К чëрту.

      Последнее событие, которому Ред был действительно рад, — то, что они с Терренсом снимали отдельную квартиру. Свою. Не общага и не родительское гнездо… Своя двушка недалеко от универа.       Терренс не долго думал, пустить Реда к себе или нет, поэтому через несколько секунд после этой не самой пустяковой просьбы молча дал ему дубликат ключей. Ред даже улыбнулся. Что случалось крайне редко.       Вряд ли Терренсу очень была нужна двухкомнатная квартира, скорее всего о подобном повороте событий он просто догадывался, а зная Реда, они бы не ужились в однушке… Впрочем, всех всё устраивало.       Не то чтобы Ред рвался получать вышку. По факту, вообще не рвался. И даже не хотел. Уговоры родителей не работали, но Терренс… Терренс сказал, что нужно. А Терренсу Ред верил безоговорочно.       Возникало чувство, что вся эта ситуация с квартирой не была случайностью.       Не долго думая, Ред поступил на языковой, смешанный с журналистикой. Этот аппендикс в виде журналистики ему вообще не всрался, а вот языки вполне. Правда, причина на это тоже была не самая весëлая. Если коротко — он просто притворялся иностранцем, когда не хотел общаться. А не хотел общаться он почти всегда.       Жизнь показалась адом, когда он только пришëл. Слишком шумно. Куча людей. Слишком много красок.       Он несколько дней сидел в самом углу, молча записывая лекции и прикрываясь капюшоном. На замечания по поводу этого он смотрел на преподов таким взглядом, что они нервно улыбались и забивали на него до конца пары.       Однажды он что-то черкал в своëм блокноте, когда к нему неуклюже подсела пухлая улыбчивая девушка. Он медленно обернулся на неë, сдвигая густые брови к переносице, но она лишь мило улыбнулась: — Ты классно рисуешь. Извини, если нельзя было смотреть.       Ред первый раз встретил человека, который извинился за то, что посмотрел в его блокнот.       Он хотел было отвернуться и продолжить заниматься своим делом, но от девушки веяло таким спокойствием и дружелюбным настроем, что он просто не смог прочитать в ней лицемерия или чего-то подобного.       Поэтому он предпринял ещë одну попытку нахмуриться.       Гениально.       Девушка немного пошире открыла глаза и еë улыбка стала чуть уже, но она с той же мягкостью в голосе сказала: — Если я слишком близко, я пойду на место.       И встала, не дожидаясь ответа, напоследок одарив Реда самой милой улыбкой, которую он когда-либо видел.       Ред сразу же отвернулся, получше укутавшись в капюшон и продолжив что-то рисовать. Но на деле он был в замешательстве.       Матильда — он узнал еë имя, когда препод попросил еë выйти к доске — снова подошла к нему через пару дней. Тогда Ред не занимался ничем особенным — поедал какой-то бутерброд, низко склонившись над партой. Заметил он еë опять же потому что она довольно неуклюже уселась на скрипучий стул. — Привет, — улыбнулась она, поправляя крашеные белые волосы.       Ред не рискнул игнорировать кого-то, кто так понимающе и бескорыстно отнëсся к нему раньше, поэтому чуть нахмурился и тихо ответил: — Привет. — Скажи сразу, если не хочешь общаться. — Да нет… Говори.       Матильда смущëнно убрала прядку за ухо. — Возможно, это выглядит как сталкерство, но… Ты каждый день съедаешь только один небольшой бутерброд… У меня есть домашние булочки, хочешь?       Ред недоверчиво поднял на неë взгляд. — Ты хочешь подкупить меня едой?       Обычно резкие замечания заставляли людей виновато застывать от стыда.       Но Матильда только распахнула глаза и недоумëнно улыбнулась: — Ты выглядишь голодным.       Ред и правда был голоден. Просто бутерброд — единственное, что он мог приготовить себе сам и съесть это втихаря в излюбленном углу. В столовую он не ходил по понятным причинам.       Девушка тут же засуетилась, наклоняясь к сумке. Через несколько секунд перед Редом на протянутой ладони оказалась небольшая, но по виду очень аппетитная и аккуратная булочка.       Живот жалобно уркнул. — И… Почему ты мне еë предлагаешь? — недоверчиво спросил он.       Матильда снова улыбнулась: — Я же сказала, что ты выглядишь голодным. В общем, я оставлю еë здесь, если захочешь — съешь. Не стесняйся просить у меня что-нибудь, буду рада помочь, — она поднялась со стула, снова улыбнувшись Реду милейшей улыбкой.       