Жасмин, мороз и корица

Наруто очень не любит уроки зельеварения. Преимущественно потому, что они до ужаса скучны. Оценки у него приемлемые — не желая расстраивать родителей, Узумаки всегда старается получать хотя бы «Хорошо». Но, чёрт возьми, раз за разом отмерять необходимое количество ингредиентов… Это так уныло! Сегодня, правда, урок оказался более интересным. Профессор Кабуто, расхаживая перед учениками, с умным видом рассказывает об Амортенции — любовном зелье, способном замутнить разум волшебника, но не вызвать искренних чувств. Опустив глаза в учебник, Узумаки задумчиво смотрит на строки, в которых говорится, что её запах ассоциируется с человеком, к которому тянется сердце. Заинтригованный, Наруто слушает довольно нудную лекцию о том, как неэтично использовать это варево. Кабуто — молодой преподаватель, едва ли намного старше своих студентов-шестикурсников — до сих пор не научился рассказывать важную информацию хоть сколько-то захватывающе. Но сегодня ученики слишком заинтересованы. Ведь любовь — это всегда что-то чарующее и вызывающее любопытство. И узнать о ней больше хочет даже самый заядлый скептик. Признаться честно, Наруто ещё не доводилось искренне и сильно влюбляться. Во всяком случае, он так считал. Взгляд его невольно задерживается на одном надоедливом и раздражающем когтевранце — Учиха Саске. Вечный соперник по квиддичу наверняка уже побывал в отношениях как минимум пару раз, хотя уверенности у Наруто не было. Но все же Учиха на редкость смазлив, и девушки каждый раз взволнованно вздыхали, стоило тому пройти рядом. Лучшую подругу Узумаки — Сакуру Харуно — эта участь тоже не обошла. Она не питала к Саске искренней любви, восхищаясь им, скорее, за компанию, и первое время Наруто это раздражало. По мере взросления, правда, Харуно как-то забыла о своей детской симпатии. Стала вести себя адекватнее, хотя по привычке ещё иногда смотрела на когтевранца, мечтательно хлопая ресницами. Но Наруто прекрасно известно, что подруга приглядывается к одному магглу из их родного городка — Хатаке Какаши. Тот был несколько старше Сакуры, однако ту это не смущало, и она уверенно заявляла, что вскоре завоюет его сердце. Может, по этой причине её настолько затянула тема Амортенции? Харуно смотрит на Кабуто, не отрывая глаз, но периодически делает какие-то пометки в толстом блокноте. Хмыкнув, Наруто заранее сочувствует несчастной жертве симпатии Сакуры. Просматривая список ингредиентов для зелья и пропорции, Узумаки внутренне стонет. Необходима ювелирная точность, чтобы добиться хорошего результата. Придётся сломать всю голову, чтобы приготовить проклятую Амортенцию. Но она нужна для хорошего зачёта — весна уже разошлась вовсю, а это значит, что учебный год вскоре подойдёт к концу. Сделав всё правильно, Наруто сможет компенсировать свою лень, которая несколько испортила его успеваемость. Удача ему сегодня, видимо, улыбается. Все компоненты удалось отмерить с первого раза. Правда, пару раз зацепил пальцы ножом — но это не впервые. У Сакуры, сидящей по соседству, дела идут хуже: она вся покраснела и вспотела, в десятый раз переделывая состав. Наруто хмыкает. Харуно никогда не попросит о помощи, хотя он вполне мог бы подсказать ей, что делать. Бросив последний ингредиент в котёл, Узумаки с облегчением откидывается на стуле. Закидывает руки за голову и разглядывает потолок с причудливыми узорами. Надо подождать пять минут, прежде чем зелье дойдёт до готовности. Впрочем, он уверен, что сделал всё верно: варево приобрело необходимый