Милые кости

— фу, ты такая жирная. - именно это слышала брюнетка каждый раз когда заходила в свой класс. Ничего не отвечая, девушка подошла к своей парте около окна и достала вещи. На ряду, где сидит Лиза, почти никого больше нет, только отличники на первой парте. Все остальные брезгуют. Девушка даже не понимает, почему к ней так относятся, ведь она ничего не делала. Может просто отличалась от них? Возможно. С детства Лиза не любила платья и косметику, впринцепи все "девчачье" ;она не красилась, как большинство девочек в её классе и школе. За это её впервые начали подкалывать, по типу: "хоть бы прыщи замазала" Она действительно замазывала. Но от этого подколы не закончились. Всё только начиналось. В классе 7-8 Андрющенко отстригла свои длинные русые волосы, и перекрасив в рыжий, сделала причёску набок. И как только она зашла в кабинет, все как один засмеялись и затыкали в неё пальцем. Тогда хотелось провалиться под землю. Не выдержав насмешек, рыжеволосая убежала в туалет, где проплакала пол дня. В 9 классе, Лиза переодевалась на урок физкультуры, в общей раздевалке, и даже не подозревала, что её снимают одноклассницы. На следующий день это видео разлетелось по всей школе, и теперь не только её одноклассники провожали мешками, но и вся школа. Каждый смеялся с фигуры Андрющенко, возможно она была не такая, как у всех: видневшиеся бока и животик. После этого начался пиздец, как и в школе, так и в жизни. Девушка стала конкретно заниматься спортом и одновременно голодать, это часто приводило к обморокам. Она считала себя толстой, совсем не замечая того, что у неё видны все кости; что она чрезвычайно бледная и совсем неживая, потому что не получает должных витамин от еды, которую не ест. По этой причине ей часто плохо. Вообщем, жизнь Лизы ужасна, как и её здоровье. Наверно, будь в нём больше смелости, совершила бы суицид, да только этой храбрости у неё кот наплакал. Поэтому она всё ещё жива. Относительно. Лиза правда надеялась, что при поступлении в универ что-нибудь изменится. Типа, новая жизнь и всё такое. Но как же она ошибалась. Стало намного хуже. И девушка совершенно не понимает такое отношение к себе. Лиза Андрющенко — изгой и груша для битья. У неё нет друзей, каждый пытается всё время как-то задеть её, унизить, поиздеваться, избить в конце концов. В старшей школе у Андрющенко появилась просто куча комплексов по поводу внешности и характера, но сейчас их стало ещё больше, и она ещё больше стала загоняться. Возможно, если бы у неё был хоть кто-нибудь, кто бы поддерживал её, то Лиза смогла бы выбраться из этого дерьма, но... Она одна. Совершенно. Из-за этого всего её психика сдавала. За все время, что она сдерживала эмоции в себе. За все избиения и унижения. За безысходность, — она не сдержалась, и начала наносить физические увечья. Её тело становилось ватным, в голове было пусто - это то, что ей нужно. Ей нравилось как бардовая жидкость стекает от бёдер или предплечий, окрашивая воду в ванной в розоватый цвет. — Эй ты. - Лиза слышит приближающиеся голоса. —дашь списать? - начинает один парень, главный в из компании, подсаживаясь на место рядом с брюнеткой. — или просто дашь? - все парни заливаются смехом, их диалог, если его так можно назвать, услышали рядом сидящие студенты и тоже бросили ухмылку. Лизе стало очень мерзко. От себе. От них. От всех. Хотелось кожу содрать с себе или исчезнуть. Если бы можно было вылететь из тела без боли - она бы сделал это с радостью. Встаёт со своего места, пошатываясь, и чуть-ли не скручивается от боли в желудки, перед глазами слегка темнеет от низкого гемоглобина. И она просто уходит. Как всегда. Терпила. Вылетает из кабинета с низко опущенной головой, и со застывшими слезами на глазах, бежит в туалет. Её организм в пред обморочном состоянии, девушка ничего не ела порядка 2 дней. Брюнетка уже тянулась, чтобы открыть дверь уборной, но она отворяется и без неё. Лиза ударяется о косяк и падает на колени, шипя от боли, хватаясь