Наруто. Явление косы Смерти

POV Морино Ибики Взгляд охватывал сразу всю аудиторию. Сейчас тут находило семьдесят две команды, из которых во второй тур пройдет не больше половины. Почему я так в этом уверен? Такова моя личная статистика в ходе допросов. Взломать разум другого пользователя чакры бывает не так-то просто. Тренировки, привычка терпеть боль, всевозможные методики специальной подготовки, направленные на сохранение тайн, все это возводит вокруг разума шиноби целые оборонительные сооружения, проломить которые становится иногда настоящим вызовом. Да, наша работа не уважаема и грязна, но, если мы хотим, чтобы те, кем мы дорожим жили в свету, нам приходится погружаться во тьму. За годы своего существования Отряд Допросов и Пыток разработал многоступенчатые методики по получению истины из голов вражеских ниндзя. Лично я исповедаю убеждение, что, только разделив боль с жертвой, ты поймешь ее, и это основа моего кредо. Я предпочитаю начать с испытания страхом, прежде чем перейти к более «пачкающим» способам допроса, и, как я уже упомянул, этот этап проходит не больше половины пленных. Сейчас, проводя этот экзамен, я буду постепенно, используя спрятанную под полом печать, повышать уровень воздействия на разум. По лицам испытуемых было видно, как тиски страха вскрывают внешние слои защиты, давая возможность проникнуть внутрь сложной технике из разряда гензюцу. Кто-то уже полностью во власти колдовства, и сейчас сам его мозг вытаскивает на поверхность страхи и ужасы, перерастающие в кошмары. Кто-то ещё борется, стараясь держать лицо. Вот один парень из Скрытой Травы кричит и начинает царапать кожу по всему телу, через секунду в его руке взрыв-тэг, и он пытается впечатать его себе в грудь. Тут в дело вступают мои подчинённые, которые должны обезвредить сорвавшегося и ставшего опасным генина. Они кидаются и скручивают его. Зал наполняется криками и рыданиями. – Ну что, доволен собой? Тебе нравится доставлять страдания. Член еще не стоит на чужую боль? Или для эрекции пока маловато кровищи? – говорит голос прямо под моим ухом. Да, как я и сказал, я разделяю боль и страдания с жертвами своих техник, и мой кошмар всегда в такие моменты со мной. Я скашиваю глаза и вижу обгоревший до не опознаваемого состояния труп подростка. Сплошная бугристая корка ожога, на лице нельзя рассмотреть ни глаз, ни носа. Месиво. Вдруг корка шевелится и трескается, раскрываясь в широкую щель в том месте, где у человека должен быть рот. Безумная улыбка фантома из прошлого – скорее равная рана, сочащаяся гноем, кровью и сукровицей. – Игнорируешь меня, как при жизни, так и сейчас! Ну ничего, когда-нибудь мы заберём тебя. Призрак моего давно погибшего в колдовском пламени брата, рождённый подсознанием, машет рукой и указывает на целую толпу искалеченных мужчин и женщин за моей спиной, тянущих ко мне свои руки. Волевым усилием отгораживаюсь от видений и возвращаюсь к наблюдению за генинами. Часть из них достойно сопротивляется, уже источая намерение убийства в ответ, или наоборот придает себе сил, читая мантру спокойствия духа. Но есть и те, кому абсолютно все равно, как например, наследнику Хатаке. Будучи одним из высших офицеров в области внутренней безопасности, а ещё при этом и специалистом по запечатывающим техникам, я посвящён во множество секретов. Один из которых наличие протоколов на устранение некоторых шиноби деревни. Хатаке Наруто, он же Узумаки Наруто, он же Намиказе Наруто. Три человека, являющихся одним и тем же лицом, истинную историю которого знает не более десяти человек во всей Конохе. Ещё меньшее число из этих десяти знает другое имя, которое тайно над ним висит. "Третий номер в списке на устранение в случае предательства". Джинчурики девятихвостого. Забытое оружие деревни. Один из самых опасных людей в этой комнате. Смотря на его нахмуренное лицо, явно не