось. Внутренности сдавило железным кулаком, а воздух покинул легкие, когда она осознала, что прятаться в этом доме негде. Резко возникла мысль, выпрыгнуть из окна, но на улице было настолько темно, что выглянув наружу, Синклер не увидела ничего, кроме кромешной пропасти. Параллельно, прямо сзади неё, натужно скрипнула дверь. Девушка вздрогнула и застыла. В образовавшемся дверном проеме, был, как темная ночь, силуэт. Тип в белой маске стоял неподвижно, внимательно всматриваясь в свою жертву. Он уставился на неё словно зверь, который впервые за долгое время увидел мясо. Светловолосая не чувствовала больше ничего, кроме собственного страха, пропитывающего её обитель. Стоящая напротив неё тварь, все так же не двигалась, будто пыталась загипнотизировать её, а она стояла как парализованная, забывая как дышать. — Вот я тебя и нашел, — нескончаемо долгое мгновение прервалось, незнакомец достал из кармана нож. Острое лезвие сияло серебром даже на таком расстоянии. Синклер дернулась за секунду до того, как черное нечто сорвалось с места, преодолевая расстояние между ними стремительными бросками. Блондинка увернулась, выбегая из комнаты прочь, как сзади послышался глухой стук. Скорее всего, человек не рассчитывал на подобное и глупым образом влетел в стоящую около окна тумбу. Массивная обувь билась о деревянный пол, и каждый стук отражался о барабанные перепонки, словно тысяча раскатов молний и грома. Леденящий ужас гнал прочь, разливая адреналин по телу. Створчатая стеклянная дверь открылась в стороны, когда Энид сломя голову влетела внутрь, выставляя перед собой руки. У неё не было времени подумать, что подобное действие могло привести к серьёзным ранениям. Через пару секунд послышался хлопок, тяжелый удар, но времени оборачиваться не было. Все что вертелось к неё в голове: «нужно бежать». Пролетая мимо бежевой софы, ринулась в сторону кухни, вспоминая о том, что там должны находиться ножи. Чуть ли не споткнувшись об лежащую на полу сумку, потянулась за, таким нужным в этот момент, кухонным прибором. — Нет, нет, нет, сладость моя, — человек в белой маске явно получал удовольствие от своего дела. Пусть Синклер и не видела лицо, но она была уверенна, стоящий перед ней сейчас улыбается, — Игрушечка может быть лишь у меня. Он игриво помахал блестящим орудием, прокручивая его между пальцев. Человек медленным шагом ступал к своей жертве, наслаждаясь тем, с каким страхом в глазах на него смотрят. Спокойно опустив нож, с леденящим душу скрипом, начал волочить его по столу, оставляя едва заметные царапины. Момент, и Нечто занесло кухонный прибор над головой, замахиваясь на свою жертву, целясь прямо в её сердце. Резким движением руки, светловолосая выбивает его из рук, делая захват вокруг шеи, слегка придушив незваного гостя. Громко хрипя, нападающий пытался со всех сил выбраться из плена, но в ответ его лишь сильнее сдавливали. Второй рукой Энид потянулась к маске, намереваясь стянуть это устрашающее одеяние. В ту же секунду, знакомое разозленное лицо нахмурилось, вызывая у светловолосой громкий смех. — Какое обиженное у нас личико, — ласково произнесла девушка, отпуская шею и опускаясь ниже, захватывая Аддамс в свои объятия. — Как же ты меня раздражаешь, — фыркнула темноволосая, пытаясь выпутаться из крепких рук своей девушки, — Могла бы поддаться. Синклер рассмеялась пуще прежнего, чувствуя как живот начинает приятно покалывать. Она резко развернула к себе лицом маленького чертенка в черном одеянии и мягко чмокнула в носик, удовлетворенно усмехаясь. — Извини, я и так долго держалась, — пробормотала Энид, закусывая нижнюю губу, — Сама подумай, ты ростом не сильно выше куклы Чаки. Глаза брюнетки вспыхнули ярким пламенем, а злость и легкая обида пропитала её всю. Она выпуталась из бесящих её объятий и выхватила маску ghostface, уходя прочь из кухни. Будто по щелчку пальцев, на улице разразился гром и