От морковки до помидорки

Джуён ненавидел овощи. Ни в сухом, ни в свежем, ни в термически-обработанном виде. Он не просто не любил какие-то определенные овощи, он ненавидел каждый из них. Овощи, по мнению Джуёна, не должны были существовать. Потому что зачем, если можно было, например, заменить все, что нужно, витаминами. Да чем угодно. Кто вообще придумал, что для того, чтобы быть здоровым, нужно обязательно есть овощи? Джуён мечтал стать взрослым, потому что тогда у него наконец-то появилась возможность выбирать себе еду самостоятельно и не слушать наставления мамы. Он мог питаться исключительно рисом быстрого приготовления, и никто бы ничего ему не сказал, потому что он САМ так решил. Но, к сожалению, тот факт, что он теперь взрослый — мало что решал, когда он стал айдолом. Потому что сейчас ему все равно приходится придерживаться какого-то режима питания, и, хоть и количество овощей, которых он должен был потреблять в пищу он свел к минимуму, факт остался фактом. Это было жутко утомительно, на самом деле. Если раньше он спорил с мамой, и та, в силу того, что она просто мама, иногда сдавала позиции, то Гониль — совершенно другое. Любой спор (за пределами камер), он пресекал довольно жестко. Джуёну приходилось сражаться за каждую морковку. Надо было симулировать аллергию на все овощи, как и предлагал Гаон. Это была борьба Джуёна, которую он извечно проигрывал, но старался изо всех сил. И когда планеты на небе выстроились в правильный ряд, когда солнце взошло и село с нужной стороны. Когда луна светила под нужным углом — на Джуёна свалилось благословение. И имя ему было Сынмин. Они встречались от силы пару месяцев, но Джуён был в таком восторге от этого. Ему казалось, что каждый день озарялся каким-то особым светом, что воздух стал чище (хотя индекс качества воздуха в приложении на телефоне все ещё стоял на отметке «очень вредно»), птички стали петь приятней… в общем и целом, можно было с уверенностью сказать, что Джуён стал похожим на влюблённого идиота. Но не осуждайте его! Вы бы тоже сразу же влюбились в идеальную улыбку Сынмина, в его идеальный смех, губы. Вот во все это! Джуён любил каждую его черточку, каждую грань его характера. Он стал такой тряпкой для Сынмина, и это ему так нравилось. Но с большой силой, как известно, приходила большая ответственность. Так что теперь, когда, казалось, все в группе понимали, что есть что, Сынмину была доверена роль личной няньки Джуёна. И не то чтобы он был против. Поэтому примерно сразу, с самой первой недели, когда они объявили ребятам об отношениях (словно это вообще было реально скрыть), Сынмину доверили все самые сложные объекты «воспитания» Джуёна. И к решением проблем он подходил изощренно, так, как только он умел. Если вопрос с переутомлением, соблюдением режима и потреблением нужного количества воды был решен достаточно быстро, то овощи — это проблема. К чему только Сынмин не прибегал. Он и шантажировал Джуёна, говоря о том, что если тот не положит на поднос овощи, он неделю его не будет целовать. Он пытался умасливать его, обещая, что будет целовать в два раза чаще. Ничего не помогало, просто потому, что если Джуён уходил в свой упрямый модус, он становился сущим демоном. И это при том, что он официально признавал себя тряпкой в их отношениях. Но и Сынмин не любил и не умел отступать. Потому что это не должно было быть так сложно. Потому что ко всем можно было найти подход. Потому что не родился ещё тот человек, который его переупрямит. *** На ужин они собрались в гостиной, предварительно приняв доставку и расставив все на столе. Джуён, сидящий рядом с Сынмином, хищно смотрел вокруг, ожидая, кто первый нападет. Обычно все шло по похожему сценарию: Гониль миролюбиво передвигал ему салат, Джуён не менее дружелюбно отказывался, слово за слово, мать пере-мать, и вот они уже сидят обиженные в разных концах стола, а Джуён, уныло, и немного пристыжено жует несчастный огурец, от которого хочется больше блевать, а не есть. Серьезно: кто-то же вот не ест рыбу, например, мясо, молочку, что угодно. А цеплялись только к нему. Отвратительно. — Эй, Ён, — раздался голос Сынмина. Парень с готовностью повернулся и был застигнут врасплох тем, что его губы были смяты в поцелуе. Не то чтобы он не любил целоваться (очень любил! Он бы мог стать рекордсменом по продолжительности поцелуя!), но на публике они как-то не особо это практиковали. Но он человек простой, если его целовали, значит надо соглашаться. Но внезапно, он почувствовал на своих губах что-то ещё, словно Сынмин что-то настойчиво пропихивал ему в рот. Рука в волосах крепко сжалась, практически наматываясь, а пальцы легли на подбородок, не давая ни выплюнуть, ни отстраниться. Сынмин нажал на челюсть удивлённого Джуёна, и в этот момент он почувствовал, как характерный томатный сок растекся по языку. Сынмин пропихнул ему в рот помидорку черри. Глаза Джуёна распахнулись, и он начал брыкаться активней, но Сынмин, как оказалось, не пропускал свои тренировки в качалку, как некоторые. У него оказались на удивление сильные руки, так что проглотить овощ пришлось. И, конечно, у Джуёна до этого не было опыта глотания спермы, но если она окажется такой же противной — то ни за что. Отстранившись, он зло вытер рот, смотря на своего парня. — Какого хрена, Сынмин? — Я впервые могу сказать, что согласен с Джуёном, — застонал Гониль. — Кто-нибудь, дайте мне новые глаза. — Зачем я делал лазерную коррекцию? Для этого? — вопрошал Чонсу. Сынмин же, и бровью не повел, отправляя в рот огурец, и, зажимая его зубами, подмигнул опешившему Джуёну. — Я же сказал, что заставлю тебя есть овощи. Джуён, словно рыба, выброшенная на лед, открывал и закрывал рот, не зная, что сказать. Это можно было расценить как предательство? Ему теперь нужно проверять рот Сынмина каждый раз, когда он захочет его поцеловать? А когда они дойдут до секса… Боже, помоги. Внезапно до его ушей донесся звук удара и приглушенное ойканье, перешедшее в хихиканье. Джуён перевел взгляд вперёд, видя Гаона, потирающего плечо и недовольного Гониля. — Какого хрена ты надоумил Сынмина? — зашипел тот. — Ну почему сразу надоумил? Я просто поделился документалкой, которой недавно смотрел, где птица кормила своих птенцов. Джуёна передернуло. Он заметно ослабил бдительность, и, конечно же, упустил момент, когда Сынмин, потянувшись вперёд, все также, пользуясь методом «рот в рот» передал ему ещё и перец. — Ну, хорошо, что ты не смотришь тру-краймы, — протянул Чонсу, изображая рвотные позывы. Пиздец. Просто пиздец.