У меня вообще-то годовщина!

      Фёдор и Зинаида Смирновы уже в браке пятьдесят лет. Сегодня у них золотая свадьба, соберутся дети, внуки, их супруги. А какой сюрприз дети предоставили! Ресторан в центре Москвы! А ради такой пары грех не потратиться, да, были взлёты и падения, не всё идеально. Свадьба была по залёту в шестнадцать, НО. Было огромное НО. Двое были влюблены в свои шестьдесят шесть также сильно, как и в шестнадцать. Федя обожал свою жену, а как она готовит! А Зиночка за своего дурака убить готова. Да, он мужчина сидевший, трижды, но какие стихи он ей писал с нар, а как потом всегда помогал по дому и деток в школу водил. А что самое романтичное, кроме первого раза, вязала его именно Зиночка, ибо работала в ментовке.       Спустя пятьдесят лет живут душа в душу, иногда скучают по ебантизму молодости. Слишком рано повзрослели, но жалели ли они о раннем становлении родителями? Ни в коем случае.       И вот они ехали на своей семёрке, в которой проездили все девяностые и до сих пор их ведёрко держалось. Дети с внуками ждали в ресторане, чтобы когда приехала пара дня, всё было готово. Федя успокаивал жёнушку, что хороша она выглядит, вообще прекрасно для ресторана.       — Зина! Успокойся ты! — ударил по рулю мужчина с сединой по бокам и лысой макушкой, от которой солнце слепило глаза. На пальцах тату перстней, в принципе всё тело было в наколках, чьё значение замучается перечислять.       — Не бей руль! На дорогу смотри! — ответила женщина на вид лет пятьдесят. И да, Зинаида Степановна сохранилась просто сказочно. Полновата, но волосы оставались пышными, пусть и седые, редкие морщинки украшали личико и новые модные очки в кошачьей оправе сидели на носу. Один внук модник, приодел своих стариков, — И говорю тебе! Выгляжу, как клуша с вокзала! Надо было одевать то синее платье!       — Не клуша! Прекрасно выглядишь! И ты эту юбку с пионами уже сколько лет не могла найти, куда надеть.       — И то правда. Но там все наверняка так разодеты! А я-!       — Дорогая, чхать на других! Я твой муж, мне нравится, как была самой прекрасной женщиной, так и осталась, ничо не знаю.       — Ой, Феденька, скажешь тоже! — побагровела Зинаида и любя пихнула мужа в плечо. Тот счастливо улыбнулся, что даже сейчас может заставить её краснеть, как в шестнадцать.       — Правду говорю! А Стёпке как понравится! Уверен в этом, главный модник как-никак! — Степан был внуком, парнишке было уже двадцать лет, работал в какой-то сфере с компудахтерами, в которой Фёдор ничерта не понимал. И при этом парень был самым модным в семье и сменил всем гардероб, ибо эта семейка могла надеть свитер со страусом в стразах и им покажется это абсолютно нормальным.       — АХ! А мы утюг выключили?!       — Выключили, дважды проверили.       — Хорошо тогда... А плиту?!       — Да, я всё дважды проверил. Цветы полил утром, не бойся, Зиночка.       — Хорошо, тогда я готова, — бабуля открыла сумочку, что стояла на её коленях и достала зеркальце. На нервах причёска растрепалась. А дед вернул всё внимание на дорогу, улыбка не спадала.       Начали сворачивать с магистрали, пять минут и на месте. Но вот у фуры были другие планы. Водитель потерял управление и в попытках вернуть транспорт на дорогу, врезался прямо в пожилую пару на повороте.

