Призрак

      Хогвартс погрузился в тишину летних ночей. Где-то без устали стрекотал сверчок, по лугам Запретного леса, сверкая под лунным светом драгоценностью серебра, бегали единороги, а из совятни то и дело вылетали птицы на ночную охоту. Спокойствие царило в замке, пока ученики наслаждались каникулами по своим домам.       Хогвартс уже и не помнил, что когда-то его стены были раскурочены под гнетом темных заклинаний. Трещины на окнах залечили сотнями репаро, камни расставили по своим местам, наняв умелых гномов-строителей, статуи Хогвартса успокоили и поблагодарили за сделанную работу, расставив всех по своим местам. Война давно уже была завершена, оставшись воспоминанием на листах учебников по истории и тех, кто непосредственно участвовал в битвах, коих с каждым годом становилось все меньше и меньше.       Время — самое могущественное, что существует в мире. Оно может как исцелить, так и убить. От него не сбежать, даже если взять в руки Хроноворот.       Кларе Авалон снился сон. Очень долгий сон, из-за которого она то хмурилась, то слегка улыбалась. Но чего не было, так это слез. Для этого не было повода, ведь ей снилась ее жизнь.       Снился первый день в Хогвартсе, когда она осознала, что попала в выдуманную историю. Снился хмурый профессор зельеварения, лицо которого с каждым годом становилось все мягче и мягче в ее присутствии. Снились бесконечные коридоры замка, призраки, студенты, занятия, Большой зал, подземелья, Турнир Трех Волшебников, снилась и битва за Хогвартс, и смерть Дамблдора, и вырезки из газет, в которых рассказывалось о судах над Пожирателями Смерти, где некого Северуса Снейпа оправдали по всем фронтам даже без допроса, стоило только Мальчику-который-выжил-дважды чуть помахать головой из стороны в сторону.       Пред ее взором предстал день, когда она впервые попыталась выйти за территорию Хогвартса, но что-то не пустило ее за ворота, словно купол, который доселе окружал только замок, просто стал шире для нее, но не исчез.       — Все-таки мне придется продолжать каждодневно видеть сотни глаз пустоголовых балбесов, — вздохнул тогда Северус, кидая на землю уже собранные сумки. — Хорошо, что я не успел уйти с поста директора, но не думаю, что это хоть как-то мне поможет.       — Господин директор, — хохотнула в ответ Клара, — а Вам, случаем, я, конечно, не для себя, мне магию еще осваивать и осваивать, не нужен преподаватель по ЗОТИ или зельеварению?       — А что, есть кто-то на примете? — хитро сверкнув глазами, спросил ее Снейп.       Снились и приятные вечера, полные неторопливых настоящих танцев, где мужчина и женщина кружились по комнате, счастливо сверкая улыбками, еще не веря, что они могут прикасаться друг к другу. Снились и жаркие ночи, полные щемящей нежности. Был в видениях и Большой зал в канун Рождества, когда директор и профессор зельеваренья скромно обменялись кольцами перед глазами всех преподавателей и той кучкой детей, что решила остаться на праздники в замке. В тот день даже двенадцать традиционных елок, принесенных лесничим, пахли по-особенному волшебно.       Клара открыла глаза, смахнув с лица седую прядку волос. Взор ее устремился вверх к потолку, где маленький паучок неспешно плел свою паутину. Авалон всегда раздражало, что, несмотря на все заклинания, волшебники были не способны изгнать членистоногих, словно сами высшие силы даровали им какое-то благословение.       Женщина не хотела поворачиваться к той стороне кровати, где всегда спал Северус. Она уже знала, что увидит. Сны-воспоминания никогда не снятся просто так, не в мире магии. По крайней мере, именно так ей говорила выдуманная бабка-пророчица.       — Нужно будет сказать Кадию, чтобы он произвел очередную очистку замка от этих тварей, — хриплым голосом проговорила Клара, смаргивая слезы. — Хотя, с другой стороны, они отличный знак того, что у нас снова завелся какой-нибудь василиск. Интересно, хотел бы ты увидеть василиска, эти тварюшки же просто кладезь полезных ингредиентов… Жаль, что я больше никогда не узнаю, что ты об этом думаешь…       Авалон крепко-крепко зажмурилась, набираясь сил, села на кровать и посмотрела на мужчину. Лицо Снейпа было испещрено глубокими морщинами, в уголках губ читалась слабая улыбка, а белесые волосы разметались по подушке. Казалось, что он просто спит и видит сон, где ученики взялись за голову и, не отрывая взора от учебников, постигали науки, даже не задумываясь о том, чтобы где-то усложнить жизнь профессорам своей неумной энергией. Вот только грудная клетка Северуса не вздымалась ни на йоту, а кожа была белее мела.       — Спасибо, что поделился всей своей жизнью со мной, зная, что для меня это будет лишь мгновением на пути к вечности, — прошептала Клара, в последний раз целуя свою любовь в лоб. — Смерть своих слов не забирает…       Шаркая ногами в забавных тапочках-драконах, которые как будто пожирали ноги своего обладателя, женщина, трансфигурировав свое ночное одеяние во что-то более-менее приемлемое, подошла к шкафчику, полному различных зелий. В дряхлую руку уверено лег неприметный флакончик, что хранился в самом углу под чарами стазиса. Клара знала, что когда-нибудь этот день настанет.       — Пока смерть не разлучит нас, — пробормотала Авалон, а после одним махом выпила весь яд. ***       Потолок был… необычным. Весь в паутине, плесени, с каким-то зеленоватым отливом и дырками в некоторых местах. Сие было первым, что Клара увидела, открыв глаза. Она еще несколько минут пялилась вверх, размышляя над тем, как от домовых эльфов до сих пор прячется этот закуток, где призраки приходят в себя после смерти, ведь просто не может такого быть, чтобы безустанные эльфы из века в век просто так игнорировали одно и то же место.       Авалон подняла над собой руку, убеждаясь в своей призрачности, а после удивленно вздохнула. Кольцо на правой руке слабо сверкнуло, но не это повергло в шок «новоявленного» призрака, а то, что ее рука вновь была гладкой, без морщин и обвисшей кожи, что была обязательным атрибутом всех волшебников, чей возраст перевалил за отметку в сто пятьдесят лет.       — Пиздец, товарищи, — тихо произнесла Клара, привычно принимая вертикальное положение.       За столько лет жизни она не забыла, как управлять призрачным телом.       — Ты не могла остаться в живых на чуть более продолжительное время, да? — прозвучал в возникшей тишине мужской голос.       Девушка обернулась, цепляясь глазами за до боли знакомого человека.       — Ты какого хрена здесь забыл?! — воскликнула Авалон.       — Поссорился со Смертью, — Северус пожал плечами так, будто это было самим само разумеющееся. — До одури неприятный тип.       Северус Снейп парил в своей неизменной за столько лет черной мантии, вот только не было на нем отпечатка возраста. Ни морщин, ни седых волос. Смерть придала ему облик молодого мужчины, каким он был когда-то.       — Кстати, ты забыла изменить тапочки. Платье-то хорошее, под стать здешним мертвым обитателям, но вот обувь оставляет желать лучшего, — спокойно продолжал мужчина. — Зря я их тебе тогда подарил, что-то не подумал, что у тебя не будет времени изменить свой наряд в междумирье, как у меня.       — Идиот! — Клара стремглав подлетела к своему мужу, яростно крича на него. — Ты чертов идиот! Если на тебе такое же проклятие, как и на мне, то ты навеки останешься здесь! Ты об этом подумал?       — Я не мог оставить тебя одну, — протянув руку к своей супруге, проговорил Снейп. — Зная, что ты никогда не сможешь уйти из Хогвартса, я просто не мог…       — Значит, — прижимаясь щекой к призрачной руке, начала Авалон, — навсегда?       — Пока смерть не разлучит нас, — серьезно кивнул Северус, прижимаясь своими губами к чужим.       Двое парили во времени и пространстве. За их плечами было много лет совместной жизни и еще больше ждет в будущем, но здесь и сейчас молодой мужчина в темной мантии целовал девушку в прекрасном нарядном платье, из-под подола которого выглядывали тапочки-драконы.