***
Казалось, что Абдул весь город оббежал. Слишком много в Луксоре было переулков и потайных улочек. Его очень напрягала вся эта ситуация: сначала пропал Джостар-сан, затем Джотаро, теперь и Польнарефф. Удивительно, что француз не канул в лету первым, однако вражеские стендоюзеры в последнее время совсем наглеть начали. Тут где-то неподалеку раздался писклявый крик. «Слишком много чертовщины на один день…» — подумал Абдул, как вдруг прямо перед ним будто материализовался ребенок в слишком большой для него одежде, в красных сережках и со странной прической, еще и в крови. Малыш выдохнул то ли облегченно, то ли измученно. Увидев Мохаммеда, он поморгал и открыл рот. — А! А-а… Аб… — Мальчик схватился за голову, задрожав. Он очень хотел что-то сказать, но, судя по всему, не мог вспомнить, что именно. Абдул многозначительно моргнул, присел, чтобы быть примерно на одном уровне с ребенком. — Мальчик, ты не видел тут одного высокого человека с кирпичом из волос на голове? У него ещё были… серьги как у тебя. — Так это я! Я! — не растерялся он, показывая на себя и улыбаясь так, будто от того, признает его Абдул или нет, зависит его жизнь. Мохаммед задумался. «Мне рассказывали, что и дети способны обладать очень сильными стендами… Этот ребенок может быть тем самым стендоюзером, из-за которого пропали мои товарищи. Одежду он мог как раз украсть у Порьнареффа.» — Ты заблудился? — обеспокоенно буркнул Абдул, прикладывая ладонь ко лбу «маленькой копии Жана». «Однако это может быть и стенд по типу стенда мисс Холли. Может, он не осознает, что влияет на окружающих своей способностью.» — Я-я… — Поль еле отдышался. — Нет, я… убегал от одного дядьки-извращенца… он хотел меня убить! — Faziei… — Мохаммед удивленно округлил глаза и покачал головой. «Дио из той породы ублюдков, которые не гнушаются использовать любые методы для достижения своих целей… Это может быть ловушкой. А так как я один, меня легче одурачить и убить.» — Пойдем. Нужно залечить твои раны. Маленький Жан-Пьер недоумевающе похлопал белыми ресничками, когда Абдул протянул ему свою громадную руку. Создавалось ощущение, что он мог поднять Польнареффа одной левой и, не напрягаясь, закинуть в бескрайний и беспощадный космос. Кажется, до этого момента крохотный Жан ещё никому так сильно не доверял. Даже сестре. Правда, когда ему было семь, ей было всего два годика. — …Мама говорила, что не надо с незнакомцами никуда не ходить, — Поль протер кровоточащий нос ладошкой. — Твоя мама очень правильно говорит. Но я правда хочу тебе помочь. Мы пойдем путем, где много людей, так тебя никто не украдет, — Абдул сам не заметил, как расплылся в добродушной ухмылке. Жан подумал-подумал и всё-таки протянул ему руку. — Ладно… Абдул и вправду провел Поля через площадь, чтобы стало понятно, что он не собирается похищать маленького мальчика. Они дошли до номера, где Мохаммед достал аптечку. — Сейчас щипать будет. Вытерпишь? Жан немного неуверенно скрежетнул зубами, а Абдул вытер с него кровь и приложил к ранкам и ссадинам заспиртованную тряпочку, из-за чего Поль аж запищал. — Больно! — Я же предупреждал, потерпи… — вздохнул Мохаммед, клея ему на лоб пластырь. — И сходи вымойся, ты весь в грязи… Нехорошо. Поль глуповато выпучил огромные голубые глазки на Абдула. На его щечках сияли малюсенькие веснушки, которые больше походили на брызги из лужи. — Ты же сможешь сам? Я тебя мыть не буду, большой уже, я вижу. Тебе сколько? — Э-э-э… Семь, вроде, — неуверенно засипел Жан. — Вот и хорошо, — Абдул передал ему полотенце. — Иди. Польнарефф