Над сердцами хищников

Летний тёплый вечер. Было бы здорово, если бы не темные тучи, за которыми скрылись и без того не особо яркие лучи солнца. Семнадцатилетний парень спокойно шагал между улицами городка. Капли дождя медленно стекали по воспаленному лицу Хёнджина, где красовалась пара кроваво-красных ссадин. Светлая кожа и чёрные волосы парня ещё больше выделяли ранения. Пухлые искусанные губы горели огнем, в карих глазах отражались лужи на асфальте и отчаяние. — Блять, — выругался юноша. — влетело сильнее чем ожидал. Навстречу бежал ему Джисон примерно того же возраста что и Хван. Волнение и злоба смешались на лице Хана. Вскинутые брови слегка дрожали, напряжение в зоне лопаток не давало нормально двигаться и дыхание сбивалось. Кроссовки насквозь промокли, как в целом и одежда. Тёмно-коричневые волосы падали в глаза, тем самым мешая парню, но ни одна из этих «преград» не заставила его замедлится хоть на секунду. — Что, опять подрался? Короткий кивок в знак согласия. — С кем на этот раз? — Очередной утырок из тех, как их там. — Seriously? Джинни, сам прекрасно знаешь, что родители той шайки — крупные шишки. Им ничего не стоит стереть нас в порошок. Хёнджин глубоко закатил глаза и демонстративно вздохнул, показывая тем самым, что Ханни его уже достал. Младший каждый раз отчитывает его как мамочка. Хван был старше буквально на пару месяцев, но даже столь маленькая разница воспринималась парнем значительно. «Он младше, у него лучше жизнь, он при деньгах, он меня не поймет». — Душнила ты. Я не мог бросить девчонку на растерзание тем ублюдкам. Если бы я тогда ничего не сделал, её сейчас насиловало бы человек пять, не меньше. А если со мной что то сделают, то.. ну, похуй. Они и так забрали у меня всё. Даже самое близкое что было. Мне терять не чего. — Ох, как ты мне дорог. Поступил то ты правильно, но твоя depression мне очень не нравится. Пошли, клуша, будем твою разукрашенную морду лечить. Дом обустроен стильно, минималистично. На светлых, почти белых, стенах красовались небольшие картины и мельком элементы декора, а на потолке были плоские квадратные люстры, паркет чем то похож на эбеновое дерево, то бишь черная с серыми полосами древесина, двери — с этого же материала, тёмно-серая и черная мебель разбавила светлость дизайна. В спальне Хёнджина окна в пол. Предпочтения Джинни в этом учли, ведь парень крайне любил смотря куда-то вдаль пить американо с молоком иногда читая пару страниц какой-нибудь книги. Обычно — детективные романы, сложные в восприятии и цепляющие очень тонкие темы. Сейчас свет с этих же окон тускло освещал искалеченное лицо юноши. — Шшш, — вдыхая сквозь зубы прошипел Хван, — чёрт, больно блин. — Потерпи, солнце, немного осталось. Хан сидел с очередной ваткой в руке и протирал раны то перекисью, то хлоргексидином, по очереди. Кулаки рефлекторно напряглись до побеления сбитых костяшек, а челюсть сжалась до боли аж где-то в висках, когда юнец плавными движениям наносил противовоспалительную мазь на ссадины. Гематомы медленно нарастали на красивом лице Джинни, как и уныние в блестящих от слёз глазах. После всех процедур Джисон дал парню стакан воды, в который тайно подмешал успокоительное и снотворное, вследствие чего Хёнджин быстро уснул. Наконец укутав друга в тёплый плед, парень присел напротив спящего переводя дух. — Держись, хён, мы ещё отомстим. Выходя из комнаты, максимально тихо закрывая дверь, он напоследок грустно посмотрел на отдыхающего юношу. Хан, откинув голову, прислонился стене и медленно съехал на пол. Он подпёр лоб рукой пока второй проводил по лицу слегка прижимая. Массируя переносицу парень неугомонно думал что сейчас лучше всего сделать. Глаза распахнулись когда озарение пришло и юнец оттолкнулся от стены чтобы быстрее подняться. Пока он шел в свой кабинет, в голове вертелась куча мыслей и воспоминаний. Некоторые из них были очень смутными, но болезненно тяготящий осадок всё так же не забывался и не давал покоя. Буквально упав в кресло, Джисон набрал номер и устало слушал долгие гудки, звучащие, как на зло, будто бы целую вечность. Когда на другом конце послышалось характерное «Алло?», туловище автоматически подалось вперёд упираясь локтями в стол. — Минхо, привет. — Дай угадаю, Хёнджин снова подрался? — перебил его старший. — Да, но в этот раз всё.. — Я уже устал от этого, Джисонни. — не дослушав простонал Ли. Внутри что-то резко загорелось, в груди сжалось, а к горлу подходил ком. Захотелось убить каждого, кто обидит Джинни. Парня не по детски потрепало жизнью: Родители были игроками, и любили участвовать в подпольных делишках. Хёнджин со всей болью и дрожью в голосе рассказывал, насколько чётко помнит синяки на теле сестры, красные глаза с расширенными зрачками нависающего