Зелье с Черного рынка

      В Гермионе Грейнджер всегда было что-то такое, что действовало Драко на нервы.       В детстве это была обычная ревность - теперь он мог это признать. Когда он рос, ему говорили, что он самый лучший и сообразительный, а затем попал в Хогвартс, где его на каждом шагу обыгрывала девушка, которая по определению должна была быть ниже его.       С началом подросткового возраста все становилось более... запутанным. Она по-прежнему превосходила его в классе, но он меньше заботился о своих оценках. Он обнаружил, что остро осознал и обеспокоен тем, насколько привлекательной она ему казалась. Он убеждал себя, что это из-за гормонов. Половая зрелость. Просто такой период. Приступ безумия. Все что угодно, чтобы облегчить чувство вины, которое он испытывал каждый раз, просыпаясь с твердым членом и влажным пятном на штанах после очередного сна с брюнеткой гриффиндоркой в главной роли. Это приводило его в ярость и стало движущей силой его издевательств над ней в то время, когда им исполнилось по тринадцать.       Потом, конечно, началась война, и она помогла Гарри Поттеру спасти волшебный мир. Его ни в малейшей степени не беспокоило, что ее постоянно признавали самой яркой ведьмой своего возраста; ее фотография постоянно мелькала в газетах, превознося ее как героиню.       Нет, что беспокоило его сейчас, так это тот неопровержимый факт, что она была совершенно недосягаема.       Очевидно, она все еще была с Уизелом, но дело было не только в этом. Она возглавляла волну перемен по всему Министерству. Четко формулируя и правильно расставляя акценты в своих интервью, и к тому же выглядела чертовски подтянутой. Да, каким-то образом Гермиона Грейнджер, к сожалению, вырвалась из его рук. И он хотел ее. Он хотел ее во всех смыслах этого слова. Это желание у него появилось довольно давно. Осознание этого вызвало в то время очень запутанную спираль стыда, в результате чего он проснулся с одним из самых отвратительных похмелий в своей жизни.       Но Драко не был склонен к унынию, это было не в его характере, в противном случае он бы не пережил того, что ему пришлось увидеть и сделать в прошлом. Он ждал, наблюдал. И в конце концов он кое-что обнаружил.       Гермиона Грейнджер была Омегой.       Она хорошо умела это скрывать, если бы он не был таким наблюдательным, эту деталь легко можно упустить. Предположительно, она принимала какие-то подавляющие средства, поскольку он не чувствовал ее запаха, но однажды подозрение подтвердилось, когда он добрался до ее сумки после межведомственного совещания. У нее был маленький пластиковый контейнер, разделенный на две секции: в одной были крошечные зеленые таблетки, а в другой большие синие. Драко оставил сумку там, где она была, в пустом конференц-зале, но прихватил по одной таблетке. После некоторых исследований он определил, что зеленые - это ее повседневное средство для подавления желания и естественного запаха, а синие - либо для экстренных случаев (если что-то спровоцирует ее вне цикла), либо для периодов, когда надвигалась течка. Драко невольно задумался, сколько времени прошло с тех пор, как она по-настоящему испытывала жажду Омеги - и было ли это вообще. Только от одной этой мысли по его телу пробежала волна греховного удовольствия. Как Альфы, так и Омеги обычно проявляются где-то между семнадцатью и двадцатью годами, испытывая свою первую течку максимум через несколько дней. Если бы она была достаточно проницательна - а это, в конце концов, была Грейнджер, - она, возможно, начала принимать свои подавляющие препараты до начала своей самой первой течки.       Драко поздно расцвел, всего за несколько дней до своего двадцатилетия, он раскрылся Альфой два года назад. Честно говоря, это многое объясняло. Собственничество по отношению к его вещам, инстинкт защищать своих родителей во время войны. Агрессивная потребность в детстве быть лучшим. Большое количество свиданий и как любовник он был довольно напорист. А теперь это. Его тотальная одержимость Гермионой Грейнджер начала обретать смысл.       Ведьмы Омеги были редкостью; не более горстки рождалось каждое столетие. Для сравнения, только в Великобритании каждый год рождалось примерно пять Альф. Были, конечно, маггловские Омеги. Поскольку население магглов было намного больше, магического сообщества, многие Альфы пошли этим путем в поисках пары, ему же этот путь совсем не подходил, поскольку он ничего не знал о мире магглов (или не хотел узнать).       Другие Альфы ожидаемо останавливали свой выбор на Бете, которая им нравилась, в надежде произвести на свет наследника. Это была одной из причин, по которой чистокровные часто заводили только одного ребенка. И Драко тоже уже было смирился с жизнью без Омеги.       До сих пор, конечно.       Теперь ему просто нужно было найти способ разрушить ее оборону.       Драко с легкостью выудил расписание Грейнджер из ее простодушной секретарши. У него была изрядная практика в искусстве манипулирования. Нужно говорить правильные вещи нужному человеку в нужное время с нужной интонацией, вот как ему удалось получить свою нынешнюю должность в министерстве. И даже для опозоренного бывшего Пожирателя Смерти у него все еще была привлекательная внешность, которой он бесстыдно пользовался. Соедините это с хорошо отрепетированной историей о прискорбном положении, в которое он попал из-за преданности ложным идеалам своего отца на войне, и он славно продвинулся по служебной лестнице. Конечно, после небольшого дополнительного подмазывания ладоней нужным людям то тут, то там. Политика. И, в конце концов, он все еще оставался истинным Малфоем.       Исходя из этого, неудивительно, что в среду Грейнджер, у которой было всего несколько скудных минут между встречей с главой отдела регулирования и контроля магических существ по поводу ее законопроекта об оборотнях и свиданием за ланчем с Уизелом, на полных парах врезалась в него, заворачивая за угол направляясь прямиком к себе в офис. Он конечно же не подал виду, что это не случайность, позволил папке и бумагам выпасть у него из рук, остановился, чтобы собрать их, и заговорил, не поднимая глаз, прервавшись посередине фразы. — Эй, осторожнее с этим … оу… Грейнджер. — Малфой? — она уставилась на него, на мгновение сильно удивившись, потом взяла себя в руки и наклонилась, чтобы помочь поднять его вещи. Это позволило ему разглядеть восхитительный вид ее платья спереди, но он не позволил себе отвлечься. Драко незаметно сунул руку в карман и окунул палец в лежавший там флакон, а она все продолжала говорить. — Извини, я тебя не заметила. Я торопилась... — Не беспокойся об этом, — пожал он плечами, выпрямляясь, и протянул руку, чтобы взять бумаги, которые она собрала, не забыв при этом провести пальцем по мягкой коже ее ладони. Было больно останавливать себя от большего, но он воздержался. Сейчас не следовало жадничать, в конце концов, он вел долгую игру. Это было только начало. Настоящее веселье начнется позже, но только если он будет терпелив. Он ухмыльнулся и лишь мельком взглянул на нее, когда сделал шаг назад, снова поднимая глаза, чтобы встретиться с ней глазами, целеустремленно удерживая ее взгляд. — Приятно было повидаться, Грейнджер.       