довольное таким форматом экзамена, мое сердце поет от счастья и радости. Ведь сорвись он, и все что мне останется, это призвать самые могущественные свои запечатывающие реликвии и молиться, что смогу удержать его достаточно долго, чтобы сюда подоспела "кавалерия". Если бы не фактор в виде Лиса, с которым, если верить косвенным признакам, он уже вошёл в контакт, то он был бы идеальным шиноби. Умелый мечник, будущей мастер фуин, уверенный пользователь ниндзюцу. Психологически устойчив, склонен к умеренному насилию в отношении врагов. Строчки из личного дела формируемого ищейками АНБУ сами вставали перед глазами. И, тем не менее, наличие внутри него биджу ставит его почти на вершину списка кандидатов на ликвидацию. Сейчас же, не подозревая обо всем этом, он стоял и буравил меня взглядом, полностью игнорируя все попытки запугивания. Среди также проигнорировавших воздействие техники были представительница правящей династии Облака, младший сын правителя Суны, и ещё несколько менее именитых студентов. Постепенно все большее число людей привыкало к восходящей интенсивности ментальных атак и брало себя в руки. Вот захватившую его иллюзию смог прорвать Учиха, в десятке метров от него контроль над сознанием вернул Рок Ли, ударив кулаком в пол и расколов напольное покрытие. А вот младшей из присутствующих Хьюга помог прийти в сознание сам Наруто. Вновь ловлю оценивающий взгляд исподлобья, словно примеряющийся и пытавшийся понять, большие ли его ждут последствия за нападение на экзаменатора. Прошёл час, растянувшийся для всех присутствующих на многие годы. Неожиданно для участников давление спало, в помещение вернулся свет, и вместе с этим на пол упало ещё несколько человек. На ногах стояли представители тридцати четырёх команд. Все бледные, как мел. Проваливших испытание начали с деловым видом вытаскивать из комнаты бойцы моего отряда. По воздуху струились запахи аммиака и крови. Царила гробовая тишина. Остаточные эффекты техники сходили на нет. Тени прошлого таяли подобно дыму, и рефреном звучали их удаляющиеся голоса. – Ничего, мы заберём тебя в следующий раз... мы всегда с тобой, Марино Ибики... и мы умеем ждать.... После того, как сухие пальцы трупов перестали скрести череп изнутри, настало время обратиться к соискателям на звание чунина. – Поздравляю оставшихся. Вы успешно прошли первое испытание. Я понимаю, что образы, увиденные вами сегодня скорее всего не то, что может обрадовать или воодушевить. Но послушайте более опытного человека. Знать свои страхи так же важно, как и свои слабости, только осознавая, чего вы боитесь вы сможете превзойти это чувство и сломить оковы, сдерживающие ваш полет. Обратить слабость в силу! ……… POV Хатаке Наруто Произошедшее определенно можно было назвать стартом с места в карьер. Ментальное давление, сконцентрированное на проходящих испытание людях, было колоссальным. Все чувства вопили о страшной опасности и неминуемой смерти. Внешняя сила пыталась убедить разум и душу в том, что это конец. Что нужно дергаться, бороться, вбрасывать лошадиные дозы гормонов в кровь. Это тут же входило в диссонанс с информацией, поступающей от органов чувств. Мне же прошедшему через смерть все это казалось не более чем фарсом, концентрированная атака яки от Ямато-сенсея была куда опаснее. Да и вообще, путь воина учит нас тому, что глупо бояться смерти. Но было что-то еще, сознание ощущало постоянные касания. В совокупности это напоминало эффект воздействия ментальной техники – гензюцу. И тут мне стало интересно. На что способно это умение? Судя по виду и колебаниям душ окружающих, это что-то связанное с кошмарами. Сможет ли оно показать нечто человеку, зараженному черной кровью и живущему с персонифицированным гневом внутри? Ослабляю защиту, после чего и без того тусклый свет гаснет. Какое-то время я стою в полной темноте, и вдруг вижу