mi amor

— Ты серьёзно хочешь купить это? Юта с изумлением и недоверием смотрит на Чону, который с невыносимой радостью в глазах стоял и пялился на белую оверсайз футболку с каким-то милым мультяшным пёселем на ней. Они ходили по этому магазину одежды уже где-то полчаса, и Чону ничего не нравилось (а здесь они были как раз из-за него, потому что тому резко стукнуло в голову, что надо обновить его гардероб), ибо «фу, это совершенно не мой стиль, как производители вообще додумались выпустить такое?!» — Да, это же Снупи! — Чону восторженно переводит свой взгляд на Юту. Тот всё ещё недоверчиво смотрит на него и вздыхает. Приходится демонстративно осмотреть ту одежду, в которой сейчас одет Чону, чтобы сказать следующее: — Ты даже в такую жаркую погоду, как сегодня, надел всё полностью чёрное! Ещё и длинный рукав и штаны с огромными ботинками. И ты хочешь мне сказать, что хочешь купить эту футболку? Да ты даже дома всё чёрное носишь, оно через пять минут после покупки окажется в мусорке! — возмущённо восклицает Юта. Чону могло стукнуть в голову всё что угодно, но чтобы он резко купил футболку, ещё и белую с рисунком, когда он постоянно носит черные штаны в любую погоду? Ударьте кто-нибудь Юту, кажется, он спит. Чону смеётся и подходит к Накамото ближе, чтобы закинуть свою руку ему на плечи и продолжить перебирать одежду на вешалках. С каждой новой футболкой он всё сильнее морщился — а Юта не мог понять разницы между ними и той футболки с собакой. — Смотри, какие они все отвратительные, — лицо Чону из веселого превратилось в хмурое, — то ли дело эта, — указывает всё на ту же злосчастную (для Юты) футболку. Накамото чуть ли обречённо не стонет. — Но они же все абсолютно одинаковые! — его взгляд падает на стеклянные двери магазина, за которыми солнце уже спускается за горизонт и в которые входят всё больше и больше людей. Если они не поторопятся, то будут стоять на кассе целую вечность. И всё ради этой одной футболки. Чону печально мотает головой из стороны в сторону и поворачивает её к лицу Юты, чуть ли не стыкаясь с ним носом к носу. — Нет, Юта, это Снупи, — при упоминании этого имени его глаза начинают сверкать. И японец был бы рад, если бы глаза Чону так начинали сиять при виде его. Но, видимо, это возможно только в его мечтах — эта собака затмит любого Накамото Юту в глазах Кима. Ему не остаётся ничего, кроме как громко вздохнуть и скинуть руку парня с себя, так как и так было невыносимо жарко, а его тёплая рука действовала как грелка. — Ладно, бери уже эту футболку и пошли, — еле как даёт своё согласие Юта, и тянет Чону к кассам, — или я скоро начну ревновать тебя к этой грёбанной собаке. — Это не просто собака, это моё детство! — настала очередь Чону возмущаться и еле как поспевать за Ютой. Футболку он прижал к себе так, будто это самое ценное, что у него есть. Даже Юту так крепко не обнимал, как эту вещь! Японец фыркает на свои мысли и занимает очередь к кассе. Он облокачивается на прилавок и ещё раз осматривает своего парня — этот «Снупи» бы намного больше подошёл к стилю Юты, чем Чону. Сам Накамото сейчас был одет просто — бежевые шорты и простая белая футболка совершенно без рисунков. И тем не менее он умирал от жары, стоя даже под кондиционером магазина. Ему никогда не разгадать секрет Чону — либо он не восприимчив к высоким температурам, либо у него во всех этих кофтах встроен кондиционер. Третьего для Юты не дано. Он поворачивает голову к кассе и видит, что перед ними стоят ещё человек пять. Осматривая их внимательнее, он замечает, что у одного из покупателей корзина буквально заполнена до краёв одеждой — Юта обречённо вздыхает и поднимает взгляд к потолку, прикрывая глаза. Он не может понять, почему всем этим людям (в том числе и Чону) приспичило именно в этот жаркий вечер пятницы пойти по магазинам, вместо того, чтобы сидеть дома под кондиционером и наминать мороженое. — Вот скажи мне, — японец наклоняет голову к Чону и дублирует свои мысли вслух, — почему именно в вечер пятницы ты решил, что будет хорошей идеей сходить за одной-единственной футболкой? Нельзя было сделать это хотя бы вчера, когда народу здесь было поменьше? Чону начинает улыбаться и подходит к Юте ближе, тоже облокачиваясь на прилавок и обнимая руку Накамото. Тот на это действие недовольно морщится — кореец был чересчур тактильным, а сейчас это было до ужаса неприятно. Ему хотелось лезть на стену от жары, а тут ещё и такая грелка под боком — но руку отдёргивать Юта не стал. — Ну мне же нужно быть в чём-то адекватном сегодня вечером на конференции. А то вдруг подумают, что я какой-то неформал — у меня из светлого только волосы и кожа, — Чону смеётся. И правда, не смотря на то, что носил он всё чёрное, волосы он всегда упорно красил в белый. И