Он чуть наклонил голову, прежде чем повернуться и уйти. Драко чувствовал ее взгляд на своей спине, пока не завернул за угол, и изо всех сил старался сохранить нормальную походку.       Зелье, которое он использовал было не совсем легальным и продавалось на черном рынке. Он пошел на крайние меры, чтобы раздобыть его и при этом остаться анонимным. Законы, касающиеся отношений Альф, Омег и согласия, были прискорбно устаревшими, но Драко не хотел рисковать. Не тогда, когда дело касалось Грейнджер. Для достижения желаемых результатов зелье потребует двух дополнительных применений в течение недели; чтобы сделать человека невосприимчивым к омега-супрессантам. Но даже всего одна доза должна снизить эффективность ее препаратов. Он был вознагражден за свои усилия два дня спустя, когда зашел к ней в офис. Он впервые почувствовал ее запах. Наконец то. Это была пьянящая смесь фруктовых садов, горячего летнего бриза и ее естественной смазки, которая окутала его в ту же секунду, как за ним закрылась дверь.       Она посмотрела на него снизу-вверх, сложив руки на столе, и вежливо спросила: — Чем я могу тебе помочь, Малфой?       Он заметил, что она не предложила ему сесть в кресло напротив своего стола, явно не заинтересованная в том, чтобы он оставался надолго. Драко все равно сел, немного поигрывая силой, потому что ничего не мог с собой поделать. Ее нос слегка дернулся, выдавая раздражение. Он скрестил руки на груди и немного откинулся назад, некоторое время пристально глядя на нее, прежде чем перейти к своей запланированной речи. Ему попалась на глаза памятка о ее последнем крестовом походе по защите прав домовых эльфов, и он задал по нему несколько вопросов, она ответила только на один и прервала его. — Прости, но какой интерес у департамента международного сотрудничества к правам домашних эльфов? Драко заставил себя изобразить недоумение на лице. — Ну, я полагаю, что никакого. — Мне сообщили, что эта незапланированная встреча была организована по рабочим вопросам, Малфой. У меня плотный график, так что, если ты пришел просто полюбопытствовать, то мог бы отправить запрос моему помощнику — выдала Грейнджер с раздражением в голосе. Она поерзала на стуле, и Драко понял, что она бессознательно потирает бедра друг о друга. Он нахмурился. — Боюсь, это относится к работе. Помимо должности в Отделе магического Правопорядка, я также состою в Министерском Комитете по исследованиям и меня попросили внести уточнения в наши записи.       Грейнджер, хотя и выглядела все еще расстроенной, имела приличие принять раскаивающийся вид. — Ой. Я... я не знала, что ты в Комитете. Мне жаль. Я ... просто у меня была долгая неделя.       Драко пожал плечами, делая вид, что плохо скрывает свою обиду. Он встал, сунул руку в карман, а другой потер затылок, изображая неловкость дискомфорт. — Все в порядке. Я должен подготовить свой отчет только к концу следующей недели, мы можем запланировать встречу на другое удобное тебе время, если хочешь можно в эти выходные? Или я могу просто послать тебе сову, если это предпочтительнее? Я бы не хотел доставлять тебе неудобств. И если наша история тебя смущает, я могу попросить кого-нибудь другого заменить меня...       Теперь она выглядела виноватой. Драко едва мог сдержать свое удовольствие. Ее было так легко прочесть. — Нет, мне жаль, Малфой. Ты не... дело не в этом, я клянусь.       Он покачал головой, макая палец во флакон. Драко протянул свою визитную карточку, не забыв слегка коснуться ее пальцев, когда она принимала ее, и притворился, что не заметил ее дрожи. — Просто напиши мне на выходных и дай знать, что ты решила. Драко повернулся, чтобы уйти, когда она спросила — Я... ты все так же живешь в Меноре?       Он открыл дверь ее кабинета, зная, что это распространит его запах по комнате, и прислонился к дверному косяку. Она стояла за своим столом и переводила взгляд с его карточки на его лицо. Драко мог видеть красноречивый румянец, пробивающийся из-под выреза ее мантии. Она была возбуждена. Он чувствовал этот запах. Жди. Сказал он себе. — Нет. Моя мать иногда гостит там, когда ее нет во Франции. Несколько лет назад я снял квартиру. Менор ... ну, это уже не то. Я давно не чувствую себя в нем как дома, — честно признался он.       Грейнджер слегка кивнула, и Драко скользнул по ней взглядом. К собственному неудовольствию он не смог сдержаться и его взгляд задержался на ее бедрах, груди и шее. Когда он снова встретился с ней взглядом, ее губы были слегка приоткрыты. Ему до боли хотелось заполнить их. — Рад был увидеться, как всегда, Грейнджер. Я буду с нетерпением ждать твою сову. К его радости и удивлению, когда он вернулся домой вечером, его уже ждала сова. Малфой, Я хочу извиниться за то, что сегодня не оценила твоих усилий. Я бы хотела забыть все старые обиды, поскольку ты, очевидно, уже сделал это. Я была бы рада обсудить возникшие у тебя вопросы, если ты не против встретиться завтра за чаем в Косом переулке? Если ты занят или предпочитаешь поработать над этим в другой день на этой неделе, дай мне знать, когда, и я освобожу время. С наилучшими пожеланиями, Гермиона Грейнджер       Драко чуть не захихикал от ликования, когда его глаза пробежались по ее размашистому почерку. Это было куда лучше, чем он смел надеяться. Она даже не стала ждать понедельника, а хотела увидеть его завтра. Грейнджер, Как бы сильно мы ни выросли над собой, большая часть Волшебного мира этого не сделала. Я думаю, что, показавшись вдвоем на улице, мы можем немного взъерошить перышки общественности. Если ты не возражаешь вместо этого, мы можем встретиться у меня дома и закончить работу над проектом? Около одиннадцати, если ты свободна, Твой, Д. Малфой Он получил ее согласие еще до того, как его эльф закончил готовить ужин.

