Клубника в шоколаде

      Сидеть на кровати с небольшой лампой, подогнув под себя ноги с книжкой на коленях, кажется, становилось рутиной за прошедшую неделю. Ичиго зевает, вставая и убирая книгу в сторону, и крадётся на кухню. Юзу готовила что-то на десерт, однако Куросаки повременила с этим, скорее уходя в комнату заниматься, готовиться к контрольным. — Хм, — улыбнувшись, Ичиго берет тарелку с ее порцией клубнички. Ягоды были холодные, но так казались только вкуснее. Устроившись на кровати, она выключает свет и вглядывается в шкаф напротив, вскоре глаза привыкают к полутьме. На днях приходила Рукия с ещё одним шинигами, вроде только выпустившимся из их академии. Куросаки знаменитостью вроде не делалась, а тот пацан не отводил от нее восхищённого взгляда и тараторил о чем-то, что она не успевала понять, а ответить уж и подавно. Но поделиться новостями всё же удалось: Рукия и жаловалась на отдельные аспекты работы капитана целого отряда, и с гордостью отмечала отсутствие каких-либо проблем в ее должности. Хороший день тогда выдался. — Каннибализм — это так-то плохо, Куросаки, — она вздрагивает, неожиданно раскусывая клубнику. — Это вкусно, — бормочет она, оглядывая незваного гостя. — Ты как вообще здесь оказался, Гриммджоу? — он садится рядом, вытянув одну ногу. Учитывая, что виделись они буквально пару часов назад, когда шинигами выполняла свои житейские дела по очищению душ, Куросаки не была особо удивлена. — Окна нужно до конца закрывать и на замок, — считая, что исчерпал вопрос, арранкар перехватывает ее за кисть руки и съедает ягоду, не забыв слизать подтаявший шоколад на подушечках пальцев. Ичиго, изумлённая, сидела с горящими ушами и приоткрытым ртом, пока бывший эспадовец крадёт ещё ягодку. — Прекращай уже. Не смущай меня своими действиями, — Куросаки хмурит брови и тянется к тумбочке, оставляя полупустую тарелку, однако это не сильно помогает успокоить разбегающиеся мысли. В последнее время в голову лезли всевозможные странные мысли о том, что было бы, если секста эспада жил с ней или, может быть, находился рядом чуть ли не сутки подряд. Гриммджоу с минуту сидит молча, впиваясь скептическим взглядом в сжавшуюся девичью фигуру. — Тебя это смущает? — по его лицу растягивается усмешка. — Хм, — шинигами со смешным писком оказывается прижатой крепкой хваткой к кровати. — Гриммджоу, что ты? — собственные мысли предавали, из-за чего сердце уносилось вскачь, кажется, что он мог услышать. Ичиго встречается с пронзительным взглядом бывшего врага. — Ты чего удумал? — севшим голосом пробормотала девушка. Всё, конец, можно прощаться со всеми. И со спокойной жизнью тоже. Когда Гриммджоу целует замершую шинигами, в ее голове что-то переключается. Когда Куросаки притягивает мужчину ближе, он не сдерживает рвущегося наружу мурчания. Голова как назло пустеет, а Джагерджак целовался слишком приятно, что сознание окончательно уплывало. — Теперь привыкай, Ичиго, — он играючи прикусывает девушку за кончик носа, падает рядом и загребает неподвижную тушку в горячие объятия. Вроде зима на дворе, но с такой «живой печкой» можно было больше не бояться замёрзнуть посреди ночи.