перед собой образ своего отца из прошлой жизни – Уайт Стара. Точно таким я помню его на той единственной фотографии в личном деле, хранящемся в закрытой части библиотеки Шибусена. Он поворачивается и улыбается. – Какой же ты жалкий. Столько разговоров, а хоть что-то реальное ты сделал? Каждое твое действие было провалом. От бегства Кишина, до участия в его запечатывании, ты был бесполезен! Прочь жалкое видение. Импульс чакры проходит сквозь все тело от источника до самых тонких тенкецу, и в мираж словно летит воздушный кулак. Образ Уайт Стара идет рябью, но не исчезает, а лишь смеется. – Ты всю жизнь бежишь за кем угодно, лишь бы оказаться по дальше от своей сути и своей семьи. Становишься послушной собачкой Шибусена, только бы показать, какой ты хороший мальчик. Затем этот Мифуне, интересно догадывался ли ты, как он презирал человека, который готов почитать убийцу собственного отца? Он же был повернутым на всех этих кодексах чести и прочем. Хотя чему удивляться, такая же собака как ты, которая не может жить без хозяина. Ты даже в смерти не смог стать свободным, а продался в очередное рабство. Мы оба понимаем, что ты лишь мысли из моей собственной головы. Ты лишь отблеск моего воображения. – Да, да, да куча очень важных причин – воссоединение с друзьями. Ты поэтому так "часто" вспоминаешь о них? А когда ты последний раз думал о ком-то кроме Цубаки, которую ты, кстати, уже тоже променял на подделку с её лицом? Вместе с его словами из чёрной жижи, разлитой по полу, начали всплывать искореженные трупы ребят такими какими я их запомнил. Неприятное зрелище. А дух тем временем не замолкал. -Но-о-о-о! В одном ты прав! Даже неожиданно для такого тупицы как ты. Я это ты! Куда в больше степени, чем тебе кажется. Его черты лица поплыли, являя мне мое собственное лицо. Мы делим одно безумие на двоих. В том мире тебе повезло, ты умер раньше, чем упёрся в потолок своего развития. Ты же узнавал, что до определённого моменты я не шёл путем демона. Да, был убийцей, но мне хватало того темпа роста возможностей, чтобы удовлетворить безумие силы. Но в какой-то момент ты начинаешь чувствовать, что скорость её роста замедляется, и замедляется она до тех пор, пока самые жёсткие тренировки не перестают иметь эффект. И тут придёт жажда, первые весточки которой ты успел ощутить сам. Сводящая с ума жажда. В этот момент ты бы стал мной. А уверен ли ты, что тут не повторится тоже самое? Последнее было болезненно. Мои собственные переживания, обретшие плоть, благодаря технике Ибики-сана, вызвали гнев и раздражение. Подавляя распаляющийся в душе огонь, повторяю свой фокус с прогоном чакры по телу, и на этот раз техника оказывается сломлена. И несмотря на то, что сейчас у меня есть множество недовольства к человеку на сцене, надо признать, это было полезное напоминание. И за решение этой задачи надо будет взяться всерьез. Главное, чтобы эта техника не имела элемента записывающего происходящее в восприятии объекта, а то придумать какие-либо объяснения будет сложно. К моменту, когда я разобрался со своими демонами, люди вокруг меня уже начали активно сопротивляться влиянию колдовства. Многие сдавали позиции и безвольными мешками оседали на землю. Справедливости ради в этом нет ничего постыдного. Столкнуться со своим прошлым бывает реальным испытанием, сложнее чем выжить в смертельной схватке, ведь все наше существо работает на выживание. Организм здорового человека не заинтересован в тратах лишней энергии на переживания и рефлексию, поэтому с ловкостью уличного наперсточника он скрывает прочь все, что делает нам плохо. Простой человек может жить, не вспоминая о похороненных заживо проблемах годами, и надеяться, что обстоятельства о них не напомнят. Для ступившего на дороги силы, для человека жизнь и здоровье которого напрямую связаны с его душевным состоянием? Критически важно