перламутровый блеск, а пар от него закручивается в спирали. Конечно, это не всё. Завершающий штрих… Наруто улавливает тонкий, нежный запах. Доступный, разумеется, ему одному: ведь каждый по-своему воспринимает Амортенцию. Он ожидает, что зелье будет пахнуть острым раменом (потому что нет такого человека, к которому его сердце тянулось бы), который он любит больше всего на свете. Но чувствует странный, смутно знакомый аромат: мороз, жасмин и… корица, кажется? Кажется, раньше он уже где-то его ощущал. Вот только где? И от кого? Это кажется Наруто странным: он не любит цветов, плюётся от блюд с корицей, и лишь запах мороза вызвает где-то в животе приятное напряжение. Узумаки отчаянно напрягает память, пытаясь заставить её работать. Но в голове, как назло, пустота: до него не доходит, почему аромат кажется знакомым. Он тупо пялится в свой котёл, не замечая заинтересованного взгляда Сакуры. Отметив состояние друга, девушка подскакивает к нему и притягивает к себе в объятии, перекинув руку через его шею. — Ну, и что же ты за запах ощущаешь? — Лучше скажи о своём, — фыркает Наруто, отчаянно пытаясь отмахнуться от приятной и странной смеси, что теперь стоит в носу. — Ну… — Сакура глубоко вдыхает и мечтательно улыбается. — Фруктовая жвачка, табачный дым и запах как после дождя. Такое… волнующее сочетание. А теперь расскажи о своём! — требует девушка, усиливая хватку на шее Наруто. — Ладно, ладно… — Узумаки сдаётся быстро. — Мороз, жасмин и корица. Сакура удивлённо смотрит на него, её брови ползут вверх, словно она испытывает глубочайший шок. Прижимает ладонь к губам, сдерживая смех, рвущийся наружу. Наруто в замешательстве смотрит на неё в ответ, пытаясь понять, в чём причина подобной реакции. — Сакура? — он вопросительно наклоняет голову вбок, но девушка только отмахивается от него и выдаёт: — Да… это будет очень интересно. Дальнейшие расспросы Наруто она упорно игнорирует, хотя тот прекрасно понимает, что Харуно знает, чей это запах. И отказывается выдавать ему правду! Единственное, что радует — урок заканчивается уже спустя пару минут, и он получает высший балл. Мать и отец будут довольны — его оценки практически идеальны. До Минато ему, конечно, далеко: тот окончил Хогвартс со всеми «Превосходно». Но, по мнению Наруто, и его результат неплох. Выходя из кабинета, Узумаки не может сдержаться и бросает взгляд через плечо: глаза сталкиваются с чёрными глазами Саске. Тот слушает преподавателя, но смотрит на Наруто. И отворачиваться не собирается. Напряжение незримо усиливается, ведь оба знают, что вскоре должен состояться матч по квиддичу, который решит, чья команда будет чемпионом. Они оба — и старосты, и капитаны, поэтому для них победа крайне важна. Но вместо того чтобы злиться или ненавидеть своего соперника, Наруто вдруг подмечает, что он прямо-таки безупречно красив. Запах жасмина в носу только усиливается, раздражая послевкусием корицы и холода. Мысли Наруто, очевидно, витают где-то далеко. Когда он натыкается на студентку Пуффендуя — Хьюга Хинату — его вдруг обдаёт ароматом жасмина. Он даже замирает на секунду, осознавая, а потом поспешно садится на корточки, помогая девушке собрать оброненные ею книги. Её запах окутывает его нежным облаком, и он удивляется: неужели подсознательно Хината ему нравится? Было время, когда они сходили на пару свиданий, но те ни к чему не привели. Наруто приглашал её даже на Святочный бал, и они неплохо провели время, но в сердце его ничто не дрогнуло, даже когда Сакура намекнула ему, что он нравится