Юта никогда не понимал, почему. Некоторые действия Чону ему казались довольно странными… — У тебя сегодня конференция?! — Накамото резко поднимает голову, смотря на него расширенными от удивления глазами. В последний раз такое было года два назад, и Чону в это время безвылазно сидел за ноутбуком, а потом отсыпался несколько дней подряд. Его режим тогда настолько сбился, что когда Юта ложился спать, Чону ещё спал и только через час просыпался и начинал свой день (вернее было сказать, ночь). И им обоим это настолько надоело, что кореец когда-то попросил Накамото проконтролировать, чтобы он не спал целые сутки и лёг в обычное время — они оба думали, что умрут в тот день. Юта — потому что еле как тормошил Чону, пытаясь увлечь его чем-то интересным и следить, чтобы тот случайно не заснул; Чону — потому что до смерти хотел спать. У него весь день кружилась и болела голова, но на самом деле оно того стоило — на следующей день он был как нормальный человек, и тогда они оба с облегчением выдохнули. Чону с улыбкой кивает — но Юте видно, что он и не очень-то этому и рад. И один, и другой надеются, что в этот раз всё будет по-другому, но также оба понимают, что может быть и хуже. Системы с каждым годом улучшаются, а это значит, что с каждым годом их становится все труднее взломать. Да, Чону работал нелегально — но и сам себя на это подписал, обосновывая решение тем, что на такой работе у него будет больше денег, чем на «обычной адекватной» (да, Чону считал свою работу неадекватной, и на это у него были свои причины). Он сильно рисковал, но за годы работы всё было хорошо — оставалось надеяться, что так будет и дальше. Юте это не особо нравилось, но что он мог поделать — это выбор Чону, и он никак не мог на него повлиять. — Я тянул до последнего, потому что знал, что мне ничего тут не понравится, — он обиженно поджимает губы. — И оказался прав. Единственная адекватная вещь, что тут была, так это эта футболка со Снупи, — Чону с такой любовью посмотрел на неё, что Юта не выдержал такого и отвернулся. Парень замечает это и смеётся, полностью теперь опираясь на Накамото, а не на прилавок. Последний пытается не задохнуться в этой жаре. — Ну чего ты, — пододвигается ближе и поворачивает голову в сторону японца, — забыл что ли, насколько сильно я тебя люблю? — добавляет уже шёпотом, хищным взглядом осматривая профиль его лица и шею. Юта от неожиданности вздрагивает. Спасибо, в публичном месте напоминать не стоит. Не забыл. На щеках Накамото появляется лёгкий румянец и он демонстративно цокает, вырываясь из хватки Чону и рукой отодвигая того от себя. А тому весело — еле как пытается сдержать свой смех и уже чуть ли не задыхается. — Весело тебе сегодня дома будет, — усмехается Юта, боковым зрением следя за очередью и понимая, что остался лишь один человек. — Тогда и посмотрим, как смеяться будешь. Чону перестаёт смеяться и переводит какой-то подозрительно хитрый взгляд на Накамото. — Это угроза? — лукаво уточняет. — Скорее предложение, — всё также усмехается Юта, не понимая, кто его потянул за язык. Чону наигранно задумывается и хмурит лицо, что-то «пытаясь» сопоставить в голове. — Нет, дорогой, сегодня отозваться на предложение никак не получится, — печально машет головой из стороны в сторону. — Перед видеокамерой на встрече с важными людьми не хочется представать в потрёпанном виде. Надо было раньше думать, — он наигранно вздыхает. — Хотя знаешь, если бы это была угроза… разве смог бы я тогда отказаться? — он снова начинает улыбаться. И Юта в этот момент благодарит всех богов, что в этой стране их никто не понимает, пока они разговаривают на корейском. Наконец настаёт их очередь и Юта подталкивает Чону вперёд, ведь тот уже успел заскучать и провалиться в свой собственный мысленный мир, так что не замечал очереди перед собой. Он недовольно поднимает голову и смотрит на Накамото, мол, зачем пихаешься. — Давай, иди оплачивай свою футболку, счастливчик, — усмехается Юта и идёт за ним. Чону фыркает и на чистом испанском приветствуется с кассиром. Для Накамото единственный плюс жизни в Мексике — знание ещё одного языка на довольно хорошем уровне. Больше ему здесь особо ничего не нравилось. Климат, культура, люди… Всё казалось ему чужим, но стоило отсюда уехать хотя бы на неделю, он уже начинал скучать за этим всем — всё-таки привязался. И на самом деле, хоть он сам себе этого и не признавал, он успел полюбить эти места и сохранить для них место в одном из уголков его сердца. Наконец Чону расплачивается и они выходят из магазина. Юте хочется сразу же зайти обратно — хоть и не намного, но в магазине хотя бы было прохладнее. Он глазами цепляется за разные вывески местных кафе, в надежде не увидеть большую очередь и не закончившийся лёд в