Часть 1
29 октября 2013 г. в 01:52
Великий Киттан, главарь Черного братства и пилот Крученого Короля Киттана, всегда был добрым и любящим старшим братом. За своих сестренок стоял горой и трясся над ними каждый раз, когда смелые дамочки хотели ввязаться в битву.
Он считал такую защиту с его стороны чем-то само собой разумеющимся. Ведь родители у них погибли, некому было защищать эту семейку кроме них самих. И Киттан, на тот момент двенадцатилетний ребенок, конечно же, взвалил это на свои детские плечи.
Парень никогда не отрицал красоты своих младших сестер и очень ревностно защищал их от множества ухажеров.
Особенно в его памяти отпечатался случай, когда к тринадцатилетней Кинон вдруг начал приставать бугай лет семнадцати. Что самое удивительное - не к Кьял с ее шикарной фигурой, не к взбалмошной и жизнерадостной Киён, а именно к тихой, милой и застенчивой Кинон.
Вообще-то, Киттану было абсолютно наплевать, чем руководствовался тот придурок. Просто в тот момент, когда он увидел в темных глазах своей любимой сестренки прозрачные капельки слез, он взбесился. Потерял над собой контроль. Озверел. И пошел избивать урода, что заставил дорогую Кинон плакать.
Надо заметить, что урод был выше Киттана на голову и в два раза шире в плечах.
В тот день отчаянному блондину сломали нос, несколько ребер и поставили красивейший фингал под правым глазом.
Позже, когда средняя сестра перебинтовывала ему вывихнутую руку, Киттан улыбнулся и сказал:
- Все, я победил. Только не надо больше плакать.
От этих слов Кинон разрыдалась.
Киттан не дожил до тридцати.
Он сам так решил. И, спускаясь в своем Космокороле Киттане к машине Спиральной гибели, прекрасно понимал, что назад уже не вернется.
Распадаясь на атомы в чистой Силе Спирали, Киттан радовался.
Тому, что он смог защитить товарищей.
Тому, что на его месте не оказалась Йоко.
Тому, что ему хватило решимости поцеловать красноволосую снайпершу перед последней битвой.
А сожалел лишь о двух вещах:
Он так и не сможет познакомиться с детьми Йоко;
Она и его любимые сестры будут оплакивать его.
А ведь Киттан так боится детских и девичьих слез.