***

      По правде, это было удачное стечение обстоятельств, что она прибыла на пятнадцать минут раньше. — Малфой? — позвала она, выйдя из камина.       Он только что принял душ после утренней зарядки. Драко проинструктировал своего домового эльфа, чтобы тот не появлялся днем, поэтому он пошел на кухню, чтобы самому что-нибудь выпить, прежде чем одеться. Грейнджер вошла как раз в тот момент, когда он закрывал дверцу шкафа. Во всяком случае, ей повезло, что на нем было полотенце, обернутое вокруг талии. — О! — сказала она, приоткрыв рот.       Драко наблюдал, как ее глаза жадно скользили по его коже, даже когда смущенный румянец покрыл ее лицо. Он оценил ее повседневную одежду: платье в полоску, ниспадающее до колен, с довольно скромным вырезом и кардиган. Подол затанцевал вокруг нее, когда она отвернулась, вероятно, чтобы оставить его наедине. — Прости, я не... Я пришла пораньше, мне следовало подождать. — Без проблем, Грейнджер, — сказал Драко, прислоняясь спиной к стойке и делая медленный глоток воды из своего стакана. — Будем считать, что это я немного отстал. Я еще даже не заварил нам чай.       Грейнджер машинально обернулась. — О, я могу помочь... — Ее глаза снова нашли его обнаженную грудь, казалось, разрываясь между желанием не выглядеть глупо, снова оборачиваясь, и нежеланием пялиться на него. Он усмехнулся, ставя свой стакан на стойку и скрещивая руки на груди. Глаза Грейнджер проследили за этим движением. Она задышала чаще. — Ни в коем случае. Я не стану перекладывать обязанности хозяина на мою гостью. Я вернусь, чтобы позаботиться о тебе через минуту. Драко намеренно выбрал эту фразу и почувствовал, как на его лице появилась довольная ухмылка при виде того, как дрожь пробежала по ее телу, когда прозвучали эти слова. Омеги биологически жаждали, чтобы о них заботились, во всех смыслах этого слова. Даже самые независимые ведьмы не были застрахованы от подобных потребностей. И Драко намеревался в полной мере воспользоваться тем фактом, что Уизли не сможет удовлетворить эти естественные инстинкты. Он видел их вдвоем. Даже несмотря на все ее средства подавления, для Драко было совершенно очевидно, что Грейнджер жаждала, чтобы о ней заботились. Чтобы ей поклонялись. Быть послушной. Быть хорошей.       Несмотря на всю ее властность и самодостаточность на публике, ей нужен был кто-то, кто брал бы над ней верх наедине. Альфы могли чувствовать и знать об Омеге то, чего Бета вроде Уизлби никогда не уловил и никогда не смог бы дать ей желаемое, а в Драко это было заложено от природы. Поэтому, эта фраза возбудила ее так сильно, что она физически ничего не могла с собой поделать.       Он медленно повернулся и неспешно пошагал по коридору в свою спальню. Оказавшись там и скрывшись из виду, быстро надел аккуратно отглаженные брюки и накрахмаленную рубашку, и вышел обратно, целеустремленно застегивая пуговицы на рубашке.       Драко нашел Грейнджер все еще на кухне, хотя теперь она сидела за столом со стопкой заметок. Он начал собирать чайный сервиз, в спешке позабыв застегнуть последние три пуговицы на рубашке. — Я ценю, что ты встретилась со мной, Грейнджер. Он наклонился, чтобы достать чайный поднос из шкафчика рядом с ней, и посмотрел на нее снизу-вверх. — Я не уверен, говорил ли это уже. Она заметно сглотнула. — Это вообще не проблема. Жаль, что я была так груба с тобой в моем офисе. Я еще раз прошу прощения. Просто на этой неделе у меня возникли некоторые проблемы со здоровьем. Он что-то промычал, выпрямляясь, но стараясь не спускать с нее глаз, пока стоял рядом. — Я бы солгал, если бы сказал, что не заметил перемен. Грейнджер резко втянула воздух. — Что? Драко слегка пожал плечами, снова прислоняясь к стойке в ожидании чайника. — Ты просто казалась немного взволнованной на собраниях, на которых я тебя видел. Лихорадка, или грипп, или что-то в этом роде? Ее плечи слегка расслабились, и она откашлялась. — Что-то в этом роде. — Но сейчас ты чувствуешь себя лучше? — О, — ее щеки вспыхнули. — Немного. Но лучше не подходить слишком близко, на всякий случай.       Он усмехнулся. Грейнджер не доверяла себе рядом с ним, и он солгал бы, если бы сказал, что ему это не нравится. Драко чувствовал ее запах в воздухе, и от нее определенно текли слюнки. На мгновение он почти сжалился над ней. — Хорошо. Чайник почти вскипел. Я закончу здесь и встретимся в гостиной. Иди и устраивайся поудобнее. Глаза Драко потемнели, когда ему в голову пришла мысль: приказать Грейнджер устроиться поудобнее для него. В его сознании всплыл образ Грейнджер, сидящей на его диване. Она медленно опустила верх своего платья, позволив ему обвиться вокруг талии, пока он наблюдал. Ее руки поднимались, чтобы обхватить грудь, пощипывая чувствительные соски, она захныкала от желания, прежде чем широко раздвинуть ноги. Только для него.       Черт возьми, ожидание его убьёт. Он повернулся, делая вид, что возится с чайником, одновременно поправляя брюки. Он был уже наполовину тверд, и не знал, как ему удержаться от того, чтобы не трахнуть ее сегодня же. Это было бы почти невозможно учитывая количество их феромонов, циркулирующих вокруг. И к тому же она так чутко отзывалась на каждое его слово и действие. Он услышал, как Грейнджер поднялась на ноги, пробормотав что-то утвердительное, собирая свой пергамент, а затем ее быстрые шаги удалились из кухни.       Когда она ушла, он повернул голову, чтобы с удовлетворительным хрустом снять напряжение с шеи, сделал паузу всего на мгновение, когда в его голове промелькнула мысль. Драко был почти уверен, что теперь ему удалось бы завоевать расположение Грейнджер. Даже без применения зелий. Он представил, как они обсуждают исключения из закона Гэмпа за ужином и выпивкой. Он мог представить себе нетерпеливое выражение ее лица, если бы он наклонился, чтобы поцеловать ее на ночь перед дверью. Он почти чувствовал тяжесть ее тела, выгибающегося навстречу ему, когда он доставлял ей удовольствие в первый раз. Он мог бы, конечно, потратить время на то, чтобы отобрать ее у Уизли и сделать полностью своей.       