разрешать любые серьезные переживания и кармические узлы. Смотря на обескровленное лицо Хинаты и ловя слишком уж наполненные профессиональным интересом взгляды проктора первого этапа, мысли о возможном наличии способа просматривать видения участников возвращались вновь. С другой стороны, это звучит фантастически даже для нашей безумной реальности. Клану Ино, признанным мастерам по играм с разумом, нужен физический контакт с целью для доступа к воспоминаниям, чего говорить про менее могущественных менталистов. Откуда-то из другого конца зала послышались гитарные рифы. Видимо Си тоже справилась с наваждением и решила взбодриться любимым делом. Она была не единственным человеком, который имел неожиданные способы возвращения утраченного самоконтроля. Самым примечательным оказался парень, который при возникновения первых эффектов изменения сознания, схватился за лежавший в кармане мелок и начал сосредоточено выводить прямо на полу какие-то формулы. Так или иначе, два часа пытки остались позади и мучавшее мозги давление, последние минуты взвинченное до предела, исчезло, подарив долгожданное облегчение всем присутствующим. Поздравления и советы от главного экзаменатора смотрелись блекло и как издевка на фоне толпы людей, некоторые из которых поседели за эти сто двадцать минут. Но факт оставался фактом – первый этап экзамена остался позади, забрав с собой, по тем или иным причинам, тридцать восемь команд. И пока преуспевшие соискатели ожидали дальнейших объявлений, остальные своим ходом или прибегнув к помощи товарищей покидали распечатанное помещение. Из небольших бонусов можно отметить, что хотя бы из-за формата экзамена сейчас мы не наблюдали драматических сцен сожалений. К счастью, все остались живы, пусть и не очень здоровы, и смогут испытать удачу в следующем году. Вдруг, на сцене раздался взрыв, а нас окатило каменным крошевом и облаком щепок. Среди клубов дыма просматривался силуэт, застывший с широко расставленными ногами, одной рукой, поднятой вверх со сжатым кулаком, а другой упертой в бок. Стоило завесе осесть, как новое действующее лицо предстало перед нами во всей красе. Достаточно высокая для местных женщина, черные волосы с голубым отливом, наталкивающие на мысль о дальнем родстве с Учиха и собранные в высокий конский хвост. Вызывающе открытый сетчатый костюм, почти ничего не скрывающий, плотный лишь в той мере, чтобы по нижней границе проходить как одежда, бежевая кожаная юбка, защитные щитки на ногах и пальто, накинутое на плечи. – Хей, и чего это тут за похоронное бюро! Этот старик забыл вам сказать кое-что еще. Вы все уже были в смертельных поединках и выжили, значит это чувство вам знакомо, но раз уж мы начали раздавать советы и прописные истины то и я в стороне не останусь. Каждый раз по окончании боя, пережив страх и горячку битвы – радуйтесь! Радуйтесь тому, что солнце все еще светит для вас, а не для «того» парня, и, помня об этой радости, вступайте в следующий бой! Я, Анко Митораши, джонин Отряда Проникновения и Разведки – проктор второго этапа Чунин Шикен этого года, и надеюсь, вы будете помнить мои слова, заходя под сень Леса Смерти! ……… Пока еще все участники были рядом, украдкой вытащил доделанный этой ночью талисман и влил в дерево чакру. Первый отклик пришел мгновенно, сообщив, что нужный человек неподалеку. Второй с запозданием. К сожалению, направление он указывал грубо: один носитель крови Узумаки был буквально в сотне шагов от меня, хотя аловолосых голов я не видел. Другой сигнал шел издалека и был слабым, словно цель поиска намерено укрывалась от подобных техник. Значит один Узумаки сдает экзамен, а другой прибыл просто в составе делегации. Увидев, что после того, как зал покинули выбывшие, положение сигнатуры не изменилось, я успокоился. Когда начнется второй этап, выслежу его и предложу присоединение. Решив