Я подарю тебе свое сердце

Выходной. Настойчивые лучи солнца, падающие на симпатичного мальчишку. Тёплый ветер из приоткрытого окна, раздувающий шелковистые тёмные волосы. Из-за надоедливых лучей, юноша приоткрыл глаза. Пусть и Скарамучча не любил солнце, все же лучше просыпаться так, но, к сожалению, не в его случае. Подросток проснулся от грохота, доносящегося, как показалось, из кухни. Шум был такое, будто кто-то разбил бутылку. Тут два варианта. Либо мать, которая снова с утра пораньше налакалась алкоголя, либо её, так называемый, «хахаль», который приходит обычно ночью на очень важные «разговоры» Из-за тех самых «разговоров» юноша частенько не мог заснуть. Ему было стремно и даже, как-то мерзко даже? Ну конечно, кому понравится слушать подобное почти каждый боже день. Что касается отца, Скарамучча виделся с ним примерно раза 3, не больше. Обычно они переписывались, но это случалось довольно-таки редко. Отец мог не писать полгода, а то и даже год, а потом, ни с того, ни с сего, отправить сообщение, в котором он описывает всю любовь к своему сыну и сожаление. Почему же сожаление? Да потому что он бросил мать ещё с самого рождения Скарамуччи. Подросток не знал, что у них там такого случилось, но примерно понимал. Хотя. кто знает, быть может, его мать с самого начала была такой? Он уже и не помнит. Скарамучче такое явно было не по нраву, поэтому он часто игнорировать своего отца. Вообще не любил, или даже, терпеть не мог всякие телячьи нежности. Но к счастью, такие сообщения поступали не часто. Отец писал подобное явно не та трезвую голову. В более адекватном состоянии он не мог. Гордость не позволит. Да и совесть его совсем не мучает, наверное? Вслед за разбитой бутылкой послышались крики. Как и ожидалось, это была мать и её любовник. Вероятнее, они опять поссорились по пьене. О, да, этот мужик был такой же, как и мать Скарамуччи. Как говорится, два сапога пара! Самого Скарамуччу уже ничего не удивляло, ведь это случалось настолько часто, что брюнет успел привыкнуть. Конечно же, его это сильно бесило. — Блять, как же они заебали, — сердито прохрипел себе под нос Скарамучча. Поворачиваясь к часам, парень перевёл взгляд на время. Ему как раз пора собираться на учёбу. Лениво вставая с тёплой уютной постели, брюнет направился к шкафчику с одеждой. Сегодня Скарамучча опять наденет свою чёрную рубашку с короткими рукавами и чёрные классические брюки до пола. И вот уже собравшись, Сказитель выходит на улицу. Заканчиваются жаркие летние дни, наступает осень. Это время, когда на смену солнца приходят дожди, небо чаще всего затянуто серыми тучами. Листья желтеют и осыпаются с деревьев. Воздух пропитан сыростью, но сегодня день иной. Солнце светило прямо в глаза Скарамучче, от чего парень жмурился и недовольно шептал что-то себе под нос. Тёплый ветер окутывал тело с головы до пят, эти ощущения напоминали щекотку. Вдруг кто-то резко «напрыгнул» на Сказителя сзади. — Хэй, Мучача! Долго ждёшь? Это был его, так называемый, друг. Тарталья. У него были рыжие волосы и глаза, цветом синего моря. Они были знакомы ещё с самого раннего детства. Он, пожалуй, единственный, с кем Скарамучча общался так близко. Тарталья жил неподалёку от Сказителя, поэтому они довольно часто виделись. Про отношения с семьей он, разумеется, тоже знал. Поэтому мог даже поддержать в случае чего, но обычно брюнет не принимал его утешения. — Кажется, я просил тебя не называть меня так, — сурово прошипел Сказитель, — И да, я тебя не ждал. — Ну ты и злюююкаа, — дразня, произнёс рыжик, — Ладно, слышал новость? У нас с этого года новенький появится. Говорят, красавчик, — подметил Тарталья. — Ну а мне то что? , — устало спросил брюнет. Скарамучча не любил людей, они были ему противны, кроме рыжика, тот к нему привык, но признавать ему это не хотелось. На какого-то новенького ему тоже было глубоко плевать. Пришёл и пришёл, что такого? Единственное, может больше хлопот доставит, да и все в принципе. Придя в класс, брюнет сел на свое место и тупо