Хинате. Неужели он настолько тупой, что не понял своих чувств? — Хината, — начинает он, не зная, как проверить свою догадку, — я бы хотел кое-что проверить. Но для этого мне надо тебя поцеловать. Ты не против? Хниата удивлённо моргает, приоткрыв рот. На её щеках расцветает румянец, и она скромно опускает глаза, прикрывая их длинными пушистыми ресницами. Но затем быстро кивает, соглашаясь. Ухватив её руку, Наруто притягивает Хьюгу к себе, медлит мгновение, а затем втягивает в аккуратный, почти робкий поцелуй. Губы Хинаты мягки и податливы, она раскрывает их, впуская его язык. Её приятный аромат будто обнимает Наруто, ласково касаясь кожи. Несмотря на то, что поцелуй сладок и нежен, Узумаки не ощущает ровным счётом ничего. Да, это приятно. Но не волнует его должным образом. Ведь когда ты целуешь человека, который тебе действительно нравится, в душе должно что-то измениться? Как там в этих дурацких книжках Джирайи? Сердце замирает, по коже проходят мурашки, а в животе порхают бабочки? Пусть это было описано извращенцем весьма тупо и поверхностно — в самый раз для его аудитории — Наруто не чувствует и намёка на пресловутых насекомых. Разорвав поцелуй, он с некоторым разочарованием отстраняется и подаёт Хинате книги. Девушка, краснея пуще прежнего, принимает их и тихо вздыхает. Она не глупа и сразу понимает, что Наруто не получил то, чего хотел. Глупо вышло, конечно. — Извини, это было не совсем правильно с моей стороны, — Узумаки неловко чешет затылок. — Не знаю, что на меня нашло. — Вы изучали Амортенцию сегодня? — с вежливой улыбкой интересуется Хьюга, удобнее перехватывая книги. — Как ты… — У нас многие на факультете как с ума посходили после этой темы. Ничего страшного, Наруто, — свободной рукой девушка хлопает его по плечу. Он чувствует себя странно. Ему не присуще такое поведение, так что же на него нашло?

***

Саске отступает в тень коридора, чтобы идущие мимо Хьюга и Узумаки его не заметили. Они о чем-то переговариваются, но он не вслушивается в беседу. Достаточно и увиденного пару минут назад. Конечно, многим было известно, что Хината симпатизирует Наруто (кроме самого придурка), но Учиха и подумать не мог, что застанет эту парочку целующейся посреди лестницы. По очевидной для Саске причине увиденное вызвало в нём бурю противоречивых эмоций. Злость и растерянность смешиваются с недоверием и тенью обиды. Сердце колет ревность — неприятное и довольно едкое чувство, от которого хотелось бы избавиться. Саске устало приваливается щекой к стене, приятно холодящей неожиданно разгоревшуюся пылом кожу, и тяжело вздыхает. Будь он проклят… Около получаса назад. Саске вовсе не удивлен запахом своей Амортенции, удавшейся идеально — что и отмечает преподаватель, радостно приводя зелье всем в пример. Похвала Учиху совершенно не трогает, он прельщён этими вечными одами от учителей, хотя чаще всего он совершенно не старается. Просто делает, как написано в учебниках. Аромат окутал его тёплым одеялом. Если бы Саске мог, носил бы его с собой, чтобы использовать как поддержку в непростые моменты. Острые специи. Кислые ягоды. Хвойный лес. Невероятное сочетание, кружащее голову. Учиха точно знал, кому принадлежит этот запах. Взгляд против воли потянулся к светлой макушке в другом конце класса. И почему Саске так повезло… Лучше бы запал на лучшую подругу придурка, Сакуру. Она хотя бы не настолько раздражающе громкая, хотя, пожалуй, еще более импульсивна, чем Наруто. Но нет, Саске решил, что будет прикольно полюбить своего вечного соперника.

