После

Его разбудил насыщенный аромат кофе, свежих вафель и сладкий поцелуй. - Если я не открою глаза, ты продолжишь будить меня так? – лукаво подсматривая, спросил Доктор. Роза засмеялась и стукнула его подушкой: - Если не встанешь, я выпью весь кофе и съем все вафли. Будешь ходить голодный до самого обеда. Доктор притворно зевнул, сгреб вторую подушку и расслабленно улыбнулся: - Джеки не даст мне голодать, уж она-то разбирается в том, какое количество вкусного может сделать меня счастливым… Роза зашипела, выдернула подушку из-под щеки Доктора и с размаху накрыла ею его голову: - Родители и Тони с утра уехали, вернутся не раньше полудня, так что если ты не поднимешь свою задницу с кровати, умирать тебе голодной смертью! Спрыгнув с кровати, она вприпрыжку помчалась из комнаты. Доктор вскочил: - Ты не посмеешь! Роза, в тебя не влезет столько! - Не сомневайся во мне! – раздался хохот с первого этажа, а следом за ним звон посуды. Подстегнутый азартом, Доктор вылетел из кровати, едва не выскочил в коридор в чем мать родила (или Донна создала, нужное подчеркнуть). На полпути к лестнице он развернулся и за долю секунды запрыгнул в широкие пижамные штаны. - Вот видишь, я не опоздал! – широко улыбаясь, Доктор ввалился в кухню и тут же начал поиск джемов и сиропов к вафлям. Роза опиралась бедром о стол и прятала улыбку в большой кружке кофе с молоком. Стопка вафель, перемазанных всем чем можно и нельзя, стремительно сокращалась. Роза отвоевала у Доктора кусочек последней вафли со сладко-соленой карамелью и, довольная своей добычей, засунула его в рот. - Учти, это не считается за победу, - погрозил он ей вилкой. Роза снова широко улыбнулась, с теплотой наблюдая за доедающим Доктором. Внимание не осталось незамеченным. – Что? На что ты так смотришь? - На тебя, - смущенно улыбнулась она. – Ты такой милый, когда ешь… Доктор задумчиво ухмыльнулся и встал. - Значит ли это, что, ради столь прелестного зрелища, ты будешь кормить меня подобными шедеврами каждый день? - Наверно… У Розы защекотало в животе от вида плавно приближающегося к ней мужчины. Сердце пропустило удар, а потом забухало вдвое сильнее, когда он чуть навалился на нее, опираясь руками о столешницу по обе стороны от ее бедер, закрывая ловушку, из которой, честно говоря, ей самой не хотелось выбираться. Поцелуй не был неожиданным, но от этого не стал менее волнительным. Жар от губ разлился по всей коже, и Доктор добавил масла в огонь – трепетно и нежно провел ладонями по ее спине. И столько было горящей страсти в этом едва уловимом касании, что дрожь пробежала по ее телу, собираясь в комок внизу живота. Ладони Розы легли на его обнаженные плечи, огладили их и мягко переместились на шею, а следом запутались в каштановых безумных прядках. Почти что невинный поцелуй становился все более обжигающим, ласкающие губы – требовательными, он наседал на нее, пока она позволяла, и оба плавились в ощущениях покорности и обладания. Сильные пальцы юркнули в копну светлых волос, сжали их и чуть оттянули назад, неизбежно разрывая поцелуй и оголяя тонкую шею. Искусанные губы коснулись сначала ложбинки за ухом, потом скулы, затем нашли неистово пульсирующую жилку, и, оставляя влажный след, опустились на тяжело вздымающуюся грудь в разрезе домашней рубашки. Чуть привстав на цыпочки, Роза освободила свои пряди от его хватки, а сама устроилась на самом краю стола. Внешне мягкие, но необычайно сильные ноги обхватили талию Доктора и неистово прижали его к ней. С его губ сорвался полу стон – полу рык, и он снова впился в ее губы, похищая дыхание. Наконец ладони прекратили бесцельное блуждание по нежной коже и уверенно легли на бедра, стягивая их хозяйку со стола. Роза растерянно наблюдала, как Доктор, не разрывая взгляда, опускается на одно колено и осторожно снимает ее домашние шорты вместе с бельем. Разгоряченные губы коснулись внутренней стороны бедра, и она вцепилась нервно в его лицо, вынуждая подняться и снова целовать ее. И он целовал, целовал до вырывающегося из груди сердца. Целовал еще жарче, наваливаясь, заставляя Розу распластаться по столешнице спиной. Он сходил с ума от желания, но еще больше терял голову от осознания – она хочет его, физически, морально, хочет во всех смыслах. И утоление толики этого желания он видел в ее глазах, когда входил в нее. Каждое нервное движение, сопровождаемое скрипом стола и сладким стоном, по капле давало ей то, чего она хотела. А Доктор… он был словно во сне, получив уже большее, на что мог рассчитывать, бесстыдно вожделел еще. Каждый рваный выдох, выбитый из ее тела, заставлял его хотеть больше, забираться выше и падать в пучину. Стоны смешались, пальцы переплелись, губы продолжали неистовую пляску, отвечая безумным движениям тел. Издав самый сладкий стон, переходящий в крик, Роза вцеплялась острыми ногтями в его спину, будто желая раствориться в нем, стать еще ближе, хотя ближе уже некуда… И он, объятый ее пожаром, с пылающими отметинами на коже, не мог держаться дольше. Закусив кожу над ключицей и сжимая трясущиеся бедра, он сам упал, вдавливая ее в столешницу, сотрясаясь в острых сладко-жгучих конвульсиях… - …Даже слышать не желаю ничего об этом месте, я сама тебе организую такой ужин, с ума сойдешь! Грязно ругнувшись, Роза соскочила со стола и едва успела натянуть шорты, как в кухню вошла Джеки. - А, детки, вы наконец-то проснулись! – улыбнулась она, и деликатно отвернулась, будто не замечая по самые уши красных Доктора и Розу. Те быстро переглянулись, удостоверяясь, что хотя бы одеты, и с новой волной смущения замечая пылающие на коже следы ногтей и зубов. - Ма-ам, мы, наверное, переедем от вас, вы не расстроитесь? – выпалила взведенная девушка, незаметно придерживаясь за Доктора. В кухню заглянул Пит: - Как переезжать? Куда? Зачем? Но Джеки впихнула властной рукой голову мужа обратно в прихожую, оглянулась на дочь и с многозначительной ухмылкой закатила глаза. - Так…значит, переезд? Так быстро? – почесывая затылок, неуверенно спросил Доктор, стоило двери закрыться. Роза подняла на него взгляд: - Ты можешь бегать завтракать к маме, если вдруг начнешь умирать от голода. Поддаваясь пьянящему наитию, он приобнял ее и зарылся носом в волосы на виске: - Только сначала позавтракаю с тобой…