меню. — Довольный такой, — он наконец переводит взгляд на Чону и улыбается. А тот и правда выглядел как самый счастливый человек в мире — стоило только подумать, что таким его сделала самая обычная футболка с каким-то псом… — Ты просто не понимаешь, как сильно я любил этот мультик в детстве, — удовлетворённо проговаривает Чону, прижимая к себе пакет с вещицей. — Я всегда хотел себе какую-нибудь вещь с ним, но в то время они были слишком дорогими для нас. А сейчас… это ещё и лимитированная версия, представь! — он восторженно хватает Юту за руку и трясёт ею. — То есть магазин подписал контракт с… — Да ладно, я уже понял, не утруждай себя объяснением, — Накамото смеётся и крепко стискивает руку Чону, чтобы потом быстро отпустить её. — Не хватай меня так, я скоро умру от жары… — начинает жаловаться, но тут его взгляд падает на почти пустое кафе и он тащит Чону вовнутрь. Их сразу же окатывает приятной прохладой и Юта расслабленно прикрывает глаза, прежде чем подойти к прилавку в ожидании баристы. Он бы сейчас всё отдал даже за простой пакетик со льдом, чтобы просто приложить его к себе и держать так, пока тот не растает. — Что будешь? — спрашивает у Чону. Тот внимательно рассматривает меню на стене, но, видимо, не найдя ничего хорошего, грустно вздыхает и подходит к Юте. — То же, что и ты. Мне всё равно, — он замечает на столе колокольчик и нажимает на него, чтобы бариста наконец пришёл. И тот правда появляется буквально через минуту. — Здравствуйте! Что будете заказывать? — тараторит парень с каким-то непонятным для Юты акцентом. Он приподнимает брови и осматривает его — и правда, внешность отличалась от мексиканцев. Скорее всего, он приехал сюда с востока, как и они с Чону. Накамото ещё раз кидает взгляд на Кима, но тот совершенно не обращает внимания на заказ — похоже, что реально можно заказать ему что угодно. Юта пожимает плечами и как можно понятнее для парня произносит следующее: — Тогда нам два мохито, пожалуйста. И льда побольше, если можно, там на улице такая жарища, — скоро он будет жаловаться на погоду любому прохожему. — Вам с собой или на вынос? — голубоволосый парень что-то быстро пробивает на планшете у себя на прилавке. Юта несколько секунд недоуменно смотрит на него, а затем смеётся. — Простите? Глаза баристы расширяются, когда он осознаёт свою ошибку. — Я имел ввиду… С собой или здесь? Простите пожалуйста, я пока ещё стажёр… — Вы не местный? — вдруг в разговор влезает Чону, с интересом осматривая парня. Парень растерянно открывает рот, видимо, забыв все слова на испанском. — Да, я… только вот недавно сюда приехал. Простите ещё раз за ошибку, ваш мохито скоро будет готов, — парень удаляется на кухню, оставив Юту и Чону одних. Последний провожает его задумчивым взглядом, а Накамото недоумённо смотрит на него. — Мне кажется, ты испугал его ещё больше. — Его говор показался мне знакомым, — задумчиво тянет Чону и садится за ближайший столик, чтобы зря не стоять. Юта садится с ним рядом и кладет голову на стол — повезло, что он оказался прохладным. Это хотя бы немного облегчило страдания японца. Чону что-то напряжённо пытается вспомнить, но по его лицу видно, что выходит не очень. Он кладёт одну руку Юте на макушку и начинает задумчиво перебирать его волосы. — Мне кажется, я мог его встречать раньше, — неуверенно начинает, будто сомневается в своих догадках. — Ты серьёзно? Ты в чужой стране, и на обычного баристу-иностранца говоришь, что он твой знакомый, — мычит Юта куда-то в стол, не поднимая лица. Чону на его претензии смеётся. — Ты не представляешь, насколько много разных людей я видел и знал в своей жизни. Не удивлюсь, если они все сейчас разбросаны по разным странам, или даже материкам. Помнишь одну из тех тусовок, где мы с тобой и познакомились? — улетает куда-то далеко в свои воспоминания. Юта мысленно удивляется и приподнимает голову, смотря Чону прямо в глаза. Он был только на одной вечеринке, и то совершенно случайно… — «Одну из»?.. Чону хмурится и активно пытается что-то вспомнить. Но не выходит. Юта мысленно улыбается этому — похоже, что его парень хорошо помнит только разные непонятные (лично для Накамото) коды. — Ты разве не был на нескольких? Мне казалось, что ты был больше, чем на одной… — Не было такого. Я не помню, — отрицает Юта. — Ну, знаешь, по твоему состоянию тогда и не удивительно… — Чону улыбается краешком губ и достает своей телефон. Долго что-то листает, чтобы в конце концов найти какие-то фотографии сделанные несколько лет назад. Юта видит на них себя на чьей-то незнакомой ему квартире, и причем явно не в очень трезвом состоянии. А самое интересное, что даты на фотографиях стояли разные — похоже, он всё-таки был на тех вечеринках не один раз. — Видишь, я же говорил. Ты, конечно, и был