Ред проводил еë взглядом и посмотрел на лежавшую перед ним булочку. В голове промелькнула мысль о том, что Матильда сделала это из жалости, ещë и следила за ним… Но булочка выглядела такой вкусной, а Матильда такой чистой душой, что Ред не долго думая окинул взглядом класс и особенно девушку, убедившись, что она чем-то занята и не смотрит на него, и схватил булочку, сразу пихая себе в рот.       Что ж, из чего бы Матильда её не сделала, она была безумно вкусной. Знаете этот свежий домашний хлеб, которые пекут заботливые бабушки? Ну вот. Конечно, возможно, он показался ему таким только потому, что Ред хотел есть… Но его душа наполнилась благодарностью.       Однако этого было слишком мало, чтобы заделаться его другом или хотя бы приятелем.       Матильда, однако, не оставляла попыток сделать Реду что-нибудь приятное. На следующий день она принесла ему какую-то другую выпечку и даже немного сока. Сказала, что не надо есть в сухомятку. Ред, в принципе, был с ней согласен, и даже принял бутылку с напитком.       Через несколько дней, когда она подсела к нему в очередной раз, он попросил не уходить. — Ты хочешь поговорить? — спросила она. — Нет, просто посиди здесь.       Ред ещё не был готов говорить с кем бы то ни было, кроме Терренса и преподов.       Матильда спокойно подпёрла подбородок ладонью, наблюдая за тем, как Ред записывает очередную лекцию.       А через несколько дней Терренс сказал ему, что хочет кое с кем познакомить.       Бровь Реда поползла вверх. — Ты серьёзно? — Да, серьёзно. Тебе нужно социализироваться или идти к психологу, на которого у нас нет денег, поэтому я хочу познакомить тебя с моей компанией, — невозмутимо ответил Терренс, складывая руки на груди. — Серьёзно, тебе уже двадцать, а у тебя такие нелады с обществом… Так нельзя. — Почему нельзя? Ты же кучу времени ни с кем не общался, да и сейчас… молчишь постоянно. — То, что я молчу, не значит, что я не общаюсь. — Я не пойду ни с кем знакомиться, — категорично заявил Ред. — Хмм…       Терренс нахмурился. — Ты общаешься с кем-нибудь из группы?       Ред посмотрел на него исподлобья. — Ну допустим, но к чему это вообще? — Бери его или её с собой, думаю, так тебе будет легче. — Терренс, я же сказал, что никуда не пойду! — Я буду ждать тебя на третьем этаже в зоне отдыха.       Ред хотел было возмутиться, но Терренс уже развернулся и направился в свою комнату.       Ярость закипала внутри. Чёрные брови сошлись на переносице. Ред стиснул кулаки и зубы, но тут же глубоко вдохнул и выдохнул. В любом случае, он может сразу же уйти, если ему не понравится эта «весёлая» компания старшего брата, наверняка состоящая из одних спортсменов. Терренс учился на спортивном и был тяжёлым атлетом, а учитывая его характер… Ну, у этих людей есть шанс. Маленький, но есть.       На следующий день Матильда, по своему обыкновению подсела к Реду, сразу же доставая из сумки клубничный круассан и протягивая ему. — Спасибо… — растерянно поблагодарил её Ред, принимая еду, на что девушка мило улыбнулась: — Я старалась.       Прошло несколько секунд, во время которых Ред обдумывал, как бы покорректнее выразить свою просьбу. — Слушай… — сказал он с набитым ртом, не поднимая взгляда. — Можно кое-что попросить у тебя? — Конечно, я слушаю. — Не могла бы ты сходить со мной сегодня кое-куда? Просто ты единственная, кто мог бы быть моей эмоциональной поддержкой.       Матильда мягко улыбнулась. — Конечно. Куда идём? — Мой брат хочет насильно познакомить меня со своей компанией. Говорит, мол, социализироваться надо, а я не хочу. Ну, ты знаешь. Но против него не попрёшь. — Ты же можешь просто не ходить, — подняла брови Матильда. — Не могу. Потом буду чувствовать угрызения совести. — Он давит на тебя? — Ну… Бывает. Но он хороший. Я доверяю ему больше, чем кому-либо другому. — Я схожу с тобой, но мне кажется, то, что делает твой брат — не совсем правильно. Может, мне удастся с ним поговорить?       Ред растерянно посмотрел на неё. — Даже не знаю… Он, скорее всего, просто не будет слушать. — Ну, попытка не пытка, — пожала плечами девушка. — Когда идём? — После этой пары на третий этаж в зону отдыха. — Хорошо. И… Можно вопрос? — Да.? — Как мне называть тебя? — Матильда смущённо ковырнула пальцем нос. — У меня такое ощущение, что когда преподы называют тебя по имени, тебе не нравится. — Да, так и есть… Называй меня Редом.

