hug me

уён тяжело вздыхает, снова переводя взгляд на экран телефона, где каждую секунду всплывают новые уведомления о сообщениях лучшего друга. сан частенько закидывает уёна кучей сообщений обо всем на свете. уён ужасно скучает по сану, но тот сейчас у семьи в кванджу, пока ёни вынужден в одиночку ходить на пары, в магазин и много (на самом деле не очень) куда еще. «ты можешь просто пообщаться получше с ёнбоком, уён-а, он милый парень, даже если не такой как мы», — звучит в его мыслях голос сана. не такой как мы режет и останавливает каждый раз, когда уён думает переступить через свои опасения и узнать лучше своего соседа по квартире, феликса, который безусловно хорош собой и мил со всеми. но уён доверять не торопится настолько, что за почти полтора года совместной жизни у них ни разу не было душевных моментов или чего-то подобного. хотя сан всегда повторяет одно и то же: «он тянется к тебе, уён, просто ты игнорируешь все из-за своих страхов». уён не отрицает, потому что страх ошибиться снова преобладает в нем уже долгое время. быть гибридом в их время не так страшно, как даже в прошлом столетии, но все равно многие люди позволяют себе использовать гибридов по-разному, относиться к ним, как к животным… уён на себе это все прочувствовал пару лет назад, когда встретил джина, который поначалу был так нежен и ласков, что ёни даже при желании не смог бы ничего заподозрить, а потом все хорошее будто рухнуло в одночасье. и ведь это были не первые его отношения, не первая любовь, но все же уён очень сильно обжегся. на его счастье сан всегда был рядом. поэтому довериться кому-то теперь очень сложно. уён не уверен, что способен на это. уён снова вздыхает, видя, что следующая остановка его. через пару секунд экран телефона вновь загорается, но уже с сообщением от феликса с коротким:    «плиз купи клубничного молока🥺» да, иногда они переписываются, но в основном весь энтузиазм как раз-таки исходит от феликса, а диалоги обычно ограничиваются бытовыми вопросами. уён отвечает простым «окей» и выходит из автобуса, направляясь сразу же к магазину, и пытается вспомнить, надо ли купить что-то еще. но бесконечный рой мыслей будто игнорирует запрос и продолжает вилять из стороны в сторону. уён не очень-то любит такие дни, когда голова от мыслей гудит и раскалывается на части словно все составляющие его личности вдруг разом начинают кричать в попытках обратить на себя внимание. уён знает, что это значит. и вновь думает, что быть гибридом кота отчасти тяжелая доля. ведь если говорить откровенно, уёну хочется ласки, объятий и нежности, хочется близости, не просто одноразовых встреч для секса, а той самой, когда вы душой и телом близки, когда вы пускай и цельные, самостоятельные личности, но между тем друг в друге утопаете. в магазине удушливо пахнет чьими-то духами, сладкими грушами и чуть подгнившими овощами. уён морщит нос, проходя мимо овощного отдела, мысленно проклиная излишне чувствительное обоняние. клубничное молоко в холодильнике стоит только литровое, да и то одна коробка всего лишь, а уён никак не может вспомнить, какое феликс берет обычно, поэтому покупает, что есть, захватывая также банановое молоко и шоколадное печенье. уже на кассе уён думает, что стоит взять пару пачек рамена, ведь готовить желания нет абсолютно, а голод вот-вот его настигнет. однако уён забивает на это, считая, что просто выйдет потом. или в крайнем случае отужинает печеньем и молоком. кассир, пробив все продукты, монотонно, будто на автопилоте говорит дежурное «спасибо за покупку», и уён ловит себя на мысли, что он и сам живет серо, монотонно, так по-привычному… пусто? тоска по сану ноюще тянет в сердце. когда уён все же возвращается домой, в квартире тихо играет музыка, феликс пританцовывает на кухне и подпевает песням из телефона, пока готовит. — о, ёни, привет, — ликс улыбается ему, отвлекаясь на секунду от готовки. — привет. не уверен, что купил нужное молоко, но оно там было единственное. если что, можешь мое банановое взять, — уён убирает обе коробки в холодильник. — спасибо огромное. у меня через полчаса ужин будет готов. поешь со мной? — феликс снова отвлекается и смотрит