Последний ритуал
27 марта 2023 г. в 04:36
Тошнота подкатила к горлу болезненным комом неожиданно, худшим образом вырывая меня из странного обрывчатого сна, заполненного мутными образами. Рефлекторно перекатившись на бок, я вывалила всё скудное содержимое желудка на трудно различимый пол и прочистила лёгкие в удушливом кашле. В нос вонзился запах гари, дыма и благовоний, напоминающих церковный ладан. Я поморщилась, крепче сомкнув веки, когда тошнота ударила ещё одной противной волной по желудку, но до рвоты не дошло, и я вяло пошевелила спиной, нывшей от твёрдой лежанки и исходившего от неё могильного холода. На ощупь напоминало камень либо цемент с выступавшими шероховатостями, — кончики пальцев едва ощущались, но шевелить рукой становилось всё легче. На широко распахнувшиеся глаза легла пелена мягкого жёлтого света, исходившего от свечи рядом, капавшей воском на деревянный пол. Приподнявшись на локтях, я заметила множество из них, смыкавшихся вокруг моего неудобного лежбища плотным кольцом.
Лишь подняв торс достаточно, я завидела, что лежбищем оказался странный стол, покрытый бурыми разводами и каплями воска, — внутри проскочила тревога, тут же перебившаяся глупыми смешинками, мелькнувшими на задворках ума. «Какая-то глупая шутка», — буркнула я шёпотом, едва сдерживая слабую улыбку. Усталость сметало с натруженных плеч с каждой секундой пребывания в полупустом деревянном помещении, часть которого тонула в темноте закрытых либо… заколоченных окон. По сердцу снова хлестнул страх, разворашивая мысли, осевшие в черепе, как морской песок. Вскинув перед собой трясущиеся руки, я рассмотрела, как под разводами грязи спрятались нестарые татуировки, изображавшие ветки папоротника и скрывшихся под ними лунных мотыльков. Чёрно-белые, они неумолимо смешивались на руках в неразличимые пятна, но, по крайней мере, на мне не было ссадин или ран, хотя судить о своем состоянии было ещё слишком рано. Кто-то точно приложил усилия, чтобы я здесь оказалась.
Наконец приняв сидячее положение, я едва справилась с качнувшим мир головокружением и сделала глубокий вдох, осматривая тяжёлые, тесно зашнурованные ботинки, на носках которых едва заметно блестела красная жидкость. «Стоп, какие ботинки? Сейчас же лето…», — нахмурив брови, я обвела заинтересованным взглядом крепкие чёрные брюки с множеством мелких карманов, натянутый ремень вокруг ноги, на котором болтались потёртые ножны, и снова одëрнула себя в панике, пытаясь вспомнить недавние события, которые могли привести к тому, что я вижу. Воспоминания болезненно терзали разум, разрывали на части, а сами представали осколками разбившейся картины, которую ещё придётся собрать воедино. Вместо чёткой памяти — уверенность в том, что у меня точно есть родители, дом, где меня ждут, и трусливость, заставлявшая осторожничать настолько интенсивно, что в миг мне показалось — я никогда не покину странное место, укутанное дымкой свечей.
Фрагментарная потеря памяти — явление не редкое, особенно на фоне стресса. Но всё усложняется, когда не можешь вспомнить, какой именно стресс этому поспособствовал. Большие светлые глаза матери сверкнули перед взором молниеносно, и я улыбнулась: мне нужно домой. А потом юркое воспоминание перебилось несносным шумом двигателя взлетавшего самолёта, мельтешащая перед лицом брошюра предстоящей экскурсии зашуршала подразнивая, и непроглядная пропасть остановила поток мыслей на моменте болезненного пробуждения, а дальше ничего, кроме загадки. Вопросы внутри сыпались, как праздничное конфетти, но ловить их не было смысла, потому что никто не мог ответить. Исполненная не своей силой, я спрыгнула со стола, напоминавшего алтарь из фильма ужасов, и догадки об ужасах дополнились громким хрустом, донëсшимся из-под толстых подошв. Он напомнил превращавшийся в крошево снег, звуча искажённо, и сердце внутри меня споткнулось о невидимое препятствие, стоило заметить под собой маленькие косточки, россыпью застлавшие скрипучий пол вокруг.