за живот, который, кажется, уже прилип к позвоночнику. Не спешит поднимать глаза, хотя чувствует рядом присутствие человека, и краем глаза может заметить тяжёлые чёрные ботинки. Прикрывает глаза, мыча от боли. Через силу поднимает и без того тяжёлую голову и помутневшим взглядом смотрит на человека, из-за которого она сейчас сидит на грязном полу на коленях. Взгляд невольно скользит выше, цепляется за каждую складку на светлых джинсах и оценивает широкий ремень, что идеально сидит на чужой талии. Вообще, Лиза никогда не позволяет себе детально разглядывать других людей, но, видимо, из-за того, что самочувствие далеко от совершенства в данный момент, она не контролирует свои действия и поднимается взглядом дальше. А дальше: футболка, что так красиво заправлена в штаны; джинсовка с завёрнутыми рукавами по локоть, открывающая вид на татуированные руки; какая-то увесистая цепочка на груди. Затем идёт изящная шея, линия острого подбородка и... идеальный профиль лица. Эти хорошо заметные губы с пирсингом, нос с небольшой горбинкой, а ещё светлые длинные волосы, собранные в хвостик, а передние пряди свободно спадают на лицо. Когда она встречается с её шоколадными глазами, то сердце будто останавливается. Они были такими... красивыми и глубокими. Сколько уже раз прозвучало «красивый» в голове Лизы? Но ведь это было на самом деле так. Девушка даже на какое-то время забывает про плохое самочувствие, которое мгновенно возвращается, когда она об этом задумывается. Вот же!.. Какой кошмар, надо сматываться. Андрющенко наконец отрывает взгляд от этого чрезвычайно и несправедливо привлекательную незнакомку и шумно выдыхает, отчего на секунду в глазах темнеет и появляются белые точечки. Нужно попить и умыться. С этими мыслями Лиза уже собирается подняться и продолжить свой первоначальный путь, вот только её останавливает голос, такой же красивый, как и его обладатель: — Смотришь, как на икону какую-то, хах, — ухмылка. — Так раз ты во мне её увидела, кисуль, то подойди, помолись, отлижи, что ли. Лиза слегка разочарована. Внешность отпад, а характер, похоже, полное говно. Брюнетка истерически улыбается, а дальше издаёт смешок, опуская голову. У незнакомки от этой реакции пропадает ухмылка, и она смотрит на сидящую перед ней на коленях девушку с сожалеющим взглядом, кажется ей жалко эту девушку. От этой мысли, блондинка слегка трясёт голову и продолжает смотреть на дальнейшие действия девушки, пропуская некоторые удары сердца Не проронив ни слова, Лиза поднимается, чудом удержав равновесие, и идёт в туалет, слегка толкнув незнакомку в плечо, а та никак не отреагировала, хотя, если бы это сделал кто-то в другой ситуации она бы разъебала его нахуй. Некая пустота образовывается в районе груди, когда до этого там всё странно сжималось и даже трепещало. Неохотно признавать, что незнакомка Лизе понравилась, в плане, понравилась, а потом так жёстко обломали. Обидно, грустно и смешно. Смешно, потому что Андрющенко впервые задумалась об отношениях. О тех самых отношениях, которых у неё никогда не было и не будет. Потому что кто захочет встречаться с таким ничтожеством, как она? *** — Вау, а я уж подумал, что ты сдохла. Значит, прогуляла вчерашние пары, да? Ай-яй-ай, как же нехорошо получается, Лизонька, — они подкараулили её в подворотне возле дома; коварно смеясь, парень грубо хватает Лизу за плечо и толкает в стену. — Чего молчишь? Я с тобой разговариваю, вообще-то. Неужели собственный язык уже съела, анорексичка хуева? — злится ещё больше и медленно наступает на Лизу, что смотрит устало и обречённо. Тело совсем не держит, поэтому стена служит хоть какой-то опорой. В универ вчера она не пришла, потому что плохо было. Не просто плохо, а ужасно. Сейчас не лучше. Совсем. Наоборот — хуже. Намного. Но она всё равно пришла на пары, ибо прогуливать совсем не хочется. Хорошая стипендия нужна как никогда. — Ты только посмотри на неё. Она же полудохлая, — второй злорадно смеётся и пинает под