Ложь

      – Какая сильная печать… – говорит мужчина в доспехах. Вернее, будет сказать то, что осталось от злого волшебника, лишь незначительная часть его сознания, да и та скоро угаснет. Однако он смеется в лицо тому, кто сейчас стоит на коленях даже перед крупицей его сил. – Значит, цена твоей жизни – воспоминания. Как благородно с её стороны. Она ведь не думала, что в вашем мире остался кто-то, подобный мне, верно? Большое упущение. И, коль я жив, придется испортить её планы. Посмотри же на нас век назад.       Резкая вспышка ослепляет Морвейна, тело его словно выворачивает наизнанку, будто все его сознание сжалось до размеров крохотной точки. Все смешалось: эмоции стали вдруг обретать форму и цвета, выстраиваться в картины, некогда знакомые Морвейну, а все, что он знал, наоборот – становилось призрачным, почти неуловимым. Все понеслось перед глазами так быстро, что звуки и слова смешались, став плотным гулом в ушах, похожим на ураганный вой.       Снова вспышка, но гул не все не утихает, он почти что уносит сознание вдаль на огромное скорости, подобно шторму, но в этот раз иначе, Морвейн снова ощущает своё тело. С трудом поднимает тяжелые веки, предостерегающие его от увиденного. Белки глаз обжигает горячий воздух. Картинка нечеткая, будто смазанная, под стать гудению в ушах. Он видит огромный зал, толпу людей, но лиц не различить. Они кружат вокруг Морвейна, торжествуют. Тот, кому принадлежит этот взор, поворачивает голову. Дальше, в конце зала, на изогнутых и изрезанных орнаментах тронах, сидят две фигуры со стертыми лицами. Третий трон свободен.       Колющая боль, и сознание снова сжалось, в момент вернувшись обратно. Перед взором его ночной город, холмы и звездное небо, а к гулу добавилось неравномерное гудение. Взгляд перемещается вправо. Человек рядом говорит что-то, совсем не разобрать, что именно. Он улыбается сейчас, называет его по имени, которого не разборать, но Морвейн знает, что дальше будут только крики и паника. Откуда? Это та правда, что он забыл? Нет, нельзя, нельзя верить волшебнику. На небе вдруг загорается красный шар, так похожий на луну.       Следующее воспоминание. Город пал. Черная лавина из тумана и воинов движется все дальше, сметая все на своем пути, пожирая каждого. Пепел летит в глаза, в и без того обожжённые веки. Морвейн смотрит вокруг: рядом лишь гора тел, он знает каждого из них, когда-то знал. Тот, кто мгновение назад улыбался ему на балконе, вдруг пронзил его ребра насквозь, но Морвейн знает, что он не виноват.       Сознание вновь перевернулось. Гул стал настолько привычен, что вовсе затих, не было слышно ни звука. Морвейн окружен темным дымом, черным потоком, время вокруг замедлилось, вокруг лишь жуткие, костлявые твари. Но он еще жив. Он опять видит перед собой замок. Другой, не тот, что в прошлом воспоминании. Потом еще один, и следующий… А после тумана лишь пустота. Морвейн знает почему, но не осознаёт.       Снова воспоминание, более четкое. Очередной почти разрушенный мир. Морвейн летит вниз, в пропасть, пытаясь пошевелиться, но ничего не выходит, его кости и суставы безнадежно сломаны. А потом, спустя время, в сознание проникает женский голос. Каждое слово отдается в голове болью, но туман, которым был заполнен его разом, расступается. Снова гул в ушах.       Вдруг все вокруг исчезает. Сознание становится необычайно ясным. Морвейн открывает глаза, упираясь взглядом в звездное небо. – Ты проснулся… – слышит он вздох рядом и видит розово-зеленое пятнышко, все еще сложно сфокусировать взгляд. – Это был кошмар, да? – Да… Он самый. – хрипит в ответ Морвейн. Только вот о чем был кошмар? Он совершенно ничего не помнит.