Убийца Магов

      Успокоившись и отдышавшись, Кади, как ни в чём не бывало, вприпрыжку от хорошего настроения, направился в сторону большого поля со столбами. Ему сказали, что там будет проводиться урок, но ему даже на ум не могло прийти, какой именно.       «Коль там будет много столбов, — начал попутно рассуждать он, — значит наверняка связано с физподготовкой. Может, научат маневрировать среди леса?»       Но то, что он увидел по приходу на место, немного ошарашило его. Тренировка была подобна занятиям в тибетских монастырях: непрерывная отработка ударов по бревну.       — Не дай бог меня заставят укреплять своё чувство боли через удары между ног, — едва слышно пробормотал Кади, речь которого состояла из смеси русского и общеимперского.       Гензель, что стоял в стороне с другим учителем, переместил взгляд на новую фигуру в белой маске, что неосознанно вызвало небольшой вздох.       — Значит, ты протора учишь? — спросил собеседник, отрываясь от наблюдения за учениками.       — Ага, правда, это та ещё морока, — честно ответил Гензель, махая пришедшему Кади. — Хорошо, что некоторые навыки у него уже есть.       — Какие же?       — Ну, стрельба и метание клинков. Правда, с таким набором далеко не уедешь, но и моя задача состоит в том, чтобы развивать его именно в этих специализациях.       — Метание клинков? Даже такое… Может, покажешь?       В большей части цивилизованного мира метание холодного оружия является не то, чтобы дурным тоном, но факт этого оставляет на человеке небольшую пометку о его недалёкости. Всё же не самый умный человек решит разоружиться посреди боя. Поэтому умение правильного броска ножами не было особо распространено, да и применялось лишь в целях утверждения статуса самого меткого на деревне.       — Ну, тут я уже бессилен. Сор не хочет, чтобы мы отвлекались от основной сути тренировок.       — Ха? И какова же суть?       Но Гензель промолчал, так как Кади уже стоял перед ним и молча смотрел на него. Некоторые ученики так же отвлеклись от избивания столбов и стали наблюдать за ситуацией с Маской.       — Готов? — спросил учитель, при этом заматывая меч в ножны, чтобы тот не выпал.       Кади сглотнул. Уже несколько дней они практиковали подобное, и каждый раз он огребал. Он кивнул.       ХЛОП!       Резкий выпад ножнами издал нехарактерный для него хлопок на краю рубящей дуги, но Кади успел убраться с траектории удара. Гензель ожидал подобной реакции, поэтому продолжил натиск, начиная поворачивать меч по спиралевидной траектории. Делал он это даже без намёка на поддавки.       Еле уклонившись от пролетающего в миллиметрах от него меча, Кади старался сконцентрироваться на тренировке. Было не важно, кто смотрел. Не важно, сколько их было. Сейчас Кади больше волновали любопытные глаза других учеников, которые, не стесняясь, пялились на их «поединок».       Вжух!       Пролетающий около виска меч, пусть и в ножнах, резко послал сигнал мозгу об опасности, но тот не успел среагировать.       Бах!       И вот, Кади, всем телом пролетев парочку метров, оказался на земле.       — Плохо. Очень плохо, — констатировал Гензель. — Но даже если получаешь удар, это не прерывает твою тренировку! Lemro.       Мозг мальчика, получивший дозу норадреналина, моментально правильно интерпретировал эти слова, заставляя тело рывком уйти с траектории заряда сжатого воздуха, что был подобен лезвию.       «А это не слишком?» — проносилось в головах наблюдающих, но никто не смел их прерывать.       Однако Гензель был другого мнения. Простое утверждение: хороший клинок должен быть, во-первых, из подходящего материала, а во-вторых, хорошо закалённым. Насчёт первого он ещё сомневался, но градус в своей «печи» держал знатный.       Приземлившись в метре от следа магии, Кади вытянутой ногой провёл боком ступни по земле, словно циркуль, в надежде поднять пыль. Попытка возымела результат, но это всё равно не облегчило его жизнь.       — Ты же знаешь, что я тебя всё равно вижу, — вновь начал поучать Гензель, перед тем как вновь активировать магию. — Lemro Akis.       «Акис? — промелькнуло в голове Каргаделя. — Зачем?»       Резко ударивший поток ветра развеял всю поднятую им пыль по сторонам, оставляя Кади без укрытия. Но даже если целью этого выпада и не было нанесение хоть какого-нибудь урона мальчику, то сразу же после должен последовать и удар, и он прекрасно это понимал.       Вжух!       