свет во всем доме погас. Темноволосая растворилась в темноте, пропадая из поля зрения оборотня. Она в панике оглядывается по сторонам, в попытке разглядеть хоть что-то. — Уэнс, я боюсь темноты! — крикнула Синклер, надеясь, что любимая девушка придет на помощь. Ответа не последовало, светловолосая осталась в кромешной темноте совсем одна, вздрагивая каждый раз, когда на улице было слышно удары молнии. Отчасти, она понимала, что перегнула палку, указывая на рост её девочки, но это было сказано совсем не в обиду. Наоборот, каждый раз Энид умилялась этому грозному чертенку, который наполнял её жизнь новыми красками (да, черными, но это тоже в счет!). — Прошу тебя, иди ко мне… — уже в пол тона сказала та, аккуратно ступая перед собой, боясь во что-то удариться. Наконец нащупав дверной проём в гостиную, она тяжко выдохнула. Глаза будто отказывались привыкать к потёмкам, оставляя девушку с чувством слепоты. Черная тень, сливающаяся с темнотой резко появилась за спиной Синклер. Она совсем ничего не видела, но краем уха слышала каждый шорох, что хоть немножко давало ей фору. Начался второй раунд, к которому блондинка явно готова не была. Аддамс была уверена в своей победе, поэтому резко поддалась вперёд, захватывая свою жертву в болезненные тиски. Выпад, ударяя коленом, сбивает её с ног и одновременно заскакивает на ту, хватая девушку за шею. Уже было расслабившийся волчонок едва слышно шипит, пытаясь расцепить пальцы и убрать с себя руки, чтобы было легче дышать. Но Уэнсдей не собиралась поддаваться, разозленная такими неуместными шутками, она была готова доказать, что будь она ростом в десять сантиметров, все равно одержала верх. — Я надеюсь, ты смотрела все части «Кукла Чаки» и прекрасно знаешь, что этот мелкий ублюдок делал со своими жертвами, — прошептала брюнетка, опускаясь к самому уху, изо всех сил пытаясь скрыть, как волнует её крепкое и сильное тело под ней. Никакой жалости, никакого сострадания, игра набирает новые обороты, с необычайно высокими ставками. Энид сократила попытки выбраться из столь желанного плена на нет, перебираясь пальчиками на бедра своей девушки, крепко их сжимая. — Удушишь меня, любовь моя? — прохрипела, чувствуя, как воздуха начинает не хватать. Горло жгло ярким пламенем, а следы от этих цепких ручонок явно останутся на долгое время. — Я бы точно вскрыла тебе глотку, cara mia*, — пусть они толком не видели друг друга, но теплота от этих слов согревала достаточно сильно, чтобы быть уверенным — обе улыбаются, — Но боюсь, что никто больше не сможет наполнить мою жизнь столь яркими моментами. Пытаясь бороться со своей слабостью, потешая к чертям распавшиеся самолюбие, Аддамс дрожащими пальцами размыкает хватку, давая вдохнуть любимой воздух. Жадно, словно ненасытный зверь, блондинка открывала рот, наполняя легкие таким нужным кислородом, немного расслабив ладони. Жалобно вздохнув, ведьма убирает свои руки от шеи, намереваясь встать. Прискорбно осознавать, что она вновь поддалась во власть своих чувств, не успев насладиться предсмертной агонией жертвы. С торжествующим ревом в груди, Синклер притягивает к себе девушку и жадно впивается в её губы. Мир рябит и сужается, на первом месте встает жажда, потребность в друг друге. Она впитывала её вкус, напоминающий утренний кофе и кислую вишню, сводящий с ума. Брюнетка вгрызалась в губы оборотня до металлического привкуса, заставляя ту неприятно зажмурить глаза. Плевать. Азарт и адреналин бурлящий в крови, увеличивает желание ощутить в себе пальцы как можно глубже. Она чувствует, как сильные руки Энид резко перебрались к ней на ягодицы, грубо их сжимая. — Твои руки это вторая причина, почему ты все еще жива, — хрипло прошептала, едва ли оторвавшись от губ. Глаза по-тихонько начинают привыкать к кромешной темноте в их доме. За окном все еще бушевала буря и выл ветер, но все что они могли слышать, это сердцебиение друг