как-то странно надул щеки, краснея то ли от злости, то ли от абсурда ситуации, но мыться пошел. Мохаммед же тем временем осматривал оставленную одежду. Разложил ее на кровати и нахмурился еще сильнее, чем обычно. Одежда по размеру была точь-в-точь как на взрослого Жана. Даже обувь точно такая же. Это уже было не просто странно, а прямо биззарно. «И вправду украл, что ли? Своей нет? Allah yarham…» Жан тем временем намывался и пускал пузыри в ванной. Было как-то подозрительно спокойно и легко на душе. Он плескался, делал бороду из пены и играл в подводника-аквалангиста. Наконец закончив с банными процедурами, Поль вышел из ванной в полотенце. — Я всё! — ребенок хлопнул дверью и экнул, видя, что Абдул трогает его одежду. — Э-эй! Не трогай мои штаны! Это моя одежда! Не трогай! — Я и не трогаю, просто задумался, — Абдул отложил черный топ и серые шаровары в сторонку, ботиночки тоже. Польнарефф заворчал, залез на кровать и укрылся с головой. Через пару минут он вдруг выглянул. Волосы после мытья разлохматились, однако блестели, как зубные нитки. — Эй, пряничный дядька… — Как-как? — Мохаммед не сдержался, и комната залилась басистым смехом, а мальчик сконфузился. — Мне нравится это прозвище, ладно, что такое? — Ты… Умеешь колыбельные петь? Я заснуть не могу. — Могу спеть парочку на арабском. — Угум, — Жан устроился поудобнее, закрывшись одеялом до рта. Голубые глаза моргали, прямо уставившись на Абдула, а по сторонам круглой головы торчали огромные уши. Абдул же уселся рядом с тем на кровать. На первый взгляд у Мохаммеда был просто отвратительный голос для колыбельных. Грубый, слишком рычащий и громкий, такой бы больше подошел для рок-музыкантов или металлистов. Однако вопреки всем ожиданиям во время колыбельной его хриплый шепот лился длинной, задумчивой и спокойной рекой. Такая река не дрогнула бы, даже если бы рядом пролетел буйный тайфун, смерч, ураган, неважно. Абдул пел то, что когда-то давным-давно, еще до всех этих биззарных приключений, пела ему его матушка, гладя ласково по голове. Поэтому он как-то интуитивно положил теплую ладонь на лоб уже вовсю дремлющему Жану. Мальчик так мирно сопел, будто несколько минут назад он и не бежал со всех ног от стендоюзера-педофила. Если честно, Мохаммед и сам бы с радостью прилег и заснул. Но всё же нужно было узнать, куда подевались его товарищи, кто этот враг-невидимка и почему на этом ребенке вещи Польнареффа. Кто-то постучал в дверь. Абдул удивился, поднимаясь с кровати. Он определенно никого не ждал, но это могло быть обслуживание номеров или те самые пропавшие без вести. Поэтому пришлось всё же открыть.***
— Польнарефф! — радостно чирикал чей-то голос мальчику на ухо, — Просыпайся, соня, Польнарефф! — Еще пять минут, мама-а… — захныкал он, закрывая глаза руками. — Польнаре-е-ефф! — нежно повторил голосок, и Жан все же приоткрыл один глаз. — Ну ладно, я встану… — Проснись и пой, Польнарефф!!! Рядом звякнуло тяжелое лезвие. Поль наконец-таки проснулся и кубарем сиганул с кровати, стукнувшись лбом об стену. Перед ним стоял тот самый извращенец с препротивной лыбой до ушей. — Какой ты изворотливый, Польнарефф! Не думай, что твой возраст сыграет тебе на пользу! Я растопчу тебя и раскромсаю своим топором на мелкие кусочки, о-о-о! — Он закусил губу, потряхивая оружием. — Как же я, Алесси, великолепен! Убил сразу двух зайцев одним выстрелом! — Куда ты дел пряничного дяденьку, а ну отвечай! — завопил Жан, представший перед противником даже без полотенца, и сделал шаг в сторону коридора. — Эй, смотри