Вспомнив старую-добрую игру лимбо, Кади увернулся от мгновенной атаки Гензеля. Меч был ровно над ним, словно соблазняя его и призывая к действию, что он и сделал: не стал удерживать равновесие и просто начал падать на спину, пнув правой ногой по запястью нападающего. Но быстрый перехват меча другой рукой со стороны Гензеля сбил Кади с толку, отчего вонзившийся сбоку от его головы меч в ножнах заставил того почувствовать резкую дрожь.       — Убит, — произнёс Гензель, убирая руки с меча.       Взгляду Каргаделя предстала замечательная картина сурово поднимающегося ввысь меча на фоне серо-белого неба. Простое умиротворение этой картины после подобной тренировки на грани, сводило с ума. Глаза не могли сфокусироваться, они как будто хотели увидеть всё, при этом терзая разум мальчика.       Адреналиновый раш не унимался, а желание продолжать и подавно. Казалось, что некогда забытый боевой дух, вновь проснулся в этой невзрачной душе. Гензель уже решил, что больше за сегодня от мальчика не дождётся, так как бой занял менее минуты. Молодой, неподготовленный организм не сможет вынести столь интенсивного сражения.       Но Кади так не думал. Он желал продолжить, ибо только так он смог бы вновь почувствовать то самое чувство сатисфакции. Быстро схватив меч, он одним прыжком, оказался около Гензеля, у которого даже мысли не было о столь быстром подъёме Кади.       «Теперь посмотрим, как ты уклонишься от такого», — яростно подумал Кади, делая удар с полного разворота.       Используя крутящий момент ног, центробежную силу и силу самих рук, он целился в место, где сгибается колено. Вот только Гензель вовремя почувствовал столь быстрое перемещение мальчика своим чувством оболочки и успел поднять ногу достаточно высоко, чтобы ту не задело.       «Будь он либо чуть быстрее, либо чуть незаметнее, то я бы несдобровал». — Он продолжал оценку способностей Кади.       Мальчик, поняв, что промахнулся, решил не останавливать инерцию, а позволить ей усилиться за счёт дополнительного оборота, из-за чего не заметил приближающийся кулак учителя.       Бдыщь!       Увы, центробежная сила сыграла с Кади злую шутку — тот чуть не выплюнул булочку, которую урвал у охранника. Меч же, сделав несколько разворотов, упал в трёх метрах от валяющегося Каргаделя.       — Вижу, тебе энергию некуда девать, — злобно сказал Гензель, готовя на оболочке новое заклинание. — Думаю, мы можем немного расширить на сегодня программу.       Ученики уже давно перестали следить за этими двумя, так как у самих были определённые проблемы в освоении управления оболочкой.       — И да, Маска, тебе лучше понять, что не стоит нападать на меня со спины.       — Вот сука! — Каргадель не сдержался и невзначай перешёл на русский, заметив, как позади Гензеля концентрируется воздух.       — Вот тебе теория: наводящаяся магия, будь то -рата, -аль или ещё какой-нибудь суффикс, всегда настигает свою цель. Так что виляй, не виляй, они всё равно тебя достанут. Lemro Rata.       Еле видимые шары сжатого воздуха полетели в мальчика. Но он не был стационарной целью, и, чтобы избежать их, он начал передвигаться рывками в разных направлениях, но, как и говорил учитель, это было почти бессмысленно.       «Коль от них нельзя уклониться, то можно защититься», — сделал вывод Кади, быстро проанализировав слова учителя.       Но где можно найти щит в чистом поле, где только ты и враг? Ведь до столбов были добрые пять метров, но кто бы дал ему преодолеть это расстояние?       — Сам напросился, — почти неслышно промолвил Кади, делая рывок в сторону учителя.       Ловко просочившись между двух еле видимых шаров из воздуха, мальчик оказался возле ног учителя, который почему-то выглядел растерянным.       «Ещё один!» — кричал про себя Кади, ныряя между ног нерадивого учителя.       БШ-Ш-Ш! БШ-Ш-Ш!       Как и ожидалось, заклинание не было запрограммировано на обход препятствий, и, видимо, поэтому два шара всей своей мощью обрушились на своего создателя. Вот только Гензель уже успел укрепить оболочку и даже не пошатнулся.       — Ха. Аха-ха-ха, — начал смеяться он. — Браво.       Он дал всего лишь зацепку парню насчёт действия магии, но тот быстро сообразил, что да как. Это не могло не радовать, ибо награждало «материал клинка» более «увесистыми» свойствами.       Кади продолжал лежать не земле, смотря на хохочущего учителя.       — Доволен? — с улыбкой спросил Гензель.       Тот кивнул. Ничего так не удовлетворяло его, как личный рост. Придумать за пару секунд решение для несложной головоломки, которая требует определённого умения — уже достижение.       «Осталось только научиться высоко прыгать и крутиться в полёте», — мечтательно подумал Кади, вспоминая старые добрые компьютерные игры.       — Ну, что ж, тогда передай меч, и продолжим.