Но Драко не был терпеливым человеком. И он не собирался ничего оставлять на волю случая. Беспричинный риск был для гриффиндорцев. Слизеринцы использовали свои ресурсы для достижения своих целей, чего бы это им ни стоило. У него был план, и он собирался его придерживаться. Драко достал из шкафа два зелья.       Он откупорил почти полупрозрачную бутылку и быстро оглянулся, чтобы убедиться, что он один, затем приспустил брюки ровно настолько, чтобы крепко обхватить себя. Преякулянт выступил бисеринками на кончике его эрекции, и он провел пальцем, чтобы собрать его. Драко нацедил его во флакон, закрыл и крепко встряхнул, снова заправляя штаны. Затем он вылил пузырек в одну из чашек и наполнил обе чаем.       Это замысловатое зелье было его собственным изобретением. Он варил и продавал его под чужим именем. Оно было разработано для того, чтобы лишить пьющего возможности самостоятельно получить оргазм. А если учесть то, что он добавил в него часть себя, и дозировку зелья, которое он ей налил, это также лишит Грейнджер возможности достичь оргазма ни с кем, кроме него, в течение следующих тридцати шести часов. Он давал ей намного больше рекомендованной дозы, но любые побочные эффекты были бы только в его пользу. Во втором флаконе было знакомое зелье с черного рынка, и он аккуратно положил его в карман, прежде чем взмахом волшебной палочки отлевитироать чайный поднос в гостиную.       Записи Грейнджер лежали на столе, но он был удивлен, увидев, что она не сидит, а нервно маячит рядом с диваном. Какое упущение с его стороны. Конечно, все её внимание было направлено на его книжные полки. — Тебе что-то приглянулось? — спросил он, аккуратно ставя поднос рядом с ее вещами. Она вздрогнула и резко повернулась к нему лицом, пораженная. — О, да, у тебя... у тебя довольно хорошая коллекция. Он подавил ухмылку. Она была такой пугливой. — Бери все, что захочешь позаимствовать, и присаживайся. Грейнджер слегка покраснела, прежде чем согласиться, схватила два тома, аккуратно положила их рядом со своими записями и села на диван. Хотя Драко отчаянно хотел занять место рядом с ней, вместо этого заставил себя сесть в кресло напротив. — Я не знал, как ты любишь пить чай, — сказал он, изобразив на лице неловкое выражение, когда поднял глаза и отвел их в сторону. — Поэтому принес все. Драко взял свою чашку и плеснул в нее немного молока и большую ложку сахара. Он наблюдал, как она приготовила свой с лимоном и сахаром, прежде чем сделать глоток. — Итак, — сказала она, держа чашку с чаем на коленях. — Я готова ответить на любые твои вопросы, но на всякий случай я также захватила с собой свои записи, сделанные во время подготовки законопроекта. — Всегда такая подготовленная, — сказал Драко с лукавой усмешкой. Он постарался, чтобы его тон оставался легким и поддразнивающим. — Приятно видеть, что ты все еще заучка, Грейнджер.       Она закатила глаза, но на ее губах появилась улыбка. Она спрятала это за очередным большим глотком чая. — Давай уже задавай свои вопросы, я не хочу отнимать у тебя слишком много времени, у тебя ведь выходной.       Драко откинулся на спинку стула, раздвинув бедра настолько, что брюки натянулись в промежности, и начал засыпать ее вопросами о правах домовых эльфов. Когда она допила свой чай, он заметил, что взгляд Грейнджер все чаще опускается вниз, чтобы посмотреть на выпуклость, спрятанную в его брюках. Ее ответы становились все более и более рассеянными, и он чувствовал запах ее возбуждения, витавший в воздухе. Наконец он вздохнул и наклонился вперед, закрывая обзор и заставляя ее глаза округлиться. — Грейнджер, я думаю, нам нужно перестать игнорировать слона в комнате. Она раскраснелась, ее грудь выпячивалась из-за лифа хорошенького платьица. — О? — Как давно ты перестала принимать супрессанты? Ее рот приоткрылся. — Я … что? — Я знаю, кто ты. Я чувствую твой запах, — пробормотал он, прикрыв темные глаза. Он видел, как ее ноги сжались вместе. — Ты чувствуешь? — захныкала она. Он промычал в подтверждение и вложил в свой голос столько беспокойства, сколько смог. — Для тебя небезопасно быть в таком состоянии. Почему ты перестала принимать свои супрессанты? — Я не перестала! — простонала она, закрыв лицо руками. Слова сами сорвались с ее губ.       Казалось, она не могла остановиться теперь, когда ее секрет раскрылся. — Они просто перестали работать! Моя целительница говорит, что иногда такое случается, если ты принимаешь одно и то же какое-то время, и она рассматривает разные варианты, но я... я не знаю, сколько времени это займет или как долго я смогу справляться с подобным чувством... — А что насчет Уизли? — спросил он, зная ответ, но желая услышать его от нее. — Он не может... Насмешка, вырвавшаяся у нее, была музыкой для его ушей. — Рон вряд ли сможет справиться в обычный день, не говоря уже о... — Она резко закрыла рот рукой, широко раскрыв глаза. — Я не имела в виду... — Все в порядке, Грейнджер, - сказал он, невольно ухмыляясь. — Я никому не скажу. Хотя я не удивлен. Неужели ты не смогла, э-э-э, позаботиться о себе? Она застонала, дергая себя за волосы, на глазах у нее выступили слезы. — Я только этим и занималась на этой неделе! Ночью перед сном, и утром, и в душе, и я... я как будто не могу остановиться. Это уже почти не доставляет удовольствия. Только после того, как ты вчера ушел из моего офиса, я как следует... — Ты трогала себя в своем кабинете после того, как я ушел? — вмешался он, его разум создал для него этот образ, и он почувствовал, как его член болезненно дернулся. Грейнджер уставилась на него, разрываясь между извинением и разочарованием. — У меня не было выбора! Твой запах витал по всей комнате, и я не могла перестать думать о твоих пальцах, и я... Он поднял руку, и она мгновенно замолчала. — Если ты не хочешь, чтобы я взял тебя на этом диване прямо сию секунду, тебе нужно замолчать. Драко закрыл глаза и сделал глубокий вдох, который должен был успокоить его, но это лишь наполнило его рецепторы ее ароматом. Это не помогло, когда она заговорила снова. — Но что, если я действительно хочу, чтобы ты взял меня, прямо сию секунду? Он резко открыл глаза и обнаружил, что она обхватила себя за бедра и жадно обводит его взглядом.       