лучше под ноги, Польнарефф! — Алесси злорадно хихикнул, поправляя свои очки с грязно-желтыми линзами. — Ты же не хочешь пройтись прямо по своему дружку? — Че-чего? Жан обернулся. За ним лежала горка из огромной закрытой одежды и странное золотое ожерелье. — Не может быть… Non! Под красной тканью морщился совсем крохотный зародыш человека. У него даже не сформировалась полностью голова. Он мог лишь только пищать и пытаться еле-еле двигать конечностями. О сражении и речи идти не могло. — Нет! Дяденька… — Поль поднял ткань, в которую был завернут эмбрион. «Он был так добр ко мне… Как же так? Да за что всё это? Почему этот придурок Алесси меня преследует?» Жан разозлился, призвав свою «детскую» версию стенда. Он прижал к себе сверток, чтобы не дай бог не причинить вред зародышу. — Ты! Да ты! Ты чертов извращенец! — запищал Польнарефф. — Я тебя в игольницу превращу!!! — Уху-ху! Ну, попробуй, Польнарефф! Давай же! — Алесси занес над ним топорик. — И я превращу тебя в биомассу, неспособную даже двигаться и думать! — Рискни! — Жан скрежетнул зубами и отпрыгнул в сторону, Чериот вовсю размахивал шпагой, пытаясь отражать удары топором. Сет Алесси омолодил его на три года. Затем еще на год. Поль еле держался на ногах. Бежать было некуда, но о побеге он даже не задумывался. Даже если будет при смерти, продолжит сражаться во что бы то ни стало! Несмотря на вид игрушечного пупса и, соответственно, такое же мышление, взгляд его был полон решимости. — Да сдохни же ты уже, маленький гаденыш! — заверещал Алесси с пеной у рта и с разбегу сделал замах топором. Польнарефф запищал от страха, спрыгнул с подоконника на крутящийся стул. Противник не рассчитал скорости и вылетел в окно, разбив его и примерив на своем лице макияж из осколков стекла и крови. — Ого! — Жан тут же метнулся к окну. — Так тебе и надо! — Не великолепно, совсем не великолепно! — Алесси еле поднялся, отряхиваясь от стекла, как вдруг захрипел в ужасе. Перед ним стоял Джотаро, не омоложённый, как ни странно, а во всей своей боевой готовности. Алесси чуть ли не запищал, испуганно округлив глаза, и вовсю пялил на внука Джозефа. — Израненным выпал из окна? Обычным делом не назовешь, яре-яре, — Куджо взялся за козырек кепки. Алесси буквально начал задыхаться от паники, пытаясь проталкивать воздух в легкие. Сердце уже готовилось взорваться от переизбытка адреналина. «Он меня убьет!!! Что мне делать?! Что мне делать! Спокойно, успокойся… Спокойствие в такие моменты определяет победителя… Просто сыграю дурачка как обычно…» — О-о-о! А-а-а! Хозяин будет в гневе! Я мыл окно и вдруг поскользнулся! — Алесси вновь притворно заныл, складывая руки перед собой в замочек. — А ну стоять, дядька поганый! — из окна высунулся маленький голый Жан. Джотаро поднял голову и совсем немного изумился. — О… Дяденька в черном! Дж… Джо… Джеки… Да не помню я! К ДжоДжо вдруг устремилась тень с птичьей головой. — Берегись его тени! — взвизгнул Польнарефф, но Джотаро слишком поздно подпрыгнул и уже начал уменьшаться. — Да-а! Я победил! Насколько я помню, Джотаро, ты обзавелся стендом совсем недавно! А значит сейчас ты просто-напросто бесполезный и хлипкий сопляк! Я без проблем тебя прикончу, и господин Дио наградит меня, как следует!!! — Алесси вновь со всей силы замахнулся топором. — Умри-и-и, Джотаро-о-о!!! — Не-е-ет! — завизжал где-то сверху Поль. От весьма неприятной смерти из-за распиливания пополам ДжоДжо спас его кулак. Он со всей силы врезал Алесси, да так, что аж зубы хрустнули. Затем на и без того некрасивое лицо противника