над ним бати и мать на фоне, что блевала просто на пол, тихий визг Суён после удара по лицу, как кружилась голова, когда его душил отец, как он же хватал девочку за волосы и поднимал над землёй, заплаканное лицо сестрёнки. Он помнил всё. Семья жила крайне бедно, так как все деньги при любом удобном случае уходили на казино, алкоголь и наркотики. Вечные избиения и насилие сопровождались словами — «Вы чертов мусор! Обузы обоссанные!». Младший Хван научился зарабатывать с раннего возраста, чтобы прокормить и обеспечить себя с сестрой. Обычно работа была не самой приятной, ведь жили они в мягко говоря не хорошем районе, но он старался. И главной причиной этому была любовь к Суён. Сестрёнка с самого рождения стала утешением для Джинни. Маленький человечек, которого ещё не успело испортить общество. Он, будучи трехлетним, ухаживал за ней лучше чем её взрослая мать. Вернее она вообще не обращала на дочь внимания, лишь периодически кормя, когда та уже надоест криками. Парень отучил Суён от груди как можно раньше, ибо то, как жила их родимая точно не хорошо влияло на качество молока. Он вообще был в шоке от того, что мать выносила и родила двух нормальных здоровых детей. Больно понимать, насколько рано они повзрослели. Так желанного и необходимого детства у них совсем не было. Девчушка была как молодой розовый лотос, что соответствовало значению её имени, данного Хёнджином. Изящные маленькие ручки всегда протирали ему лицо от грязи и нежно брали за щеки, чтобы пухлые коралловые губы мягко поцеловали в нос. Русые блестящие волосы, обычно собраны в небрежный пучок, были такими мягкими, что Джинни мог вечность перебирать их, когда сестрёнка лежала у него на коленях. Её идеальная светлая кожа крайне выделялась среди всех. Элегантной шее, носику и ключицам могли позавидовать любые модницы. Она – девушка неописуемой красоты не смотря на маленький возраст. Большие зелёные наивные глаза и лучезарная улыбка Суён — единственное, что заставляло Хёнджина чувствовать себя счастливым. Он готов на всё, лишь бы у этой принцессы было светлое будущее. Но блядские родители проиграли её какому-то старому ублюдку, который искал игрушку для своего сыночка. Джинни негодовал. Он готов был сам завалить своих предков, правда не успел, это сделали вместо него за долги и лживость. Душу рвало то, в каких истериках пребывал парень и как он кричал, как сбивал кулаки в кровь, как бился головой о стену пока не потеряет сознание. Литры слёз было пролито от безысходности. Он лишь ребенок. Что он сделает важному дядьке и его сыночку не зная даже их имён? Спустя некоторое время юнец успокоился, только решил: «костьми лягу, но сделаю всё что только возможно, лишь бы освободить мою любимую сестрёнку с мерзких лап этого говножуя». Покинуть их жилище было хорошей идеей, дом через несколько дней сожгли не зная, что парень ушел, только вот юноша остался совсем один на улице. Долго скитался по разным городкам, зарабатывая на каких-то мелких работах чтобы выжить и забрёл сюда, где случайно встретился с Джисоном. Долгое общение, взаимопомощь, времяпровождение и рассказы переросли в крепкую дружбу. На шестнадцатилетие Хану подарили небольшой дом, на подобии виллы, рассчитывая место и для Хёнджина, специально с окнами в пол в его спальне. Родители Джисона были снисходительны к другу своего сына. Пол года парни жили душа в душу. Они как два кусочка пазла, идеально подходящих друг другу. Подставляли плечо, протягивали руки помощи. Знали друг друга лучше чем кто либо другой. Джинни стал даже чаще улыбаться, но во время одной из прогулок, он встретил компанию, где увидел лицо того самого парня, которому проиграли Суён... — Заткнись, хён! Ты достал перебивать! Ты хоть что-то знаешь о том, что он чувствует и какого это?! — Воу воу, завёлся. Успокой свой пыл и говори что хотел. Хан бегло рассказал о происходящем и объяснил немалую угрозу, о борьбе с которой не имел ни информации, ни идей. — Если проще — я не знаю что делать дальше. Минхо, у тебя большой жизненный опыт и знания, помоги… — Через двадцать минут буду у тебя. Жди. Время шло предательски медленно, а напряжение наоборот стремительно нарастало. Тихо зайдя в комнату, Джисон сел на краешек кровати и внимательно смотрел на расслабленное лицо мирно спящего Джинни. Всматриваясь в каждую черту, парень думал о чем-то своём, периодически грустно улыбаясь. Все негативные эмоции словно рукой сняло, стояло лишь ему посидеть с Хёнджином. Спустя пару минут послышался звонок в дверь. Ключ в двери провернулся, вид открылся на стильно одетого, привлекательного парня с каштановыми волосами и кошачьими чертами лица, пытающегося выглядеть спокойным, но скрыть истинные эмоции получилось не совсем хорошо. Хан махнул рукой