…

Первые подозрения закрались где-то на третьем курсе. Тогда Учиха стал ловить себя на слишком уж частых наблюдениях за Наруто. Мог просто долго смотреть на него во время совместных уроков или обедов в Большом зале. Подмечал приятные мягкие черты лица парня, смешно растрёпанные светлые волосы, сверкающую улыбку. И злился. На самого себя и на него. На четвёртом курсе, после каникул, Наруто вернулся в школу значительно вытянувшимся в росте, а его тело перестало быть угловатым. Правда, за Саске была небольшая победа: он все ещё оставался выше. Пусть и на пару сантиметров, это неважно, главное, что он его уделал. На пятом курсе они даже начали общаться. В основном это было похоже на обмен оскорблениями — кто кого переплюнет в остроумии. Стоило отметить, что у язык Наруто был без костей, а неприятные слова он придумывал с особой изощрённостью. Саске это дико нравилось. Каждый день ожидать новых перепалок. Встречаться на поле для квиддича. Опережать его, выхватывая снитч прямо из-под пальцев. Смотреть на бессильную злость в глазах Наруто и не сдерживать победной улыбки. Саске дико нравилось его дразнить. И он готов был совершать глупости ради этого. Впрочем, Узумаки быстро втянулся в их «игры». Бомбы-вонючки, подброшенные в сумку, для Саске перестали быть чем-то сверхординарным, и он в совершенстве овладел Заклинанием Очистки, избавляя одежду и вещи от неприятных запахов. Неожиданные подножки или пугалки из-за углов тоже вскоре не вызывали какой-либо реакции, кроме «хм». Записки, подброшенные на уроках трансфигурации, иллюстрирующие, как Наруто превращает Учиху во что-то малоприятное, вызывали еле сдерживаемый смех. Способности к художествам у соперника развивались с каждым новом листком пергамента, что находил Саске на своём столе, а порой в сумке. Сам он предпочитал выходки Наруто игнорировать, чем бесил его ещё больше. Когда Узумаки облил его в Большом зале бадьёй вонючего сока (кажется, он стух сто лет назад), Саске и бровью не повёл. Завершил завтрак, поднялся, игнорируя влажную одежду и отвратительную жижу, стекающую по волосам, и под чужими взглядами покинул помещение. На урок пришёл чистым, словно ничего и не случилось. Как у Наруто от злости пар из ушей тогда не вырвался — сложно сказать. На шестом курсе оба стали старостами и капитанами своих команд по квиддичу. Упрямый гриффиндорец, пытаясь показаться теперь степенным и крутым, подлянки прекратил, но словесные перепалки никуда не делись. Разве что Саске всё чаще ловил себя на мысли о том, как хочется прервать безумную речь поцелуем. Грубым, злым и в то же время таким желанным. Закрыть этот чёртов рот. Суйгецу, приятель Саске, которому было известно о его чувствах к Наруто, предложил однажды поддаться ему и позволить поймать снитч первым. Учиха лишь покачал головой: не прокатит. Узумаки любит честные победы, а такой финт вычислил бы сразу. Так он, скорее, только испортил их и без того шаткие и непонятные отношения. К слову, тот матч Наруто в итоге выиграл. И, чёрт возьми, Саске чувствовал себя героем дурацких женских романов, любимых матерью: когда он увидел улыбку на лице соперника, горечь поражения капитулировала. Члены команды долго ещё задавались вопросом, по какой причине капитан был таким довольным.