Глотку снова подразнил рвотный позыв, когда недалеко, в густой темноте очертился силуэт человеческого черепа. «Какая-то херня! Кто-то пытается меня разыграть или это взаправду? Меня похитили?!». Перебирать варианты можно было бесконечно, и они обретали всё более будоражащие краски по мере того, как я продвигалась вглубь здания, трещавшего на ветру ветхими досками, находя между скамеек всё больше костей и черепов. Лишь издалека думалось, я находилась в каком-то молитвенном доме, — но что за извращённый дизайн? Реальность увиденного не укладывалась в голове, всё представало не сном, но глупым недоразумением. Сцепив зубы, я добралась до тяжёлой двери, укрытой замысловатыми узорами, выкованными из стали. Следовало всего лишь повернуть ручку, чтобы выбраться из злосчастного мерзкого места, в центре которого я пришла в себя, и оказаться на свободе. Но у кого-то по ту сторону были совсем другие планы, — обратные, и шарканье снаружи двери заставило меня осознать — меня пришли добить… либо объяснить всё. Глупое, наивное предположение, и я ему не поддалась, хотя успела крутануть ручкой единожды, чуть не впустив потенциального маньяка.
Отшатнувшись, я стала отходить подальше, но улавливаемые звуки начали трансформироваться в подобие слов. Разобрать их было трудно, на родной язык было не похоже. Испанский? Я снова вслушалась и наступила на один из черепов, издавший невыносимый хряст. Нет, — я отрезала в уме и поëжилась от леденящего ветра в очередной раз. Почему так холодно? — Снова воспоминания об испанских каникулах хлынули в мозг ударной волной. Точно так же плескалось море по утрам, когда я лежала в шезлонге почти в полном одиночестве, потому что оказывалась на пляже с первыми лучами. И где же я теперь?
— Кто там? — Вопрос, прозвучавший громче прежнего, очистил голову, и я втянула шею от страха. Англичанин? Американец? А что, если я уже не в Испании?
Снова зависла, краем ума придумывая, где спрятаться в случае опасности. Некто по ту сторону продолжал теребить ручку, крепкие элементы чудаковатого замка едва дрожали, и это успокаивало. С той стороны просто так не пройти. Затаившись в пелене мрака, я уже думала присесть, скрывшись за одной из скамеек, но в уши ударила звенящая тишина, которую резало лишь моё прерывистое дыхание, пока сердце норовило пробить насквозь грудную клетку. Мысли замерли, как остановившаяся новостная строка, и я впитала откуда-то взявшуюся беспечность и надежду, а ещё пришла решимость покинуть укрытие, а заодно и странное здание. Недолго подождав, я снова оказалась в центре помещения, и эту часть маленькие, почти потухшие свечи едва задевали тусклыми лучами. Прислонившись ухом к застывшей в вакууме ожидания двери, я на миг перестала дышать, но всё равно ничего не расслышала. Коснулась длинной ржавой ручки, нажала — импульсивно. Опрометчиво. Но страх подгонял кровь и ноги, хотелось поскорее со всем покончить. Даже если это могло оказаться лишь началом.
Дверь распахнулась податливо, но скрипнула единожды, как несмазанная телега, перед тем, как открыть путь впившимся в чувствительные глаза лучам солнца. Снаружи буйствовал день, горел тусклыми, но чёткими жёлтыми красками, метался, как языки пламени, размывался от затуманенного взгляда, привыкшего к темноте. Я не успела ничего сообразить, ступить шаг навстречу размазанному миру, только сделала долгожданный вдох, наполненный свежей прохладой и гарью. А потом тихий щелчок послужил предупреждением, что-то грубо впилось в затылок, и я на миг представила себя в криминальном боевике, вскидывая вверх руки.
— Медленно повернись, — незнакомец звучал тихо, но американский говор заставил меня напрячься, вытаскивая со дна памяти знания любимого английского.
Едва унимая возникшую от страха одышку, я бесшумно обернулась, стоя на пороге угловатого здания, которое покинула слишком быстро. Любопытно было больше, чем страшно, и я остановилась, сосредоточившись на блестевшем дуле пистолета, перчатках, сжимавших его рукоять, и на владельце оружия, грозно сомкнувшего русые брови. Пшеничные волосы трепались от нещадных дуновений ветра, изредка прикрывая взор на прозрачные глаза, сощуренные в подозрении, и тонкие губы, сомкнутые в сплошную полоску. На вид ему было чуть за двадцать пять, но глубокие полоски на лбу, напоминающие порезы на выпечке, его старили.
— Ты кто? Что здесь делаешь? Туристка?.. — Он засыпал меня вопросами, как допрашивающий полицейский, — ещё больше нахмурился и перемнулся с ноги на ногу, слегка отводя пистолет. Что-то во мне заставило его ум немного расслабиться.
— Да. — Я кивнула судорожно, отвечая на последний вопрос. Больше говорить не хотелось. Вокруг чертились силуэты странной деревушки с покосившимися домиками, окружёнными сухими деревьями. Недалеко вяло тлел костер, и запах гари доносился до ступеней, на которых я вела беседу с новым спутником. Жёлтое небо навевало предчувствие чего-то необъяснимого, пряча солнце за пеленой мутного смога. Незнакомец не сводил с меня взгляда, а потом и вовсе отвел пистолет в сторону, шурша коричневой курткой.
