Подарок на новый год

Приближался новый год. На улицах Йокогамы витала предпраздничная атмосфера, какая царила и в Агентстве. Кто бы сомневался, что все сотрудники с радостью начнут украшать офис, притаскивая гирлянды, огоньки и игрушки... Да и в комнатах общежития шла большая предновогодняя уборка... Во всех, кроме одной. Дазай не любил новый год. Нет, он не был мрачным и не показывал всем, что ненавидит этот праздник, но со всей изобретательностью увиливал от попыток других как-то привлечь его к украшению или уборке, часто исчезая в единственном оплоте тишины - своей комнате. Вот и сейчас он устроился, прижав колени к груди, на футоне в углу комнаты, укутавшись в одеяло, но упрямо не закрывая окно - ему казалось, что запах мандаринов и выпечки из соседних комнат пропитал его жилище. Он вспоминал то, о чем сейчас не мог забыть, как ни пытался. Последний новый год, проведенный в мафии. Праздничный зал, смех, танцы и поистине семейная атмосфера... И Чуя - хмельной рыжий, вытащивший тогда Дазая на танец. Этого не хватало, настолько, что тянуло в груди. Со стороны окна послышался странный шум. Как будто что-то тяжёлое влетело в это самое окно и грохнулось на пол. А потом включило свет. Накахара Чуя присел на корточки около футона и улыбнулся Дазаю. Голубые глаза сверкали радостью, – Ну и чего мы тут лежим? Осаму на миг зажмурился от света, а потом резко распахнул глаза в недоумении глядя на рыжего гостя. - А...? Чуя тем временем оглядел его жилище и недовольно цокнул языком. – Да, уборкой тут и не пахнет, – Он открыл дверь в комнату Дазая и посмотрел на неё снаружи, – Даже кадомацу нет. Чуя подошёл к нему и протянул руку, – Чтож, будем считать, что я та злая сила, которая тебя забирает, – На его губах всё ещё играла шальная улыбка. Дазай схватился за чужую ладонь машинально, все ещё не понимая - откуда и зачем здесь появился Накахара. - Чуя? - целая куча вопросов, но вырвалось лишь имя, как-то непривычно растерянно. – Что Чуя? Сегодня новый год, я не позволю тебе чахнуть здесь одному! – Чуя накинул на Дазая плащ, подхватил его на руки и вылетел в окно. Комната Осаму была на одном из последних этажей и вид из неё открывался волшебный. Новогодние огни, большие хлопья снега и огромная ёлка в отдаленнии. – Красиво, да? Я не позволю тебе это пропустить, – Чуя начал медленно снижаться. Через несколько улиц стоял его мотоцикл. Дазай же даже не смотрел вокруг, все его внимание было сосредоточено на Чуе. Хотелось сбежать, не давая теплу проникнуть глубже, и плевать, что под ними земля. - Почему? - тихо спросил Дазай, все же сжимая пальцы на плече Чуи, задевая кожу шеи. Чуя посмотрел на него как на полного придурка и опустил на землю, кивая в сторону мотоцикла. – Я знал, что ты опять будешь сидеть у себя один, а это не дело. Я хочу, чтобы у всей моей семьи сегодня был праздник, – Он не смотрел на Дазая, шёл впереди. А тот, замерев на месте, смотрел. Сейчас он видел причину странного поведения Накахары - тот был немного пьян. Вот только от этого факта смысл слов рыжего не обнсценивался, скорее наоборот - Осаму прекрасно помнил, что именно в таком состоянии он становился более смелым, оставаясь при этом искренним, как никогда. В несколько длинных шагов добравшись до байка, Дазай обнял Чую, не давая тому сесть или вообще сдвинуться с места. - Мой принц пришел спасти свою Белоснежку из одинокой башни? - тон смешливый, но слышно нотку робкой надежды. Чуя без задней мысли откинулся назад, продлевая обьятие, – А кто, кроме меня, это сделает? – Он смотрел весело и прямо. – Пошли, принцесса, до двенадцати всего четыре часа. Дазай фыркнул и расслабился, уткнувшись лицом в рыжие пряди. - Минутку... Он вдыхал до боли знакомый запах Чуи, стараясь запомнить, пока не позволяя себе поверить окончательно, но расслабляясь, оставляя все идти своим чередом. Чуя замер, не совсем понимая, что творится с Дазаем, но нутром чувствуя. Ему сейчас это нужно. – Я не растворюсь, Осаму. И у тебя до сих пор есть ключи от моей квартиры, – Как-бы невзначай напомнил он. Дазай вздрогнул, но быстро взял себя в руки: - Как будто я когда-то пользовался ключами, чтобы прийти! - усмехнулся он. Ключи и правда были, хотя он и не использовал их, но это был просто знак доверия Чуи, знак того, что двери его дома всегда открыты для Осаму. Вот только тот считал, что не имеет на это право после ухода из мафии. – Тем более, – Чуя взял его за руку и повёл к своему байку, приглашая сесть сзади. Как-будто ничего не изменилось. – Держись нормально, иначе шлем напялю. Дазай тихо рассмеялся, отпуская свои переживания и быстро устраиваясь позади Чуи, тут же обнимая его за талию и устраивая подбородок на макушке. – Я тебе не подставка, – Чуя привычно ворчит и двигается так, чтобы удобней вести. Мотор с рычанием заводится и они срываются с места. Морозный воздух наполняет