***

Мысли не дают Наруто уснуть. Он вертится в кровати, недовольно ворчит сам на себя, но в итоге поднимается с места, стараясь не разбудить соседей. Тихо покидает гостиную и знакомым путём идёт туда, где часто любит думать. Время уже позднее, и там никого не должно быть. Луна светит в окна, слабо освещая пол под ногами. Задумавшись, Наруто едва не спотыкается о ступеньку, и раздражённо фыркает. Пропахать каменную поверхность носом — не лучшее решение. Он и так слишком часто посещает лазарет, изводя работавшую там Цунаде постоянными травмами. Благо заживает на нём всё быстро, удивительная способность. Дверь в ванную старост тихо скрипит, впуская Узумаки внутрь. Попав, наконец, в место своего спокойствия, он с облегчением вздыхает и едва удерживается от того, чтобы сползти вдоль стены. Почему-то ситуация с дурацкой Амортенцией выбила его из колеи. Если бы его тянуло к Хинате, всё было бы в разы проще. Но сейчас он даже понять не мог, к кому так рвётся его сердце. В голову невольно влезает Учиха, который не покидает мыслей Наруто в течение последнего года. Пожалуй, он думает о несносном когтевранце даже слишком часто, и порой оттенок его изысканий становится очень интересным. Иногда, например, Узумаки просто до безумия хочется повалить его, усесться сверху, разбить надменное и самодовольное лицо кулаком, а потом впиться поцелуем в окровавленные губы. Живое воображение так рисовало эту картину, что Наруто не раз по ночам просыпался с судорожным вздохом. И яростью. Он не понимает, по какой причине подобные мысли вообще закрадываются в голову. Ведь Саске — его вечный соперник, пусть перебрасываться с ними бранными словами и было очень интересно. И Наруто должен хотеть надрать ему зад в очередном соревновании, а не думать о том, как этот самый зад хорош… — Да чёрт тебя подери! — выплёвывает Узумаки, заворачивая по коридору к шкафчикам. И замирает, сталкиваясь с тёмными непроницаемыми глазами. Саске стоит около шкафчиков, голый по пояс. В его руках — футболка, которую он, очевидно, только что снял. На его лице — вежливый интерес, а также лёгкое раздражение. Видимо, Наруто не единственный, кто любит уединиться в ванной старост поздно ночью. — Какого хрена ты тут делаешь? — даже не пытаясь быть вежливым, интересуется Узумаки, скрещивая руки на груди. — Решил искупаться, — лаконично отвечает Учиха, убирая футболку в шкафчик позади себя и отворачиваясь от Наруто. Тот невольно скользит взглядом по спине Саске, отмечая, что он в отличной форме. Тренировки явно окупаются. — А ты забыл, что делают в ванной комнате, придурок? Саске поворачивает к нему голову и смотрит с ухмылкой. Наглой, провоцирующей, воспламеняющей Наруто с полпинка. Он скрипит зубами, пытаясь совладать с непонятной бурей эмоций внутри. Получается у него отвратительно, надо признать. Все его мысли — на лице, и Саске читает его, будто соперник — открытая книга. — Стесняешься раздеваться при мне? Может, нечего на рамен налегать, когда ездишь на каникулы? — издевательская улыбка касается губ Саске, пока он снимает с себя штаны и остаётся в одних трусах. Наруто вдруг понимает, что он всё ещё его провоцирует, но уже иначе. И от этого щёки вспыхивают совершенно неуместным румянцем. Учиха усмехается. — Мне прикрыться? Наруто гордо вскидывает голову, пытаясь показать, что выкрутасы Саске его совершенно не трогают. Чинно проходит к шкафчику и не замечает ноги, выставленной подножкой. Когда ты волшебник, меньше всего ожидаешь обычных, маггловских подлянок. Саске, очевидно, думает, что Наруто завалится назад и хлопнется задницей о кафель, но тот, пытаясь вернуть себе равновесие, оскальзывается и падает вперёд. Прямо на Учиху, для которого это тоже оказывается сущей неожиданностью. Он не успевает сгруппироваться и сам падает на пол, болезненно отшибая копчик. От удара даже на мгновение темнеет перед глазами. Когда фокус зрения возвращается, Саске видит перед собой растерянное лицо Наруто. Узумаки улавливает знакомый запах. Жасмин. Мороз. Корица. Распластанный под ним Учиха смотрит спокойно. Без тени страха или сомнения. И Наруто понимает, что он знает уже очень давно. Вероятно, догадался обо всём значительно раньше. Каков, чёрт возьми, шанс встретить человека, который пахнет твоей Амортенцией, так быстро? Каков шанс, что он окажется твоим соперником по проклятой игре в квиддич? И каков шанс, что он будет тем, кого ты одновременно ненавидишь и жаждешь? Или… не так уж и ненавидишь? Наруто почему-то не хочется сейчас задумываться. Он просто вглядывается в лицо Саске — спокойное, освещаемое волшебными лампами под потолком. Повинуясь какому-то