В течение нескольких дней Кади приходил в себя, стараясь принять сделанный выбор. И даже то, что он сам прошёл через смерть, не помогло ему хотя бы смягчить свои чувства, так как он прекрасно понимал, что видел из загробной жизни только белое пространство с неким голосом.
— Маска. Маска-а-а, — вдруг раздалось недалеко от его уха, выводя из дум.
Открыв глаза, он посмотрел на источник звука. Перед ним стояла девочка, что имела больший талант в магии, нежели остальные. Поняв, что он её слушает, Лерен с неподдельным интересом посмотрела на него.
— У тебя что, новый узор? — спросила она, тихонько касаясь самой маски.
За последнее время она значительно пересмотрела своё отношение к нему и от неприязни перешла к любопытству. Всё же он был самым таинственным человеком во всей параллели — конечно же, она попросту не могла упустить такой шанс приблизиться к тайнам академии. В некотором роде она даже стала к ним ближе, чем её учитель.
Аккуратно проводя пальцем по новым линиям на маске, она не заметила, как оказалась слишком близко к лицу мальчика. Сам Каргадель не особо возражал, ибо за эти несколько дней только она смогла заговорить с ним не на тему того выстрела или по теме урока. Вот только спустя секунду она немного покраснела и плавно отодвинулась от лица, убирая пальцы с маски на середине нового узора.
— Вам ещё бабочек запустить не хватает, — раздалось со стороны передних парт, отчего Лерен ещё больше стала похожа на круто сваренного рака.
«Вроде что-то припоминаю такое… — думал Кади, пытаясь соотнести бабочек и эту ситуацию. — Ах да, они же символизируют супружескую жизнь в этих землях».
— Да-да, может, стоит подготовить алтарь? — вновь раздалось с передних парт, но теперь это был голос мальчика.
— Т… ты-ты-ты-ты уверен?! — чуть ли не срываясь, протараторила Лерен, создавая небольшой шарик огня у себя над головой.
— Ну, я же пошутил, — мигом дал заднюю голос.
Кади понадобилось ровно несколько секунд, чтобы потерять интерес к окружению и вновь уйти в себя, тупо уставившись в учебник.
— Пошутил? Да… — Раздавалось вокруг, но для Каргаделя это было уже безразлично.
«Испачкав руки в крови, я получил какую-то отметину. Господи, как же это похоже на людей», — задумался он.
Длинные руки совести разрывали разум Кади, но сам мальчик чувствовал, что они не были похожи на настоящие.
«Мне с самого детства говорили, что лишать людей жизни по каким-либо причинам является грехом, и после этого ты должен быть подвергнут наказанию. Но заслужил ли я его?.. Нет, стоп, не стоит так думать. Если я спихну всё не на свой выбор, то стану лишь марионеткой. Не на это мне дана новая жизнь. — После этих мыслей он ни с того ни с сего вскочил с места и двинулся к полураскрытому окну. — Даже если есть шанс того, что это происходит в моём умирающем мозгу, то почему я должен следовать всему, что было в прошлой жизни? Даже не так. Почему я
обязан следовать прошлым установкам? Я больше не Виктор, точнее, я не обязан быть Виктором на все сто процентов», — продолжил размышлять он, вставая на подоконник.
Одногруппники резко прекратили свои дела, уставившись в оконный проём. Даже для местных людей прыжок с четвёртого этажа не проходил безболезненно.
«Я уже отказался от страха, — промелькнуло в голове Кади, и он выпрыгнул из окна. — Ничего не проходит бесследно. Раны, любовь, страх — всё оставляет свои отметины».
Дух!
Приземлившись аккурат в клумбу цветов, мальчик сделал простой кувырок вперёд, чтобы по инерции не сломать ноги.
«Но разве эти линии на маске соразмерны расплате за убийство?»
Ученики не знали, как реагировать на подобные выходки Маски, поэтому разделились на две группы: одна смотрела ему вслед — их было значительно больше, — вторая же ушла за преподавателем.
Спустя несколько минут Каргадель незаметно даже для самого себя оказался за стенами и стоял посреди поля.
«А? Что я тут делаю?»
Он осмотрелся. Небо, затянутое серыми облаками, накладывало свой пасмурный отпечаток на день. Ни один прямой луч солнца не пробивался сквозь них. Некогда спокойный ветер сейчас разгонялся настолько, что прижимал всю траву к земле — в этих условиях не было слышно даже щебетания птиц, не то что насекомых.
Вдали виднелось ещё одно место, очищенное от леса, но как только Кади посмотрел туда, то сразу же почувствовал, как его способность ориентированию дала сбой, и тело чуть покосилось, но он сумел сохранить равновесие.