***

      Вот и прозвенел звонок с пары, которого Ред так боялся услышать. Ведь сейчас ему придëтся идти на принудительную экзекуцию, хоть и с Матильдой, которую Терренс считал вполне неплохой попыткой в социализацию. — Взять тебя за руку? — спросила девушка, когда они вышли из аудитории. — Не надо… У меня тактилофобия, — хмуро ответил Ред. — Окей, без проблем, — улыбнулась она, бодро шагая к лестнице. — Всë будет нормально.       Ред в этом сильно сомневался.       Уже издалека он заметил Терренса, сидевшего на диване и общавшегося с двумя другими парнями. Ред глубоко вздохнул и сделал невозмутимое лицо. Взглянул на идущую рядом Матильду — она только мягко улыбнулась. От этого стало немного легче, и Ред даже немного выпрямил спину.       Терренс заметил его раньше, чем он успел заявить о своëм присутствии. — Я не сомневался, что ты придëшь, — удовлетворëнно сказал он. — А это твоя подруга? — Да, это Матильда. Матильда, это мой брат Терренс, — безучастно представил их друг другу Ред.       Во взгляде девушки при виде Терренса проскользнуло недоверие, но она всë же мило улыбнулась: — Привет, — тут же она посмотрела прямо в глаза Терренсу. — Мы с тобой сможем поговорить чуть позже?       Это было сказано таким тоном, что не только Ред, но даже Терренс приоткрыл глаза пошире от удивления. — Э… Да? — Отлично! — снова расплылась в улыбке Матильда и повернулась к двум притихшим парням. — Привет, мальчики, давайте знакомиться! — Ред, Матильда, это мои друзья — Чак и Бомб, — указал на них Терренс.       Пока тот, кого назвали Бомбом, неторопливо вставал с дивана, Чак вскочил и подлетел к Реду, сразу же хватая его за руку: — Привет, я Чак, а тебя, судя по всему, зовут Ред, но это ведь не настоящее имя, да?       Ред просто в ступоре смотрел на продолжавшего нести ахинею парня, который до сих пор тряс его руку. Вскоре он, однако, опомнился и остановил это рукопожатие, аккуратно вырвав свою кисть. — Да, меня зовут Ред, а настоящее имя я не скажу, потому что не нравится. И не мог бы ты не трогать меня, пожалуйста?       Чак широко распахнул глаза, а потом так же широко улыбнулся: — Окееей, как скажешь, красавчик.       Нет, подумал Ред, у этого типа точно нет шансов.       Тем временем к нему подошёл Бомб, который уже успел поговорить с Матильдой. — Привет, вообще я Боб, но все называют меня Бомбом, потому что я часто нервничаю и взрываюсь, — он виновато потёр затылок. — Рад познакомиться с братом Терренса. «А вот у него есть», — пронеслось в мыслях.       Как только Бомб закончил говорить, Чак снова нарисовался прямо рядом с Редом. — А ты красил волосы? Или они от рождения красноватые? Как у Терренса?       Ред раздражённо приподнял бровь. — От рождения. — А под глазами родимые пятна или тату? — Под глазами у меня мешки синяками.       Ред сухо посмеялся над своей же невесёлой констатацией факта. Мешки у него и правда были, а синяки больше походили на растушёванные серые тени.       Однако Чака это совершенно не смутило, и он продолжил расспросы: — Терренс рассказал, что ты учишься на языковом, скажи что-нибудь на другом языке!       Ред не долго думая ухмыльнулся: — Vete a la mierda, por favor       Матильда хлопнула себя по лбу.       Чак приподнял бровь, а потом опустил, понимая, что это явно не что-то приятное в его адрес. Но его энтузиазм никуда не исчез. — Окей, расскажи о себе в двух словах. — Я не люблю общаться с людьми, а Терренс притащил меня сюда, чтобы социализировался. — Круто! Я обожаю общаться и знакомиться, люблю всякие активности и клубнику!       