коленом, отчего ноги подкашиваются, и она падает на колени. Опять. Потом подходит и больно хватает за волосы, чуть ли не вырывая их. — Если после нашего избиения она умрёт, это могут списать на смерть от анорексии? — Думаю, да. Она же ни с кем не общается, друзей нет, никто о ней ничего не знает. Она вообще никому не сдалась. Просто мазохист, что ходит в универ, зная, что здесь мы, готовые всегда подать руку помощи и приблизить её никчёмную жизнь к концу, — глядит сверху-вниз, скрестив руки на груди. — Кто первый? Один из парней подходит к брюнетке, хватает одной рукой за коротко стриженные волосы, пока вторая рука достёгивает ширину своих джинс. Лиза вся сжимается и стекает тушкой по стене на пол. Одногруппник всё ещё сжимает его волосы, поэтому на глазах выступают слёзы, которые та всеми силами, коих нет, пытается сдержать. И это, на удивление, получается. Она просто болезненно стонет и мычит от отвращения. Её лицо подносят к ширинке, она сопротивляется, отворачивая свое лицо в другую сторону, и упирается худыми руками о колени парня, пытаясь оттолкнуться. Её тянут вверх и резко отпускают, нанося удар по щеке. Но Андрющенко всё равно продолжала брыкаться. — Боже, сучка, ты меня уже заебала. — сквозь зубы шипит, кивком подзывая парней, чтобы они держали девушку. Лиза двигает головой в стороны, как будто это что-то поменяет. Её с двух сторон поднимают за руки, вжимая в стену. Андрющенко больно ударяет я затылком о стену и закрывает глаза, от сильной пульсации на висках. Крупное тело парня прижимает её и стягивает нижнюю одежду, закрывая рот руками, чтобы не кричала. Солёные слезы обжигали от боли в затылке, внизу живота, а самое главное в сердце. Из неё идёт кровь, но им плевать. Они продолжают с усмешкой наблюдать за действиями одного из них. Через пару минут брюнетка отключается, и ей становится все равно. *** Просыпается на том же месте в подворотне, на котором её бросили. Всё тело болело, особенно низ живота и затылок. Обнажённые ноги девушки обдувал сентябрьский ветер, из-за чего девушка поджимает пальцы и прижимает коленки к груди, стараясь согреться. Воспоминания прошлых часов бьют ключом в голове, заставляя издать истерический крик. Девушка старается подняться, но безуспешно. Она облокачивается о кирпичную стену, закрывая лицо руками. Но она не плакала. Кажется, ей больше незачем плакать, да и слезы уже все выплакала. Просто сидит, даже не стараясь найти свою одежду. В голове ничего. Она уже не хочет и не может проклинать этот мир. Просто хочется умереть. Сцепливает руки под коленками, прижимая их к груди, и кладя на них подбородок, смотрит на противоположную стену с какими-то надписями, и вскоре прикрывает глаза. Через несколько минут слышит приближающиеся шаги, и почему-то, думает, что это они пришли её добить. Она морщится и опускает голову, когда шаги останавливаются ровно напротив неё. Но когда через минуты никаких действий не происходит, Лиза рискует, и подняв голову, видит девушку, что она встретила пару дней назад в коридоре. На этот раз на ней чёрные джинсы всё с той же завышенной талией, наполовину расстёгнутая и заправленная белая рубашка, а под ней виднеется тёмная футболка с той же цепочкой. А волосы... А распущенные волосы просто шикарны. Как можно быть настолько великолепной? Лиза готова удавить себя из-за этой чёртовой симпатии к этому человеку, иначе как ещё назвать это чувство окрылённости? — Всё тот же взгляд, — пауза, во время которой девушка быстро оглядывает девушку. — Точно не икону во мне видишь? — Всё тот же тон и ухмылка, — совсем без эмоций говорит Лиза, прислоняя затылок к холодной поверхности стены, и смотрит из-под полуприкрытых век. Господи, ей так плохо. — Добить хочешь? — Нет желания. — Тогда уходи. Кира хмыкает и жмёт плечами, убирая руки в карманы джинс. Она последний раз пробегает взглядом по Андрющенко, которой хватает сил лишь на то, чтобы проследить глазами за проходящим мимо блондинкой, а потом наблюдать, как её