Whisper

Ты всегда рядом со мной. Ходишь по пятам, словно преследуя. Неважно с кем, неважно где и когда. Прячешься за тенью, будто вот-вот нападешь и захлестнëшь новым приступом боли, поражая внутренние органы тупой ноющей болью, прижмешься ледяной удушающей хваткой за горло, ударишь по грудной клетке в попытке вырвать сердце и разорвать его в клочья. А я стою и равнодушно смотрю на происходящее. Бери, мне не жалко. Рви, жри, выедай из меня эту дурь. Это одиночество. Оно приходит по разному; порой неторопливыми мелкими шажками, будто боясь спугнуть хозяйку, подкрадывается, ласкается словно дворовой кот, а затем пожирает с головой. А порой накатывает резкими толчками. Оно рвётся и мечется внутри, старается выбраться, вот-вот и пробьëт рёбра и вот она такая долгожданная свобода. Такая ноющая, сжирающая всё твоё нутро тупая боль. А ты ластишься подле меня и мажешь витиеватые узоры холодными пальцами по спине, вниз по позвоночнику, успокаивая и пригревая. Я льну к твоему обжигающему холоду, мурашками по коже. Становится легче. Боль отступает, и на её место возвращается пустота. Уже не больно. А ты всё также льнëшь ко мне, прижимаешься со спины. Я ощущаю твоё холодное дыхание кожей, а ты всё ведешь своими длинными со сбитыми костяшками пальцами по моему позвоночнику. Снизу вверх. Едва касаясь. Невесомо. Резкий толчок. Ты прижимаешь меня затылком к ледяному полу, холодной грудью к спине. Почему ты такой холодный? Ты пахнешь дождём с примесью сигарет, и еле уловимым одекаланом. Я тону в этом аромате, мне хорошо и плохо одновременно. Голова кружится и я уже благодарю тебя за то, что мне не приходится стоять на ногах. Вниз, мёртвой хваткой за горло, тянешь на себя и невесомо касаешься шеи губами. Они такие же холодные как и ты сам. Мокрым языком вверх, до самой мочки. Горячий шёпот на ухо. Боже, заткнись, я уже не соображаю, просто возьми меня. Бери, что хочешь. Выбор большой. Душа? Сердце? Тело? Ах да, ты ведь и так всё это забрал. Отобрал. Даже не спросив. Ухмыляешься, а затем тихо смеешься. Кажется я произнесла это вслух. Я готова ещё и ещё раз это повторить, лишь бы увидеть твою улыбку, услышать твой смех. Но я никогда этого не скажу. — Для тебя я могу быть и самим Господом. — Считай, что я уверовала. Снова смеëшься. Моих губ касается едва заметная улыбка. Мажешь губами по позвонками на шеи, ниже и ниже. Проводишь горячим языком, очерчивая каждый позвонок, и снова целуешь. Пальцы в волосах. Другая ладонь всё ещё держит моё горло. Я дышу как загнанная лошадь, равно и с придыханием. Отпусти, не мучай. Либо доведи до конца. Худыми пальцами вниз, к выемке ключиц. Очерчиваешь каждую, еле касаясь. Другая ладонь на затылке, массирует кожу головы. Ещё немного и я просто свихнусь. Приятно до дрожи. Снова шёпот на ухо, но я уже не соображаю. Пустота потихоньку отступает, на её место приходит что-то едва тёплое и заметное, щекоча и дразня. Судорожный выдох, почти всхлип. Ты резко отстраняешься, поднимаешь меня и буквально несёшь меня на руках к кровати. Наваливаешься сверху, накрывая своим теплом. Ты согрелся. Я уже ничего не выжидая, сама тянусь к тебе, к твоим губам, к твоему дыханию. Останавливаюсь и смотрю в твои глаза. Такие же серые, как и пасмурное небо за окном. Смотришь серьёзно, вглядываясь будто в самое нутро. Завораживает. Ведëшь ладонью вдоль колена, выше к бедру, легко поглаживая, забираясь под короткие домашние шорты. Мы не целуемся. Смотрим друг другу в глаза, практически соприкасаясь губами и буквально дышим одним воздухом. Мои руки уже давно под твоей футболкой, оглаживают косые мышцы, поднимаясь к груди, там где в бешеном ритме заходится сердце. По тебе и не скажешь, само спокойствие на лицо. Ты первый нарушаешь нашу заведуемую дистанцию и целуешь меня. Тягуче медленно, проникая в мой рот языком, углубляя поцелуй. С пошлым причмокиванием отстраняешься, спускаясь поцелуями ниже на подбородок, очерчиваешь линию челюсти губами, ближе к мочке уха. Целуешь за ухом, опять шепча какой то горячий бред. А мне нравится, я практически тону в этой сладкой неге невесомых и таких горячих касаний. Голова ватная, тело разгоряченное, душа умиротворенная. Она уже не мечется из стороны в сторону, ты ловко её