Наруто. Явление косы Смерти

POV Хатаке (Узумаке) Наруто Война дело сложное, медленное и не поворотливое, это было известно мне еще в прошлом мире, несмотря на то, что войн среди простых людей там не было со времен великого пожара, в котором переродился мир. Слишком мало осталось жителей планеты, и слишком много новых опасностей преподнес мир. Хотя, даже если вспомнить нашу возню с ковенами ведьм и эпопею борьбы с Кишином, порочная бюрократическая сущность войны раскрывалась даже там. Здесь и сейчас можно было наблюдать совсем иной масштаб. Месяц назад Тень Огня пятого поколения – Учиха Итачи взял в свои руки бразды правления, и этот день стал большим испытанием для всех шиноби, специализирующихся на доставке сообщений. Пока сограждане ликовали и праздновали (а для многих из них этот месяц безвластия был очень тяжелым – целый месяц без осязаемой фигуры защитника) они неслись сквозь леса и поля, горы и равнины, реки и пустыни, держа в своих рука самую разную информацию. Часть бежала в столицу Хо но Куни с целью известить императора как о новом витке политической истории крупнейшего объединения шиноби на его территории, так и о том, что эти самые ниндзя начинают войну против скрытой деревни другой страны. Схожие свитки должны были быть доставлены и в пять великих деревень, наравне с императорской властью выступающими гарантами соблюдения Эдикта тайной войны. Официальное письмо обличало деревню Скрытого Звука из соответственно Ото но Куни в преступном сговоре против великой деревни, нарушении мирных договоров, а также теневом захвате власти в Деревне Скрытой в Песках. Для любого осведомленного о раскладах на мировой арене мастеров-нин очевидно, молодая деревня стала разменной монетой в играх могущественных практиков, но обывателей это не интересовало. Слишком многие во время экзамена на чунина видели пугающую результативность атаки звуковиков, а потому старый Хищник должен напомнить трусящей в тенях и подъедающей за ним объедки своре, что он еще силен. Так что с легкой руки все еще «гостившей» в Конохагакуре но Сато верхушки Скрытого песка на бумагу легли показания всех от немногих выживших благодаря своей силе высших офицеров до старейшин, задержавшихся на трибунах. Не стоило забывать и о троице наследников Казекаге Расы, также подписавшейся под этим документом. Стоит как-нибудь их навестить. Вели они себя образцово, разговоров о проблемах не было, а цепь чакры, оставленная в сердце и душе Гаары, сообщала только хорошие новости. Шикомару, кстати, был выбран их наблюдателем и теперь являлся завсегдатаем резиденции, служащей их временным домом… – Хей! Наруто! Не зависай и не отвлекайся! У нас еще куча работы! – моя нестройная и скачущая линия размышлений была прервана окриком Тен-Тен. Генинов и свежеиспеченных чунинов на предстоящую «войну» брать не собирались, планировалась стремительная и демонстрирующая наши возможности операция, а не долгое противостояние времен Мировых войн. Опытные чунины и, естественно, джонины могли показать необходимый уровень сил, а кто-то менее способный стал бы лишь грузом. Понятное дело, что звания далеко не всегда отражали реальный уровень сил, но в такой мешанине никто не собирался тратиться на лишний анализ. И пока весь административный аппарат переваривал нужды военного времени, деятельность шиноби младших рангов застопорилась. Потому, чтобы вновь не провалиться в рутину бесконечных тренировок, я придумал новое занятие, причем не только для себя. Поговорив с Мичи-саном, хозяином мастерской и лавки в ремесленном квартале, я договорился о сбыте через него фууин амулетов, свитков разного рода и в отдельных случае о нанесении печатей на оружие. Предстоящие сражения затопили ремесленников не только морем золота, но и ворохом задач, заказов и требований, собственно, из-за этого проблем в ходе переговоров и не возникло. Сам Мичи был посредственным знатоком фууин в отличии от его покойного отца и постепенно смещал спектр товаров в сторону оружия. Вот только клиенты помнили эту лавку с совсем другим ассортиментом и по старой памяти