Предначертанная случайность.

Секундное мгновение обрывает все связи. Все достижения, пытливо заработанные, разбиваются вдребезги, как стекло заднего вида, а фотографии в альбоме воспоминаний поглощает огонь. Очки слетают со лба, будто рубин с короны королевы. Королевы хауса, королевы отчаяния, королевы смерти. Алым солнцем разольется кровь, мешаясь с рыжим оттенком его волос. Оттенком его крови.       Это похоже на сон, в котором нет конца, ведь все мы когда-нибудь проснёмся. Но не всегда дома и не всегда рядом. Никто из нас не застрахован, как машина, которую всё равно некому вернуть. И хочется верить, что любовь вечна и даже смерть не разлучит нас, что Бог сохранит, потому что ты был хорошим и не плошал. Ешь, молись, люби - не иначе. А у Валеры в глазах осадок от бензина, заполнивший его внутренности до краёв. Вся эта картина пропитана запахом дыма и моторного масла. Вот и всё. Это всё? Та уютная квартира - их квартира мечты - будет сегодня пуста? Четвёртый мартовский листок так и останется висеть на стене кухни, из открытого окна которой, будет слышна сирена, но толк её невидим. Ты тоже видишь? Видишь те облака, что плетутся на небе, сотворяя юркую пташку детства, а совсем рядом пушистое и необъятное кольцо вечности. Солнце, жгучее и острое, озаряет их сущность, в то время как рядом проплывает огромное, тонущее в тоске где-то между раздором целостностью счастья, горе. Видишь, оно движется неминуемо и непоколебимо. Оно затмевает, казалось бы, бесконечное шоссе, где мы - мельчайшие частицы далёких звёзд, лишь искорки, чье имя будет отражаться на бирке, что висит на сером ледяном пальце. Видишь? Теперь ты осознаешь насколько было ложно твоё „никогда не поздно”?       Уже слишком поздно. Стой. Посмотри по сторонам, а затем вверх и вниз. Думаешь, что безопасность окутала тебя и угрозы растворятся в звенящей пустоте, но обернуться ты забыл. Мы не вправе что-то изменить. Ты считаешь это судьбой? Ну же, взгляни на меня! Позволь слизать слезу разочарований с твоей щеки. В наши кисти впиваются шипы оков, любимый. Мы просто не вправе. Рука об руку, до самого конца асфальта, вышагивая километры не пройденного пути осторожно, не спеша. Теперь-то уже некуда. Мишин луч озорной в бликах зелёных сравним, разве что, с кровоподтёками дней. Валера хватает крепко, не отпускает и не отпустит даже там - в неизвестности будущего. Потрёпанный вид спутника не мешает любоваться красотой его души, ведь кроме неё не осталось ничего. Пустая оболочка, исчезающая постепенно. Но что-то же бьётся внутри, что-то разливается по стенкам сущности. Валере хочется верить в то, что в них ещё осталась любовь. Растущая, вскормленная небесным плодом. Да будет так. Но снизойдет рассвет на город-катастрофу и в преддверии нового дня лилово зажжется пламя, просвечивая конторы на теле. И всё исчезнет. Мир потонет под тяжестью пролитой крови, пока они в последний раз смотрят невинно друг другу в гладь очей. Горсть песка надменно канет в пропасть часов, рассыпется пустыней бескрайней и тогда все станет ясно. Конца не существует. Им суждено скитаться, перебирая устало ногами, зачерпывая с горкой. Пути назад не найдётся. Только неизведанное счастье бытия признаками данного инцидента.

Возможно.