Peace and love

Небо становилось розоватым, под ногами, ковром рассыпалась мягкая и немного влажная трава, лёгкий ветерок обдал дыханием весь остров, наполняя его свежестью. Все обжекты в это время обычно собирались на ужин, сегодняшний день не стал исключением. За столом нехватало всего трёх человек: Кнайфа, Лампочки и нашей главной героиини – Чашечки. Сегодня у неё не было ни какого желания, набивать свой желудок (или что у них там) всякой дрянью, пусть и вкусной. Но вот лучшая подруга Чашечки Нансенсу от трапезы отказываться не стала, перед уходом она пообещала, что вернётся как можно скорее, но она отсутствовала уже минут десять. Неужели летающие загагули так медленно едят? В любом случае это не важно, ведь Чашечка снова осталась одна, снова ни кто не будет её слушать, снова всем на неё плевать. Раньше одиночество расстраиволо чашку, но сейчас ей абсолютно всё равно. В ней ни осталось ничего кроме злости, безразличия и раздражения. По крайней мере так казалось ей самой. Больше всего девушка конечно же злилась на Курасана и эту дурацкую новенькую, которая так нагло ворвалась и всё испортила... конечно же она думала о Пшике. Суши-Боже, да почему в долине она всем нравится? Почему она понравилась Курасану? Быдловатая, грубоватая, наглая и упрямая, как пень, а так же не понимает и плюёт на чувства других обжектов. "Интересно, если бы она не появлялась вовсе, Курасан, мог бы сейчас быть рядом со мной? Могли бы все остальные быть рядом со мной? Могло ли всё быть... как раньше?" – думала Чашечка. Мысли унесли её прошлое, когда в долине все были друг другу друзьями, когда Кнайф и Куросан не ругались, когда Лампочка была здорова и от её позитивной энергии всем становилось только лучше, и когда Куросан всегда внимательно слушал её, называл "дорогая" и был, казалось совсем другим. Что же произошло? Неужели это Пшика так на всё повлияла? Да, нет, конечно. В глубине души Чашечка это понимала, но ей сейчас просто необходим козёл отпущения, на которого в мыслях можно выместить всю злость и обиду. Куросан на эту роль не подходил ибо его нет... он исключен и его душа заточена в круасан со сгущёнкой, который хранится где то у Краткого. Не факт что она увидит его снова... ей хочется его увидеть? Но она же так отчайно ответила своим товарищям, что больше не хочет иметь с ними ни чего общего. Неужели она солгала? Да, конечно, солгала. Хоть и никогда это не признает. От всех этих мыслей на глаза навернулись слёзы. Внезапное: "Эй! Здорова, ёлки палки!" – прервало её меланхолию и заставило вздрогнуть. Чашка подняла глаза и... помянешь чёрта, он и появится. Перед ней собственной персоной стояла Пшика. В руках распылитель держала свою гитару, ту самую на которой ещё давно хотела сыграть. На лице её красовалась немного туповатая на взгляд Чашечки улыбка. Улыбка переменилась на обеспокоенное выражение лица: "Ёк, макарёк, ты чё плачешь?" – Испуганно, но в своей быдловатой манере, спросила Пшика. Эта фраза вновь заставила Чашечку разозлился. Печаль, как рукой сняло. Слёзы исчезли. — Нет! – громко воскликнула чашка - Что ты вообще тут делаешь? Я же сказала что не хочу тебя видеть! Проваливай! – огрызнулась Чашечка, и ,отвернувшись, плюхнулась на траву. Но тон обжекта ни как не напугал Пшику. Она тоже молча села на траву в метре от Чашечки. Девушки немного помолчали. Первой молчание нарушила Чаша: — Я же сказала вали! Что тебе нужно от меня? — Ну, собсна, ни чего, просто Ёшка мне тут новых струн подогнал, ну