Решимость Драко пошатнулась. Одним быстрым движением он ухватился за край стола, стоявшего между ними, и отодвинул его в сторону. Она быстро встала, встретив его на полпути, когда он наклонился, чтобы схватить ее за задницу и приподнять, обвила ногами его бедра, а руками - шею и издала блаженный мяукающий звук, когда ее плоть прижалась к его длине. Он зарычал, немедленно наклоняясь, чтобы поцеловать, пососать и облизать скрытую пахучую железу на ее шее. — О боже, — простонала она, прижимаясь к нему изо всех сил и крепко вцепившись в него. Голова Драко кружилась от ее феромонов, но голос в глубине его сознания напомнил ему о плане. Если он не будет осторожен, то слишком рано спровоцирует ее течку. Он неохотно оторвался от ее губ и начал опускать ее, но Грейнджер крепче обхватила его ногами и отчаянно замотала головой. — Нет, нет, пожалуйста, не останавливайся, — умоляла она. — Омега, — строго сказал Драко, и Грейнджер замолчала, надув нижнюю губу. — Отпусти,       Из глубины ее горла вырвался стон, но она немедленно подчинилась и опустила ноги обратно на пол. Он отступил назад, и она покачнулась, издав множество жалобных всхлипываний. Желание снова заключить ее в свои объятия и поклоняться ее телу было сильнее всего, что Драко когда-либо испытывал. Ему потребовалось все, что у него было, чтобы сдержаться. Жди. — Ты хочешь меня, Омега? — его голос был низким, хриплым от возбуждения. Она тяжело дышала, ее кардиган в какой-то момент был сброшен, и вся верхняя часть ее тела сотрясалась от неровного дыхания. Ее лицо, шея и грудь покраснели. Одна из ее рук подергивалась на бедрах, как будто она активно удерживалась от прикосновения к себе. Она была абсолютным видением, балансирующим на грани. Драко очнулся. — Ты хочешь, чтобы я позаботился о тебе? Хочешь, чтобы я позаботился об этой сладкой маленькой киске? Хочешь кончить со мной? — — Да, Альфа, — воскликнула она, и Драко чуть не кончил в штаны. Он ухватился за спинку соседнего стула, чтобы не упасть, и опустил большой палец во флакон, лежавший у него в кармане. Последняя доза. Он снова придвинулся к ней, хотя и старался, чтобы их лица не соприкасались. — Альфы не делятся своими Омегами, Грейнджер. Она энергично кивнула. — Мне больше никто не нужен. Я хочу тебя, Альфа, пожалуйста...       Драко обхватил ладонями ее лицо и провел влажным большим пальцем по ее нижней губе. Ее язык высунулся, и лизнул его палец, втягивая его в рот и неосознанно проглатывая зелье. Это усилило эффект. Она больше никогда не сможет успешно принимать супрессанты. Не то чтобы это имело значение. Как только он заявит на нее права, они ей больше не понадобятся. Он наблюдал, как она сосет его большой палец, втягивая щеки и пристально смотрит на него из-под ресниц. — Такая нетерпеливая — пробормотал он с ухмылкой. — Такая хорошая девочка, Она разомлела от его похвалы, посасывая сильнее, лаская его языком. Драко убрал большой палец, проведя им по ее нижней губе и вниз по подбородку. Он крепко схватил ее за подбородок и приподнял ее голову, чтобы убедиться, что полностью завладел её вниманием. — Альфы не делятся, — настойчиво повторил он. — Если ты хочешь, чтобы я когда-нибудь снова прикоснулся к тебе, тебе нужно пойти и покончить с Уизли. Сейчас. Глаза Грейнджер слегка расширились. Чувство вины затуманило ее глаза, и Драко почувствовал укол чистого триумфа. Она совершенно забыла о Уизли, он мог видеть это по ее лицу ясно, как божий день. — Но... Сейчас? Я...       Он опустил руку и отодвинулся от нее, многозначительно нахмурившись. Она переминалась с ноги на ногу, выглядя встревоженной. То ли из-за идеи разбить маленькое сердечко Уизела, то ли из-за того, что вызвала неудовольствие у Альфы в таком состоянии, он не мог сказать. Он бы поставил на комбинацию того и другого. — Если ты не хочешь этого, тогда я больше ничего не могу для тебя сделать. Я не буду делиться тем, что принадлежит мне. На сегодня мы закончили. Грейнджер была на грани слез, и Драко пришлось отвести взгляд, иначе он рискнул позволить ей сломать себя. Драко не позволил бы Уизли обвинять Грейнджер в неверности. Она должна полностью порвать с ним, чтобы ничего не стояло у него на пути. Он услышал, как она, шаркая, подошла к нему, схватив его за руки. — Пожалуйста, Альфа, мне нужно...       Драко увидел желание, вспыхнувшее в ее глазах. Он облизнул губы и наблюдал, как она прикусила свои собственные, проследя за этим движением широко раскрытыми глазами. Его рука поднялась и заправила локон ей за ухо. Медленно его пальцы скользнули вниз по ее шее, коснулись ключицы, задержались между грудями, её дыхание сбилось, он продолжил свои легкие, мучительные прикосновения вниз по ее животу, прежде чем остановиться на одной из тазовых косточек. Он почувствовал верх ее трусиков сквозь тонкую ткань платья. Драко позволил своим пальцам поиграть с ним, слегка потянув за тонкий хлопок и позволяя резинке тихо щелкать по ней при каждом отпускании. Он нанес последний удар, его голос был мрачным и греховным. — Если ты решишь остаться с Уизли, это будет нашим секретом. Я никогда больше не прикоснусь к тебе и никому не скажу. Ты можешь попытаться продолжать в том же духе, что и раньше, если это то, чего ты хочешь. Но если ты отпустишь его сегодня, то, возможно, вернешься сюда завтра. Однако я должен предупредить тебя, любимая, — её трясло, ноги подкашивались, когда она пыталась удержаться на ногах. Он потянулся и взял ее за руки, удерживая их плотно прижимая к бокам. — Если ты вернешься ко мне, ты моя. Я заберу тебя. Заявляю права на тебя. Отмечу тебя. Я никогда не отпущу тебя. Это ясно? Грейнджер едва заметно кивнула. — Да, Альфа. — Хорошо, — он отпустил ее, и она, спотыкаясь, автоматически сделала шаг к нему, с надеждой во взгляде, пытаясь понять, сможет ли она преодолеть его решение настойчивостью. Он поджал губы и наклонил голову в сторону камина. — Завтра я открою для тебя камин, на случай, если ты придешь. — Она вздрогнула от его выбора слов. — Иди и прими свое решение, Грейнджер.       