Призрак

      Желтая лампа, окруженная какими-то насекомыми, слабо мерцала. Однокомнатная квартира таила в себе всю тяжесть существования: холодильник был пуст, домашний телефон, заляпанный какими-то пятнами, не переставал издавать противные звуки окончания разговора, около плинтуса скопилась грязь и пыль, шторы были проедены молью и старостью. Пол скрипел, казалось, с самой постройки, рамки с фотографиями, как и поверхности, на которых они стояли, покрывал толстый слой пыли, цветы давно-давно завяли, так и не дождавшись заветной влаги, в раковине стояла грязная посуда, а посреди комнаты, прямо на удобном крючке, предназначенном для каких-нибудь тяжелых люстр, висел труп.       На самой обычной веревке, устремляя пальцы ног к полу, висела девушка лет двадцати трех. Черные кеды, черная майка, обычные джинсы, темно-красная рубашка в клеточку, волосы убранные в высокий хвост, новая серьга в проколотой брови… Она словно собралась на самую обычную прогулку с друзьями, но в один момент что-то пошло не так…       Люди, которым она сообщила о своих намерениях, приняли все за шутку. Кто в здравом уме позвонит и скажет: «Знаете, мне уже порядком надоела вся эта вакханалия с жизнью, поэтому я решила умереть. Дверь будет открыта, заходите, забирайте. Я отложила немного денег на похороны, чтобы никого не утруждать, они на полке в книге, в какой именно не помню, сами найдете. Ну все, всем пока, поцелуйте за меня Барсика, встретимся на той стороне!»? Ее родители, а именно они взяли трубку, были в шоке и после еще час пытались дозвониться до своей дочери, но все было без толку…       Городское кладбище пополнилось еще одной могилой. «Иванова Клара Филипповна 1999-2022» ***       Где-то среди бескрайнего поля маков раздавались не самые цензурные выкрики девушки, которая пару минут назад свалилась прямо вниз головой в землю, тем самым очень больно ударившись.       — Вот и какого хуя? Что за херня тут творится? Где моя подушка из облаков или, на худой конец, Харон с его лодочкой? Я что, зря в последний момент мелочь разного эквивалента по карманам рассовала? — отряхиваясь от растений громко говорила она. — Маки! Всюду ебучие маки! А у меня, блять, аллергия на цветы! Я, конечно, понимаю, что суицидники везде не в почете, но не до такой же степени!       — Вы закончили? — внезапно, словно ото всюду раздался спокойный мужской голос.       Девушка инстинктивно подняла голову и начала осматриваться, пока ее взгляд не зацепился за силуэт, который словно состоял из струящейся тьмы. Темное пятно смотрелось очень эффектно на фоне бескрайнего красного, и недавно почившая это оценила.       — О! А Вы — Смерть, да? Забавно, а я ожидала леди в черном платье и с косой в руках, а тут сгусток непонятно чего так еще и с мужским голосом. Скажите, а Вы облик менять можете? Ну не зря же Вас все время как-то очеловечивают, слухи на пустом месте не рождаются!.. Или это из серии рассказов о местах, из которых никто живым не возвращается, однако все знают, что там происходит? Или… — быстро тараторила умершая.       — Да замолчи ты! — не выдержав, рявкнуло Нечто.       — А Вы мне тут рот не затыкайте, — с возмущением произнесла девушка. — Я только что умерла, у меня стресс, мне нужно выговориться. Я, конечно, понимаю, что таких как я, у вас тут ежеминутно принимают, но и затыкать меня не смейте. Это Вы бессмертны, а я так, песчинка в реке вселенной.       — Насколько я помню, ты сама лишила себя жизни, — с недоумением произнес Смерть.       — Не без этого, — она даже не думала не согласиться. — Но знаете, жизнь, в которой тебе придется беспросветно пахать на нелюбимой работе, того не стоит. Я предпочла быструю физическую смерть, вместо долгой моральной.       — То есть, ты просто решила, что смерть отличный выход? — голос был полон едва сдерживаемой злостью. — Да ты хоть знаешь, сколько людей мечтают жить? Сколько мечтают просыпаться каждый день не с радостью о том, что они не умерли во сне, а просто так, как обычные люди, не задумывающиеся о скоротечности бытия? Чертова эгоистка!       — Конечно, эгоистка. Разве не в этом смысл — думать только о себе? — в голосе девушки звучало искреннее удивление. — Думать о других как-то… неправильно. Думая о других, ты забываешь себя, растворяешься в людях, которым зачастую нет до тебя никакого дела. А я все еще слишком дорожу собой, чтобы исчезать в других.       Воцарилось молчание. В этом краю нет места ветру, но он был бы как раз кстати, чтобы заполнить эту пустоту.       — Ты мне не нравишься, — наконец сказал Смерть.       — Да Вы тоже так себе, если честно, — не осталась в долгу умершая. — Слушайте, с Вами, конечно, очень весело, но давайте как-нибудь ускорим процесс, это все слишком утомляет, особенно если учесть, что я не верила во всю паранормальную хрень и думала, что просто усну, и больше ничего не будет.       — Ты мне не нравишься, — повторил Смерть, — поэтому внемли моему слову, — в один момент погода всюду поменялась, стало холодно, вечное солнце словно скрылось за тяжелыми тучами, которые принес северный ветер, вместе с тем сдувая хрупкие маковые лепестки. Уподобляясь окружающей атмосфере голос сгустка так же стал ледяным, потусторонним и в некоторой мере злым: — Ты будешь жить вечно! Но ты не будешь дышать, есть, спать, чувствовать тепло, тебе даже не придется щуриться от сильного света. Люди будут идти мимо тебя по ленте своей жизни, по времени, которое отмерено каждому, а ты застынешь во мгновении, не в силах уйти из мира, не в силах снова попасть в мою обитель.       — Какого умопомрачительного хуя? — вырвалось у девушки. — Вы всех одариваете такими плюшками?       — Я запрещаю твоей душе покидать царство живых! И заключаю тебя в облик бестелесного призрака! Да будет так!       После слов Смерти вселенная словно схлопнулась: вмиг погода стала обыкновенно солнечной, а поле с красными маками стало полнится белыми полевыми ромашками, будто только они здесь всегда и существовали. Внезапно девушка спиной почувствовала леденящий холод, который начал пронизывать в ее тело от кончиков пальцев, до самых глубин сердца, уничтожая все еще оставшееся в ней тепло жизни. С испугом взглянув на свои руки, она увидела, как плоть постепенно начинает исчезать, уступая место слабому голубо-зеленоватому свету.       — Какого слабоумного лешего происходит?! Что со мной? Почему мне так холодно? — она упала на колени и сгорбилась, прижав руки к груди. — Не помню, чтобы подписывалась на роль Кая, которому Ледяная Королева превратила сердце в лед.       — Тело, греющее твою душу, исчезает, — только и сказал Смерть, словно бы это могло все объяснить.       Умершая словно погружалась в ледяное озеро на самое дно, туда, куда не дотягиваются солнечные лучи, а из-под земли бьют холодные источники, замораживая кровь в жилах, и не то что снижая температуру тела, а буквально уничтожая ее.       — Как больно, — прохрипела она, замечая, что из ее рта идет пар. — Я гребаная Эльза из второй части Холодного сердца.       — Думаю, что тебе уже пора, — произнес Смерть, после пары минут наблюдений за агонией своей посетительницы.       — Святые ежики, — прошептала девушка, прежде чем ее сознание померкло и она провалилась в глубокую тьму.