Я просто люблю своего папу

POV Милинды Мориарти, дочери единственного в мире любящего преступника Я сижу в этом кресле уже больше двадцати четырех часов. Я просто сижу. Я не могу ничего сделать. Обычный человек включил бы телевизор или залез в интернет по ноутбуку, но нет, папа мне запретил этого делать. Перед уходом он поцеловал меня как обычно в лоб и сказал "Ближайшие два дня не смотри и не слушай любые СМИ, поняла?". Я кивнула и он просто ушел. Но папа до сих пор не вернулся. Бывало и раньше, что папа подолгу отсутствовал дома, обычно это было, когда я еще была маленькой и со мной сидел дядя Себастьян. Но раньше я так не волновалась о нем. В горле появляется странный привкус горечи, на душе как будто кошки скребутся... даже не так, душа вообще куда-то улетучилась. Просто сплошной комок нервов, тесно переплетный между собой, что только сильнее усиливает волнение. Масло в огонь еще добавляет тот факт, что папа до сих пор не звонит. А он обещал. Звонить я не буду, это тоже запрещено. От созерцания холодного камина меня отвлекает стук в дверь. Я дернулась и подорвалась с места. Это папа! Я знаю, это точно он, просто как обычно оставил ключи дома!... Но... - Здравствуй, Милинда, - произнесла Ирэн стоя на пороге в своем неизменном белом платье. - Это ты, - стало немного больно от осознания, что это всего лишь Ирэн. - Заходи. Я пропустила Ирэн в дом и она сразу же прошла в гостиную. Я не знала, что ей сказать, не знала с чего начать разговор. - Может чаю? - глупо спросила я. - Можно, - кивнула женщина, усаживаясь в кресло. Я фыркнула и пошла на кухню заваривать чай. Я не очень люблю Ирэн. Не знаю почему, но ее образ "этой женщины" немного настораживает и заставляет меня относится к ней с некой опаской. Хотя она мне не нравилась из обычных побуждений: слишком гордая, слишком хитрая... стерва одним словом. С ней я тоже давно знакома, нашу первую встречу я не помню, но точно скажу, что она была не из самых приятных на моем времени. Я заварила чай и принесла поднос с чашками в гостиную. - И зачем же ты пришла? - спросила я, медленно отпивая чая, который мы недавно с папой покупали в Италии. - Хотела с тобой поговорить, - произнесла Ирэн беря чашку. - Вернее, я должна тебе кое-что рассказать. - Снова какую-нибудь скучную байку с твоей "работы"? Ирэн, ты же знаешь, что меня твои истории давно уже не увлекают. - На этот раз дело куда серьезнее. - Неужели? - наигранно удивилась я. Привычка от папы. Ирэн кивнула и я нахмурила лоб. Странно, обычно Ирэн вела себя у нас дома куда более раскрепощенно, на губах всегда была гордая ухмылка. А сейчас ее лицо было задумчивым, взгляд устремлен в чашку. Было видно, что она хочет что-то сказать, но не может. За ней этого раньше не наблюдалось. - Да, кстати, ты не знаешь, где папа? - прервала я затянувшееся молчание. - Как раз таки о нем я и хотела поговорить, - Ирэн впервые за весь разговор подняла на меня глаза. - Он... Не думаю, что эта информация будет тебе приятна. - Выкладывай все как есть, - махнула я рукой и села поперек кресла. - Вчера мы разговаривали и... в общем, Джеймс застрелился ради того, что бы Шерлок скинулся с крыши, - на одном дыхании выговорила Ирэн. Я на секунду замерла, но потом... дико, по истерически дико рассмеялась. Адлер в шоке на меня смотрела и не могла понять, чем вызвала у меня такую реакцию. - Нет, Ирэн... я всегда знала, что у тебя плохое чувство юмора... но чтобы настолько, - сквозь смех выдавила из себя я. - Ты идиотка? - повысила голос Ирэн. - Думаешь, я шучу?? - А разве нет? - немного успокаиваясь, спросила я. - Нет! Я бы не стала шутить смертью Джеймса! Внутри что-то оборвалась. Как будто струна на скрипке порвалась, с таким тонким, но скверным звуком. Я в миг пришла в себя и пыталась понять весь смысл слов Ирэн. Было видно, что она не шутит. - Папа... умер? - спросила я слегка дрожащим голосом. Снова кивнула. Снова оборвалось. Сердце перестает отбивать обычный ритм, начинает замедляться, из-за чего реакция начинает затормаживаться и ты не все понимаешь. Руки начинают дрожать. Комок нервов внутри распутался и распался на тысячу нитей, которые, как ощущалось, сами были в шоке от услышанного. Ирэн встала, взяла поднос и ушла на кухню. Я медленно поднялась и подошла к телевизору. Нет, я больше не могу сидеть в неведении. Нажала на кнопку выключателя и экран сразу включился на канале "ВВСnews". Там постоянно крутят новости, мы почти никогда его не смотрим, что странно, раз он включился на этом канале. Я пустым взглядом смотрела на дикторшу и пыталась вникнуть в ее слова: - Вчера днем, с крыши больницы св. Варфоломея сбросился консультирующий детектив Шерлок Холмс... Так же был найден труп актера Ричарда Брука, который был нанят мистером Холмсом для игры Джима Мориарти, большого преступника, - последовали кадры с той самой злосчастной крыши. Я смотрела на папу, который лежал на земле с простреленной головой и пыталась понять реальность всей ситуации. Папа говорил, что он никогда не умрет от чьей-либо пули или руки... Но он застрелился сам... Значит папа знал, на что идет. Я почувствовала как по щекам потекли слезы. Это были не слезы счастья, которые согревали душу, это были слезы отчаянья, боли. Я не могла поверить, что папа умер. Он... он просто не мог. Он же не мог оставить меня... Хотя, ради дела он мог многим пожертвовать, и я его понимаю. Внизу живота стало неожиданно жарко, и этот жар стал подниматься все выше, разливаясь по всему телу. Когда жар достиг мозга я резко скинула телевизор на пол. Как же этот звук был сейчас приятен для ушей. Хотелось рвать и метать. Хотелось даже сейчас пойти и убить кого-нибудь, все равно, главное убить! Руки стали дрожать сильнее, но я стала разбрасывать вещи по комнате, книгами разбила окна. Но когда больше не осталось ничего под рукой я просто упала на колени и закричала. Закричала от безысходности и боли, которая стала разрывать мою душу, добираясь до сердца. Это было больно, очень больно. Мне хотелось разорвать себе грудную клетку, чтобы хоть как-нибудь избавится от этой дикой боли. Боюсь, что даже в Аду не так больно пытают, как меня сейчас. Сквозь свой крик я услышала быстрый стук каблуков и почувствовала как меня прижимают к себе. Все-таки каждой женщине природа дает материнский инстинкт, и Ирэн не была исключением. Наверняка, ее сердце сжалось при виде меня. Но она просто прижимала меня к себе и гладила по спине, пытаясь успокоить. Я перестала кричать, но на смену крику пришли слезы. Я не могла их сдерживать, поэтому я рыдала навзрыд. Где-то глубоко в недрах разума я корила себя, что предстала перед Ирэн такой размазней, такой слабохарактерной и не в состоянии держать себя в руках. Но мне было глубоко наплевать на эти недры. Сейчас я хотела одного: что бы в гостиную неожиданно ворвался папа и стал уверять меня, что это всего лишь трюк, шутка. А я бы обозвала его "скотиной" и крепко прижалась к нему, давая понять, что я больше никогда его не отпущу... Но папа уже больше не придет. Я очень старалась, пожалуйста выскажитесь, мне это нужно