инстинкту, убирает упавшие ему на лицо пряди волос. Учиха не говорит ничего едкого, а просто позволяет Наруто изучать себя. На осознание нужно время. Он знает это по себе. И не удивится, если Узумаки испугается и сбежит. Но тот любит поражать, и выбить из колеи у него получается даже хладнокровного Саске. Наклонившись так близко, словно кто-то ещё мог услышать те слова, что он решил посвятить лишь ему, Наруто шепчет, а дыхание его касается чужих губ, дразня и раззадоривая: — Я говорил, как ты меня бесишь? Саске делает вид, что задумывается. Сосредоточенно хмурится, не отрывая глаз от Наруто, а затем отвечает: — В последний раз — позавчера. — Как давно ты… — Узумаки умолкает, не зная, какое подобрать слово. — С третьего курса, — спокойно отвечает Саске. — Но мы же даже не общались тогда! — Наруто выглядит озадаченным, и Учиха усмехается. — Для того чтобы тебе понравился человек, не всегда нужно общаться. Можно наблюдать со стороны и узнавать, какой он. Шумный, надоедливый, не знающий ничего о вежливости… И в то же время яркий, уникальный и отзывчивый. Объяснить чувства, используя доводы разума, непросто, — Саске растягивает губы в слабой улыбке. — Они просто появились, и я их принял. А потом… Брат готовил дома Амортенцию, не помню уже зачем, кажется, поспорил с друзьями, и я впервые ощутил этот запах. Мне не составило труда сложить кусочки паззла. Наруто продолжает молча на него смотреть. Саске буквально видит, как в его голове вертятся шестерёнки. Устав от этой тишины, Учиха прерывает её: — Сейчас ты либо убегаешь, перепуганный как котёнок, либо целуешь меня. Третьего варианта нет. Он просто не хочет тянуть неотвратимое. То, что Наруто ощутил этот запах от Амортенции, ни к чему его не обязывает. С годами его предпочтения могут измениться, равно как и аромат от зелья. И если он не захочет… Поток мыслей в голове Саске обрывается, когда он ощущает сухие и чуть потрескавшиеся губы на собственных. На мгновение он даже зависает, не веря органам чувств. Но затем судорожно притягивает Наруто к себе за затылок, открывая рот для его горячего языка. Поцелуй кружит голову, и это, наверное, самое невероятное, что Саске когда-либо чувствовал. Никогда прежде в его мыслях не было подобной лёгкости, и никогда прежде обычное прикосновение чужих губ не заставляло забыть обо всём. Наруто отстраняется от него лишь на мгновение, громко втягивая воздух, а затем целует снова, уже иначе: с грубостью, жадностью. Почти до боли сминая губы. Прикусывая. Саске нравится. Он и сам не отстаёт, не уступая чужому напору. Не желая сдавать позиции. Даже здесь они пытаются выяснить, кто первый отступит. От нехватки воздуха жжёт лёгкие, но оторваться друг от друга сложно. Жар кожи проходит под ладонями волнами. Саске думает, что это самый чистый кайф, который только можно ощутить. И, чёрт возьми, ему хочется ещё. Целоваться с Наруто оказывается даже лучше, чем поймать снитч в самый последний момент кончиками пальцев. Ненасытно отбирать у него кислород, кружить голову в самом буквальном смысле этого слова. Саске не сомневается: это оно. Любовь, от которой срывает крышу так, что ты на мгновение можешь забыть самого себя. Плевать, правильно это или нет. Ему просто дико хорошо, и он не желает это прекращать. Никогда. Хочет всегда ощущать его горячие губы на своих, позволять его языку хозяйничать в собственном рту, чувствовать сладкое послевкусие поцелуя. Улавливать тонкий запах ягод и специй ненавистного рамена. Самого острого, сжигающего нутро. Напоминающего оплавляющее чувство, растекающееся по венам. Не сдержавшись, Саске проводит носом по шее Наруто, с наслаждением вдыхая. Тонкий аромат хвои становится словно частью его самого, оставаясь с ним навек. Столько раз Учиха чувствовал его, столько раз мечтал почувствовать на губах. Он с нежностью целует смуглую кожу, вырывая у Наруто еле слышный выдох. Чужие пальцы сжимаются на его затылке, чуть оттягивая волосы и заставляя поднять глаза. Узумаки смотрит сквозь туманную дымку желания. И хочется дать себе позволить сорваться, разорвать эту последнюю преграду, но Саске вдруг понимает, что это должно быть не так. Не спонтанно и на фоне дикого осознания чувств друг к другу. Иначе. Осознанно. Кажется, Наруто считает так же. Его ладонь касается груди Учихи в мягком поглаживании, а на губах появляется улыбка. Та, которую Саске очень любит: хитрая, с лёгкой насмешкой, до жути довольная. Улыбка, преподносимая только ему. Получившая сейчас особое значение. — Лучший поцелуй в моей жизни, — комментирует Узумаки без стеснения. Саске только хмыкает. Но для Наруто и без слов ясно, что он с ним согласен.