там от силы раз пять, но я… я такие мероприятия ни разу не пропускал, особенно после того как познакомился с Хендери. В то время у меня было кучу знакомых, и ещё с десятками людей я общался вечерами, так что этот парень может быть одним из них, — он кивает в сторону кухни. Юта прослеживает его взгляд и вздыхает, переводя глаза на него. — Не бери в голову. Какая разница? Чону пожимает плечами. — Нет, мне просто интересно. Довольно прикольно встретить на другом конце Земли человека, которого видел один раз в своей жизни на рандомной тусовке. Юта мысленно с ним соглашается, а в слух лишь мычит, опять уложив голову себе на руки. Они сидят так в тишине, пока из кухни не выходит всё тот же парень с двумя пластиковыми стаканчиками в руках. Не успевает он прокричать, что заказ готов, как Юта уже забрал напитки из его рук. Кажется, своё мохито он выпьет за минуту. С занятыми руками у него никак не получается достать из карманов карту или хотя бы наличку — на помощь приходит Чону, подходя к кассе со смартфоном в руках и пользуясь случаем, чтобы пробежаться глазами по бейджу баристы. Он замирает на пару секунд — его будто пробивает, но затем он удовлетворённо улыбается и прикладывает смартфон к терминалу. — Ты ведь вроде как планировал поступать на дизайнера, как тебя жизнь в Мексику занесла? — внезапно для Юты выдаёт Чону. Он облокачивается на прилавок и продолжает улыбаться баристе, совершенно не обращая внимания на вопросительно-возмущённый взгляд Накамото. Глаза парня за кассой в панике расширяются — откуда незнакомый человек мог знать, на кого он хотел поступить? — А Вы от… — Вспоминай, — терпеливо перебивает его Чону. — Давай… не мог же ты и Донхёка забыть? Юта громко недовольно вздыхает и решает сесть обратно за столик. Его парня уже было не остановить — пока он не допытается до этого бедного мальчишки, не уйдёт отсюда. Даже под угрозой смерти. — Откуда Вы и его знаете? — в панике спрашивает бариста. Чону хмурится. Раз он попал в точку, то значит, что парень точно тот. Но не мог же он его так просто забыть! — Ладно-ладно, успокойся. Просто вспомни свою старшую школу. Как кое-кто тебе подсказал, что на выходных одни известные ребята из универа через дорогу устраивают тусовки. И как ты решил туда прийти, потому что учёба уже достала. Помнишь? — Чону внимательно следит за его реакцией, стараясь не упустить ни один миг. Парень над чем-то усиленно думает пару минут — благо, в кафе клиентов кроме Чону и Юты не было. Пока, кажется, он не вспоминает… — Погодите, Вы ведь тот… Чону, верно? — наконец воспоминание в его памяти активируется и он узнаёт человека перед собой. Кореец удовлетворённо кивает и снова начинает улыбаться. — Ага, верно, Марк Ли, — и никто не знает, откуда у Чону такая феноменальная память на имена. Кажется, он помнит каждое имя и каждую фамилию в его жизни, даже если видел их один раз. У Юты как будто в голове что-то щёлкает. «Ли»… значит, парень за кассой кореец? Но акцент совершенно не такой, какой был у Чону, когда они только приехали в Мексику… Накамото даже сначала подумал, что парень мог быть с Филлипин или даже Тайланда. Интересный случай. — Вот это встреча! — радостно восклицает Марк. И правда, в своё время немного подвыпивший Чону понадавал ему миллион советов, которые, если честно, ему пригодились. Плюс, из всех гостей на тусовке именно с Кимом Марку было проще всего найти общий язык — что удивительно, ведь Чону был прилично старше его, а на вечеринке было много ровесников Марка. — Так а что ты тут забыл? Ещё и в какой-то кафешке работаешь. У тебя ведь было хорошее будущее, — задумчиво тянет Чону, а Юта в это время про себя чуть ли не воет и снова кладёт голову себе на стол. Это надолго. Теперь этому неугомонному нужно устроить допрос. — А, ну… — Марк опускает глаза. — Дела совсем худо пошли, приходится выживать, как только можно, — он отводит взгляд. Чону хмурится. Насколько он помнил, у Марка не было отца, а мать тяжело болела… неужели с ней что-то случилось? — С твоей мамой что-то случилось? Марк громко вздыхает и нехотя кивает. — Ага. В больнице лежит, нужно дорогостоящее лечение. Кроме как меня у неё никого нет, так что… Здесь я хоть как-то деньги зарабатываю. Чону кивает. Он, конечно, не совсем понимает, как можно зарабатывать тут лучше, чем в Корее, ещё и в каком-то маленьком кафе, но это уже дело Марка… — Пускай поскорее выздоравливает. И если нужна будет помощь, пиши, звони — не стесняйся, я постараюсь помочь, чем смогу. Ты славный малый, — улыбается он Марку, пока тот отводит взгляд. — Я ведь тебе, кажется, давал свой номер когда-то давно? И передай от меня привет Донхёку, надеюсь, он не такой как ты и помнит меня, — Чону посылает шутливый воздушный поцелуй и разворачивается, собираясь