Как будто у нее был выбор. Он был убежден, что завтра она будет извиваться под ним от удовольствия, которое только он мог ей доставить. Но на тот случай, если она сделает неправильный выбор, она будет умолять его об этом к понедельнику. Ни она, ни Уизли не смогли бы ничего сделать, чтобы позаботиться о ее ноющей киске, что вызвало бы течку, независимо от того, была она готова или нет. Ей нужен Альфа, ее Альфа.       Грейнджер снова надулась, ее губки очаровательно задрожали, когда она оглянулась на него не менее трех раз, прежде чем исчезнуть в зеленом пламени. От нее будут неприятности, самые лучшие неприятности.       Капризная, нуждающаяся и покорная, Драко схватил свою палочку, наложил чары на камин, чтобы до конца дня не пускать неожиданных посетителей, и рухнул в свое кресло, вытащил свой член и зашипел сквозь зубы, поглаживая себя. Драко не думал, что ему когда-либо раньше было так тяжело, даже когда он был подростком. Он надрачивал себя в медленном равномерном темпе, стараясь растянуть это надолго, когда заметил что-то на полу. Кардиган Грейнджер.       Не раздумывая ни секунды, он схватил его, прижал к носу и глубоко вдохнул. Блядь. Ее аромат был великолепен. Бодрящий, теплый и идеальный. Его рука ускорила движение, не в силах остановиться. Кровь застучала у Драко в ушах, и рычание, зародившееся глубоко в груди, вырвалось изо рта совершенно первобытным звуком. Густые струи белого семени покрывали его колени и руку, когда он спустился обратно, тяжело дыша, но вряд ли удовлетворенный. В следующий раз, когда он кончит, это будет с Грейнджер, а не только с ее запахом. Он был чертовски уверен в этом.       Он установил защиту, чтобы завтра Грейнджер снова могла войти в его дом, и провел остаток дня, думая о ней во всех мыслимых позах, которые могла предложить его квартира. И когда они все закончились, он перешел к немыслимым позам.

*** — На колени, — скомандовал он своим Альфа-тоном. Она поспешила подчиниться, неуклюже опустившись на колени. Ее широко раскрытые карие глаза смотрели на него с пристальным вниманием, ожидая следующего приказа. — Достань мой член, Она расстегнула его брюки и спустила их вместе с боксерами вниз по его ногам. Он вышел из них, и она отбросила их как можно дальше, как будто они были угрозой для нее. Ее рука поднялась, готовая прикоснуться к нему, когда она остановилась и посмотрела на него снизу-вверх. Он еще не дал ей разрешения прикоснуться. Слегка выпятив нижнюю губу, она уронила руку обратно на колени. Он ухмыльнулся. — Хорошая девочка, — Драко потянулся, чтобы обхватить ладонями ее лицо, и она откликнулась на его прикосновение с довольным мычанием. — Открой свой рот для меня, Омега. Шире. Высунь язык. Хорошо. А теперь стой спокойно. Она была такой чертовски послушной. Это было блаженство. Другой рукой он обхватил свой ствол и начал тереться головкой члена о ее язык, дразня себя. Он чувствовал, как она дрожит под ним, пытаясь удержаться от прикосновения к нему, отчаянно желая доставить ему удовольствие. — Это так приятно, — пробормотал он ей. Он обхватил рукой ее кудри, достаточно крепко, чтобы контролировать ее голову, но не настолько сильно, чтобы причинить боль. Еще рано. Он отстранился. — Такая хорошая маленькая девочка. Скажи мне, любимая, ты мокрая для меня? Хорошие Омеги всегда рады своим Альфам. Почему бы тебе не показать мне, какая ты мокрая? Она откинулась назад, раздвигая ноги, ее руки опустились вниз, чтобы открыть для него...       Драко резко проснулся, оглядываясь вокруг так быстро, как только позволяли его затуманенные глаза в темноте. Из-за двери послышался пронзительный вой, и он, оглянувшись, увидел Грейнджер в лунном свете, льющемся из его окна. Ее волосы растрепались, и на ней был крошечный лоскуток шелковистого материала, прикрывающий верхнюю половину тела. И только из-под подола выглядывали ее трусики. Без брюк. Он потер глаза, не уверенный, что все еще видит сон, но ее там не было. — Мерлин, Грейнджер, что?.. — Ты запер меня снаружи, — жалобно всхлипнула она, медленно входя в комнату. Ее запах чуть не вышиб у него дух. Она балансировала на грани течки, он чувствовал это. Интересно, как долго она страдала? —Я пыталась вернуться, как только закончила у Рона, но не смогла переместиться. — Иди сюда, любимая, который час?.. — Двенадцать ноль-ноль, — сказала она, быстро забираясь к нему на кровать. — Это завтра, Ухмылка тронула его губы. — Так оно и есть. Нуждающаяся малышка, не так ли? Даже не смогла дождаться восхода солнца. — Пожалуйста, — захныкала она, стаскивая с него одеяла и заползая вверх по его телу. Он был только в штанах, его эрекция натягивала ткань. — Ты сказал завтра, и это завтра, и ты мне нужен. Ты так сильно нужен мне, Альфа. Ты так сильно нужен мне, Драко, пожалуйста. Пожалуйста, прикоснись ко мне. Позаботься обо мне, пожалуйста, Драко.       Если бы он уже не был твердым, как скала, то наверняка стал бы таким и сейчас. Черт возьми, она была создана для него, точно знала, что сказать. Слышать, как она называет его по имени и Альфой на одном дыхании, было выше его мечтаний. Она не только звала его Альфой, но и хотела его - Драко. Она не была настолько поглощена похотью, чтобы забыть, кого умоляла. Прежде чем он успел что-либо сказать, она оседлала его бедра, чтобы сблизить их прикрытые тела. Ее блаженный вздох смешался с его шипящим выдохом. Драко протянул руку и остановил ее бедра, чтобы они снова не прижались к нему, и она издала жалобный звук. — Нет, Альфа, пожалуйста. Ты... ты сказал... — Я знаю, что сказал, — прошептал он, наклоняя голову, чтобы провести языком по ее пахучей железе твердыми, целенаправленными движениями. Она почти вибрировала у него на коленях, тяжело дыша и поскуливая. — Расскажи мне, что произошло, когда ты ушла отсюда. Я хочу услышать подробности, — он с силой вскинул бедра. — Всё. — снова толчок — в деталях. Она дрожала, закрыв глаза, и Драко замер. Ожидал. Наблюдал. Его Омега задыхалась, пытаясь выдавить из себя слова. — Я... я... я ходила к Рону. С..