какие-то внутренние организаторские вопросы, Анко-сан сделала самое важное объявление. – Следующий этап – командный, и будет проходить на полигоне Сорок Четыре, так же известном, как Лес Смерти. Все следуем за мной и не отстаем, тот, кто прибудет к точке сбора позже меня хотя бы на минуту, будет дисквалифицирован. Бегом, марш! И сама тут же сорвалась с места. Времени на разговоры не осталось и, переглянувшись с командой, мы бросились за ней. Путь по крышам занял не больше двадцати минут, и вот мы стояли у высокого сетчатого забора, отделявшего полигон от селения. Многокилометровая граница имела несколько входов, через которые можно было попасть внутрь. Сразу за ней, подпирая сами небеса, находилось место достойное быть занесённым в чудеса по меркам элементальных стран. Деревья чем-то похожие на баобабы, но выше и крепче, стояли плотно и кучно. Уже это выдавало их неестественное происхождение. Место, созданное первым Хокаге для одному ему известных нужд. Именно тут он пропадал неделями, именно где-то тут он исчез. Как однажды поведал Куо-сенсей, в один день Мито-сама, жена Хаширамы-сама, сказала, что он облачился в свои боевые доспехи и попрощавшись отправился в Лес Смерти. Вернуться оттуда ему было не суждено. В тот момент никто не насторожился – Бог Шиноби часто отправлялся путешествовать в одиночестве. А вот неделю спустя весь Лес, до того дня называемый садом Сенджу, сошел с ума. Из всех нор и щелей полезла потерявшая контроль флора и фауна. Гигантские насекомые, медведи, тигры и твари, которым нет названия. Все, кто были в тот момент под темными кронами стволов великанов, умерли в одно мгновение. Даже принявший бразды правления вслед за братом Тобирама был в шоке. Лес взбесился и стремительно рос, а повелители деревьев не могли остановить творения своего патриарха. Всем силам деревни пришлось поднять стену из огня сорок метров в вышину, а потом срочно отгородиться от резко ставшего враждебным биома, который позднее стал суровым испытательным полигоном. В итоге все списали на смерть Хаширамы, а катастрофу на деградацию контролирующих блоков у экспериментов после смерти хозяина. И лишь небольшая группка знала, что свеча жизни в алтарной комнате дома первого Хокаге так и не потухла… Проктор веселым тонном проводила инструктаж, касающийся деталей командного этапа и выслушиваемый мной вполуха. Время от времени ее прерывали вопросами из толпы. Почувствовав, что кто-то приближается сзади, оборачиваюсь, и вижу подкрадывающуюся со спины Си Би. Когда она оказывается у меня за плечами, ее голос зашептал прямо мне в ухо. – А этот лес большой! Он правда так опасен, как экзаменатор нам пытается сообщить? Справа слышится недовольное сопение Хинаты. – Четыреста квадратных километров изменённого лесного массива. Множественные чакро-аномалии. Фауна, полностью состоящая из пробужденных зверей, среди которых встречаются особи равные по силам джонину. Правда за такими следят и стараются их уничтожать. Но даже без этого, сама как считаешь, это опасное место? – Звучит жутковато. Тогда если это такой не контролируемый феномен, почему власти с ним не решат вопрос в одностороннем порядке? – Мы привыкли с этим сосуществовать, кроме того, это еще и оборонительный эшелон, через который не сможет пройти ни одна армия. Ну и главное, есть теория что у леса имеется какой-то управляющий блок, и мы не знаем, какой джокер он выкинет при опасности исчезновения. – Я вам не мешаю, голубки? – видимо Митораши-сан надоел наш треп, и она обратилась лично ко мне. – Или ты такой крутой мачо, что мои слова тебе слушать без надобности? В мою сторону летит кунай, но я просто убираю голову с его траектории, и тут же вижу остаточное мерцание техники мгновенного шага. Тело, как только нужные импульсы от мозга приходят к мышцам, начинает движение, и я, перемещаясь по небольшой дуге, отхожу на