друга и к чертям сбившееся дыхание. Светловолосая облизывает уста и хитро усмехается, смакуя вкусом собственной крови. Она хватает свою девушку, стискивая почти до боли и переворачивает, нависая над ней сверху. Её горячие руки свободно гуляют по телу кареглазой, в попытках снять черную мантию. Не выдержав напора бушующего возбуждения, выпускает острые когти и, словно канцелярским ножом, проходится вдоль всей ткани, разрезая ту пополам с характерным треском. — Эй! — тяжело дыша, возмутилась Уэнсдей, ударяя ладонью блондинку в грудь, — Эта была моя любимая! Оборотень, не нащупав абсолютно ничего, под этим одеянием, начинает довольно улыбаться, с искорками в глазах вглядываясь в свою любимую. — Когда в следующий раз захочешь эффектно трахнуться, не звони мне со словами: «какой твой любимый фильм ужасов», — она пыталась быть невозмутимой, но радостные нотки в её голосе все же проскакивали, заставляя Аддамс залиться румянцем, — И не стоит прыгать на меня с ножом! Это было вполне нужное уточнение, так как волчонку совсем не понравилась идея быть убитой или покалеченной собственной девушкой. Шея еще немного побаливает, но внутри сейчас пылает куда больше, и темноволосая требовательно кусает за плечо, не желая никаких прелюдий. Они уже были. Последние полчаса Уэнсдей только и делала, что наслаждалась происходящим, словно маньяк впитывая в себя всю энергетику исходящую от трусливого волчонка (к слову, сам волчонок совсем не боялся, а лишь подыгрывал, чтобы любимая не расстроилась). Брюнетка почти хнычет от желания ощутить пальцы в себе. Она тихо стонет, самостоятельно поддевая собственное белье, наслаждаясь нежными поцелуями, что Синклер усыпала её грудь. Рывком стянув трусики, отбрасывает влажную ткань, и без всяких нежностей, одним толчком блондинка заполняет её. В гостиной к тяжелым вздохам примешивается девичий стон, и она выгибается в спине, зажмурившись от удовольствия и разряда тока, пробежавшего по венам. — Да, мать твою! Да! Не нужно больше никаких слов, все предельно ясно и понятно. Они напряжены словно высоковольтные провода, искрящие от переизбытка энергии. Аддамс поддается вперёд, цепляясь за плечи светловолосой руками, оставляя царапины. — Моя девочка… — безумное бессвязное бормотание в районе шеи, кусая и тут же зализывая небольшие ранки от острых клыков, — Моя ненасытная девочка… — Энид, быстрее, пожалуйста! — это больше звучало как отчаянная мольба о чем-то большем. С рыком отрывая от себя руки ведьмы, закидывает за голову и прижимает к полу. Та даже не сопротивляется, отдаваясь полностью во власть своей любимой. Синклер набирает темп, все яростнее входя в неё своими пальцами и в тоже время, очерчивая языком вставшие соски брюнетки. Она благодарно стонет, запрокидывая голову назад, громко всхлипывая от чувства чистого кайфа. Они превращаются в единый механизм, идущий к общей цели. Сплетаются языками, постанывая друг другу в рот, пока на фоне слышно пошлое хлюпанье. В данный момент сложно держать себя в руках, пытаясь усмирить животное внутри, пытающийся разорвать в ошметки хозяина изнутри. Аддамс скулит, сжимая пальцы внутри себя, ощущая подступающий оргазм. Они словно два вампира, зависимые друг от друга. Окончательно поехавшие после сегодняшней ночи. Последний, выбивающий из легких рывок, в бьющихся в конвульсиях, от оргазма, девушке. Дрожь вдоль позвоночника и облегченный вздох. Энид смиренно выжидает, когда партнерша расслабится, чтобы удовлетворенно чмокнуть её в лобик, наконец-то поднять ту с пола и отнести в мягкую кровать. Она мягко провела тыльной ладонью по щеке, убирая с лица выбившуюся прядь волос. Рука опускается ниже, к шее и оборотень мягко очерчивает давно заживший шрам от укуса, так называемый «меткой». Она её. С синяками на запястьях, с следами от укусов, вспотевшая и уставшая, но через чур довольная. От макушки до самых кончиков пальцев. Её любимая маньячка.