ломанулись к нему. Так что стабильный поток денег и новая практика для меня и Тен-Тен, с самоотдачей погрузившейся в клановые знания Карин, стали ценой душевного спокойствии и планомерного обогащения отдельно взятого лавочника. Что, собственно, всех устраивало. – Да, да! Я тут, я с вами, девочки. Просто чуть, чуть задумался. – Не надо так, запечатывающие свитки очень важны для действия наших войск. Как я и говорил сейчас шел настоящий оружейный бум и творения фууиндзюцу разлетались быстрее, чем их успевали делать. По большей части мы клепали разного рода свитки пространственного хранения. Наблюдая за тем, как Тен-Тен сосредоточено выводит на очередном пергаменте закорючки знаков, я на секунду поразился человеческой глупости. Почему люди до сих пор не развивают фууин повсеместно? Тринадцатилетняя девочка, сидя пару часов над бумагой с кистью в руках может создать вещь, способную запечатать в себя целый кусок рельефа. Заряженные чакрой Карин, которая занимается семейным ремеслом всего пару месяцев, медицинские печати помогут дотянуть по уровню до помощи настоящего медика. Кунаи с нанесенной мной гравировкой пробивают даже толстые листы металла. И ведь это только возможности, доступные группке пусть талантливых, но недоученых подростков. Орочимару мог, даже лишившись доступа к ниндзюцу, держаться на равных против отравленного Джирайи на своем мастерстве в начертании. Оно не имело ограничений по природным элементам и, в сущности, могло быть одним из столпов местной цивилизации. Нет, точнее будет сказать, что оно и так им являлось, просто по непонятной мне причине было в тени. С другой стороны, частично те же Тен-Тен с Орочимару были и ответом на этот вопрос. Одна девушка гений сложных расчетов – человек, мозг которого работает достаточно быстро, чтобы, отбивая лезвия друг об друга, заставить их летать кругами, сможет произвести и расчеты пространственного фуиин. Гениальность Змеиного Мудреца до сих пор была предметом восхищения и зависти многих, несмотря на весь ужас творимых им деяний. Так что все же стоит признаться, что определенный барьер в возможностях к погружению в этот вопрос присутствовал. В любом случае начертание мне нравилось и вдохновляло, после обеда меня все равно ждала тренировка с Куо-сенсеем, а вечером спарринги с Хинатой и Саске. Кстати, на соседнем полигоне от нас буквально поселилась команда Кибы. Наследники кланов Инузука и Абураме изо всех своих сил пытались подтянуть Сакуру в навыках ниндзя, и девочка правда старалась. Жаль только до финала было еще далеко. Но, к счастью, солнце была еще высоко, лишь стремилось к полудню, а руки могли спокойно танцевать над очередным свитком, пока в голове просчитывались форма и объем, закладываемого пространства. Спокойная почти медитативная атмосфера нашей маленькой мастерской, оборудованной у все того же Мичи, была нарушена криками, руганью и грохотом открываемой ударом двери. Я сам, конечно, могу быть шумным малым, но есть периоды времени, в которые подобное вызывает у меня лишь острое желание выкинуть источник раздражения за порог. В проеме тем временем показался зачинщик произошедшего безобразия. Голова седого европеоида заглянула внутрь нашей мастерской и, выцепив нас взглядом, ухмыльнулась и шагнула внутрь остальным телом. – Вы! Это вы! Все-таки правильно вычислил! – крикнул бодрый старикашка. Перед нами стоял совсем не молодой мужчина среднего роста, с аккуратной бородой эспаньолкой. Типаж далеко не самый распространенный, в местном котле из культур, рас и народностей было почти невозможно встретить «чистого» представителя того или иного этноса. Он был одет в форму шиноби Скрытого Листа и носил на плече шеврон джонина, ощущался в чакре он соответствующе. Крепкий джонин из той категории, которая не получает большой славы или высоких наград в книге Бинго, но при этом являются костяком, на котором стоит местная военная машина. Таких полно как среди клановых, так и среди бывших гражданских. Но этому конкретному не повезло. Правая рука у него отсутствовала по локоть, и зеленый рукав форменной куртки