Смех

Кармен Руж не понимает, что ее так увлекает в письмах Элизабет Богран, выкранных у Полин. Может быть, богатая фантазия, а, может быть, внимание к деталям. Бабушка точно бы не оценила, что ее внучка занята эпистолярным жанром давней подруги. Сестры бы просто покрутили у виска, особенно Скарлетт. Кармен случайно слышит, с какой яростью восклицает Элизабет: «Это я Невиль!», думая, что никто ее не услышит. Кармен переживает вместе с ней, и на второй план отходят наряды, украшения, духи и прически. На свадьбе Элизабет она дует губы и еле сдерживает злые слезы. Талантливая девушка в руках какого-то дезертира точно загниет, как рана, нанесенная тупым предметом. Кармен не обозначала своего присутствия в доме Богранов, но тоже слышала, как Невиль рассказывает об Австрийской кампании. Что Элизабет тронуло в этом чудаке? Что ей до него? И тем не менее, Кармен слышит, как смеется Богран, когда Невиль под удивленный гвалт толпы направляется в противоположную от своего отряда сторону. Душа Кармен полна невыплаканных слез. Грудь сдавливает от волнения. Ей тяжело дышать. И, наверное, поэтому, спустя два часа, она находит Элизбет сидящей на скамейке в парке. — Кармен, — улыбается Элизабет, — это ты? Посиди со мной, пожалуйста. В груди полно камней, кажется все они сейчас посыплются на землю. — Ну, как тебе замужество? — робко спрашивает Кармен, готовая вспыхнуть как свечка. — Ой, да брось. Невиль вряд ли более появится в этом доме, — смеется Элизабет, но, смотря в лицо Кармен, вдруг притихает и тихо спрашивает: — Ты почему такая смурная? Камни высыпаются… — Да потому что я не могу понять, что ты нашла в этом дезертире! Он использует твой талант, он совращает твою сестру, а ты выходишь за него замуж! Я читала твои письма и узнала почерк — Невиль бы так не смог! Элизабет сидит ошеломленная, а Кармен сгибается и плачет. Мадмуазель Богран вдруг протягивает руки и обвивает плечи Кармен, завлекая в успокаивающие объятия. Они в начинающем темнеть саду очень выделяются — красное и белое. Как молоко и кровь. — Кармен, ты что, любишь меня? — тихо и серьезно спрашивает Элизабет. Кармен, взглянув в огромные глаза, которые для нее наполнены умом и пониманием чести, беспомощно кивает. Она хочет вскочить, отвернуться, но Элизабет удерживает ее на месте, а потом касается ее губ осторожным поцелуем, вызывая дрожь. — Я просто увлеклась весельем, только и всего. Прости мне мою слабость… Кармен, Невиль все равно не вернется. Я чувствую это. Все еще плача, мадмуазель Руж повисает на Элизабет, чувствуя, как сердце ухает в горле от сковавшей его надежды.