«Точно…» — мальчик вспомнил те мгновения, когда верхняя часть тела человека подлетела из-за попадания в него скоростного снаряда.
В его голове мигом начали всплывать определённого рода материалы, которые он видел в прошлой жизни. А именно, те видео, где показывали различного рода пули, влетающие в баллистический гель.
— Коль его так разорвало, то скорость… — задумчиво произнёс он.
Его разум был настолько поглощён самоанализом и вспоминанием прошлого, что не успевал ещё и контролировать тело, которое без управления головным мозгом становилось немножечко тупеньким и направилось на ту поляну, считая воспоминания казни как наводку к движению. Пробираясь сквозь заросли незаметно для себя, Каргадель продолжал думать.
«Тварь ли я дрожащая, как говорится? Получается, что так, коль я вступил на этот путь с большой опаской. Но факт в том, что я сделал это… И не важно, что это было почти бессознательное состояние — я должен отвечать хотя бы перед собой за действия своего тела».
Постепенно пробираясь по бревнам и веткам, перемещаясь с кочки на кочку, Кади достиг-таки цели своего бессознательного пути — он вышел на поляну мишени. И этого оказалось достаточно, чтобы он пришёл в себя, начав осматриваться вокруг: зелёная ничем не примечательная поляна. Единственное, что здесь свидетельствовало о смерти, так это впитавший в себя кровь деревянный штырь, стоявший посреди поля.
Подойдя к нему, мальчик почувствовал резкий запах разложения и посмотрел на основание штыря. Останки полуразложившихся ног, которые просто кишели различного рода гусеницами.
«Природа…» — пронеслось в голове Кади.
Он не испытывал отвращения ко всему этому, глядя и чувствуя запах этой композиции. Поэтому он просто стоял и смотрел, как гусеницы и личинки прогрызают плоть и прокладывают тем самым себе путь.
«Почему меня вообще это волнует? Почему я обязан заботится о муках убийства, если это естество разумных, да даже и неразумных, существ? Неужели окружающее общество не приемлет в определении человечности убийства?.. При чём тут человечность? — Вопросы сыпались подобно снежинкам в безветренный зимний день. — Точно. Этот стереотип прочно засел у меня в голове. Вот что я боюсь потерять… Наверное».
Благодаря образованию Кади всё же смог найти то зерно, которое не давало ему нормально пережить этот опыт.
«На это потребуется время, — подумал он, садясь на корточки. — Но я попытаюсь измениться. Всё же кто я такой, чтобы нарушать правила природы?»
***
Из отчёта гарнизона следовало: «За несением службы двадцать третьего дня ранней осени произошла экстренная ситуация. Инцидент произошёл в полночь, во время пересменки стражников. Неизвестные в количестве трёх человек, используя легковоспламеняющиеся верёвки, проникли в академию с северной стороны. Тревога была поднята после того, как лейтенант Хорун обнаружил горящую веревку со своего поста. Вследствие оперативности проведения розыскных мероприятий всю группу диверсантов удалось схватить и направить в места лишения свободы».
На этом отчёт заканчивался.
— Это, конечно, всё интересно, но почему ты выбрал из троих самого тихого? — спросил Эрган.
— Под тихой гладью воды может затаиться крупный хищник. Так мне говорили на фронте, — ответил ему Сор. — Он придумывал план, как выбраться из этой ситуации, но мы переиграли его.
— То есть остальные не пытались?
— Их попытки были не такие скрытные. Да и после того, как мы увели его от них, они успокоились. Заключенная даже спрашивала, где он.
— Хм-м. Но верно ли мы поступили?
— Дали одному убийце стать ступенькой для другого? Думаю, что да, — легко ответил Сор. — Ты видел состояние Кади?
— Да, кажется, что он ушёл в себя.
— Кажется? — усмехнулся директор. — Поверь, такие люди всегда уходят в себя после первой крови.
— А что тогда с ним потом будет? — неутешительно спросил Эрган.
— Посмотрим. Во всяком случае, мы сделали всё, дабы его подготовить к будущему.
Тук-тук.
— Входите.
В комнату ввалился стражник. По его одеянию было понятно, что он со стен.
— Что случилось? — с интересом, но спокойно спросил Сор.
— М-м-аска. Он прорвался через ворота.
— Что?! — вторя друг другу, воскликнули старые друзья.
— Мы не ожидали нападения с его стороны. Прошу, спуститесь к воротам.
— Хорошо-хорошо. Но по пути объясни суть дела.
— Он пришёл к нам во время урока, что уже насторожило нас, — без предисловий начал стражник. — Мы думали, что он по вашему поручению, но когда он двинулся в сторону внешних ворот, то мы опомнились. Трое наших хотели остановить его, схватив за ноги и обездвижив, но…
— Что там произошло?