был свернут и приколот к культе. По сути, подобное – конец для карьеры любого эксперта-нин, но что удивительно в глазах конкретного этого мужчины не было отчаяния, там была лишь суровая решимость вперемешку с радостью. – Мы это мы, что нужно вам, и зачем вы устроили этот тарарам? – продолжаю внимательно следить за ним, ведь при полученном им увечье от него не ощущалось деградации источника, и он наверняка по-прежнему мог доставить проблем многим. – Уже две недели идет подготовка к отправке войск в Страну Звука, и я должен быть с ними! Но против меня ополчились все от семьи до администрации Башни Каге. Я все это время не бросал тренировки, выкупил свиток по одноручным печатям и освоил многие из них. Да я половину действующих джонинов смогу уложить, а они зацепились за эту руку и толдычат одно и тоже как заведенные. Кажется, я начинаю понимать, куда плывет это судно. За эти две недели, что мы открыли нашу маленькую и полулегальную (все же технически звание в гильдии и право на производство имел только я) артель, мы насмотрелись на самых разных ниндзя. Люди разных возрастов или даже поколений шли в ремесленный квартал закупаться амуницией с самыми разными настроениями. Кто-то переполненный сомнениями и страхами. Кто-то с торжеством и пылая энтузиазмом. Были и те, преимущественно среди ровесников Ямато, Какаши, наставников и прочих шиноби их поколения, которые воспринимали это абсолютно ровно и отстраненно. Для них, прошедших горнило последней Мировой войны и фактически провоевавших всю жизнь, это была просто рабочая рутина, которая еще не успела обрасти романтикой или слишком сильно исказиться. Но встречались и такие вот кадры, как этот дед, опять же без привязки к возрасту периодически встречались люди, олицетворявшие мрачную решимость любой ценой сделать «нечто». Думаю, у них у всех разные цели с абсолютно разными корнями, но это стремление к деянию, к тому, чтобы что-то кому-то, или возможно самому себе доказать. – Сожалею, но и сотрудников администрации, как и вашу семья могу понять. И вопрос, причем тут мы, остается все еще актуален. – Понимаешь пацан, в былые годы, ну-у до того, как мне пришлось разменять руку на жизнь одного ублюдка из Облака, я был достаточно широко известен как Кэтсуо Теневая Цепь. А все из-за моего умения обращаться с кусаригамой, понятное дело, что вся моя слава и восхождение рухнули вместе с потерей руки. Без обеих конечностей реализовать полную мощь этого оружия невозможно, сколько бы я не искал способ, все было без толку, но вот несколько дней назад поползли слухи, что лавка Мичи вспомнила времена своего рассвета, как при жизни его отца. Что тут вновь можно купить лучшие свитки и амулеты, а при особой удачи можно получить и улучшение оружия. Поскольку от веры в удачу меня отучили годы назад, я решил взять все в свои руки и самому встретиться с мастером, способным придумать что-то, что сможет помочь мне. И я, да, я хорошо знаю вашего брата, вы любите интересные задачи… – Допустим… – а дед неплох, задача действительно интересная, каждый день с такими не приходят, – вот только я хочу получить ответы на два вопроса прежде, чем озвучить свое решение. Вы готовы ответить? – Что хочешь узнать, малец? – В первую очередь, не смущает ли Вас мой возраст? – Ах-ха-ха, пацан, я успел оценить вещи, вышедшие из-под твоих рук и рук твоих подруг, и убедился, что вещи, которыми приторговывает этот ленивый картофель Мичи крайне высокого качества. Это первое, что я проверил, а затем, – улыбка выползла на его лицо, – вы, высокородные, думаете, что, развлекаясь в свои игрищах, становитесь недосягаемыми кем-то слабее вас, из-за чего многие из вас плохо заканчивают. Так что вот тебе маленький урок от старика, не так много кланов занималось начертанием. Не так много кланов имело красные волосы, как у твоей подружки в очках. Не так много мальчиков носят мон клана Хатаке. А история о чудесном спасении потерянного сына одним из членов совета джонинов хоть и под затерлась, но не забылась. Так что будь аккуратен в своих будущих шагах юный Хатаке, или может быть