отходить от кассы, как вдруг что-то вспоминает. Он роется в одном из десятков карманов своих чёрных штанов, пока не находит что-то нужное и не возвращается к кассе. — Чуть не забыл про чаевые, — Чону берёт руку Марка и вкладывает купюру ему так, чтобы тот не видел её номинал. Зная Ли, он точно бы не принял, но Чону был более чем уверен, что сейчас ему эта сумма нужна как никогда. Марку она может помочь, а Киму ничего не будет, если он просто так её отдаст — даже не почувствует никакого дискомфорта. В этот раз окончательно разворачиваясь, он подхватывает за собой уже чуть ли не спящего Юту из-за стола и они выходят, пока Марк не успел ничего понять и крикнуть вслед. Накамото наконец отдаёт один напиток Чону и потирает глаза. Солнце уже наполовину было за горизонтом, и из-за этого наконец стало чуть-чуть прохладнее. Юта с облегчением вздыхает и с осуждением смотрит на своего парня. — Сколько можно докапываться до совершенно случайных людей? Чону переводит на него возмущённый взгляд и обиженно складывает руки на груди, попутно попивая прохладное мохито. — Он мой старый знакомый! Случайный, тоже мне, — отводит взгляд от Юты и что-то бормочет себе под нос. Юта усмехается, но пытается сохранить серьёзное выражение лица. — Ну, подумаешь… ты сам сказал, что у тебя этих знакомых десятки! Мы что, будем так останавливаться возле каждого? — Да! — вызывающе смотрит на него Чону. — А почему нет? Если я с ними тогда общался, значит, они были приятными людьми. Мне просто интересно, насколько они изменились за всё то время, когда я их не видел. Впервые за весь вечер Юта сам подходит к Чону и закидывает свою руку ему на плечи, прижимая парня к себе и улыбаясь, стараясь не засмеяться. — Кошмар, ты такой до ужаса общительный, — он всё-таки смеётся и прячет своё лицо в плечо Чону. Тот демонстративно отворачивается и хмыкает. — Сам говорил не липнуть к тебе, а тут такое, — небрежно кидает он, допивая напиток. Юта поднимает голову и ерошит Чону затылок, сбивая его идеальную укладку. На лице Чону появляется что-то непонятное, но вдруг он что-то вспоминает и достаёт смартфон из кармана. — Сегодня не выйдет сходить на набережную, прости, — глянув на время, растерянно извиняется перед Ютой. А тот удивлённо смотрит на него — за что извиняться-то? — Эй, ты чего? — Накамото пытается заглянуть ему в глаза, но Чону, как назло, всё время отводит взгляд. — Расстроился что ли? Они останавливаются, и японец разворачивает Кима лицом к себе. Тот и вправду выглядел каким-то понурым — Юта не мог понять, что случилось. — Ты так из-за набережной, что ли? — видит почти незаметный кивок. — Да ладно, не расстраивайся ты так… Я сам хотел предложить сегодня туда не идти — там будет слишком людно, тебе не кажется? — Юта переплетает их руки и тянет Чону в сторону дома, попутно успокаивающе сжимая его руку. Последний с облегчением смотрит на него и громко вздыхает. — Нет, просто мы всегда туда ходили, когда гуляли… вот я и подумал… — Подумал, что я обижусь? — смеясь, добавляет Юта. Чону снова отводит взгляд и поджимает губы, кивая. Да, он думал что Накамото обидится. Этого японца предугадать невозможно, как и его реакцию. — Вроде бы взрослый умный человек, Чону, — поддельным серьёзным голосом выдает Юта. Ким на это лишь закатывает глаза и вырывает свою руку, складывая их на груди. — А у тебя эмоции каждую секунду меняются, как я должен угадать? — нападает в ответ, но тут же становится серьёзным. — Вообще, перед сегодняшней работой я бы ещё хотел успеть нормально поесть и отдохнуть, так что давай поторопимся. Накамото молча кивает и ускоряет шаг следом за Чону. Из-за горизонта виднелся совсем маленький кусочек солнца, который толком уже ничего и не освещал, из-за чего они шли в сумерках. Когда они дошли до дома, уже совсем стемнело — звёзды сегодня были необычайно красивы, как заметил Юта, и он даже немного пожалел, что сегодня они не пошли на набережную. — Во сколько ты сегодня начинаешь? — спрашивает Накамото уже в прихожей квартиры, снимая обувь и наблюдая, как Чону роется в холодильнике даже не помыв руки, на что Юта недовольно морщится, но ничего не говорит. — То ли в двенадцать, то ли в час. Ещё пока не решили, — спокойным голосом отвечает Ким, доставая что-то из морозилки и кладя это на стол. Юта подходит к нему, видит, что он взял и недоверчиво смотрит на него — кто-то кажется говорил, что хочет нормально поесть? — Серьёзно, Чону? Мороженое — это нормальная еда? — А что не так? Я и тебе достал, — кивает кореец на вторую пачку и уходит наконец мыть руки. Юта следует за ним и облокачивается на дверной проём, осуждающе смотря на Чону. — Ты всю ночь потом голодным просидишь, — пытается что-то доказать, но тот лишь отмахивается и снимает с себя все свои кофты, чтобы