силуэт потихоньку удаляется вдоль длинной кирпичной стены и вовсе скрывается за поворотом. Ушла. Лизе смешно и больно одновременно. Она опять надеялась. Но на что? Что она поможет ей? Какая же дура. Девушка пытается встать, но не получается. Всё перед глазами плывёт, головокружение приходит резко и неожиданно. Лиза теряется в пространстве и падает лицом в пол, успев подложить ладонь, чтобы нос не разбить. Вновь делает попытки хоть как-то подняться, но снова валится на грязную землю. Силы покидают её неимоверно быстро, как и желание жить. Она какое-то время лежит и смотрит в потолок, полностью отдаваясь всей той боли, что испытывает, а затем наступает темнота... Опять. Когда Лиза приходит в себя, то понимает, что находится не на холодном полу, а на чём-то мягком и под чем-то тёплым. Медленно разлепляет глаза, сразу же жмурясь от яркого света. После нескольких минут она оглядывается: светлые стены, шторка, ещё несколько коек, капельница около него. Это... больница? Она в больнице? Похоже, её нашли и вызвали скорую. Хах, замечательно. Через какое-то время к ней приходит врач, спрашивает о том, когда Лиза последний раз ела, как себе чувствует, как давно страдает анорексией и ещё куча подобных вопросов. Потом даёт что-то выпить, опять о чём-то спрашивает. Уходит, возвращается и вручает какую-то бумажку, с сожалеющим взглядом. Говорит, что там записан курс по восстановлению и советует походить к доктору на консультацию, если есть желание вылечиться, конечно. Прикольно, но, спасибо, не нужно. Андрющенко и так нормально. К вечеру её выписывают, и она доползает до своей крохотной квартирки. Этот список девушка, конечно же, убирает в коробочку, эту коробочку кладёт в другую коробку, потом её ставит на самую дальнюю полку и закрывает другим барахлом. К слову, не первый раз она в больницу попадает. Такую бумажечку ей уже вручали и не одну, и все они тоже где-то там валяются. Больно надо. С ней всё в порядке. *** После долгих выходных, Лиза снова идёт по коридорам своего «любимого» университета. Итак, утром у неё получилось запихнуть в себя одно варёное яйцо. Конечно, желудок просил большего, но Андрющенко забила на это и направилась на учёбу, захватив два термоса с водой, как обычно. Она спокойно идёт, никого не трогает, и её никто не трогает. Только вот начинает ощущать себя как-то некомфортно. Не то чтобы до этого ей было уютно в этих стенах, просто сейчас будто кто-то пристально наблюдает за ней. Лиза затылком это чувствует! Может быть, у неё уже паранойя развивается, но, тем не менее, ей становится ужасно неприятно, и она ёжится, поправляя лямки рюкзака у себя на плечах. Сегодня в расписание изменения, кто-то из преподавателей заболел, поэтому будет совмещенная пара с третьим курсом. Лизы выдыхает, и направляется к кабинету, робко открывая двери. Её взгляд сразу бросается на тех парней, они её тоже замечают и начинает перешептываться и смеяться между собой, тыкая пальцами на Лизу. У той ком в горле, в голове воспоминания, на теле синяки. Она закусывает губу, опускает голову, и идёт к своему месту, стараясь не пустить слезы. Садится на свое место, и даже не замечает рядом сидящего человека, кладёт голову на парту и закрывает глаза. — Всё в порядке? — от хриплого голоса Лиза вздрагивает, и вжимается сильнее, но осторожно поднимает голову и видит перед собой ту девушку, которую встречала и в коридоре, и в подворотне. На вопрос Андрющенко лишь слабо кивает, и смотрит вперёд, куда-то сквозь. — Мы кстати так и не познакомились, а то мне нужно знать имя того, кого я спасла от смерти. - хмыкает и протягивает руку. — я Кира Медведева, возможно ты меня знаешь. - самодовольная улыбается и ждёт реакции брюнетки. А та в мягко говоря в шоке. Впервые в жизни с ней хотят познакомиться, и не абы кто, а дочь декана, только другого корпуса и факультета. Лиза была наслышан о ней, но никогда не видела. Но стоит ли ей доверять? — Л-Лиза. - слегка запинаясь, протянула руку в ответ. Она ещё пару