два метра в сторону. Ощущение пространства сообщает, что черноволосый джонин не остановилась, а только раззадорившись ускорилась. Судя по всем, она твердо решила проучить меня за наглость. Так мы еще несколько секунд скакали по спонтанно образовавшемуся пяточку, старясь не дать оппоненту оказаться у тебя за спиной. Закончилось все внезапно. Уже почувствовав ее радиус атаки, я думал, что без проблем уклонюсь от удара кулаком, когда он мощно пробил мне плечо. Ее рука удлинилась на добрые полметра, и после удара, тут же схватив меня за одежду, подтянула поближе, вернув конечности нормальную длину. – А ты не плох, седовласка, возможно у тебя и есть право на какое-то самомнение, но Лес Смерти — это не шутки! – сказала она, хищно облизнув губы кончиком языка. Кунай был поднесен к моей шее. – Вы тоже хорошо двигаетесь, для своих лет, Анко-сан. – ответил я, касаясь ее живота острием меча. – Молись не выйти из этого леса, щеночек, а то эта тетушка побеседует с тобой по-взрослому. Вдруг мимо ее лица промелькнуло что-то розово-фиолетовое, оказавшееся отвратительно длинным языком парня с хитай-ате деревни Скрытой в Траве. Словно обезьяна хвостом, он держал, брошенный в самом начале нашего соревнования, кунай. Скосив на него взгляд, Анко-сан прищурилась и сказала. – Ты знал, что невежливо так подбираться к другому ниндзя? – забыв, что еще минуту назад сама атаковала меня. – Слышала, это негативно сказывается на длительности жизни. – Простите, – голос неприятного типа звучал так же мерзко, как и выглядел его полуметровый язык, при этом он был эталонно бесполым, – просто Ваш нож срезал мне прядь волос, и я слегка перевозбудился. На самом деле просто хотел вернуть кунай. – Имей ввиду, в следующий раз, если замечу подобное, ударю на поражение. – Значит все, что мне нужно сделать, это убедиться, что Вы не заметите? Логично. Странный разговор затих сам собой, и, предложив продолжить наше развлечение вне экзамена, Анко вернулась к объяснению правил. – Уяснили? Пять дней. Один свиток на входе два на выходе. Трое выйдут в лес и трое должны войти в башню. Все остальные исходы – провал. Сейчас я раздам формы отказа от ответственности, после чего вы получить бумажки с номерами ворот, через которые вам предстоит попасть на экзамен. – Отказ от ответственности за что? – спросил спутник Си, не расстававшийся со своим леденцом на палочке парень. – За ваши жизни, конечно. За вами безусловно будут удаленно следить и при возможности эвакуируют, но на этом этапе ограничений между вами нет. Сражайтесь. Выживайте. По окончании этапа мы постараемся найти всех и возьмем на себя лечение, но помните это опасное место, я зачем тут столько времени распиналась. Бумаги были подписаны и обменяны Хинатой на бумажку с отпечатанным на ней номер тридцать один, что заставило нас совершить пробежку теперь уже до нужных нам ворот. Двигаясь нашей командой, я решил обсудить с ребятами план действий и согласовать свои отлучки. – Саске, Хината, держите. – протягиваю им не большие свитки связи. – Это фуин для коммуникации. На полигоне сорок четыре слишком высокий чакро-фон, так что они могут работать со сбоями. Скорее всего нам придется разделиться, в таком случае они станут жизненно необходимыми. – Почему ты думаешь, что нам придется разделяться? – хмуро поинтересовался Саске. – Я бы не хотел уменьшать нам боевой потенциал. Идеальный вариант, если мы с Хинатой будем с помощью додзюцу выслеживать цели и втроем атаковать. Если избегать встреч с ребятами из Песка и Облака, то добыть свиток труда не составит. Встреча с этими гостями, конечно, может доставить проблем. Я активно собирал информацию о них, вот посмотрите. Особенно обратите внимание на Гаару Песчаного водопада. – прямо на бегу перекинул он нам сложенные вчетверо листочки. – Я так заметила, что Наруто тоже пристально следил за потенциальными