посыпался шквал ударов: по глазам, по лбу, по щекам и по носу. Алесси аж откинуло на несколько метров, спиной он проехался по земле и собрал все камешки. — Не недооценивай меня только потому, что я ребенок. Враг, пребывавший уже не в состоянии думать, совсем потерял сознание. — С характером парень! Силё-ён!!! — Жан вновь вошел в роль спортивного комментатора. Очнулся Алесси уже через несколько минут, однако перед ним была отнюдь не такая радужная картина. Над ним нависала троица широкоплечих и обозленных мужчин. Польнарефф, уже взрослый и полностью одетый, натянул широкую улыбку. — Маловато будет! Нужно тройную порцию, чтоб уж точно! В один момент появились Сильвер Чериот, Маджишанз Ред и Стар Платинум. Алесси задрожал в страхе. — Пощадите, умоляю! — Никакой пощады тем, кто так плохо обращается с детьми! — пророкотал Абдул. На вражеского стендоюзера обрушилась вся мощь стендов троих крестоносцев, только Джозефа не хватало. Поджаренного, заколотого шпагой и избитого Алесси аж подбросило в воздух на несколько десятков метров. Возможно, он приземлится в кучу отборного коровьего навоза, а на его голову упадет кирпич, но это всего лишь догадки. После всей этой заварушки Абдул, Польнарефф и Джотаро очень странно переглядывались. Жан был красным, как помидор, и было неясно от чего: от злости или от смущения. — Вы оба!!! Вы ничего не видели, ясно?! Ничего вообще не говорите! Ни слова!!! Я не хочу, чтобы чертов старик смеялся надо мной до конца жизни! Мне итак досталось после Джастис!!! Абдул кашлянул в кулак, Джотаро спрятал глаза за козырьком кепки. — Вот вы где все! Поль обернулся и аж подпрыгнул. Джозеф нахмурился, запричитав. — Какого черта вы все внезапно куда-то делись?! Я же предупреждал, что нельзя разделяться… — Ага, кто бы говорил! Сами поочередно запропастились куда-то!!! — Жан изогнулся в спине, как недовольная кошка. — Ладно вам, пора бы и поесть… — вздохнул Абдул. — Я с дедом больше никуда один не пойду, яре-яре, — Куджо фыркнул, отворачиваясь и отходя. Тем временем внезапно вернулся Игги и довольно гавкнул. Он-то уже успел поесть: украл у какой-то сладкой парочки вкусный кебаб. — Эй, Игги! А ты где пропадал?! — Польнарефф указал на пса пальцем. — Chien stupide! Внезапно Абдул взял Жана за плечо. — Кое-кому надо успокоиться и отойти… Нам нужно кое-что обсудить. Поль заворчал злобно на французском, но все же отошел подальше, чтобы их диалог не слышали. Они долго молчали. Никто не знал, с чего начать, слишком много всего произошло только за это утро. Зато все успели взбодриться. — …Ты не говорил, что колыбельные петь умеешь, — выдал вдруг Поль, потирая затылок и краснея. Веснушки стали виднее из-за румянца, а пудра, так усердно скрывавшая их, совсем размазалась. — А ты не говорил, что у тебя были веснушки, Порьнарефф, — Абдул пригрозил тому пальцем шутливо, цыкая. — Они дурацкие. На грязь похожи, — обозлился Жан, закрывая свои щеки ладонями, на что Мохаммед хохотнул. — Веснушки — это мило. Не всем же с идеально однотонной кожей ходить, а? Так бы было неинтересно. Моя матушка говорила, что веснушки — это поцелуи Солнца. Польнарефф опять надулся. — Да ну тебя! Льстец тут нашелся… Пошли есть уже! Я во время этой беготни просто зверский аппетит нагулял! — Обязательно попробуй кунафу, — наставительно кивнул Абдул. — Это хоть съедобное что-то? — Не язви, это сладкая выпечка. Тебе понравится, - Абдул заулыбался. — Тогда ладно! Попробую я эти ваши кулинарные изыски! — с решимостью ответил Польнарефф, и все крестоносцы дружно ушли завтракать.