на него изучающе. — звучит как предложение, от которого я не могу отказаться, — собственно, и рамен оказывается не нужным. в такие моменты уён хочет отпустить себя, довериться, ведь феликс совсем не выглядит как человек, который может намеренно причинить вред кому-либо, а потом болезненные воспоминания вспыхивают множеством гнетущих чувств, и уён остается на месте, останавливается и не позволяет новому заполнить его жизнь. — у тебя все хорошо? — ликс вглядывается в его лицо обеспокоенно, — тебя обнять? — я- я пойду пока доделаю реферат, извини, — уён чувствует, как румянец заливает лицо, и спешит покинуть кухню, потому что еще секунда — и он точно сдастся, позволит себе перейти ту черту, которую сам же для себя обозначил после тех отношений. «ты слишком сильно живешь прошлым. тебе так не кажется? я понимаю, что тот опыт был для тебя очень травмирующим, уён-а, но в мире полно прекрасных людей, событий и эмоций. ты как будто в домике закрылся и не позволяешь себе ничего нового. я волнуюсь за тебя. но просто знай, что я всегда рядом, окей? ты не один и никогда не будешь. я всегда здесь, чтобы держать тебя», — и снова голос сана прорезается сквозь тонну мыслей. уён всхлипывает, зарываясь носом в подушку, обнимая любимого плюшевого дельфина. «жалкий, какой же ты жалкий, чон уён», — множество голосов разрывает его на части.  уён накрывается одеялом с головой, чувствуя, как собственный хвост и ушки появляются. наедине с собой можно не скрывать свою истинную форму. только наедине с собой. ох, как же сильно он хочет не быть таким. таким жалким, пустым и пугливым, излишне осторожным и недоверчивым. уён хочет довериться, впустить в свою жизнь еще кого-то помимо сана, открыться этому миру, но это все слишком пугающе, чтобы действительно осмелиться и сделать шаг вперед. вскоре он успокаивается, выбирается из-под одеяла и, скрыв хвост с ушами, идет в ванную умыться.  феликс громко говорит, что ужин готов, и уён при желании может присоединиться. когда уён входит в кухню, то всем телом будто бы чувствует чужое желание обнять и спросить, что не так. очевидно, феликс не поверит в «все в порядке», собственно, уён тоже не верит уже. но феликс лишь накрывает на стол, выглядя теперь более задумчивым, чем раньше, он заново делает хвостик на голове, а уён вдруг ловит себя на мысли, что феликсу чертовски идут черно-белые волосы. он вдруг вспоминает, что когда-то его одногруппник хонджун тоже делал такое окрашивание. — приятного аппетита, — тихо говорит ликс, принимаясь за еду. с феликсом до странного спокойно становится, пока они едят. музыка на фоне по-прежнему спокойная и ненавязчивая. еда оказывается настолько вкусной, что уён едва удерживается от того, чтобы застонать в голос от удовольствия. они не так часто едят вместе, но когда такое происходит, уён на феликсово умение готовить молиться готов всем богам, даже если максимально далек от всевозможных религий. — если тебе все же нужна будет компания или просто поговорить, ты всегда можешь зайти ко мне, хорошо? — тихо говорит ликс, смотря на него с такой серьезностью, что уён внутри где-то рассыпается на части. кто-то вот так просто может впустить постороннего человека в свою жизнь. поразительно. — спасибо, — на больший ответ уён не способен. не сейчас. ‘’ апрель начинается дождливо, уён чувствует себя от этого еще более уставшим. на злость даже к себе самому сил не остается. наверное, их тоже смывает дождем по утрам. с феликсом уён все еще не сближается, сан планирует еще на месяц остаться у родственников, а сам уён хочет взвыть и к лучшему другу в объятия. сан смеется, когда ёни рассказывает ему об этом. «я все еще думаю, что тебе нужно пообщаться с ёнбоком. он славный, вот увидишь», — ответа на вопрос, почему сан предпочитает называть феликса его корейским именем, уён все еще не получает, но над словами задумывается каждый раз. уён прислушивается к своим чувствам и приходит к выводу, что с феликсом спокойно всегда, ощущение, что он в безопасности, никуда не уходит. в целом этого достаточно для того, чтобы довериться, ведь интуиция не подводит уёна никогда. но уён каждый раз только уходит в комнату, лишь бы