мне сказать тебя Узумаке? М-м? Через сколько по договоренности с твоей покойной матерью девять квадратов на твоей спине сменятся спиралью водоворота? И не зыркай, я додумался до этого из-за острой нужды, но еще годик и все сопоставят факты, что наверняка сильно сузит тебе пространство для маневра. В мастерской повисла гробовая тишина. Дед был хорош, очень хорош. Отношение к нему точно стоило пересмотреть. Редко какой шиноби доживает до седин, но это не значит, что седой шиноби не сможет дать огня. Причем как на интеллектуальном поле, так и в бою. Но самое главное, что он однозначно был прав, затягивать с этой информацией было нельзя. Ее нужно было преподнести максимально вовремя и с наибольшей эффективностью. – Хорошо, это честно. Спасибо за урок, – с уважением кланяюсь ему, интересно, что к этому моменту хозяина лавки уже и след простыл. Добрый он малый, но совсем не волевой, что плохо как для ремесленника, так и для торговца. – Было бы за что, было бы за что, – тяжело вздохнул носитель почтенных седин, – что у тебя за второй вопрос? – В сущности он уже и не нужен, наверно, но раз уж решился то, спрошу. Если все вокруг и главное ваша семья против, то-о-о… Зачем вам это? Взгляд мужчины резко потяжелел, но не вызвал раздражения, скорее горечь от попадания в нечто важное и неразрешенное им самим. – Знаешь, как тебя зовут, кстати? – Наруто. – Хорошо, меня Кэтсуо. Так вот, знаешь, Наруто, я сам долго пытался понять, в чем дело. Семью я сколотил крепкую… Уважение вроде тоже имел. Жили сыто. А потом до меня дошло! Вот ты много тренируешься, Наруто, наверняка, да? – молчаливый кивок, – во-о-от, годами изо дня в день, силы время уходят на тренировки. Сквозь кровь и пот приходит сила. Никак иначе, я-то знаю, чтобы там про вас клановых говорили, но основное ваше преимущество это – то сколько у вас времени на тренировки по сравнению с остальными, а в целом те же или даже худшие страдания ради силы. И я всегда был таким же! По мне не скажешь, но мне уже восемьдесят восемь лет, я видел многое. Когда я родился, Коноха уже стояла нерушимой твердыне страны Огня. Эпоха воюющих княжеств осталась позади и плавно перетекла в Первую Мировую войну, а та, продлившись без малого десять лет, надолго отбила у людей желание воевать по-крупному. Нищие послевоенные годы были тем, что встретило меня при рождении. В возрасте лет четырнадцати я пришел в Конохагакуре но Сато голоногим малолетним головорезом с кусаригамой в руках, по счастливой случайности пробудившим источник, а затем были годы и годы войн, сражений, пограничных конфликтов много, много дерьма и крови. Но все эти годы я оттачивал свое мастерство, пока весь мой многолетний путь не разбился в один день. И самое ужасное в том… что в тот день меня спасли! Это было на излете Третьей большой войны и всем уже было понятно, что еще чуть-чуть и всех заставят сесть за стол переговоров, но это только подстегивало все стороны. Кумовцы дрались отчаянно и свирепо, этого не отнять. С тем ублюдком из элиты Облачников мы сошлись один на один, и в момент, когда я еще дышал, он уже был грудой мяса. Я лежал, истекая кровью в потоках дождя, умирающий, но такой счастливый – мой пик, мой триумф! Да я знал, что без руки буду калекой и закончившимся шиноби, но это меня не волновало, я вышел на пик доступных мне сил и заставил мир признать мою чакру! А потом меня нашли эти клуши из первых подчиненных Цунаде-химе. Я честно пытался от них отбиться, но в том состоянии меня смогли скрутить даже генины, сознание померкло. К моему, как я сейчас понимаю, величайшему сожалению, я очнулся в госпитале. Живой, безрукий, жалкий. В мире мистических и боевых искусств, где личная сила являются едва ли не центром жизни… Человека, все это потерявшего, лучше добить, чем позволить ему существовать живым трупом, запомни это на будущее малец, этого не избежать, и когда-нибудь ты столкнешься с такой дилеммой, сделай правильный выбор. Я потратил годы, чтобы вернуться в форму, но так и не приблизился к той точке, на которой я был тогда… Сейчас же я чувствую, что это мой