***

      Целых четыре часа Кади с Гензелем атаковали и контратаковали друг друга, но почти во всех случаях учитель выигрывал, не оставляя и шанса бедному мальчику, а под конец тренировки на теле Кади и живого места не осталось.       Мальчик ощущал себя резко постаревшим: всё болело во всевозможных местах, не позволяя ему нормально двигаться. Один раз он даже неумело блокировал удар, отчего его палец принял неправильный угол и тогда он смог указать направление «за угол».       И он это заметил. Но, отвлекшись на следующий удар, обнаружил полностью восстановившийся палец, если не считать синяка. Тогда он и понял суть остороха, хранящегося в его теле, из-за чего атаки и увороты стали более безрассудными.       Гензель, конечно же, заметил это, но не стал ограничивать его, мотивируя это тем, что Кади сам должен был выбрать, что и как ему предстоит делать. Завершив тренировку, учитель отправил своего ученика обратно в подземелье, желая убрать его с глаз публики как можно скорее.       — Желательно сними маску и передвигайся максимально незаметно, — наставлял его Гензель. — Не попадайся никому на глаза и попытайся нигде не задерживаться.       Плохое предчувствие предвещало что-то, направляющееся к ним, и оно явно было очень опасным.       Кади кивнул. Всё же не каждый день он мог увидеть столь встревоженное выражение лица его учителя по манёврам, поэтому на полном ходу отправился в сторону застроенного района. Множество переулков быстро проглотили в своей тени маленькое тело Каргаделя, полностью растворив его в себе после снятия маски. Тёмные бинты на теле и голове сливались с массивной тенью, что давало ярко светящееся, идущее к закату солнце.       — О, госпожа Шиела, — поприветствовал её общий учитель, что стоял к ней ближе Гензеля. — Какими судьбами?       — Да вот, — томным голосом начала она, — слышала, тут проводят тренировку с протором, и как только освободилась, решила посмотреть.       Её глаза, словно две стрелы, уткнулись в Гензеля, отчего тот почувствовал себя не в своей тарелке.       — Только закончили, поэтому я отправил его отдыхать, — нахмурившись, ответил он.       — Как жаль. А я ведь так хотела увидеть, как тренируют протора академии, — продолжила та, явно переигрывая. — Всё же это звание не должно быть просто незаслуженной наградой.       — Да, спроси у учеников. — Гензель пошёл в атаку. — А у меня ещё дела.       «Будь Кади тут, эта пиявка наверняка не отстала бы, пока не вытянула из него всю информацию, — подумал Гензель, уходя с площадки. — А если тот проболтается, то нас наверняка вызовут объясняться, а то и хуже».       Всё, что они проделали с Кади, находилось под строжайшем секретом не только из-за недопустимости этих действий над маленьким ребёнком, но и из-за технологии, благодаря которой они преобразили глаза Каргаделя. Документы о ней были украдены у международной организации убийц, которые называли себя «Реперут», что происходило из архейского названия ночных кошек — самых опасных существ из джунглей. Выкрав технологию ночного зрения у них, они фактически обозначили себя их врагами, но благо, те не знали своего врага в лицо.       «Вот только любая утечка информации может оказаться смертельной. Сама империя частенько пользуется их услугами, поэтому не факт, что Шиела не является их агентом», — продолжал думать Гензель.       Правда, он не знал, что это красивая женщина была словно губка, которая впитывает любую информацию, способная пробраться в любой уголок в ходе поисков. Она начала опрашивать учеников за спиной уходящего Гензеля.       Тем временем Кади, словно тень, просочился в третье здание через окно на заднем входе и пробирался через полупустое строение. Месяц ежедневных утренних и вечерних пробежек делали своё дело: мальчик перемещался быстро, а вкупе со своей мягко наступающей стопой, ещё и тихо. Охранники, что периодически проходили по коридорам и стояли возле обитаемых дверей, даже и думать не могли, что буквально в нескольких метрах от них пробегал маленький мальчик семи лет.       Теперь Кади не допустит того, чтобы его поймали, да ещё и по собственной неосмотрительности, подобно тому, что произошло днём. С этого дня он должен был приходить к Сору именно так: стараясь быть по-максимуму незаметным и со снятой маской. Опасность того, что его обнаружат в таком режиме, была очень мала, да и если обнаружат, то увидят лишь силуэт мальчика, ибо маски на нём не будет.       Боль в конечностях и теле не уставала о себе напоминать, но Каргадель терпел её, не позволяя ей полностью ограничить движения.       И вот, подкравшись к полуоткрытой двери, мальчик приложился ухом к ней, старясь определить присутствующих в комнате. Размеренное мощное дыхание, что было еле слышно с такого расстояния, ясно давало понять, что в комнате только один человек.       Тихо войдя в комнату, Кади обнаружил Сора, сидящего на своём законном кресле и увлечённо читающего отчёты. Но краем глаза он заметил движение и перевёл взгляд на вход.       — О, Кади, а ты и вправду незаметный, — с улыбкой сказал он, переводя взгляд обратно на отчёты.       — Да, стараюсь, — неловко ответил Кади.       — Ладно, я пока занят, но позже мне надо будет с тобой переговорить, — вновь вернув себе серьёзность, сказал Сор и перевёл взгляд обратно на доклады.       — Что тогда прикажете мне делать сейчас?       — Кади, — устало промолвил директор и его непосредственный начальник, — я не думаю, что ты настолько несамостоятельный, что не сможешь занять себя на десять минут.       — Хорошо-хорошо, я понял. — С виноватым видом откланялся Каргадель. — Пойду тогда, пока в водичке поплескаюсь.       — Не задерживайся там, а то будешь ночевать в кладовке.