переодеть их на ту самую футболку со Снупи. И выглядит сейчас он самым счастливым человеком в мире — будто выиграл только что миллион долларов, а не надел обычную белую футболку с рисунком. Юта смеётся — футболка совершенно не подходила к уличным черным штанам Чону. Из-за этого парень выглядел до ужаса смешно и мило — Накамото просто не мог уже удержаться и смеялся во весь голос. — Переодень эти штаны на домашние, пожалуйста, иначе я сейчас умру от смеха, — не переставая смеяться, Юта идёт в их комнату и берёт оттуда нужные штаны, чтобы принести их Чону — тот бы точно не пошёл, обосновывая тем, что «каждый имеет право выглядеть как хочет». Пока Юта мыл руки, Чону успел полностью переодеться — теперь на нём красовались серые домашние штаны и, похоже, уже любимая футболка. — Наконец-то ты не выглядишь, как гангстер, — бормочет Юта, пока вытирает руки полотенцем. Чону слышит его и другим полотенцем легонько бьёт того по спине, от чего Накамото начинает ещё сильнее смеяться. Когда Юта заходит на кухню, Чону уже сидит за столом, закинув на него ноги и наминая мороженое. Японец морщится, явно не одобряя ног на столе, но ничего не говорит — смысл, если Ким с вероятностью в 99 процентов его не послушает? — Так что там, во сколько вы начинаете? — Юта садится рядом с ним, и кореец кладет свою голову на его плечо, громко вздыхая. — Решили, что в час. Мне кажется, нужно было зайти в магазин и купить как минимум десять банок энергетика. Юта возмущённо цокает и закатывает глаза. — Какие десять банок энергетика? Ты забыл, что у тебя и так с сердцем вечно херня какая-то происходит? — из-за постоянного недосыпа у Чону развились проблемы со здоровьем, в том числе и с сердцем. Не сильные, конечно, просто лёгкие боли, но это уже являлось тревожным звоночком. Накамото каждый раз сходил с ума, как в первый — кто знает, в какой момент всё может обостриться. Доктор прописал корейцу отдых минимум 8 часов каждый день, но кто его слушал, особенно когда у Чону была развита бессонница? — Ну Юта-а… — Ким недовольно хмурится, откладывает тарелку с мороженым в сторону и притягивает Накамото поближе к себе, пряча своё лицо в его плечо. Японец вздыхает и начинает гладить того по голове. — Знаешь, ты такой красивый, но такой вредный… — еле касаясь волос, проводит по голове Чону. Тот закрывает глаза и молчит пару секунд — Юте это в новинку. Он и дня не помнит, чтобы его парень молчал хотя бы секунду. — А ты ещё лучше, Юта. И твоя футболка мешает мне полностью ощутить всю твою красоту на себе, — внезапно выдает кореец, поднимаясь и смотря Накамото прямо в глаза. Сказать, что японец в шоке — это слишком мягко выразиться. Он просто молчит где-то минуту, пока лицо Кима не приближается к нему слишком близко — Накамото отворачивает голову, переводя взгляд на часы. — Чону, у тебя работа… — Ещё целых два часа, — резко перебивает его кореец и берёт того за подбородок, разворачивая к себе и заставляя снова посмотреть в глаза. Глаза Накамото светлые, взволнованные, в то время как глаза Чону резко потемнели, и в них Юта видел глубокое, бушующее море. Юта облизывает резко пересохшие губы и кладёт свою руку на руку Чону, которая всё ещё держала его. У того по телу словно ток пробегает и он резко отдёргивает руку — японец пользуется этим и хватает Чону за волосы на затылке, притягивая к себе и максимально приближаясь к его уху. — Ты самый дерзкий мальчишка, которого я только видел, — чуть ли не шипит Накамото и чувствует, как по телу Кима пробегает озноб. Он усмехается и перекладывает свои руки на плечи Чону, параллельно покрывая шею того лёгкими поцелуями и заставляя вырваться тихому томному стону из груди Кима. Накамото прекрасно знал слабое место своего парня, и пользовался этим по максимуму — то быстро, почти незаметно проведёт линию языком по шее Чону, то снова начнёт почти не ощущаемо прикасаться губами. Киму это сносило крышу настолько, что Юта уже начал слышать его сердцебиение и чувствовать на своей голове его рваные вдохи. Наконец кореец окончательно не выдерживает и хватает руки Накамото своими, заставляя того поднять взгляд и посмотреть ему в глаза. — Юта, пожалуйста… — в этот раз глаза Чону словно умоляли о чём-то, и японец мысленно усмехнулся своей маленькой победе. Он продолжал пальцами гладить шею Кима, и тот судорожно в последний раз вздыхает и приближается к лицу Накамото настолько, что тот мог ощущать на себе его дыхание. Чону нервно облизывает свои губы, взглядом медленно опускаясь к губам Юты. Тот уже не выдерживает и притягивает Кима ещё ближе к себе, чтобы впиться своими губами в его. Последний тихо постанывает в поцелуй, хотя уже давно привык, что в этом деле Юта немного грубый — губы Чону дерзали так, будто не хотели оставить на них живого