врагам. Даже слишком пристально на мой взгляд. – опасно сузив глаза, высказалась Хината. Ой, это проблемный звоночек. Кратко изложив им свою ситуацию, стал ждать реакцию. И, к счастью, нашел поддержку. Саске не мог себе представить другого варианта действий кроме приложения максимальных усилий к возрождению клана. Хината, хоть и несколько дистанцировалась от этой идеологии, но несмотря на все размолвки, семья и родичи были очень важно для нее. Поняв, что разлада в команде не намечается предложил свой план. – Объективно, я не думаю, что это займет много времени. У меня на руках устройство для поиска кровных родственников. Даже с учетом помех от эманации сен-чакры мне понадобится не больше дня чтобы найти его или ее. Затем какое-то время на разговор и обратный путь. Я предлагаю отвести вас в одно тайное убежище и дождаться меня там… ………. Прозвучала серена, условного сигнала и со скрипом и механическим щелканьем ворота отъехали в сторону, открывая перед нами путь в зеленую тьму. ………. POV Карин Подходили к концу первые сутки с начала второго этапа, а для меня он уже почти кончился, как в принципе и эта жизнь. Но тут горевать хотя бы не о чем – жалкая жизнь. А сколько ожиданий было. Как меня восхитила Коноха! Какая радость кружила сознание, когда мы в отличии от многих прошли первый этап. Второй же разбил мои мечты в дребезги. Мы с Шигери и Арэто стартовали от ворот номер восемь и сразу попытались углубится, как можно глубже в лес. Поспешность в мире шиноби никогда не была почитаемой добродетелью. На чем мы убедились на собственной шкуре. Гигантская сколопендра вылетела хитиновой стрелой и вцепилась в ногу Арэто. С огромным трудом нам удалось отковырять ей голову, а потом извлечь конечность сокомандника из «стального» капкана ее жвал. Молча, не дожидаясь разрешения и уж тем более его не спрашивая, этот мерзкий толстяк укусил меня за руку зубами, вгрызаясь прямо в мясо. Мои крики и слезы, как всегда, никого не интересовали. И это было только началом всего последующего кошмара. Да, от мамы и ее предков мне досталась большая жизненная сила. Мои собственные раны обычно регенерировали очень быстро, но шиноби Кусагакуре, заметив эту способность еще у моей матери, заставили ее быть донором чакры и жизненной силы. Как однажды мне рассказала одна старуха, многие наши несчастья от нашей силы и происхождения. Алые волосы были визитной карточкой некогда могучего клана, который был истреблён еще до моего рождения, а на его выживших членов велась охота. В день особенно сильного наплыва раненых, они разорвали мать на части как дикие животные. С того дня я больше всего на свете боялась повторить ее судьбу и пахала как проклятая, чтобы вырваться из этого порочного круга. В итоге эти попытки закончатся лишь только более быстро кончиной. С момента того нападения удача оставила нас. Ядовитые плотоядные растения, животные и рептилии, мои увальни-товарищи не могли уклонится даже от очевидных атак, получая раны, чтобы потом лечиться, отрывая куски от меня. Им не помогало даже то, что я заранее предупреждала о большинстве опасностей благодаря своим сенсорным способностям. Оставаясь глухими к моим мольбам и предупреждениям, они продолжали эту пытку, тоща меня за собой глубже в лес. Такое не могло продолжаться бесконечно. Я слабела с чудовищной скоростью, моя болотного цвета рубашка пропиталась кровью, текущей из рваных укосов. Поэтому, когда перед нами с грохотом упал, скрывший свое присутствие, монструозный медведь, я не успела уклониться. Лапа, скорее напоминавшая толстое бревно, сбила меня с ног. Удар о ствол одного из местных исполинов выбил воздух из легких. Слегка придя в себя, попыталась подняться и рухнула от боли. Запустила разученное в госпитале диагносцирующее дзюцу. Рука и обе ног и были сломаны. Конец. Шигери и Арэто в это время кидал свои кунаи и сюрикены