— Я не знаю что случилось, но впечатление было такое, что его попросту там не было.
— В смысле? На нём была маска?
— Была. Нет, вы меня не поняли. Мы его видели, мы его чувствовали, но коснуться не могли.
— Как? Что он делал?
— Не знаю, как, но он просто перенаправлял все их попытки в стену, отчего один даже потерял сознание!
— Он вырубил стражника? А броня на том была?
— Да.
— Почему тогда не подняли САД?
— Старший приказал сначала доложить вам.
— Ясно. В следующий раз надо будет разработать план по его удержанию, — сказал Сор, подходя к внутренним воротам.
— Господин директор! — крикнул старший по вахте, отдавая честь.
Стражники так же, но уже не столь быстро и невпопад, прислонили ладонь к груди.
— Мне уже всё рассказали. Можете не утруждать себя, — ответил на приветствие Сор. — Отправили за ним хоть кого-нибудь?
— Да, мы отправили ищейку, но от неё поступило только «Не беспокойтесь».
— Когда получили это сообщение?
— Буквально минуту назад.
«Учитывая семиминутную прогулку к воротам и бег посланца к нам, прошло как минимум десять минут», — думал Сор.
— Хорошо, поднимите один САД и пустите его вслед за ним.
— Принято! — сказал старший и кивком отдав приказ младшему по званию залезать в один из железных шкафов, что стояли в каждом углу помещения.
«Вз-з-з-з-з-з! ЧШ!» — раздалось оттуда, после чего дверцы распахнулись.
Чёрно-серый двухметровый доспех вышел из шкафчика, всем своим видом показывая, что он готов действовать.
— И не забудь: ты должен действовать крайне быстро, — напомнил ему Сор.
— Есть! — раздалось изнутри, после чего он вышел через внешние ворота.
— Господин, а почему именно САД? Разве…
— Доспехи имеют подавляющую силу и массу, что не позволит Маске уйти. Вы сами понимаете, что если протор сбежит из академии, то мы можем потерять не только человека, но и всю академию. Наша репутация просто умрёт.
***
«И КАК ВСЁ ДО ЭТОГО ДОШЛО?!» — кричал про себя Кади, несясь между деревьев и веток подобно рыси.
Всё бы было ничего — он просто хотел вернуться в академию, но тут его путь перерезал громила.
— Остановись! — крикнул стражник в доспехе. — Это была случайность!
Случайностью он назвал то, что когда тот искал его, то чуть не попал по нему мечом, рубя мелкие деревья на своём пути.
«Единственный выход — это бежать в сторону академии. Но вот где она?! — Этой мысли оказалось достаточно, чтобы ввести Кади в ещё большую панику. — Я потерялся?!»
— Да постой ты, — уже с отчаянием в голосе говорил уставший стражник, но Кади его не слышал из-за треска ломающихся веток.
Но тут и без того плохо видящий из-за доспеха стражник полностью потерял цель.
— А? Мальчик?! — удивился он, но при этом чувствуя, как его сердце пропустило удар.
«Хер тебе в рыло, грязный урод, — подумал Кади, цепляя маску себе на пояс. — Так, что же делать? В академию я не знаю, как возвращаться, компас даже не помог бы, а в лесу я хожу рядом с этим».
Тяжелые шаги «этого» постепенно приближались.
«Он фактически мой билет в цивилизацию. Но как им воспользоваться? Если я пойду рядом с ним, то он может меня обнаружить… — задумался мальчик, осматривая крупный доспех. — Насколько я помню, то этот экзоскелет не может определить, сколько на себе несёт. Пилот, по крайней мере, будет рассчитывать всю нагрузку перед боем. А учитывая, что это облегчённый беговой вариант, судя по строению стопы, то и нагрузки он с собой особо не взял».
В отличие от нормального варианта, беговой Хитин, именуемый Хитин-С, имел регулируемую систему стоп, позволяющую ему смещать центр тяжесть в ту или иную сторону. Выглядело это подобно удлинённому копыту, но выполняло свою работу на отлично.
— Чёрт, да где же ты?! — с некоторой дрожью в голосе произнёс пилот.
«Ладно, сначала надо дождаться подходящего момента», — подумал Кади, переползая с места на место, прячась от глаз доспеха.
Дождавшись момента, когда ищущий его отвернулся, он сделал рывок и бесшумно, словно ветер, взбежал по выступающим деталям доспеха.
— А? Что это было? — заметил пилот, но через пять секунд уже сбросил это на падение шишек с деревьев.
«Фух, а теперь главное быть неподвижным», — подумал Кади, закрепившись на обширной спине хитина.
