Through The Night

      К границе поселения они добрались ближе к ночи, когда солнце уже скрылось, но его горизонтальные лучи еще освещали Землю. Алекс и Хиробрин остановились у входных ворот, не пользующихся популярностью, причем настолько, что они были просто закрыты и у них не было стражи. При этом звуки музыки и шум толпы доносились без потерь, создавая иллюзия праздника за пределами деревни.       Идеальное место для изгоев общества.       Территория возле ворот представляла собой что-то вроде парка с двумя лавочками и клумбой… Лавки были не заняты, поэтому парень с девушкой уселись на одну из них. И начали слушать.       Алекс сжимала в кулачках белоснежный подол своего платья и едва сдерживала слезы. Ей тоже хотелось поучаствовать в празднике, но она не могла, ведь в лучшем случае ее оттуда выгонят.       Рыжеволосая вздохнула. Каждый чертов раз она возвращается к этому выводу! Надоело! Но она ничего не могла с этим поделать. Чувство вины не отпускало и не отпустит никогда, и правильно, ведь на ее совести гибель людей из-за по глупости приведенного рейда…       Девушка подняла взгляд на Хиробрина, чтобы он поддержал ее своим видом. Хотя белоглазый тоже не выглядел особенно радостным. Алекс сопереживала ему, ибо как никто другой понимала, что он сейчас чувствует, будучи отвергнутым своими друзьями. Однако она еще считала, что ему в данный момент было чуточку легче, ведь его потеря не была связана с людьми, которые прямо сейчас веселились за этими воротами.       Вместе с этим у нее начали появляться другие мысли…       Он мог ради веселья или чтобы сбросить пар взять и разбомбить поселение… Но не делал этого, а просто сидел и слушал, наслаждался той же музыкой что и она. А перед этим вообще подарил ей платье. Наверное, он пытался найти счастье не в разрушении, как делал ранее, а в спокойствии…       Однако девушка не могла отвлечься от мысли, что сейчас его вообще ничего не останавливает от того чтобы… Ну… Сравнять эту деревню с землей. Чтобы немного успокоить себя и разрядить гнетущую (от одиночества) обстановку, рыжеволосая повернулась к Хиробрину и спросила:       — Слушай… А ведь ты прямо сейчас можешь тут все разрушить… — белоглазый посмотрел на нее странным взглядом. — Я имею в виду, я не хочу, чтоб ты это делал, просто… Все считают тебя врагом человечества, я тоже считала, и по идее ты должен хотеть разрушать города…       Парень усмехнулся впервые с момента как они тут оказались. Это было искренне.       — Я не желаю зла людям, — сказал он, — я просто борюсь с теми, кто зажрался. Люди ведут себя нагло чаще, поэтому именно на них я чаще всего нападаю.       — Ух ты! — девушку почему-то обрадовала эта новость. — То есть ты в теории можешь спасти даже людей?       — Да, если посчитаю нужным.       Если рядом с Хиробрином она и могла чувствовать себя немного не в безопасности, потому что все-таки ожидала, что он к ней по умолчанию враждебен, то сейчас последние крохи страха испарились. Стало так приятно и комфортно…       — А если бы на меня например напали зомби?.. — спросила рыжеволосая, уже представляя сцену как в сказках.       — Если бы я тебя не знал, то я бы не спас. Это естественный процесс.       Алекс усмехнулась. Она совсем не обиделась, ведь это действительно естественный процесс. Плюс белоглазый не просто так начал со слов: «Если бы я тебя не знал».       — А вот если бы зомби специально начали топтать посевы в какой-нибудь деревне, то тогда я бы их покарал. — твердо сказал Хиробрин. Алекс кивнула, она тоже считала это справедливым.       Так у них развилась беседа… Одна из многих, в которой они узнавали друг друга лучше. Но иногда они прерывались, чтобы послушать красивую музыку. Какие-то песни были знакомы только Хиробрину, какие-то только Алекс, но они оба навострили ушки, когда заиграла песня, знакомая обоим… «Падшее королевство», история короля, на чье королевство напали, и он бродит по заброшенным улицам, вспоминая былое величие.       Какое-то время они сидели в молчании, слушая веселую музыку. И до того как началось пение белоглазый резко встал и подал Алекс руку. Она вопросительно посмотрела на него.       — Потанцуем?