—

      Последнее, что помнил Фёдор, так это идиота-водителя. Как знал, что всё слишком хорошо шло. Даже пробка была короткой, постояли полчаса всего, а все водители BMW не забыли включить поворотник. Теперь нашёл себя за милым столиком, всё белым-бело и чаёк перед ним. Старик подозрительно прищурился.       — Да не отравлен он, пей. Там коньяк в основном, — сказал или сказала, странный голос, непонятно чей.       — Кто это?! А ну выходи! И где Зиночка?! — вскочил бывший вор в законе, отбрасывая стул назад.       — Зинаида жива. Ты тоже. Относительно, — на стол прилетел зелёный попугай.       — Боже милостивый, я когда так нажраться успел? — мужик запнулся о стул, падая на копчик, — Попугай... говорит... голосом Ельцина...       — Трезвый ты, сядь нормально. Есть к тебе дело.       — А Зина где? Не выпью, пока не скажешь! — Фёдор стул поставил, но садиться не стал, опасливо поглядывая на птицу и потирая костяшки.       — Жива-здорова, выпей чай, нервы успокоить. Там правда ничего нет, кроме коньяка, — попугай с голосом алкаша отпил «чай» и дождался, когда дед соизволит сесть.       Уговоры и объяснения логики мира заняли несколько часов и в итоге попугай уже пожалел, что не убрался раньше в комнате. Надо было ему чихнуть и вызвать своими божественными силами смерть людей, и надо было именно этим двоим попасть под машину. Где его молодые анимешницы и анимешники, которые сразу на всё соглашаются и понимают?! Бабка из него чуть шашлык не сделала, дед чуть не довёл до белой горячки.       Двое теперь хлестали чистый коньяк, как воду. Попугай уже не мог на трезвую голову вести разговор.       — Так, а зачем их сводить? — спросил Федя после шестой кружки.       — Романтики хочу, — выдохнул зелёнка, распластавшись на столе звёздочкой.       — И всё?       — И всё. Что? Мне скучно, а просто тебя к жене отправить не интересно. Да и она сама согласилась пустить романтики в этот мир.       — Хрен с тобой, — вздохнул Федя, потирая лысину, — Романтика так романтика, мне главное Зинку найти. Я ж её найду, если помогу?       — Да, может даже раньше найдёшь. Так что?       — Да согласен, согласен. Только скажи, сведу всех, что дальше-то? У меня как бы годовщина, внуки ждут!       — Я же сказал, вас двоих сбили, не позволено воскрешать в своём родном. Только в другой. Слушай, мне жутко стыдно, что вы из-за меня сюда попали, правда, простите. Но я видел, как вам не хватало приключений в жизни, а тут пираты, но захотите, то пожалуйста живите в деревне какой. А свести не выйдет, то и ладно, пойду фанфики почитаю.       — Хороший ты мужик... попугай?... Ты ж мужик?       — У меня нет пола.       — Ты правда Бог?       — Ты удивишься, когда узнаешь чему люди поклоняются.       — Эх, даже верю... Ёптеть, у меня ведь фотографии деток нет, — приуныл Федя и пред ним появилась фотография всей его семьи. Двое дечин и пять внучков, а посередине он с Зиночкой. Дед расцвёл на глазах.       — Теперь есть. Ты прости, что так вышло.       — Да ладно. Я давно смирился со смертью... Ах, а детки мои? — и включился настоящий дед. Пересказал попугаю всё о своих детях и внуках. Как всего добились, семьи счастливые и крепкие. А внучки какие смышлёные! — Да и жизнь хорошую прожил, пирамиды увидел, так что считаю жизнь удалась.       Он и правда ни о чём не жалел. Хотел умереть в глубокой старости в кругу семьи, с Зиночкой вместе. Но что поделать, такова жизнь. Жалко только счёт в ресторане, но надеялся, что хоть за упокой перекусят.       — Тогда сейчас отправлю в путь в дорогу. Надо какую силу? Превращаться в что-нибудь там?       — Не... а хотя да. Раз у нас не перерождение и я всё ещё в этом старом теле, — ему успели объяснить, что так просто проще было, чем создавать двух новорождённых и искать нормальные семьи. На деле попугаю было тупо лень, а скопировать две тушки куда проще. Ему стыдно, что из-за него сюда попали, но не настолько, — Кости мои — беда. Можешь их крепче сделать? А то под старость уже не фурычат нормально. И тебя как звать хоть?       — Кузя, — ответил пернатый и махнул крылом. Фёдор испарился, а Кузя полетел спать. Кости ему сделал, как в двадцать и отправил прямо в лодку к одному дебилу резиновому.

—

      Дед очнулся в воде. Морской. Мужик судорожно начал выплывать, наверху была лодочка. Старик прибавил скорости. Чего он, зря каждое утро с Зиной по два часа гуляет с палками? Федя вынырнул, хватаясь за борт лодки, пугая владельца.       — Ёптеть! — седой перелез через борт, встречаясь лицом к лицу со смуглым пареньком в Соломенной Шляпе.       — Дядя, вы кто? — послышалось спокойный любопытный голос паренька. Если и было удивление или испуг, то оно тут же прошло.       — Фёдор. Я где?       — В Ист Блю.       — Хде?       — Ист Блю.       — Мы правда не в России?       — Что это? Это съедобно?       Фёдор взял себя в руки. Вспомнил про попугая и перекрестился. Кузьмин ему в принципе хорошо всё пересказал и что ему желательно пиратом стать, либо в дозор, если нарушать закон не его. Но он этих оборотней в погонах лучше ещё раз двести пошлёт, чем станет одним из них. Даже ради Зиночки. Что же. Сводить, так сводить.       А парнишку звали Монки Д. Луффи и он хочет стать королём пиратов. Весёлый пацан, Феде он уже в душу запал. С такой-то улыбкой, таким оптимизмом, что хлестал из глаз, ноздрей и жопы. Старик поведал о своей мечте найти любимую жену и желании до самой своей смерти портить жизнь законникам, кроме Зиночки. Паренёк поржал с него, по-фанател с наколок и позвал к себе в команду. А Федя что рыжий? Он и вступил.