указывая следовать за ним. Они молча прошли на кухню. Гудение кофемашины и дыхание троих парней единственное, что можно было сейчас услышать в этом доме. Джисон сделал обоим относительно крепкий кофе, после чего начался долгий, даже мучительный разговор. Прозвучало много предположений, идей, но ничего даже на шаг их не приблизило к местоположению и вообще состоянию Суён. Компания всё время ошивается здесь, но эта мразь появлялась в городе лишь раз. Есть ли смысл предполагать, что они находятся именно в их провинции? А если нет, то где? Не могут же они всю Корею прочесать, втроём уж тем более. Можно позвать ещё и Чанбина, но от этого не изменится ничего от слова совсем. Сеул? Имеет смысл быть. Но чёрт побери, он же такой огромный! Знать бы хоть что-то кроме внешности и уже были бы на шаг ближе к цели. — Ну послушай, пускай его мы видели только один раз, но вдруг он живёт в нашем захалустье. Хоть городок и не особо популярен, но огромное количество богачей и важных дядек выбирают именно его как место жительства. Да и смысл ему было бы ехать на один день ради компашки столь долгую дорогу? — в глазах Хана сияла юношеская надежда. Он всё так же наивен, как раньше. — Давай начнем с того, что мы даже не знаем чем занимается его отец. Блять, нам не известно даже его имя. У нас на них нет абсолютно ничего. Я в полном неведении. — уже более продуманно констатировал Минхо. — Можно конечно рискнуть и попробовать вскрыть их базу данных, но давай хотя бы с собой будем честны — у них защита будет стоять лучше чем в Пентагоне после взлома. Хоть что-то сделать я смогу только напрямую с сервера. — А если мы найдём нужную тебе информацию? Минхо тихо посмеялся. Такая концентрация грусти была сосредоточена в этом смешке, что казалось он сейчас заплачет. Если бы всё было так просто. Парень взял Хана за тёплую руку, перебирая пальцы юноши чтобы отвлечься. — Не надейся, нам ни за что не удастся найти на них, тем более что либо о базе данных. По крайней мере — сейчас. Пока мы слишком молоды, неопытны и в невыгодном положении, чтобы сделать что-то подобное. Мне хоть восемнадцать, а ты ещё совсем малолетка. Единственное что мы можем — ждать и медленно рыть под них. Только такой способ является истинно верным, надёжным и рабочим. — Хахах, то есть ты предлагаешь просто ждать? Издеваешься?! Я тебе сейчас врежу! — Не ждать. Выжидать. Это немного другое, ненаглядный мой. — тепло улыбаясь, тихо, гортанно сказал Минхо. — Слушай, у тебя есть фото этого пиздюка? Джисон вопросительно посмотрел на старшего. — Ну, которому Суён отдали. — У меня совсем ничего нету. Но если не ошибаюсь, Джинни последнее время только и роет под него. Думаю у нашего любителя подраться точно что-то есть. — задумчиво ответил Хан. — Только будить мы его не будем. Он впервые за месяц спит нормально. Вскоре разговор медленно перешёл на другие темы. Просто до душам. Тусклый желтоватый свет светодиодной ленты освещал Минхо, в глазах которого было отражено умиление с активно что-то рассказывающего Джисона. Легкая улыбка украшала лицо парня, подпирающего левой рукой подбородок. Семь часов пролетели незаметно. На часах сейчас 3:12. Идиллию разрушил скрип двери, открытой Хёнджином. Отёки сошли от мази, но под глазами всё так же было опухшее, от неожиданного для организма нормального сна. Ли и Хван пересеклись спокойными взглядами, как бы здороваясь. Звук наливающейся воды в прозрачный стакан с двойным дном сильно выделялся на фоне этой тишины. — После твоих снотворных сушит — пиздец. — прошептал парень сонно и ели слышно, ибо голос после сна ещё не полностью вернулся. — А? — недоумевал Хан. — Я похож на дурака? Я видел что вода мутная и вкус отличается, но решил хотя бы раз позволить сделать всё полностью по-твоему. И не жалею. Только, блять, овощ теперь из-за того, что дрых без задних лап. — пара глотков воды. — Что ты кстати подмешал мне? — Эмм, ну ничего такого, просто успокоительное и снотворное. Только для того чтобы ты поспал и немного расслабился. Когда ты уснул я уколол тебе лидокаин, ведь тебе было так больно. — напряжённо протараторил парень. Джинни тихо посмеялся и вздохнул. Тепло улыбаясь он подошёл к Джисону и мягко положил руку на его плечо. Голова Хвана слегка наклонилась в бок, от чего растрёпанные волосы упали на блестящие из-за света ленты глаза. Он так красив. Хан всегда восхищался внешностью брата и сестры Хван, хоть Суён он видел лишь с рисунков Хёнджина. Четкие черты лица, выделяющаяся линия нижней челюсти с острым подбородком, брови подчёркивают карие глаза, и безумно привлекающие пухлые губы. — Расслабься, Ханни, я не злюсь, наоборот, я очень тебе благодарен.. — немного грустно прошептал Хёнджин, проводя рукой от плеча до самих кончиков пальцев Джисона…