сказала ему, что я должна покончить со всем этим. — И что же он ответил? Он устроил истерику, милая? Она издала тихий жалобный звук, и он поразился тому, насколько идеально они подходили друг другу. Его желание похвалить ее и осыпать нежностями чудесным образом сочеталось с ее потребностью быть хорошей девочкой.       Ее глаза внезапно распахнулись, и Драко увидел, что они полностью остекленели. Ее сердце сжалось. У нее перехватило дыхание, слова выговаривались как в тумане. — Да, Альфа. Он не захотел слушать. Хотел поговорить. Но я не могла говорить. Я ничего не могла с ним поделать. Я просто хотела тебя. Нуждалась в тебе. Только в тебе. Я сказала ему, что мне нужно больше. Нужен Альфа. Нужно было, чтобы он отпустил меня. Сказала ему, что не могу быть с ним счастлива, я пыталась, но не смогла. Он был расстроен. Но мне было все равно, Альфа, я только хотела вернуться к тебе. Поэтому я пошла домой и попыталась вернуться, но не смогла. Я не могла! Камин меня не пропустил! Она чуть не взвыла от смятения. Драко успокаивал ее, проводя руками вверх и вниз по ее гладким бедрам. — Ты так сильно был мне нужен. Я просто сидела перед Камином. Ждала чтобы прийти к тебе. Кончить с тобой. Я прикасалась к себе, и прикасалась к себе, и прикасалась к себе, но не могла кончить. Я не смогла прийти. Я просто нуждалась в тебе, я не могла сделать это сама. Мне нужны были твои пальцы, и твой рот, и твой член, и... ты нужен мне сейчас. Ты так сильно нужен мне, Альфа. Пожалуйста, не заставляй меня больше ждать, я сделаю все, что угодно. Все, что угодно, для тебя. Я буду такой хорошей с тобой, пожалуйста, больше не жди. Пожалуйста, заставь меня кончить. — Ее голос сорвался на сдавленное рыдание.       Ради Салазара, если с Уизлби всё прошло так быстро, как она говорила, то это означало, что она пыталась кончить почти двенадцать часов подряд. Ему стало жаль ее, хотя и всего на секунду. Его успокаивало сознание того, что он будет заглаживать свою вину перед ней в течение следующих нескольких дней. На самом деле, всю оставшуюся жизнь. — Моя бедная Омега, — выдохнул он ей на ухо, проводя кончиками пальцев по железе на ее шее. Она громко заскулила, наклонив голову, чтобы дать ему больше доступа. — Ты была такой хорошей для меня. Ты сделала все, о чем я просил. Приподнимись, любимая.       Грейнджер поднялась, и Драко пошевелил бедрами, чтобы стянуть штаны. Ее глаза были прикованы к его члену. Он понял, насколько сильно у нее разыгралась течка, когда тонкая струйка слюны потекла с ее губ по подбородку. — Альфа? — выдавила она срывающимся голосом. — Пожалуйста? Ее просьба была ясна, несмотря на то, что она не могла выразить ее словами. Драко не мог отказать ей. — Просто попробуй, Омега. Она немедленно отодвинулась и провела языком от основания до кончика, прежде чем погрузить его в рот настолько глубоко, насколько смогла. Она бессознательно застонала, как будто держать его у себя во рту было всем, чего она когда-либо хотела. Звук завибрировал в его члене, и он застонал, откидывая голову назад, когда перед глазами все поплыло. Грейнджер наклонила голову, прижимаясь языком к нижней стороне его члена. Он отпустил ее на минуту, прежде чем остановить. Драко твердо намеревался кончить ей в глотку до восхода солнца, но не раньше, чем трахнет ее. — Перестань, — сказал он низким голосом. Ее протестующий возглас не помешал ей выполнить его команду. Драко убрал руку и начал тереть ее клитор через трусики, с удовлетворением наблюдая, как ее крошечная морщинка исчезла, а рот приоткрылся в долгом стоне. Ее голова склонилась вперед, положив голову ему на плечо, когда она потерлась о его руку. — О, Грейнджер, — промурлыкал он ей на ухо. — Твои трусики. Ты вся промокла для меня, не так ли, любимая? — Вся промокла, — согласилась она на выдохе. — Я такая горячая.       Другой рукой Драко стянул тоненькие бретельки с ее плеч. Они сползли вниз, открывая ее грудь. Он обхватил ладонью одну грудь, снова и снова проводя большим пальцем по ее твердому соску. Ее отчаянные всхлипы эхом разнеслись по комнате, и Драко был уверен, что никогда в жизни не слышал ничего лучше. Он сдвинул ее трусики в сторону и, наконец, полностью прикоснулся к ней. Она распухла и была очень влажной, смазка покрыла внутреннюю поверхность ее бедер и стекала на член. Он почувствовал, что его разум ускользает, когда ее жар загнал его в тупик. Все, о чем он мог думать, это доставить удовольствие своей идеальной маленькой Омеге. Заботился о ней. Защищать ее. Она принадлежала ему. Его. И он принадлежал ей. Драко легко скользнул в нее двумя пальцами и начал быстро водить большим пальцем по клитору в такт своим толчкам. Он прошептал ей на ухо, когда она сжалась вокруг него. — Кончай, Омега. Кончай мне на пальцы, как хорошая девочка. Она как будто ждала его разрешения. Ее бедра дрожали и сжимались, прижимаясь к нему, в то время как она отчаянно хваталась за его грудь, плечи, руки, за все, до чего могла дотянуться. — О, черт, ч..черт, Альфа! — Ее голос сорвался, и звуки, которые она издавала, Драко логически мог бы назвать словами. Драко продолжал свои ласки, пока она испытывала свой первый оргазм за ночь. Он тихо заговорил ей в шею, облизывая и посасывая расположенную там пахучую железу. Она дергалась в его объятиях, постанывая, когда ее тело пыталось опуститься, в то время как стимулировалось одно из ее самых чувствительных мест. — Такая хорошая девочка. Так хороша для меня. Такая идеальная. Я собираюсь позаботиться о тебе. — Да, — согласилась она, затаив дыхание. Драко перевернул их, вжимая ее маленькое тельце в кровать. Он ждал достаточно долго. Он хотел быть внутри нее. Драко спустил ее трусики вниз по ногам и обхватил свой член. Он провел им по ее влажным складкам, и она слабо выгнулась навстречу ему. — Пожалуйста, Альфа, — захныкала она. Драко ничего не мог с собой поделать. Ему нравилось дразнить ее. — Пожалуйста, что, любимая? Скажи мне, чего ты хочешь. Я хочу услышать, как ты это скажешь. Она застонала, прижимаясь к нему бедрами. Его кончик коснулся ее клитора, и она ахнула. — Тебя, Альфа! Я хочу, чтобы ты был внутри меня, пожалуйста! Пожалуйста, возьми меня...       