в мутировавшего медведя, но этим лишь злили его только больше. Бросив в него дымовые шашки, они отступили. Шигери, схватив меня как мешок с мусором, взбежал вслед за другом на ветку по выше и сел. Медведь, прокашлявшись, увидел нас и стал карабкаться вверх, врезаясь когтями в кору, не уступающую по прочности, стали. Я просто лежала и слушала их разговоры, почти приняла свою судьбу. Единственное – отпустила контроль и переключилась на чакро-зрение. С самого детства так делала, ведь в таком состоянии мир кажется не таким мерзким, а наоборот более волшебным и сказочным. – Что будем делать? Девка почти сдохла. – из-за того, что мы с матерью были чужаками нас всегда держали за людей второго сорта, как бы полезны мы не были. – И какая разница? – Так ты слышал ту девку из Листовиков: «Те, кто потеряют товарищей по команде, будут сняты с экзамена»! И вспомни слова Кусакаге-сама. – Да, помню я все! Но лучше отправиться на передний край боев с Кагуя, чем умереть в этом аду. Главное выжить. –Надо решать, что делаем с девчонкой. И быстро, медведь почти тут. Действительно, утробное рычание было всего в нескольких метрах от нас. – Может быть нальем ее крови во фляги и по чуть-чуть мяса отрежем? Вдруг они сохраняют свои целебные свойства и без нее? – Ах-ха-ха-ха! Я хрипло и булькающе засмеялась. Меня буквально съедят, драные своими проклятыми предками каннибалы. Но в один момент в поле моих сенсорных способностей на запредельной скорости влетел целый полыхающий факел энергии. Я видела эту чакру и раньше! Седой генин из Конохи сразившийся с экзаменатором перед началом второго этапа. Его было сложно не заметить. Кроме него было лишь трое соискатели обладавших столь же обширным запасом чакры. Что было куда более странным, так это то, что даже в ослабленном состоянии я чувствовала его лучше, чем кого-либо. От него пахло чем-то родным, знакомым. Раньше это ощущение перебивалась источниками других ниндзя, но теперь я не сомневалась. Последним человеком, отдававшим такими же эманациями, была мама… Сопровождаемый воем и свистом ветра, он влетел на поляну, на которой мы встретили эту меховую катастрофу, держа в одной руке меч, а в другой табличку, в воздухе вокруг нее плавали десятки святящихся рун. – Да где же они. – послышался его голос. Медведь тоже заметил его. Пока коноха-нин что-то рассматривал в своем устройстве, тот спрыгнул вниз и ринулся на него. Обратив внимание на атакующего зверя только в последний момент, мечник лениво взмахнул клинком, а его чакра, пробежав сложны путь по тенкецу, влилась в меч и выпустила волну серебристой энергии, разрубившей медведя пополам. Почти убившие меня идиоты даже не обратили внимание на происходящее внизу, а живо спорили как выгоднее меня разделать. Хотелось кирнуть мальчику внизу в надежде, что именно я та, кого он ищет, но сил не было. – Пожалуйста… – прошептали мои пересохшие губы. – Чего она мямлит? И чудо случилось. Прямо за спинами Шигери и Арэто в мерцании шуншина появился он. – Что здесь происходит?! – его голос звенел от напряжения. Синхронно обернувшись, парни непроизвольно показали ему меня. Почему-то угасающее сознание прострелило сожаление о том, что он видит меня такой. Заметив позу моих убийц и мои алые волосы, его глаза раскрылись от шока. – Молчать, я видел достаточно! Сердце успело сделать еще один удар. Я не разглядела его движений, смазанной тенью он прошел сквозь двух генинов, и те распались на несколько частей, окатив нас кровью. – Держись, сейчас помогу! Теперь все будет хорошо! Это слезы текут из глаз? – Агх-х-х, ты почти успел…Кто-то пытается мне помочь… Напоследок я решила еще раз ощутить его чакру вблизи. Глаза открылись и сконцентрировались, чтобы запомнить эту красоту, дабы сохранить память о ней в чистом мире. За синим морем чакры я увидела пылающий океан белого пламени. Сознание покинуло меня.