ты знаешь, те же порвались... – начала рассказывать распылитель, но её снова грубо прервали. — Что значит ни чего!? Раз ничего, значит уходи! Или я сама уйду! — Ладно, ладно, приврала чуток! Извини. На самом деле мне бы хотелось помириться что ли... – Пшика уставились в раздражённое лицо Чашечки. Последняя в ответ лишь фыркнула и ответила: — И не мечтай! Я ни когда не стану мириться с тобой! Ты всё испортила! Ясно? – Чашечка встала и пошла в неизвестном направлении. Пшика, немного помедлив, пошла ней. — Постой! У меня тут есть одна песня... – Заговорила Пшика, идя позади Чаши. — Песня? Ты что издеваешься? – Чашечка резко затормозила и обернулась. Пшика тоже остановилась, держа дистанцию два метра. — Да! Именно песня, музыка! До-ре-ми-фа-со-ля-си-до! – Пшика провела рукой по всем струнам, вышел характерный звук, настроенной гитары. Улыбка снова засияла на лице девушки, на этот раз она казалась Чашечке ещё тупее чем в прошлый раз. – Примерительная песенка, про любовь, мир и дружбу! – Пшика подняла глаза на Чашечку, ожидая реакции, а та лишь стояла в недоумении, а потом засмеялась. — Да, ты правда издеваешься! Ты правда решила, что сможешь спеть песенку и всё исправить?! – Теперь на уголках глаз Чашечки выступили слёзы смеха. — Ну, в общем то да. Я думаю, что хорошая песня, действительно может многое исправить и вдохновить обжекта, так как ни вдохновят слова. – Пшика снова провела рукой по струнам, делая небольшой шаг вперёд, и проговорила: — До-ре-ми-фа-со-ля-си-до! До-ми-соль-до! – Правая рука зажимала нужные струны, а левая перебирала их. – Хей! Разве не здорово звучит? А? — Это простейшая милодия. Будь у меня руки я бы сыграла не хуже. – Отмахнулась Чашечка и пошла дальше. Пшика продолжая играть почапала за ней. — А кто спорит то? Простенько, но здорово звучит ведь! Ми-фа-ми-ми-фа-ми-ти-ла... – напевает Пшика и идёт за Чашечкой. Последняя всё ещё была сбита с толку, а распылитель тем временем пропела: — Life and death and love and birth Life and death and love and birth Now you sing mi-fa-mi-mi-fa-mi-ti-la! (Жизнь и смерть, любовь и рождение Жизнь и смерть, любовь и рождение Теперь твой черёд петь ми-фа-ми-ми-фа-ми-ти-ла!) — Пф, ещё чего – Чашечка не собиралась подпевать. А Пшика, подпрыгивая, продолжала играть и напевать: — Life and death and love and birth And peace and war on the planet Earth Is there anything that's worth more Than peace and love on the planet Earth? Ooh-woah, come on and sing it with me! (Жизнь и смерть, война, любовь И мир на планете Земля Есть ли что-нибудь, что стоит больше Чем мир и любовь на планете Земля? О-о-о, ну же, подпевай!) — Обойдёшся! Тем более, я и слов то не знаю. И вообще песня самая обычная. – продолжала стоять на своём Чашечка, но она немного сбавила шаг. Пшика немного обогнала её и продолжала бренчать и петь: — If it's a pattern If it's a pattern Then just repeat after me (Если это шаблонно, Если это шаблонно, То просто повторяй за мной!) Life and death and love and birth (Жизнь и смерть, любовь и рождение) — Life and death and love and birth... (Жизнь и смерть, любовь и рождение) — невольно повторила Чашечка. Чёрт... песенка цепляет ведь. Особенно под такую простую мелодию. — Отлично, теперь снова ми-фа-ми-ми-фа-ми-ти-ля! – Пальцы быстро пробежались по струнам и одновременно девушки пропели: — And peace and war on the planet Earth! (Война, любовь и мир на планете Земля!) — Воооо! Это по-нашему! Просто продолжай! – Произнесла Пшика, играя. Обе