последний шанс умереть как мужчина, как воин! Факт, это эгоистично, но я не могу, да и не хочу с собой ничего делать. Помоги мне уйти достойно, Наруто! Слова старика Кэтсуо странным образом резонировали в моей голове с безумием силы, все еще ждущим своего часа в тени души. А как бы я жил, не умри я в той атаке на Шибусен? Выжить и лишиться всего, чем жил до этого? От этих перспектив меня аж передернуло, пусть даже в этой жизни я стал куда более, м-м, разносторонним человеком, но все же… Сходу фантазия ответа не дает, а вот уважение к моему уже почти стопроцентному клиенту подросло еще на пару пунктов. Поразительная сила воли. Монолог произвел на меня неизгладимое впечатление, а то, с какой яростью его сфера души резонировала в такт словам, лишь подтверждало сказанное. – Хорошо, Кэтсуо-сан. Я возьмусь выполнить это заказ, и даже уже есть несколько идей. Сколько у нас есть времени? – Один должник шепнул, что группы будут доформировываться еще семь дней, потом уйдет основой кулак сил, а затем еще в течение недели подготовка резервных групп. Так что еще пять дней. – Хорошо, мне понадобится ваша Кусаигама, – он хлопнул рукой по свитку, вшитому в карман его брюк, и прямо у него в руке появился стальной серп с цепью, прикрепленной к рукояти и обмотанной вокруг левой руки, чтобы тут же передать его мне, – а еще приготовьтесь заносить мне столько вашей крови в день, сколько сможете. Думаю, у нас получится! ……………………. Убежище в Конохе. Три дня после выступления основных сил POV Таюя Ненавижу замкнутые помещения, с самого раннего детства ненавижу сраные замкнутые помещения. Что неудивительно, когда первое твое осознанное воспоминание – давящее ощущение нехватки воздуха и смрад мертвых тел. Не знаю, что считать точкой моего рождения. Жизнь лет до семи я не помню вообще, а мое самосознание и первые воспоминания начинаются на палубе корабля, имя которого я так никогда и не узнаю. Меня вытащат из-под груды трупов, пока пират из команды, видимо взявшей на абордаж «наше» судно, будет нести меня к себе, я успею разглядеть небольшой филиал ада, царивший здесь и сейчас. Горящий корабль, заваленный телами красноволосых людей и целый флот разломанных судов вокруг. Со мной тащили и других детей, но нас быстро рассадили по разным скорлупкам, и больше я их никогда не видела. Собственно, в ту секунду я вновь оказалась в маленьком и давящем помещении. Видимо такова моя судьба, пока я без конца мечтаю о свободе и синеве неба, я постоянно буду заканчивать в маленькой вонючей клетушке. Когда стальная дверь в камеру захлопнулась, и я осталась одна против темноты, впервые обнаружила у себя в руках флейту. Длинный и прочный инструмент из неизвестного дерева просто появился между моих пальцев. Сколько бы раз и кто бы его потом не отбирал и не ломал, он все равно вновь оказывался в моих руках. Получив его в пользование, я по наитию начала играть, за что тут же была бита охраной. В дальнейшем это превратилось в ритуал, меня били я восстанавливалась, вновь бралась за таинственный инструмент и вновь играла, и вот однажды я начала играть с настроем, чтобы меня никто не нашел. Тепло из живота внезапно разлилось по всему телу, и все удалось! Вот только вместе с первым успехом пришли и проблемы. За странное тепло, принесшее силы и исцеление и оказавшееся в последствии чакрой я заплатила появлением голосов в голове. Бестелесные советчики постоянно шептали в уши и пытались навязать мне, что делать, преимущественно призывая убить всех вокруг и дать им свободу. Держать их напор удавалось на протяжении нескольких месяцев плавания. С флейтой я научилась скрываться от команды и, подворовывая еду, жила вполне себе не плохо. Плохо стало, когда качка резко кончилась, и мне напомнили о моем положении, в трюм спустился мужик в роскошных одеждах и сразу же заметил меня с флейтой в руках, поедающей кусок хлеба, сидя прямо на мачте. Так мне объяснили, что я не всемогуща. То, с какой самоотдачей меня лупили в тот день, не передать словами, затем последовало короткое посещении медика, исцеление и лошадиная доза