раз в голове прогоняла слова, сказанные Кирой в голове, и только потом до неё дошли их суть. — Всмысле спасла от смерти? — ну, а ты думала в больничке просто так оказалась? - Вопросительно смотрит на недоумевающую Лизу. — я скорую вызвала. — так ты же ушла. — я вернулась. Потому что ты была бледнее смерти. Между девушками повисла тишина. Лиза пыталась выстроить все в своей голове, а Кира наблюдала за девушкой. Ей было её почему-то очень жаль. Она видела её заплаканной в коридоре, полуголой в какой-то подворотне. И строила догадки, что же с ней случилось. Тут в голову поступила мысль, и не очень приятная. А что если её... От этих догадок Медведева помогала головой, отгоняя не нужные мысли. Ей хотелось верить, что все не так, как она думает. Но пазл в голове складывался: компания парней, выходящие из той самой подворье, громко смеясь, Лиза, вся в крови и синяках. Кира непроизвольно сжала кулаки, ей хотелось убить, даже нет, сделать сначала то, что они сделали с Лизой, а потом уже убить. Блондинка не понимала своей тяги к этой девушке, она ей приглянулась ещё тогда, в коридоре. Хоть лицо её было бледное, как у покойника, под глазами синяки, красные, слезящиеся глаза, впалые скулы. Она находила в ней какую-то свою красоту, но в первую очередь желание откормить, что бы кости не выпирали, лицо было розоватого оттенка, и девушка улыбалась. Блондинка, вернувшись из своих мыслей, опять начала следить за Лизой, та натянула рукова чёрного худи до костяшек пальцев, и поправила чёрные короткие волосы, заправляя из-за уха, но те опять вылезли и падали на лицо. Кира широко улыбнулась от милоты этой картины, и протянула руку, заправляя волосы за ухо. Лиза дернулась от неожиданности прикосновения, оно показалось ей таким заботливый, что хотелось подставить голову под татуированную руку и замурчать, словно кошка. — что, Медведева, с отбросами общаешься? - их идиллию прервал до боли знакомый голос, от которого сердце Лизы в пятки ушло. Ей хотелось сузиться до размеров молекулы и исчезнуть из этого мира. — Сейчас да. — Я бы тебя уебал, не будь ты дочкой декана. - делает паузу. — а вот её могу. - кивает в сторону Лизы улыбаясь. — что ты сказал, щенок. - агрессия росла с неуменоверной силой, Кира встала со своего места, подходя к парню. — ты видимо не понимаешь с кем ты говоришь, один звонок и ты вылетишь из уника, как пробка из бутылки. - тот, как будто осознал что, сделал, поднял руки в примирительном жесте. Медведева посмотрела на парту, за которой должна была сидеть Андрющенко, но той там не оказалось, тогда, она быстро взглянула на вход в кабинет и увидела быстро уходящую оттуда фигуры. Кира подорвались за ней, перепрыгивая через парты, рванула к выходу за брюнеткой. Та, тем временем, бежала в туалет, и не замечала за собой Медведеву. Когда Лиза оказалась в небольшом помещении, она подошла к раковине, открыла кран и, набрав холодной воды, умылась. В этот момент заходит Кира. — кис, ты чего? - тихо спрашивает, аккуратно подходя сзади, и смотрит на девушку через зеркало. — Это они. - так же тихо отвечает. Кира сразу понимает. Злость на этих ебланов увеличивается в геометрической прогрессии. Блондинка подходит к Лизе и аккуратно обнимает её со спины, та вздрагивает, но не отталкивает. Медведева носом зарывается куда-то в висок, вдыхая аромат шампуня Андрющенко, а у той коленки от этих действий подкашиваюстя. — я их разъебу нахуй, выгоню с университета, да так, что их в другой приличный не возьмут. - шепчет в самое ухо. — а по-хорошему, их и убить мало. Лиза расслабляется, её успокаивает томный шёпот блондинки, что становится все равно. Кажется ей можно доверять. Брюнетка разворачивается и затягивает Киру в объятья, крепко закрепил руки на шее. Та даже сначала опешила от таких активный действий, но потом положила руки на талию девушки, так же крепко сжав её. — а сейчас пойдём откармливать тебя. - отстраняется спустя пару минут обнимашек. А Лиза и не против. С Кирой всё что угодно.