пересекаться меньше и не чувствовать себя так дерьмово, словно он делает больно всем вокруг. страх парализует и мешает двигаться вперед, обычно сан всегда рядом, когда нужно преодолеть эти чувства, но сейчас он далеко и вернется не скоро, а усталость, однообразие и страх будто душат уёна. феликс застает уёна плачущим в кухне. — ёни? — ликс садится рядом, не решаясь его коснуться, — тебя обнять? — пожалуйста, — еле слышное, но уён сам тянется к нему, он не уверен, что это что-то между ними изменит, но сейчас не до этого. сейчас просто хочется спокойствия и объятий. объятия феликса теплые, ласковые, уён на секунду допускает мысль о том, что он словно создан для них. уён засыпает в объятиях феликса, убаюканный его тихим пением. уёну снится шелест листвы, ласковый теплый ветер и слабое мурчание, которое лишь сильнее успокаивает. он будто снова дома, где пахнет булочками с корицей, любимым яблочным чаем, а солнце так приятно согревает. просыпается уён на диване в гостиной, укрытый мягким пледом. феликс снова в кухне, напевает что-то. и уёна тянет туда, как будто к родному теплу поближе. — ты проснулся! как чувствуешь себя? — ликс улыбается ему ласково. — кажется, лучше. спасибо тебе, — уён сонно трет глаза, замечая, что внутри стало гораздо легче, как будто хаос в его голове сходит на нет. — всегда пожалуйста. ты булочки с корицей будешь? они почти готовы. уёну кажется, он сейчас растает. феликс знает о его любви к булочкам с корицей. то ли заметил, то ли узнал от сана. но он знает. он держит установленную уёном дистанцию, готов поддержать всегда, готовит на него еду, как будто знает, что это нужно в тот или иной момент. уён кивает, по-прежнему выглядя удивленно. — я сейчас задам очень бестактный вопрос, но вы с саном встречаетесь? тебе из-за его отъезда так плохо? — феликс кусает губы и мнет край домашней футболки, — это не мое дело, я знаю. ты даже не обязан отвечать. просто я испугался очень за тебя. ну и я вроде как не нравлюсь тебе, такое бывает, но ты выглядел так разбито, мне— — феликс. дыши, пожалуйста, хорошо? — уён подходит ближе к нему, — спасибо, что оказался рядом в этот момент. мы с саном лучшие друзья, или я бы даже сказал соулмейты, но без романтики и всего такого. он очень важен для меня, я правда скучаю, но плохо было не из-за этого. просто навалилось много всего. и да, ты не не нравишься мне. просто мне чертовски тяжело кого-то впускать в свою жизнь. доверять и всё такое. у меня уже много лет есть только сани, и я без понятия, как вырваться с этого круга. но сейчас все в порядке. — можно я обниму тебя еще раз? — феликс смотрит на него с такой смесью эмоций, что уёну кажется, будто они оба тонут. у феликса большие глаза один темно-синий, второй карий, и уён внезапно задается вопросом — если отвести ликса посмотреть с высоты на ночной город — городские огни станут звездами в его глазах? — можно. и не то чтобы после этого момента их взаимодействия меняются, но уён явно ощущает себя куда спокойнее рядом с феликсом. иногда он позволяет ликсу обнять себя. а потом наконец-то возвращается сан. и уён на несколько дней остается у него с ночевкой. они обсуждают, кажется, все на свете. и уён вновь чувствует себя как дома, в любви и безопасности. ему спокойно, хорошо и безмятежно. сан дарит ему любимый чай и просит передать рецепт лимонных слоек ёнбоку. в среду уён возвращается домой раньше обычного, потому что часть пар отменили из-за какой-то очень важной конференции.  в квартире непривычно тихо. и уён думает, что ликс просто еще не вернулся с учебы, а потом он входит в гостиную. феликс спит на диване, свернувшись поудобнее под пледом. у феликса кошачьи ушки. черное и белое, кончик пушистого хвоста торчит из-под пледа, и уёну кажется, он сходит с ума. неужели все это время он мог не скрываться..? ликс выглядит слишком бледным и маленьким.  что-то не так.  