какой-то дряни в вену. Сознание помутилось, и я полностью утратила контроль над ситуацией. Дальнейшие часы и, может быть, дни смешались в один сплошной кошмар из тьмы, прутьев клетки и боли. В момент, когда способность мыслить разорвала этот бесконечный круговорот, я стояла на подиуме полностью голая перед толпой мужчин и женщин, оценивающе меня рассматривающих. И в эту же секунду мне стало все равно. Верная флейта сама появилась в руках, а голоса были выпущены наружу. Так я познакомилась с Доки – тройкой демонов, живущей внутри меня и готовой исполнить мою волю. Выпущенные в том аукционном доме они рвали и метали, убивая завсегдатаев этого мерзкого места одного за другим до тех пор, пока во всем зале не остался один бледнокожий и черноволосый мужчина в белом кимоно. Он с улыбкой оглядел установившийся раздор и, игнорируя атаки Доки, пошел ко мне, походя развеяв моих демонов. Подойдя вплотную, он взял меня за лицо и поднял над землей. – Поразительно! Впервые такое встречаю, ты знаешь, что это были за создания? Нет? Жаль, но значит выясним это, они ощущались как создания из чистой энергии, а это то, что меня очень интересует! Этим мужчиной был Орочимару-сама. – Пошли со мной, и я позволю сжечь это место дотла. Согласна? И я согласилась, после чего мы убили всех и каждого в поместье, где проходил аукцион. Но мелькнувший на секунду лучик надежды тут же потух. Клетки работорговцев сменились камерами Змеиного мудреца, подиум – боями в мясных загонах с другими заключенными, а пытки ради пыток отошли в стороны, уступив место пыткам ради «науки». Свободное время уходило на восстановление и тренировки, благо я была от природы достаточно сильна и вынослива, чтобы выдержать такой ритм жизни. Так прошло девять долгих лет, и ни-че-го не изменилось, я сижу в вонючем полуподвале на окраине города в окружении троих парней из «Пятерки Звука» и двух троек шиноби Звука, по джонину в каждой, выданых нам усиление в последний момент. Мы сидим тут уже долбанные три недели. Толстяку Джиробо было абсолютно все равно, он флегматично уселся у стены и вновь начал практику своего монашеского искусства из храма Земли, которое он отчаянно пытался сохранить. Кидомару, этот ублюдок с наследием одной из нечеловеческих рас, что-то готовил, забившись в самый темный угол. Он всегда некомфортно чувствовал себя на свету, а все свои делишки предпочитал проворачивать в темноте ночи. Сакон или Укон, понять, кто из них у руля в конкретный момент было невозможно, ушел в себя, предпочтя проводить время с братом. И если Джиробо был странным, но, в сущности, безобидным парнем, то эта парочка психопатов меня изрядно пугала. Когда мы были ни на миссии и при этом находились рядом друг с другом, один из моих Доки постоянно был рядом с ними готовый нанести удар. Еще одной причиной плохого настроение было вернувшееся с возращением Коноху чувства слежение. Все же Орочимару-сама оказался не прав, и кто-то действительно искал меня с помощью кровавого колдовства. Вопрос только в том, с какой целью, возможно впервые за эти годы мне стало интересно мое происхождение, так как других версий с тем, что может связывать меня с тем, кто занимается поисками не было. До этого я была сосредоточена исключительно на выживании, но сейчас за две недели безделья я рассмотрела эту ситуацию со всех сторон. Кем были тем красноволосые, чей корабль взяли на абордаж? Они столкнулись с целым пиратским флотом и смогли дать достойный отпор. Но кто ищет меня? Кто-то из выживших с того судна? Другие родственники? Непонятно. Дополнительным аргументом в пользу теории с присутствием моих родственников среди листовиков стало поведение Доки. Понять, что творится в их демонических созданиях было категорически невозможно, но они смогли передать по нашей связи знание о наличии в городе «старших братьев», а также «хищника, слившегося с хозяином». В целом даже такие формулировки давали пищу для размышлений. Вдруг люк под потолком отворился, и там показалась голова нашего информатора и проводника, одного из последних подчиненных Орочимару в Скрытом