места. Ким ощущает, что язык Накамото хочет проникнуть к нему в рот, поэтому плотно сжимает губы и растягивает их в лёгкой улыбке, прекрасно зная, что это раздражает Юту. И правда — тот отрывается от него и смотрит в глаза немного агрессивным взглядом, пока Чону все также продолжает улыбаться. Это была их маленькая, так называемая, игра, в которой каждый раз менялись правила. Накамото немного сильнее, чем обычно, сжимает плечо Чону и оставляет красный след — тот ничего не говорит, а лишь вскидывает брови вверх, мол, «и это всё, на что ты способен?» Глаза Юты темнеют, и он быстро снимает с него футболку — его взгляду предстает самый идеальный и красивый, по его мнению, торс. Чону уклоняется от его следующих движений и припадает губами к так хорошо открытому плечу Юты, оставляя красный цвет. Накамото злится, понимая, что Ким может делать с ним всё, что хочет, а он нет — всё-таки, от работы не убежишь. Тем более, когда её начало уже меньше, чем через два часа. Чону пользуется моментом ступора Юты и перелазит к тому на колени, чтобы быть ещё ближе. Теперь уже пришла его очередь терзать губы японца, но тот быстро берёт инициативу на себя — в этот раз его язык всё же оказывается внутри. А Чону и не против — лишь усмехается в поцелуй и ёрзает по бёдрам Накамото. Тот перекладывает свои руки к корейцу на талию, но Ким не теряет времени и запускает свои Юте под футболку — живот под его касаниями дёргается, и Чону с довольной улыбкой переводит руки тому на спину, поглаживая её. Дорожкой из поцелуев японец спускается всё ниже и ниже, заставляя Чону запрокинуть голову и обнажить шею. Юта на мгновение замирает и любуется такой красотой, но корейцу не понравилось, что Накамото остановился, так что он открывает глаза, недовольно смотря на Юту сверху вниз. Японец переводит свой взгляд в глаза Чону и усмехается. Тот обиженно поджимает губы и берёт лицо Юты в свои руки, чтобы почти сразу же приблизиться и настойчиво, но нежно поцеловать его. Накамото внезапно чувствует лёгкую боль в нижней губе и отстраняется — прислоняет руку к ней и по довольному лицу Кима понимает, что тот легонько укусил её. Юта цокает и не находит лучшей мести, кроме как потянуться к резинке его штанов, но кореец резко отстраняется и делает недовольное лицо. — Фу, Юта, нет, ты немытый. Да и я тоже, — хмурится и слазит с колен Накамото, а тот устало вздыхает и запрокидывает голову назад. И вот абсолютно всегда так — начинает первым, а потом обламывает на самом интересном моменте. — И что ты мне предлагаешь? Пойти в ванную и самому там всё сделать, когда в соседней комнате сидит такой прекрасный парень, как ты? — Юта понимает, что Чону ответит на всё да, но решает немного повредничать. Не только кореец тут такой умный. Ким улыбается и подходит к нему сзади, чтобы снова запустить свои руки ему под футболку. — Я же не запрещаю использовать свой образ в твоих фантазиях, — посмеивается Чону и нагибается к лицу Юты. — Ай-й, иди умойся, у тебя кровь на губе. Прости, я слишком сильно тебя укусил. Накамото вздыхает и направляется в ванную, не забывая по-доброму материть Чону у себя в мыслях. — Доведёт он меня когда-нибудь… — сперва осмотрев себя в зеркало, подводит итог Юта. Обнаружив на себе несколько красных пятен и трещину на нижней губе, он открывает кран и смывает кровь. После всего он решает плюсом принять душ — всё равно уже был конец дня и на улицу они точно не пойдут. Проблема была лишь в том, что решил Юта сделать это уже в самой ванной, и совершенно забыл, что не взял с собой сменную одежду. Поэтому приходится кричать во весь голос, чтобы Чону с другого конца квартиры принёс ему что-то из одежды на свой выбор. Юте повезло — в этот раз Ким решил над ним не издеваться и принёс совершенно нормальные футболку и шорты. И при этом он сам уже успел переодеться и привести себя в порядок, чему Накамото слегка удивился. — Ах, как жаль, что сегодня я не смог лицезреть эту красоту, — не спеша отдавать одежду, Чону осматривает обнажённого Юту. Тот закатывает глаза и легонько толкает его мокрой рукой, прося передать полотенце, раз уж пришёл. — Сам отказался, — вытираясь полотенцем, язвительно отвечает Юта, недоуменно наблюдая за тем, как кореец садится на унитаз и достаёт телефон, — Ты уходить не собираешься? — Зачем? Тут теплее, чем там, да и поговорить с тобой можно, — скучающее отвечает Чону, листая что-то в своём телефоне. — Тебе холодно?! — шокировано спрашивает Юта, уже почти закончив одеваться. Жара стояла невыносимая даже у них дома, а он говорит, что ему холодно! Этот Ким Чону бывает таким странным иногда. — Да, без тебя там так холодно, — наигранно вздыхает он и прикрывает глаза. Юта решает ничего не отвечать и выходит из ванной первым, направляясь на кухню, чтобы