уён отвлекается от очередного роя мыслей и подходит ближе. касается чужого лба аккуратно, только бы не разбудить. температура. уён уходит в кухню, чтобы приготовить куриный суп и найти необходимые лекарства. периодически он возвращается в гостиную, чтобы посмотреть, как там феликс, но тот кажется истощенным настолько, что во сне даже не переворачивается. сан присылает ему рецепт чая из липы и даже говорит, в каком шкафчике она у них в квартире лежит, о том, откуда он это знает, уён решает спросить в следующий раз. сейчас важно, чтобы феликс поправился. ёни приносит еду и лекарства в гостиную на подносе. феликс по-прежнему спит.  — феликс? хэй, проснись, тебе надо поесть и выпить лекарства, — на самом деле одно из самых ненавистных в жизни уёна — это будить спящих людей намеренно. это всегда сложно и неловко. феликс хмурится, скулит тихонько, и уён чувствует, как его сердце рассыпается на части. ликсу очень плохо, и если он ничего не сможет сейчас предпринять, придется вызывать скорую. а этот вариант нравится ему еще меньше, чем необходимость разбудить феликса. — ну же, котёнок, просыпайся, милый, — уён гладит его по щеке осторожно, заправляя мешающие пряди за ушко, — тебе нужно проснуться. поешь немного, потом будешь дальше спать. пожалуйста, феликс. еще спустя минут пять таких уговоров феликс все же просыпается, стонет болезненно от ноющей боли по всему телу. уён помогает ему сесть, помогает поесть и дает необходимые лекарства. ликса хватает на слабое «спасибо» прежде чем он снова отключается. в следующий раз феликс просыпается сам через пару часов, температуры уже нет, но он по-прежнему очень слаб. — доброе утро, — уён сидит рядом с диваном, читая книгу, — как чувствуешь себя? — ты кот, — игнорируя вопрос, говорит феликс, рассматривая его рыжие ушки. — ты тоже, — он улыбается, чувствуя тепло в душе. — я? — феликс удивленно смотрит на него, потом касается своих ушек, — ой. — когда я пришел, ты тут уже лежал таким больным, грустным котёнком. надеюсь, тебе получше. я, конечно, с тобой в готовке не в сравнюсь, но легкие супчики готовить умею неплохо, — уён улыбается ласково и откладывает книгу в сторону, — я тебе еще чай сделаю сейчас. полежи, пожалуйста. — не уходи, — феликс хватает его за руку раньше, чем уён успевает встать, — пожалуйста. — тебе нужно больше пить, котёнок. и поесть бы не помешало еще раз. давай ты поешь, выпьешь чай, а потом я буду тебя обнимать. хорошо? я быстро, — уён давит в себе желание коснуться губами веснушек феликса. в целом уён и представить себе не мог, что в нем столь много нежных и теплых чувств может быть. но теперь, когда ликса точно можно не опасаться, нет смысла скрывать свои эмоции даже от самого себя. через полчаса они лежат в обнимку на кровати феликса, уён гладит его по волосам, пока ликс снова засыпает, уткнувшись носиком ему в шею. и, кажется, впервые уён ощущает себя на своем месте, как будто все случилось так как надо.  среди ночи уён просыпается от громкого мурчания и жары. оказывается, феликс обнимает его руками и ногами, и даже хвостом. и уён внезапно ловит себя на ответном мурчании и таком сильном желании зацеловать феликса, что на секунду замирает даже. однако потом он ласково трется своим носом о феликсов. — после такого, ёни, ты должен мне поцелуй и свидание, — сонно бормочет феликс, прижимаясь поближе. — без проблем, — и целует в уголок губ, — но сначала ты выздоравливаешь, а потом хоть миллион поцелуев и свиданий тебе организую. феликс улыбается и легонько касается его губ своими, прежде чем снова уткнуться носиком в уёнову шею. — ты так сильно мне нравишься, ёни. я думал, что с ума сойду от того, что не нравлюсь тебе совсем. — мне жаль, я– — всё в порядке. у тебя определенно были причины для этого. сейчас ведь ты здесь. и теперь ты должен мне свидания с поцелуями, — феликс хихикает тихонько. — ты теперь от меня не отвяжешься, — уён целует его в макушку. — я и не планировал. они засыпают, тихо мурча и согревая друг друга. спустя пару недель, сан застает их в супермаркете, держащимися за руки и мило обсуждающими предстоящий ужин или свидание. и, кажется, сан едва ли не счастливее их самих. феликс весь искрится счастьем, пока уён краснеет неловко под взглядом сана. но тот лишь говорит «я очень рад за вас» и уходит по своим делам дальше. тем же вечером сан пишет ему короткое «я горжусь тобой, уён-а» и уён, кажется, тоже гордится, пока феликс, тихонько мурча, засыпает в его объятиях.