***

Финальный матч по квиддичу проходит в солнечный день. Это не нравится ни одной команде: свет слепит глаза, мешая видеть квоффл и бладжеры. Что уж говорить о снитче, который просто затеряется. Но играли и в худших условиях, потому жалобы сразу были отставлены в сторону. Саске прикладывает ладонь ко лбу на манер козырька и мельком осматривает небо. Ни единой тучи. В целом, ему это нравится: будет отмазка. Не то чтобы он продумал какой-то план, но ему известно, что Наруто очень хочет этой победы. Договориться с загонщиками Гриффиндора не так уж и сложно, хотя удивлённых взглядов Ли и Чоджи скрыть не смогли. Одному Саске пообещал знакомство с другом брата, помешанном на спорте (пусть и с лёгким приветом) — Хиданом. Второму просто всучил ящик шоколадных лягушек и мелких снеков. Импровизированные заговорщики согласились, что порадовать Узумаки определённо стоит: особенно после того, как он получил от Кушины Громовещатель с требованием ответственно относиться к учёбе. Собственно, на уроки Наруто стал забивать из-за Саске. Тот пытался помочь ему улучшить оценки, но Узумаки было интереснее целоваться в Астрономической башне, а не смотреть на звёзды в телескоп. Учиха, считая себя в их паре ответственным, несколько раз пытался прервать это, но каждая его лекция, начинаемая менторским тоном, прерывалась чужими губами. Иногда Наруто начинал целовать его запястья, быстро изучив чувствительные точки своего новоявленного парня, и тот вовсе забывал, о чём говорил. Настроение после Громовещателя у Узумаки было угрюмым. И план подарить ему победу Саске пришёл спонтанно. Ему просто хотелось порадовать Наруто хотя бы чем-то. И компенсировать плохие баллы, конечно. А его команда… Ну что ж, смирится. И без того несколько лет подряд занимали первые места. Надо и Гриффиндору дать порадоваться. Услышав свисток, Учиха отталкивается от земли, сжимая ногами метлу. Привычное чувство свободы кружит голову, заставляя в восхищении зажмуриться на мгновение. Каждый раз — как первый: полёты для него самая настоящая страсть, хоть он и нашёл им хорошую альтернативу. Впрочем, быстрый темп матча, навязанный противником, не даёт долго наслаждаться шумящим в ушах ветром. Саске ловко уклоняется от бладжера и ловит ухмылку Ли, подкидывающего биту. Парень ответственно отнёсся к своим обязанностям: сила его удара такая, что Учихе становится даже страшно за свой череп. Как ни странно, гриффиндорцы стараются сражаться изо всех сил. Но из-за недавнего изменения в составе охотников они всё равно отстают по очкам. Саске кружит по полю в поисках снитча, и видит Наруто, который занимается тем же самым. Если он поймает заветный шарик, то вырвет победу — разрыв по очкам это позволяет. И, кажется, Узумаки замечает его. Рывком бросается вперёд, и Учиха повторяет за ним, а ветер доносит до него грязное ругательство Наруто. Саске только фыркает. Дурачок так легко верит в то, что ему и впрямь нужна эта победа. Саске дразнит его. Выжимает из своей метлы всё возможное, и Узумаки за ним не успевает. Уже тянется рукой к снитчу, и тут же слышит свист бладжера, который сталкивается с его челюстью. Оглушительный хруст заставляет Саске замешкаться: и сейчас он даже не притворяется, боль его просто ослепляет. Ли всё-таки перестарался… Наруто не сразу замечает, что оппонента ловко