Отражение

Это был дипломатический визит. Королева Аврора прибыла в Эренделл заключить торговый и военный союз. — То есть ты играешь в снежки... грязью? — прыснула Анна. — Ну, у нас-то не бывает недостатка в снежках — даже летом!.. Ой, это нехорошо, что я хвастаюсь! — А ты не хвастайся, — пожурила Аврора. — Ты мне покажи. — Уж я тебе покажу! Эльса, наколдуй! — Анна сделала умильные глазки. — Пожалуйста! — поддержала Аврора. Не могла же Эльса им отказать. Пока она вызывала миниатюрную метель, Малефисента держала её под прицелом своих колючих глаз, словно сама была готова разразиться колдовством — и не каким-то там маленьким безобидным снегопадом. Она что, думала, только феям должна быть доступна магия? Если честно, Эльсе вообще не хотелось привечать у себя такую гостью: от Южного моря до Северных гор люди шептались о ней с ужасом. Но не приглашать Малефисенту... М-да. Все её приглашали, и обыкновенно она не являлась, жила у себя на болотах, время от времени гостила у своей крестницы и уж точно не сопровождала её в поездках. Но для Эренделла почему-то сделала исключение. Малефисенту украшали изогнутые рога и огромные тёмные крылья. Эльса опять поймала себя на том, что пялится, и, проклиная своё невоспитанное любопытство, отвела взгляд. Поздно. — Неприятно Вам смотреть на мои крылья? Как глянете, так сразу воротите нос. — Что?.. — Эльса поразилась и устыдилась. — Примите мои извинения. Я... мне просто хочется посмотреть, они очень красивые, но это же невежливо... Как дети показывают пальцем на моё платье, пока взрослые сдерживаются. Я не хотела подвергать Вас тому же... Я не хотела Вас оскорбить, а вышло наоборот. От чего бежала, то и совершила. Как всегда. — Это мне не следовало спешить с выводами, — кажется, Малефисента тоже смутилась. — Должна признать, я не очень хорошо понимаю людей. И не умею говорить о погоде. Эльса хмыкнула, удивляясь про себя: Малефисента держалась так гордо и так уверенно, словно всё знала, ко всему была готова и ни в чём не могла ошибиться. — Порой я вижу угрозы там, где их нет, — продолжала Малефисента. — Знаете, почему я вызвалась сопровождать Аврору? Обычно я не хожу за ней хвостом: я же распугаю всех потенциальных союзников, — она усмехнулась. — Но когда моя крестница собралась в королевство, известное своей магией, я боялась за её безопасность. Мне тоже следует принести Вам извинения. Кто-нибудь, чья совесть чиста, на месте Эльсы обиделся бы. А её это утешало: оказывается, она была здесь не единственной ведьмой, предубеждённой против другой ведьмы. — Нет, я не сержусь. Это не Эренделл известен своей магией — это я печально известна, не так ли? Я едва не разрушила собственное королевство и... — Эльса болезненно стиснула ладони и проглотила упоминание о самом страшном. — Анна всё твердит, что я не виновата, потому что я этого не хотела, — но разве от этого легче... тем, кто пострадал, кто мог бы погибнуть? Когда меня опасаются, я это понимаю. — И я понимаю, что Вы мне не рады. Вы ведь тоже знаете мою историю, — голос Малефисенты снова звучал горько. Конечно, историю злой бескрылой феи, которая прокляла невинное дитя, рассказывали на каждом углу — в назидание или как страшилку на ночь. И часто опускали финал этой истории, что Эльсу возмущало. — Но это Вы разрушили проклятье. — А Вы это знаете? — приятно удивилась Малефисента. — Многие лгут, что это Филипп поцеловал Аврору, и она проснулась. — А ещё говорят, что это Кристофф поцеловал Анну, и она оттаяла. Он её, конечно, любит, — но проклятье она разрушила сама, — сказала Эльса с гордостью. Только благодаря Анне она совладала со своим холодом. — Люди страшатся таких, как я или Вы, и иногда даже верят в силу любви, — согласилась Малефисента, — и недооценивают эти несокрушимые, всепрощающие сердца. Я вновь увидела свет только благодаря Авроре, и я же... Вы знаете мою историю, — повторила Малефисента, — и я Вам не омерзительна? А ведь её до сих пор это мучило... и стоило ли этому удивляться? При всей данной ей власти, при всей её великой силе она оказалась беспомощна перед собственным колдовством — и ничего, ничего не могла сделать, когда её проклятье пало на самого дорогого ей человека. Эльса как будто смотрела в зеркало. — Я сама однажды прокляла свою сестру, — выговорила она, и Малефисента тоже узнала своё отражение. И ей в затылок прилетел снежок. — Это она! — хором заявили Анна и Аврора, показывая друг на друга. Обе улыбались от уха до уха и даже не пытались выглядеть виноватыми. — Крёстная, я бы никогда! — Нет, это я бы никогда! А то ещё подумают, что я объявила вам войну! Эльса и Малефисента переглянулись: обе поняли, что Анна и Аврора не потерпели какого-то смертельно серьёзного разговора в такой солнечный денёк и сговорились втянуть их в игру. Малефисента клыкасто улыбнулась, и на кончиках её пальцев заплясали золотые искры: — Я тоже метала наши грязевые снежки. И никто ещё меня не превзошёл. — Вы смеете бросить вызов самой Снежной королеве? *** Союзный договор они подписали, чрезвычайно выгодный для обеих сторон. На прощание Эльса и Анна пригласили Аврору и Малефисенту приезжать в гости снова и были приглашены в их королевство и даже на болота.