начал пялиться в окно. Его друг Тарлья опять куда-то смотался, но и то хорошо. Скарамучча сидел всегда один на последней парте первого ряда. Делить парту с кем-то он не хотел. Учился он средне, не двойка и слава Богу. Обычно на уроках парень сидел в телефоне, либо спал, из-за этого, учитель истории, Чжун Ли, был очень не доволен. Мало того, что его ученик практически ничего не делает на уроках, так ещё и ведёт себя отвратительно. У Скарамуччи вспыльчивый характер. Он раздражается по любому поводу, может даже все свое недовольство высказать прямо в глаза собеседнику, не постыдившись при этом. Вдруг его тишину прервал громкий звонок, от этой неожиданности парень резко дёрнулся. Сейчас был урок истории, на нем поспать не удавалось, ведь Чжун Ли каждый раз делал замечания ученику и бывало, даже подходил, дабы «пробудить» спящего. — Итак, дети, сегодня у нас новенький. Прошу любить и жаловать, — произнёс историк. Внезапно какой-то парень с белоснежными волосами встаёт и выходит к доске. Да, сначала Скарамучча его не заметил, ведь он обычно не обращает внимание на происходящее в классе. — Я Каэдэхара Казуха, мне 17. Рад знакомству, — улыбаясь, представился новенький. Мальчишка был действительно необычайно красив. Из-за солнца белоснежная кожа сверкала, а кроваво-алые глаза будто светились. Из его светлых волос выглядывала красная прядь, что очень гармонично смотрелась с цветом глаз Каэдэхары. Юноша был одет в белую рубашку и молочный кардиган сверху. Внизу были белые брюки, обувь была тоже светлая. Кеды с красной подошвой, будто совсем новые. Все пялились на новенького, восхищаясь. Это сразу взбесило темноволосого, мол, весь такой «милый» и «невинный», аж тошно. А его нежная улыбка ещё сильнее раздражала Скарамуччу. Поглядев на новенького, брюнет снова перевёл взгляд на окно. — Спасибо, Казуха, можешь присаживаться, — сказал учитель. Скарамучча краем глаза посмотрел на блондина, дабы проследить, куда сядет Каэдэхара. Подходя к парте, беловолосый почуял на себе чужой взгляд и разворачиваясь, посмотрел в сторону Сказителя. Они встретились взглядом. Скарамучча резко отвернулся, на что Казуха ухмыльнулся. 《И че этот «милашка» ещё и ухмыляется? Фу, мерзко, скорее бы этот учебный день закончился》, — подумал брюнет. — Так, продолжим урок, — громко произнёс Чжун Ли. *** На удивление, уроки пролетели довольно быстро, все уже разошлись по домам и только Скарамучча ожидал в коридоре своего друга, ведь тот попросил его подождать. — Таак, все, благодарю за то, что не ушёл, — ухмыльнулся рыжик. — Пойдём уже, мне надо к бабушке ещё зайти, — уходя, объяснил Сказитель. Да, как и сказал Скарамучча, у него есть бабушка, к которой он частенько заходит, наверное, если бы её не было, парень сошёл бы с ума от постоянных «разговоров» по ночам. Но опять же на долго он остаться не мог. Она не могла помочь ему, ведь не знала всего происходящего, ведь практически не общалась, не хотела навязываться, да и дойти было сложно, ведь старость-не радость, здоровье у пенсионерки подхрамывает. Её не навещали, вот только если Скарамучча. Обычно он покупал ей лекарства и заботился, так как очень любил свою бабулю. Она была единственной, кто так дорог подростку. Скару приходилось врать, ведь иначе никак, не хочется расстраивать, да и для неё это будет огромным шоком. Сердце может не выдержать, этого парень боялся всегда. — Да иду я, иду! — улыбаясь, догонял рыжий. Все так же светит солнце, дует тёплый ветер, снова щекоча. Город уже ожил, было шумно. Люди суетливо спешили по делам, а Скарамучча со своим другом плелся домой, хоть и не хотелось. По идее мать должна была снова куда-то свалить до вечера, а её хахаль уйти по девкам. *** Придя домой, Скарамучча плюхнулся на кровать прямо в одежде, спать хотелось неимоверно. Матери дома не было, а её любовничка и след простыл. Именно в это время мог отдохнуть брюнет, ведь ему никто не помешает, если только Тарталья опять не решит вытащить того на улицу. Спустя какое-то время, Скарамучча заснул.