девушки давным давно остановились. Чашечка произнесла приставучие строки: — Life and death and love and birth and Life and death and love and birth and Life and death and love and birth and Peace and war on the planet Earth (Жизнь и смерть, и любовь, и рождение, и Жизнь и смерть, и любовь, и рождение, и Жизнь и смерть, рождение, любовь и мир на планете Земля) — Is there anything that's worth more? Is there anything that's worth more? (Есть ли что-то, что стоит больше? Есть ли что-то, что стоит больше?) — мигом подхватила Пшика и последние строчки обжекты допели уже вместе: — Is there anything that's worth more Than peace and love on the planet Earth? (Есть ли что-нибудь, что стоит больше Чем любовь и мир на планете Земля?) — Звук гитары становился всё тише и тише, и наконец закончился. Рука распылителя медленно отстранилась от струн. Чашечка плюхнулась на траву и рассмеялась, на этот раз добрым смехом. Пшика легла рядом с ней, отложив свою гитару и сложив руки за голову. — Да, уж. Ну и прогулялись же мы! Уже звёзды видны! – Произнесла девушка. — Да уж... – Чашечка подняла взгляд к небу. Маленькие точки заблестели на тёмно-синем небе. Вечерний ветерок приятно дул в лицо. На душе было, как ни странно спокойно. Возможно песни действительно способны вдохновлять? — Слушай, – нарушила тишину Пшика. – извини меня пожалуйста. Мне правда не хотелось ни чего портить.. я даже сюда не совсем по своей воле попала и понятия не имею как вернуться домой.. увижу ли я Пылика – На глазах пульверизатора выступили слёзинки, которые она мигом смохнула. – Уж тем более я не хотела рушить твою дружбу с Курасаном, я просто вела себя как обычно, и не всегда обычная я поступает разумно. В общем, если ты не хочешь мириться я пойму, просто знай, что мне жаль... – Пшика посмотрела Чашечке прямо в глаза, ожидая ответа. От всего этого Чашечке стало очень стыдно. Не одна она в конце концов страдает на этом дурацком шоу. Конечно Пшика не в чем не виновата! "Суши-Боже мой, какая же я дура!" – подумала девушка и тяжело вздохнула. Она решила сказать правду: — Тебе не за что извиняться. Если к тебе тянуться обжекты, это точно не твоя проблема. Куросан был плохим обжектом, а не ты. Это ты прости меня, мне не следовало делать из тебя козла отпущения. – Пшика улыбнулась и слегка похлопала Чашечку по спине. — Прощаю! В таких мероприятиях нам надо держаться друг за друга. Эти симболары специально стравливают нас между собой. Это не правильно! Ни какие миллион тысяч ни стоят мира, любви и дружбы! – Пшика поднялась, следом за ней и Чашечка. — Ты права... полностью. Я не позволю Краткому и Ёшке манипулировать нами всеми! — с чувством высказала Чашечка. — Мы не позволим! – подзватила Пшика. – Ладно. Идём на поляну, Нансенсу там наверное уже обыскалась тебя. — Знаешь что! А у меня идея! Давай создадим тайное общество. Оно будет состоять из меня, тебя и Нансенсу. Создадим свой язык и кодовые фразы, что бы никто ничего не узнал. Мне не нравится то, что происходит у нас под носом... Кнайф прав, что то тут не чисто. — Я с тобой на все сто, подруга! Из этой шняги надо как то выпутываться.– Произнесла Пшика. — Тогда для начала найдём Нансенсу и всё расскажем ей! – Девушки развернулись и быстро побежали в сторону общей поляны, где обычно собираются все обжекты. Луна окончательно поднялась на небо, сверчки заиграли свою скрипучую мелодию. А гитара Пшики, забытая, так и осталась лежать на влажной траве. До-ре-ми-фа-со-ля-си-до...