вывели из строя. Он хватает снитч, а затем победно оборачивается к Саске и видит, как тот шатко опускается на землю, держась за голову. Метлу отбрасывает в сторону, даже особо не осознавая. Сплёвывает на землю пару выбитых зубов. От удара в голове всё звенит. Он даже не слышит извинений Ли, который, кажется, напуган собственным поступком. Пытается от него отмахнуться, так как громкий голос гриффиндорца раздражает. Подбородок перепачкан в крови, а челюсть как будто держится на волоске. Цунаде, решительно раскидывая студентов, прорывается вперёд. Прежде чем Наруто успевает подойти к Саске, медик уже уводит того прочь с поля, и он покорно плетётся за ней, едва переставляя ноги. Узумаки сжимает губы и обрушивает весь свой гнев на Ли, который не понимает, по какой причине капитан так зол. Но всё равно рассыпается в извинениях и объясняет, что так не хотел. Ну, просто на всякий случай.

***

В медпункте тихо. Свет приглушен, Цунаде отошла по делам, наказав Саске лежать. Отпустит она его только завтра, хотя её лечебная магия сделала своё дело уже давно: потерянные зубы вернулись на свои места, челюсть не хрустит от каждого движения. Разве что голова немного болит, но это пройдёт к утру. Учиха со скукой созерцает потолок. Дверь с тихим скрипом открывается. Саске не удивляется гостю, хотя как Наруто прошёл мимо охранных заклинаний — загадка. Правда, он быстро вспоминает, что Цунаде близка с его крёстным отцом Джирайей… И наверняка для Узумаки нет закрытых дверей. Сдержать радость не получилось. — Поддавался? — хмуро спрашивает Наруто, подходя к кровати. Впрочем, Саске видит глубине голубых глаз улыбку. — Я бы не посмел, — врёт он нагло, даже не моргнув. Конечно, Узумаки ему не верит, только фыркает тихо. Вздохнув, Наруто медленно проводит пальцами по щеке Саске, обводя след от бладжера — под кожей нехилый кровоподтёк, лечить который Цунаде не посчитала необходимым. Заявила, что само пройдёт. Учиха усмехается, перехватывая чужую руку и оставляя поцелуй на ладони. Наруто пытается выглядеть оскорблённым или злым. Хмурится до неестественности сильно, срывая с губ Саске смех. Узумаки склоняется ближе. Всматривается в тёмные глаза, ища там ответы. Уверяется, что Саске и впрямь вложил ему в руки победу. Наруто получил её нечестным путём… наверное. Но ему всё равно радостно. — Ненавижу тебя, придурок, — шепчет он, и их губы практически соприкасаются. — Это взаимно, не сомневайся, — ухмыляется Саске. Наруто хочет разразиться гневной тирадой — на лице написано — но Учиха не позволяет. Дёргает его на себя и закрывает рот поцелуем. Совершенно не нежным — скорее, требовательным и грубым. И Наруто, хоть и зол, отвечает с не меньшим пылом, стискивая пальцами руку Саске. Спустя минуту Узумаки с трудом отрывается от чужих губ, и на его щеках пылает румянец. Снитч, что он сжимает во второй руке, слабо трепещет крыльями с тихим жужжанием. Саске смотрит на шарик и усмехается. — Какого чёрта ты такой довольный? — интересуется Наруто, усаживаясь на край кровати. — Всегда хотел это сделать, — отвечает Учиха с наглой улыбкой. Узумаки не понимает и раздражённо хмурится. — Что ты хо… Но прежде чем Наруто успевает возмутиться, Саске целует его вновь. Он совсем не чувствует себя проигравшим. Напротив — кажется, он сорвал величайший джек-пот в своей жизни.