— Здесь творится что-то странное. Кажется, какая-то зараза. Тебе лучше убираться поскорее, — парень выпалил на выдохе, став смирно, будто доложил начальству, и я дернулась в тревоге, заслышав тихое шарканье и знакомые испанские слова. — Быстрее! — Он столкнул меня с уступа, и я приземлилась на твёрдую почву, впившись в неё мощными ботинками. Колени слабо подкосились, и захотелось возразить «Какого хрена?!», но вместо этого только слабое матерное бормотание донеслось из пересохших уст. Новый знакомый тоже матерился, только на своём родном языке, таща меня за собой небрежно, как ненужный груз, и я не спешила, совсем не понимая, от кого мы бежим.
Старик с вилами наперевес появился меж чахлыми домиками неожиданно, замахиваясь нещадно над головой моего спутника. Выглядел он вполне опрятно: клетчатая рубашка и подобие фуражки, побитой временем, широкие брюки, и только безумный взгляд выдавал его состояние. Выкрикнув что-то неразборчивое, он миновал меня взглядом, и острия его названного оружия устремились в незадачливого паренька, сумевшего вовремя увернуться. Недолго подержав старика на прицеле, парень без зазрения совести выстрелил. Невыносимый звон вонзился в уши, застыл там грозным знамением, отпугнул меня, как бродячего пса. Удары сердца уже не чувствовались, столь частым был возникший пульс, а настоящей опасностью представился смазливый парень, не назвавший своего имени. Это он, — трубило в уме. — Виновник моего похищения.
— Маньяк! — Я выпалила вслух неожиданно, готовясь податься в бегство, но крепкая рука сомкнулась вокруг запястья намеренно. Всё происходящее било черепную коробку чувством дежавю, таким глупым и неоправданным, что я не стала его копать.
— Ты не знаешь, что здесь происходит, — это было утверждение, а не вопрос. Он замер, не отпуская, а я застыла, как загнанная в угол лисица, и мне было интересно, что будет дальше. — Меня зовут Леон. Я ищу одну девчонку. Мы можем помочь друг другу. — Собеседник замолчал, и я сжала рукоять выступавшего из ножен ножа в попытке успокоиться — странный рефлекс. Шутка превращалась в оживший кошмар неумолимо, так же, как ускользал от меня здравый смысл. Грохот сердца внутри стал напоминать стук отбойных молотков, — электрический скрежет сводил с ума, и дрожь ударила в плечи, останавливаясь на кончиках пальцев. Всё ещё было холодно в одной майке. Где я? Как оказалась рядом с убийцей и почему за ним охотятся местные? — Много вопросов, которые я почему-то оставила на потом, а наружу вырвалось лишь слабое:
— Вряд ли я тебе чем-то помогу, — я процедила сквозь зубы, всматриваясь в почти бесцветные кристаллики, в которых плясали языки злости.
— Как ты здесь оказалась? — Леон замер между домов. Их крыши смыкались над нами не полностью, — капли легкого дождя сползали по кровле, приземляясь на разгорячëнные лица. Выкрики деревенщин вдали немного утихли, но чувства безопасности это не прибавило. Он всё ещё смотрел. Изучая, выжидая, размышляя. Как Леон из игры, ей богу, — внутри я улыбнулась, вспомнив на миг проведённые за игрой про мутантов деньки. Глупо, ведь было не до этого. Нахмурившись, я насторожилась. Мысли совсем не шли, и врать было не впрок.
— У меня что-то с памятью… — Поëжившись, я попыталась казаться убедительной. Колени дрожали в суставах, предательски грозясь подкоситься в самый ответственный момент.
— Ясно, — он ответил коротко, и перед его взором наверняка пронеслось много мыслей и догадок, о которых я могла лишь подозревать так же, как и об опыте, лежавшем на его молодых плечах. Кем он был? Я боялась спрашивать. Цепкая хватка давно отпустила мою руку, но я отчего-то оставалась рядом с её виновником. «Блять… Он только что убил человека… Какого-то несчастного дедулю…», — тревожно плескалось в уме, и страх начал пробиваться сквозь тело, потряхивая его с новой силой. — Я не верю в совпадения.
Рыхлое тело валялось неподалёку, ещё не начав разлагаться, но запах крови железистым ароматом уже впивался в нос. Рвотный приступ в очередной раз удалось сдержать, но захотелось сделать две вещи: выпить и избавиться от новой компании.
— Я просто хочу домой, — промяукала я, вжавшись в сожжëнную почву, покрытую сухой травой. Леон разочарованно покачал головой, будто я попросила чего-то неосуществимого. Паника терзала сносящими волнами, и разум с трудом концентрировался на окружавшей среде. Совсем не туристическая Испания, — а её тёмную часть мне изучать совсем не хотелось. Слишком много схожести с любимой видеоигрой.