поймал и держишь в свой стальной хватке, не давая лишний раз передохнуть. Причём не в одном смысле. Я готова благодарить тебя за это на коленях, вылизывая всего до дна. Но на коленях оказываешься ты. Я вопросительно приподнимаю одну бровь. — Можешь начинать читать молитву — облизываешься, сдвигаешь меня на край кровати, чтобы было удобнее и стаскиваешь домашние шорты вместе с бельём, швыряя их куда то на пол. Хочется съязвить, но вместо связного предложения из моего рта вырывается лишь рваный выдох, когда я чувствую его губы на внутренней стороне бёдра. Серде заходится как бешеное, к лицу приливает кровь, и я просто стараюсь не смотреть в его сторону. Целует, кусает, вылизывает. Мокрыми дорожками вдоль бёдра, всё ближе к сосредоточению нервов. Я плавлюсь, будто на сорокоградусной жаре. Тяжело выдыхаю, когда он опаляет меня горячим дыханием и прижимается своим горячим ртом, вылизывая меня всю, без остатка. А мне и не жалко. Забирай. Шарю ладонями, пытаясь найти его руки, ловлю его предплечье, провожу пальцами по сплетением вен, вверх к запястям и ладоням, переплетая пальцы с его. Такими бледными, с выступающими голубыми венами на тыльной стороне ладоней, чётко выраженными попорозовевшим костяшками, длинными фалангами и аккуратными ногтями. Меня несёт. Откидываю голову назад и буквально ловлю дикий кайф, как самый последний наркоман. В этот самый момент ты отстраняешься, поднимаешь голову и впиваешься в меня взглядом, пробирающем до мурашек. Выедаешь во мне дыру. Любуешься, как я, абсолютно раскрытая, с красными щеками, замыленным взглядом лежу перед тобой, ни в силах и слово вымолвить. Разве, что умолять. Целуешь щиколотку, и я уже не выдерживаю и тяну тебя на себя. Обхватываю твоё лицо ладонями и целую. Глубоко, мокро, хочу вылизать тебя до самого дна, добраться до твоей души. Пальцами скользишь вдоль талии, по рёбрам, легким касанием по груди, задевая сосок. Подбираешься к шеи, обхватываешь и тянешь на себя. Ещё ближе. Ещё глубже. Отодвигаешься, ведëшь большим пальцем по нижней губе, конкретно залипая на этом моменте. Приоткрываю рот и целую, а затем медленно провожу языком по подушечке пальца. Умела бы рисовать, то запечатлила бы твоё выражение лица в тот момент. Расслабленное и удовлетворенное. Твоей стальной выдержке позавидует любой, потому что стоит у тебя уже давно. Спускаюсь руками вниз, минуя живот, обхватываю твой член через домашние спортивные штаны, и слышу резкий сдавленный выдох. Сбрасываешь мои руки, чему я конкретно удивляюсь, медленно облизываешь два пальца, нащупывая и лаская вход, а затем тягуче медленно входишь в меня, настраиваясь на неторопливый размеренный ритм. Опускаешься и целуешь выступающие тазовые косточки, переходя на внутреннюю сторону бёдра. Мне остаётся лишь только вздыхать и тихо скулить, сжимая в руках простынь и подушку. Голова откинута назад, майка задрана, комнату заполняют пошлые хлюпающие звуки и стоны, а ты смотришь, вглядываешься в каждую эмоцию на моём раскрасневшемся лице. Чувствую язык на клиторе, запускаю руку в твои густые тёмные волосы, оттягивая их. Судя по всему, стоило начинать читать «Отче Наш», ибо колени уже дрожат, позвоночник выгибается, а я дышу так, будто пробежала километр, чувствую дикую пульсацию, а затем ватное тело. Опускаю взгляд и ловлю поистине восторженное выражение лица. Доволен собой явно. Падаешь на мой живот, прячешь в нём своё лицо, но я чувствую как ты улыбаешься. Глажу твои лопатки, шею, волосы. Глаза резко становятся мокрыми, как и щеки, на которых остаются солёные дорожки. Мне не нужно слов о любви, я это уже чувствую, и от этого становится так радостно и легко на душе, что ты есть у меня. Принимая, меня такой какая есть, и какая я могу быть. Пригревая и лаская меня. Вглядываясь в мои глаза так, будто стараешься распознать каждую эмоцию, которую я скрываю. Целуешь мой живот, возвращая своё внимание на себя, а меня мучает лишь один вопрос: — А как же…ты? — У нас ведь не бартер, сделаешь когда сама этого захочешь — отвечаешь абсолютно серьёзно, прикрывая глаза и больше не нарушая такую интимную тишину. За окном начинает стучать дождь, и через приоткрытое окно к нам забирается такая освежающая прохлада. Сейчас мне не холодно.