В глубокую зимнюю ночь...

      Маленькому Гарри снится чудесный сон.       Во сне он встает с уютной кровати, отдергивает ярко-красный балдахин и тихонько, на цыпочках, чтобы не разбудить ни Рона, ни Невилла, ни Дина с Симусом, открывает свою школьную сумку и достает Мантию-неведимку, аккуратно спускается по лестнице, мимо спален других курсов — старшекурсники любят засиживаться допоздна в гостиной, поэтому Гарри сразу же надевает Мантию и медленно-медленно идет вниз, ведь так не хочется столкнуться с кем-нибудь, потому что если столкнешься, то тебя обязательно отругают и отведут обратно в кровать, — проходит через всю гостиную, мимо Фреда и Джорджа — вот им никакие старшекурсники не были помехой, да они сами были всем помехой, грозой всего Хогвартса — к проему в стене, через портрет Толстой Дамы — из гостиной открыть ее легко, как обычную дверь; Дама конечно заметит, но ругать не станет и спать отправить не сможет, а вот на обратном пути нужно будет ее будить и говорить пароль, и вот тогда она будет злиться и ругаться, но Гарри даже не обратит на нее внимания, — и снова вниз, вниз, радостно прыгая через ступеньки, через коридоры, мимо Филча и миссис Норрис — ах, до чего же прекрасная у него Мантия! — мимо профессор МакГонагалл, мимо страшного, злобного, ненавистного Снейпа, мимо мудрого Директора Хогвартса профессора Дамблдора — тот как всегда гудит себе под нос какую-то незатейливую мелодию и таинственно улыбается вслед, — вперед, под светом мерцающих факелов, мимо грохочущих от малейшего толчка и оттого опасных рыцарских доспехов, сквозь узкие тайные проходы, перепрыгивая через исчезающую ступеньку, мимо спящих портретов, мимо обманчиво тихой библиотеки — Гарри ведь совсем недавно видел и слышал там одну очень громкую книгу, и зачем такие книги вообще нужны, если их даже прочитать нельзя, — через темные коридоры, сквозь ледяных призраков, пробежав весь Хогвартс, наконец, наконец-то Гарри оказывается у заветной двери...       Но его одолевают сомнения. Правильно ли он поступает? А даже если правильно, но что если он зайдет — и все закончится? Закончится его сказка, его детство, мечты и желания останутся за этой дверью, ведь все это ложь, наваждение, иллюзия, и Рон опять будет ворчать, Гермиона снова затараторит о его глупости и безалаберности, профессор МакГонагалл снимет баллы, Снейп ядовито улыбнется, а профессор Дамблдор грустно взглянет из-за очков: "Ты подвел меня, Гарри. Я ведь предупреждал тебя", и Гарри не вернется обратно...       "Надо лишь набраться смелости", — думает Гарри. — "Я не могу уйти".       Потому что, открывая заброшенный кабинет, он видит в огромном зеркале свою семью.       Папа машет ему рукой, мама улыбается ему, и много-много бабушек и дедушек, дядюшек и тетушек тоже машут ему и улыбаются; Гарри садится на пол, жадно вглядываясь в родные лица, и начинает говорить: о себе, о Дурслях и как ему плохо у них жилось, о том, как получил письмо в Хогвартс, о добром великане Хагриде, о лучшем друге Роне и всезнайке Гермионе, о своих однокурсниках, о всем Гриффиндоре, Хаффлпаффе, Рейвенкло и Слизерине, о надменном Малфое, о несправедливом декане Слизерина профессоре Снейпе, о строгом декане Гриффиндора профессор Макгонагалл, о милых деканах профессоре Флитвике и профессор Спраут, о чудаковатом Директоре Хогвартса профессоре Дамблдоре, об остальных преподавателях, о семье Рона, Гермионы, снова о Дурслях; говорит о своих страхах, что больше никогда не увидит ни маму, ни папу, ни дедушек, бабушек, дядюшек и тетушек, но хоть сейчас, пусть и во сне, он сможет увидеть, услышать их; но мама лишь плачет, и Гарри слышит лишь высокий холодный хохот, видит зеленую вспышку и просыпается от кошмара.       Позже, за завтраком, Рон скажет, что у него плохой вид, а Гермиона ужаснется, потому что они так ничего и не нашли про Фламеля.       Но прямо сейчас Гарри лежит на кровати, пытаясь выровнять дыхание.       Гарри хочет домой. Все дети уезжают домой на Рождество. Проблема в том, что Хогвартс еще не стал для него домом.