Драко толкнул головку своего члена в нее и застонал, когда она сжалась вокруг него, уже невероятно крепко. — Черт, ты так хорошо меня принимаешь. Такая хорошая Омега. Такая хорошая девочка. — Я хорошая, я хорошая, это все для тебя, я обещаю. Пожалуйста, Драко входил в нее дюйм за дюймом, пока полностью не оказался внутри нее. Она была создана для него. Он был уверен. Любая вина, которую он мог испытывать из-за того, как они сюда попали, была ничтожна, потому что она была предназначена ему так же, как он был предназначен ей. Драко сделает её счастливой. Она ни в чем не будет нуждаться, никогда. Она принадлежала ему. Он вышел почти до конца и решительно вошел обратно, задавая медленный ритм. Грейнджер изливала непрерывный поток похвалы, обещаний и мольбы. Ее слова становились все более грязными. — Такой совершенный, такой сильный. Такой большой. Сильнее, Альфа. Пожалуйста, трахни меня сильнее. Я буду хорошей … о боже, ты такой большой. Мне так хорошо. Хочу, чтобы ты кончил в меня. Пожалуйста, наполни меня. Мне нужен твой узел. Он мне так сильно нужен. Мне нужно твоё семя, Альфа. Я так сильно этого хочу. Хочу быть наполненной. Мне это очень нужно, пожалуйста, пожалуйста, кончи в меня. Мне нужно, чтобы мой Альфа кончил в меня. Драко запнулся, и почти звериное рычание сорвалось с его губ. Мысль о Грейнджер и его детях - его наследниках - заставила его удвоить усилия, и он потерял контроль, все мысли о желании продлить момент исчезли. Инстинктивное желание наклониться и укусить ее, заявить на нее права было почти всепоглощающим. — Хочешь, я наполню тебя, любимая? Хочешь, я наполню твою маленькую киску своим семенем? Кончи со мной. Обхвати член своего Альфы. Ты моя. Я буду о тебе заботиться. Я сделаю тебе детей. Моя. Моя. Скажи мне, кому ты принадлежишь, Омега? — Тебе! Я принадлежу тебе! - всхлипнула она, кончая, ее стенки крепко сжались вокруг него и толкнули его через край. Он трахал ее до самого оргазма, борясь со своим освобождением. Спускаясь, она прошептала ему на ухо, проводя языком по железе на его шее. В голове у него стало пусто. Все остальное отпало, и внезапно он осознал только ее старательный язычок, ее идеальную киску и ее сладкий голос. — Такой хороший Альфа. Так хорошо заботишься обо мне. Хочу всегда быть твоей Омегой. Я буду хорошей, обещаю. Очень хорошей для тебя. Пожалуйста, Альфа?       Его голова почти взорвалась, когда она резко пососала его железу, задев зубами нежную кожу. Всё. Он отдал бы ей все, что угодно. — Укуси меня. Заяви на меня права. Сделай меня своей навсегда. Укуси меня, укуси меня, укуси меня, Альфа, укуси...       Драко почувствовал, как набухло основание его члена, запирая его внутри нее, когда он кончил с рычанием, которое завибрировало низко в груди и вырвалось из горла. Он вонзил зубы в ее пахучую железу, отмечая ее как свою, и на него накатила волна удовольствия, превосходящая все, что он когда-либо испытывал.       В глазах у него потемнело. Каждый нерв в его теле пел. Отстраненно Драко осознал, что говорит, осыпая свою идеальную маленькую Омегу нежными словами и обещаниями всегда защищать ее и заботиться о ней. Он почувствовал, как его тело несколько раз дернулось вперед при освобождении, узел все еще был на месте. Мощные всплески оргазма изливались на его пару в течение, возможно, секунд или часов, пока его руки не подкосились и он не рухнул.       Постепенно мир начал возвращаться к нему, и он понял, что придавил Грейнджер. Она жадно обвила его руками и ногами, казалось, наслаждаясь давлением его веса, когда осыпала поцелуями его шею. Драко осторожно перевернул их, издав задыхающийся смешок, она проворчала что-то недовольное. Но когда он устроился, она положила голову ему на грудь, все еще удерживая их вместе узлом, и издала тихий счастливый вздох. — Мой Альфа, — прошептала она, прижимаясь губами к его сердцу.       Драко воспользовался этой короткой передышкой, чтобы самодовольно поразмыслить. Он сделал это. Он заявил на нее права. Сцепился и пометил ее. Грейнджер принадлежала ему на всю жизнь. И она определенно умоляла его об этом. В мире не могло быть ничего лучше этого момента и этого знания. Она никогда не сможет вернуться к Уизли. Она никогда не сможет завести другого любовника, другого Альфу. Она никогда этого не захочет. Она принадлежит ему, даже после того, как у нее закончится течка, его укус необратимо связал их счастье и желания воедино.       Драко легонько провел пальцами по ее выделяющейся железе и был вознагражден, когда она затрепетала вокруг него с восхитительным хриплым стоном. Она уперлась подбородком ему в грудь и посмотрела на него голодными глазами, прежде чем снова переключить свое внимание, и свой язык, на его собственную чувствительную железу.       Поскольку мысли Драко снова затуманились из-за ее внимания, он попытался решить, как вести себя с ней дальше. У него была пара идей. Наблюдать, как она скачет на его члене так, словно от этого зависела её жизнь. Заставить её держать глаза открытыми и смотреть на себя в зеркале, пока он берет её сзади. Магически скованную и широко раскинутую, беспомощную и неспособную двигаться. А ещё он тоже отчаянно хотел попробовать ее на вкус. Может быть, он сделает это в первую очередь?       Грейнджер в конце концов приняла решение за него, когда его узел ослабел достаточно, чтобы позволить ей двигаться. Драко наблюдал, как она скакала на нем верхом, одной рукой поглаживая свой твердый сосок, а другой потирая клитор. Он притянул ее к себе, чтобы пососать шею, и встретил ее толчки своими собственными. Это сочетание заставило ее снова бездумно стонать и умолять о нем. Не прошло и минуты, как она упала на него, и когда Драко перевернул ее на живот и снова насадил на свой член, он понял, что это маленькое зелье с черного рынка было лучшей покупкой из всех, что он когда-либо делал.