Листе. – Последняя группа войск отбыла час назад, можно начинать действовать. Цель придет на уединенный полигон для тренировки, где ее получится взять без лишнего шума. Все вокруг резко пришли в движение. – Выступаем, – скомандовал Сакон. Интересно, если я сейчас призову Доки и убью Сакона, Кидомару, успею ли я потом справиться остальными и договориться с Джиробо? Может быть это последний шанс? Похищение наследника Учиха нам точно не простят… Надо будет смотреть по ситуации, есть у меня предчувствие, что Кимимаро что-то задумал… ……………………. POV Хатаке (Узумаке) Наруто Успели. Одно слово и сколько радости и облегчения. Заказ, оставленный старым одноруким шиноби, стал настоящим вызовом для моих навыков. Концепт родился достаточно быстро еще во время переговоров, но времени проверять его правильность у нас не было. Всего один шанс мир дал и мне и старику Кэтсуо, и оплошать было никак нельзя. Неделю Кэтсуо сливал свою кровь в емкость, в которой вымачивалась его касуригама, заключенная в концентрическую печать, занявшую все пространство на заднем дворе Мичи. К работе пришлось привлечь и Тен-Тен, и Карин, взявших на себя часть расчетов и подбор специальных символов. Мы с головами ушли в работу, погружение было столь сильно, что мимо меня прошло даже извещение о присвоение мне звания чунина. После того, как первая фаза была закончена, я на протяжении двенадцати часов наносил специальную татуировку на руку заказчика. Возможно, кто-то более сведущий справился бы и меньшим количеством символов, но мой проект занял все пространство руки от кончиков пальцев до самой шеи. А вот результат работы оказался выше сяких похвал, когда мы вышли на полигон смотреть за первым испытанием нашего детища, старый джонин однозначно смог всех впечатлить. Слегка полыхнув чакрой, дед направил ее сначала в руку, а сквозь нее и в оружие, после чего то ожило и зазмеилось вдоль его руки. Следом поляну накрыл победный рев. Кэтсуо крутился на месте, а цепь в его руках пела и плясала, разнося полигон. У нас получилось! Выслушав заказ, у меня родилась идея создать имитацию воинской техники связи с оружием. Мастера оружейной чакры, как я уже рассказывал, проращивая семя оружия в источнике постепенно все больше и больше сливаются с ним, увеличивая свое мастерство и даже открывая доступ к некоторым концептуальным эффектам. Мы же создали имитацию одного из первых уровней этого умения кровью и фууин, прорастив аналог искусственного тенкецу в оружии и связав его с чакро-источником Кэтсуо. Титанический труд завершился соразмерным успехом, теперь покрытый сединами джонин мог творить своими цепью и серпом невероятные вещи, а когда он пускал по ним огонь, к которому обладал склонностью, то выходил на уровень, подступающий к элитным боевым единицам. За последние несколько часов тоже случилось много всего. Выступление однорукого перед комиссией, его же спешное прощание с семьей, явно не ожидавшей, что дед выскользнет из расставленных для него ловушек. Ну и короткий разговор, сопряженный с расчетом со мной, как выяснилось, дед смог состояться и как инвестор и вовремя вложил накопления в небольшой торговый дом, так что счет перед отправкой он выписал мне более чем солидный, а потом растворился в толпе готовящихся к отправке бойцов. Так что сейчас я сидел уставший и довольный, собираясь морально с силами пойти на тренировку с Саске и Хинатой. Катарсис от проведенной работы сбивал настрой и мешал пойти убиваться на полигон. Да, если жизни повернется а сто восемьдесят градусов, то я точно смогу заниматься этим на постоянной основе… Эту истому разогнал прогремевший над городом взрыв, и это явно был не один из мирных «хлопков». Да, иногда что-то шло не так у деятелей из ремесленного квартала. Иногда кто-то мог переборщить на полигонах. Бывали и пьяные драки с использованием ниндзюцу, но вот такого, чтобы в небо над городом влетел огненный дракон… А откуда он…? Взглядом проследив траекторию полета и сопоставив ее с картой города, я понял, что эту технику выпустили с полигона, на котором должны быть мои друзья. Черт!