нос и лёгкие, принося с собой запахи сладкой бобовой пасты, корицы, апельсин и хвои. Запах праздника. Чуя привёз их к главному буддискому храму Йокогамы. В центре сейчас были только туристы, а жители города в дань традициям сначала шли в храм. Новогодние украшения, запах собы и куча людей. Сам Чуя шумные сборища любил, но знал как Осаму не любит толпы, поэтому, незаметно для других, накрыл его своей способностью. Гравитация не позволяла людям приблизиться к ним слишком сильно. Чуя полностью отдался праздничной атмосфере, протягивая Осаму пустую табличку для пожеланий. На его собственной места почти не было. Накахара желал счастья и благополучия слишком многим: Мори, Коё, Рюноске, Кёка. Самым первым там было имя Дазая. Чуя прочитал молитву семи богам и положил свою табличку в ящик. Осаму не очень верил в эти традиционные молитвы, но все же на его табличке появилось всего несколько иероглифов - "Чуя" и "семья". Короткая молитва - и написанные мечты отправились в ящик и он с интересом посмотрел на Накахару, ожидая, что ещё придумал его неугомонный рыжий. Чуя отошёл от алтаря, чтобы не мешать и обменялся с какими-то ребёнком моти. Он помахал Осаму рукой, чтобы он его видел и вручил ему эби. В глазах была лёгкая насмешка. Дазай улыбнувшись, принимает это пожелание долголетия, чувствуя, что несмотря на то, что оно отчасти насмешливое, тем не менее вполне настоящее. - Хитрый рыжий лис, знаешь же, что я люблю такое... - ворчит он. Чуя усмехнулся, – Суицидник только что сказал мне что любит долгую жизнь? – Он кивнул в сторону площади, – Не думаю, что ты хочешь в толпу. Заберёмся повыше и посмотрим на салюты там? Возмущенный Дазай хотел поправить, что любит он морепродукты, а вот жизнь не очень, но только ещё раз фыркнул: "Точно лис!" На предложение же кивнул - салют, это красиво, но лучше смотреть его только с Чуей, без кучи людей вокруг. Чуя взял его за руку, лавируя в толпе, а как только они вышли из поля зрения людей, подхватил Осаму на руки и взлетел на холм. Дазая он отпустил, а сам остался висеть в воздухе. С такого расстояния никто и не поймёт, что он не стоит. Дазай, глядя на него только усмехнулся, в глазах мелькнули искры, показывая, что он что-то задумал, однако, шатен даже не стал насмешничать, сделав вид, что смотрит на небо, где темную синеву расцвечивают первые вспышки. Зрелище в этом году, что надо: голубой тигр, фиолетовый змей. Небо расцветало салютами самых разных форм и цветов. Самым последним запустили гигантского чёрного зайца. Его год и наступал. Чуя оглянулся на Осаму. В груди что-то теплело при виде его зачарованного взгляда. Осаму. Столько чувств и воспоминаний связано с этим человеком. Раздражение, непонимание, зависть в начале. Принятие, восхищение, доверие в их бытность двойным чёрным. А сейчас что? Раздражение от его выходок. Глухое. Привычное. Обида. Тёмная и холодная обида. За предательство. Злость на него и на себя. За то, что простил. За то, что никогда по настоящему не ненавидел. За то, что влюбился в него ещё мальчишкой. Невысказанные чувства никогда не уйдут сами. Они только копятся. Может они и управляют им сейчас, а может не до конца выветрившийся алкоголь. Он подлетел к Осаму, – Знаешь, а я искал тебя. Там, в штабе. Странно да? Ты всегда был рядом с Мори, потому-что не любишь шумные сборища. А сейчас тебя нет рядом с ним. Тебя нет рядом со мной. Вот, что странее всего. Дазай, с удивлением слушавший его, только виновато вздохнул, опустив глаза. - Прости... - ну а что он ещё мог сказать? – Разошлись наши дороги, чего тут извиняться? – Чуя смотрел на догорающие огни вдалеке. С вершины центрального храма начал бить колокол, – Надеюсь, в этом году мы сможем видеться чаще. Дазай, не выдержав, протянул руки, хватая Чую за руку. Вспыхнула голубым Исповедь, аннулируя красноватое свечение Печали и спущенный с небес на землю Чуя оказался в крепких объятиях Дазая. - Если ты действительно этого хочешь... - тихо произнес Осаму в растрепанную макушку. Чуя улыбнулся, отвечая на обьятие и поднял голову вверх. Он не хотел видеть сожаление в этих глазах. Чуя сам не понял как это произошло, но он поцеловал Осаму. Мягко, давая выбор, но так отчаянно как будто задохнётся если этого не сделает. Дазай ожидал чего угодно - от тихого ворчания на применение способности до ругани и удара, но явно не того, что его поцелуют. Он замер лишь на миг, после чего расслабился, стараясь так же осторожно ответить, хотя бы так рассказать о своих чувствах. Чуя медленно отстранился и засмеялся, – Я думал, мне по лицу дадут, а ты.... – Огни города отбрасывали на холм свой свет, а в волосах Осаму опали снежинки, делая его похожим на принца из зимней сказки. Чуя думает, что не видел никого красивее и продолжает смеяться. Одзи-сан, можешь не приходить, свой подарок Чуя уже получил. Лучший подарок в лучший новый год.