Мы не говорим об этом.

Я просыпаюсь. Вокруг меня снова эти белые стены, как в психиатрических лечебницах, где все идет по расписанию. Кстати, здесь тоже есть расписание, так что это место в некоторой степени психушка. Нас здесь лечат от Синдрома Частичной Смерти, или, говоря проще, превращают из зомби в людей. Не полностью, но все же. На самом деле мне нравится, что здесь есть расписание. Жизнь Существование четко расписано, нет никаких неожиданностей. Так я уверяюсь в том, что в моих планах нет места удушающим, кровавым воспоминаниям. Я стою в очереди за лекарством. Передо мной темнокожий парень в точно такой же как у меня одежде. Его, кажется, звали Майком, но он говорит, что хочет сменить имя, чтобы отказаться от прошлого и кошмаров по ночам. Я не думаю, что ему это чем-то поможет. Даже если он начнет новую жизнь в новом месте, ему никогда не удастся избавиться от дыры в животе и ожога на лице. А вот я могу начать все сначала. Мне повезло, что я целый. Если бы не глаза и отсутствие пульса, то я был бы похож на очень усталого человека, которому давно пора в отпуск. Но вся проблема в том, что я не хочу начинать все сначала. И я не хочу продолжать жить, как раньше. Мне нравится то, что происходит сейчас. У меня есть друзья из группы, где мы рассказываем о своих "чувствах". Это еще один пункт, по которому это место называют лечебницей. Я не совсем понимаю от чего нас лечат. Я прекрасно помню мое последнее... нападение. Когда мы "Частично Мертвы", то осознаем, что делаем. Мы знаем, как поймать жертву в ловушку. Мы знаем, что сделать, чтобы пробить череп и не поранить при этом мозг. Мы знаем, что не стоит есть слишком много, иначе будет плохо. Все пациенты лечебницы это помнят. Просто никто не говорит об этом вслух. Не все рады тому, что возвращаются в привычную жизнь. Некоторые считают, что быть Частично Мертвым не так уж плохо. Если не брать в расчет трупный запах и жестокость, то это вполне неплохо. Меньше чувств, меньше давящих эмоций. Некое единство, сплоченность. Некоторым это нравилось. Если быть честным, то мне тоже это нравилось. Вот только я не считаю, что то, что мы делали в "невменяемом состоянии" не ужасно. Мы убийцы, монстры, поедающие тех, кто немного слабее тебя. Живые точно такие же, но из-за бури чувств и эмоций постепенно забываешь, что утку, которую ты съел на ужин, до этого кто-то вырастил, а потом хладнокровно убил. Об этом тоже молчат пациенты лечебницы. Я боюсь дня, когда родители заберут меня домой. Я боюсь смотреть им в глаза, после того, что сделал. Не столько от того, что я покончил с собой, сколько от мысли, что если мне не введут вовремя лекарство, то я сожру их, как ягненка, которого они раньше всегда готовили по выходным для меня. Теперь мне нельзя ни есть, ни пить. Органы не в состоянии больше переваривать еду. И ногти больше не растут. И волосы. И зрение не ухудшится. И рост не изменится. Я останусь таким на... А насколько? Почему никто не знает сколько живут зомби Частично Мертвые? Меня пугает мысль, что я буду жить, пока мое тело полностью не сгниет. И об этом пациенты лечебницы тоже не говорят. Мы вообще говорим когда-нибудь о том, что нас действительно волнует? Почему мы молчим? Я не понимаю смысла в посещении наших групп поддержки, если мы не можем говорить там о том, о чем думаем. Но я исправно хожу туда каждый день, рассказывая о своих чувствах, о кошмарах, о страхе снова убивать оказаться в невменяемом состоянии. Мне действительно становится легче, когда я понимаю, что не один мучаюсь. В этих мертвых глазах, что смотрят на тебя с вниманием, есть такие же незаданные вопросы, неозвученные мысли, нерассказанные чувства. Мы не говорим об этом. Потому что люди вокруг боятся нас. Потому что их тоже мучают эти вопросы.