Клубнику? Кажется, это единственное, в чём они похожи, потому что всё остальное — определённо красный флаг. — Рад за тебя, а теперь, если никто не возражает, — Ред выразительно посмотрел на Терренса. — Я пойду в аудиторию. — Удачи! — добродушно улыбнулся Бомб, садясь обратно на диван. — Ооу, уже уходишь? — лицо Чака в момент стало грустным. — Ну ладно, надеюсь, ещё увидимся! — Надеюсь, что нет… — пробормотал себе под нос Ред, дожидаясь, пока Матильда обговорит с Терренсом, во сколько пройдёт их «разговор».       Остальной день прошёл нормально, за исключением мелких проблем, к которым Ред уже успел привыкнуть — вроде того же самого капюшона или похода в туалет, в котором обычно курили всякие «крутые» студенты.       И кстати о туалетах — именно там произошло то, что, кажется, стало для Реда отправной точкой в новую жизнь.       Дождавшись пары, он отпросился выйти и уныло поплёлся в сторону уборных. Однако когда он уже почти достиг пункта назначения, то услышал плач. — Ой, да ладно, серьёзно?.. — пробормотал Ред, не имея ни малейшего желания сталкиваться с рыдающим человеком в, чёрт возьми, туалете. Но какая-то неведомая сила всё же потянула его зайти туда, хотя он, вроде как, уже собрался искать другое место для удовлетворения потребностей.       Каково же было его удивление, когда на подоконнике обнаружился содрогающийся от всхлипов Чак.       Чак, заслышав чужие шаги, молниеносно повернул голову и, завидев Реда, даже перестал плакать на какое-то время, округлив глаза.       Ред стоял, не в силах сделать что-либо. Его сознание буквально перевернулось с ног на голову при виде такой картины. Чак с красным от слёз лицом не вписывался в его представление о нём, особенно после того, как именно этот человек себя преподнёс. — Не лучшие обстоятельства для повторной встречи, да? — усмехнулся Чак, шмыгая носом. — Да уж… — отозвался Ред, удивляясь самому себе: он не отличался сочувствием, да и плакала при нём на его памяти только мама да младшая сестра. — Прости, я щас уйду, делай, что хотел… — уже тише отозвался Чак, спрыгивая с подоконника.       И вот опять что-то, чего Ред был не в состоянии понять, заставило его сказать: — Подожди, а… чё случилось-то? — Да так, проблемы в жизни, всё такое… Моим родителям на меня насрать, вот что.       Так просто выдал свои переживания? Ну, Ред всё равно не собирался тянуть из Чака информацию, но всё же это его слегка удивило. — В смысле «насрать»? — Ну, что бы я ни делал, им всё равно. Уезжай, куда хочешь, делай, что хочешь. Возьми денег побольше и иди нахуй.       Категорично. — Хах, а мои наоборот, холят и лелеют. И это бесит. Еле-еле от них съехал. — Мне бы таких родителей.       Повисло молчание. Чак, кажется, улетел в свои мысли, а Ред обдумывал эту неведомую силу, заставившую его говорить, причём на такие личные темы, и то, что Чак открылся для него с совершенно новой стороны. Со стороны, с которой Ред вообще не ожидал. Что ж, может, и у него есть шанс, если он будет менее активным. — А, кстати, ты ничего не видел и не слышал, — хмыкнул Чак. — Без проблем, — отозвался Ред. — Э… Удачи? — И тебе, — тихо донеслось со стороны подоконника.       Ред вышел из туалета, даже забыв, зачем он туда шёл. Люди, конечно, пугают, но некоторые из них всё же довольно интересные.