сделать чай. Все говорят, что он мазохист — кто нормальный будет пить горячий чай в сорокоградусную жару? Но Юте было всё равно, и он пил чай чуть ли не каждые полчаса. Чону выходит из ванной и сразу же направляется к японцу, чтобы обнять того со спины и мешать свободно передвигаться. Юта вздыхает и останавливается, чтобы положить свою голову тому на плечо. — Знаешь, ты иногда почему-то так любишь прилипать ко мне. — Потому что никогда не встречал кого-нибудь лучше тебя. Юта тихо смеётся и стоит так ещё пару секунд, прежде чем снова начать недовольно бормотать на Чону и пытаться налить чай с таким грузом на спине. Последний совершенно расслабляется и кладёт голову на плечо Накамото, лениво отвечая на все шуточные оскорбления японца. Наконец они усаживаются за стол и Чону смотрит на время — осталось буквально полчаса до начала конференции. Он расстроенно вздыхает и делает глоток своего до ужаса сладкого чая — Юта никогда не понимал, как кореец может такое пить. У Накамото от одного представления вкуса все внутренности сжимались. — Я пока посижу с тобой, а потом уйду, чтобы не мешать, — тихо проговаривает японец и забирается на стул с ногами. Чону просто молча кивает и что-то ищет в своём ноутбуке. Они сидят так минут пять, пока Ким не отрывается от ноутбука и не поворачивается к Юте, собираясь что-то сказать. — Знаешь, я уже не представляю своей жизни без тебя. Ты… именно тот человек, которого я так долго искал. И я реально обожаю тебя. Не просто люблю. Ты ведь один из тех совершенно немногих людей, которые приняли меня от и до. Ты принял все мои странности. Ты никогда мне ничего не говорил плохого. И даже вот сейчас, когда уже почти час ночи, ты продолжаешь просто молча сидеть со мной рядом, дожидаясь, пока у меня не начнётся конференция, чтобы только потом уйти. А ты ведь мог уйти раньше, оставив меня тут одного. И, наверное, только с тобой мне комфортно просто сидеть в тишине. Ты очень многое значишь для меня, Юта, и ты многое для меня сделал, — тихо проговаривает он и опускает взгляд, почему-то не горя желанием смотреть Юте в глаза. Тот сидел, не сводя глаз с Чону, поглощая каждое его слово. Это был один из тех немногих моментов, когда Ким был реально серьёзен, и Юта всегда слушал его внимательно и до конца. И в первый раз в жизни Накамото не нашёл, что сказать. Чону застал его совершенно внезапно, и он никак не мог придумать, что ответить — если честно, его очень растрогала речь Кима, но он не хотел этого признавать. Поэтому он просто притягивает его к себе и крепко обнимает, пытаясь передать всё то, чего он не может сказать словами. — Этот мир тебя не заслуживает, — улыбаясь, проговаривает Юта и отстраняется. — А твой чай такой же сладкий, как и ты, — Юта не будет Ютой, если не скажет что-то такое. Чону закатывает глаза и отворачивается от него обратно к ноутбуку. Всё оставшееся время Накамото просто лежит на столе и открыто любуется Кимом, заставляя того время от времени кидать на него вопросительный взгляд. — Ладно, не буду тебя отвлекать, — говорит Юта перед тем как уйти и поправляет Чону волосы. Тот кивает и с улыбкой желает Накамото спокойной ночи. Укладываясь в постели, Юта думает о том, как же ему всё-таки повезло с Чону. Кажется, во всём мире нет кого-то, похожего на него, и Юта благодарит всех богов, что Ким Чону достался именно ему. Под утро, когда Юта видит уже десятый сон, к нему в комнату заходит усталый Чону вместе с ноутбуком и садится рядом с ним. Сегодня ему уже не придётся разговаривать, так что он может позволить себе поработать рядом с ним. — Прошло всего несколько часов, а я уже устал сидеть там без тебя, — с улыбкой на лице шёпотом говорит Чону, чтобы не разбудить Юту и минуту просто смотрит на него, прежде чем приступить обратно к работе. Чону прекрасно знает, что Накамото не любит попадаться Киму на глаза в дни, когда он так усиленно работает, поэтому за пару минут до будильника вздыхает и уходит в зал — но перед уходом не выдерживает и легонько гладит Юту по волосам. Накамото всегда думал, что Чону в такие дни всегда работал либо на кухне, либо в зале — и никогда не догадывался, что несколько часов Ким обязательно сидел рядом с ним. А последний считал, что Юте это необязательно знать, поэтому никогда не говорил об этом, но каждый раз приходил к нему, будто по традиции. Все знали Чону как человека, который постоянно болтает без умолку, даже Юта. Но никто не знал, что Чону также обожает молчать, и эта сторона открылась только Юте, хоть сам он и не догадывался об этом. И если бы у Чону был выбор — либо всю оставшуюся жизнь беспрерывно что-то кому-то рассказывать, либо всю жизнь молчать, но рядом с Ютой, то он бы без сомнений выбрал второе. Ибо Юту он любил больше, чем что-либо в своей жизни.