Just a little boy

      «Прости меня… Луффи…»       «Что ты такое говоришь?! Ты обещал мне… что ты никогда не умрёшь!»       Вокруг запах крови, который мешает здраво мыслить. Разум затуманили боль и отчаяние, нежелание принять страшную правду. Он изо всех сил пытался закрыть смертельную рану брата, который спас его, пожертвовав собой. Ведь Эйс прекрасно знал, что будет, стоит подставиться под удар. И всё равно принял это решение, единственное верное, как ему казалось в тот момент.       Эйс шепчет слова прощания, а руки Луффи продолжают трястись. Он не понимает, не принимает, не хочет верить, даже если сзади кричали, что всё кончено, что уже невозможно помочь его брату. Они все лжецы. А он ничтожество, которое не смогло защитить любимого и родного человека. Тело в руках обмякло и перестало сопротивляться ужасной усталости, с шумом, как и сердце мальчишки, рухнув вниз. Луффи сморгнул слёзы и проглотил крик, опускаясь на колени рядом с Эйсом.       «Слабый»       «Ничтожество»       «Какой из тебя король пиратов?»       «Ты так долго шёл к спасению брата, так много преодолел, так сильно облажался, подставив его под удар»       «Ты должен был умереть, не он»       Мысль сменяла другую, пока он кричал от боли так, что голосовые связки сказали ему короткое «прощай». Душевная рана вытесняла ощущение всех остальных, он не обратил внимания на сковывающие движения бинты, словно их не было. Луффи не понял, что это был кошмар, не мог проснуться и вернуться в реальность. Он одним рывком дёргается вперёд, разорвав кожаные ремни на руках, опрокидывает стоящий рядом столик с медикаментами, а человек, стоявший над ним всё это время, просто смотрит.       Трафальгар Ло не отрывает от него спокойного, немного заинтересованного взгляда. Он услышал крики незадолго до пробуждения Луффи и поспешил спуститься к нему, проверяя обстановку. А потом не смог заставить себя отойти, наблюдая за частыми судорогами, которые всё чаще появлялись в руках и на лице Луффи. Сразу понял, что нагрянули ужасные сны. Хотелось ли ему успокоить Мугивару? Сложно ответить. И нет, потому что он сделал всё, что было в его силах, и да, потому как раны могут открыться, и тогда на одного Сверхнову станет меньше. Ещё сегодня утром его успокаивал Джимбей, устраивая своеобразную трёпку в лесу. После их небольшой стычки во время перевязки Ло обнаружил новые синяки и ссадины на теле и лице пациента. И ткнул в это дело провинившегося рыбочеловека.       — Это что такое?       — Мы… немного повздорили. Но всё хорошо, — попытался оправдаться Луффи вместо друга, — Тора-о, не переживай.       — Помолчи, Мугивара-я.       Ответа он тогда так и не дождался. Что ещё за прозвище дурацкое? Луффи недовольно насупился, а затем тихо посмеялся. Так фальшиво, что захотелось скривиться.       И Трафальгару не нравилось его поведение. Догадывался, что тот вновь попытается выкинуть очередную чушь, сбежать, навредить себе. Этого Ло не мог допустить. После ухода Джимбея, которого с небольшим трудом, но всё-таки удалось выпроводить прочь, Ло взял на себя полную ответственность за пациента. Кожаные ремни, приковавшие запястья Луффи, не сдержали его при пробуждении. И сейчас Ло сморщился, когда на пол стала капать кровь: укус запястья был настолько сильным, что зубы умудрились пройти сквозь плотный слой бинтов. Он заметил, что некоторые раны всё-таки открылись. Луффи вновь пытался проснуться от, как считал, дурного сна, причиняя себе всё больше и больше боли. Не хотел принимать правду такой, какой она есть. Не хотел показывать Джимбею и другим, как сердце и душа рвались на части, а разум сходил с ума.       Он лгал и улыбался всему миру, но Трафальгар Ло знал, что за всем этим образом побитого, но не сломленного, скрывался обычный маленький мальчик. Ребёнок, который потерял своего старшего брата. Со сдержанным вздохом капитан пиратов Сердца делает шаг вперёд, осторожно перешагивая чудом не разбившиеся ампулы с лекарством, и протягивает руку вперёд. Ещё не сбросив с себя пелену кошмара, Луффи не узнал его, нанося удар куда-то в живот.       Ожидаемо, на самом деле, но всё равно невероятно больно. Трафальгар сгибается пополам и хватает запястье и предплечье пациента, не собираясь отпускать. Он подумает о собственном здоровье чуть позже. Ушибом больше, ушибом меньше, неважно.       — Мугивара-я…       Отличный от других суффикс словно приводит того в себя. Его покрыла ещё более сильная дрожь, чем до этого, и Трафальгар отчетливо это ощутил. Словно к кошмару добавилось что-то ещё. Что-то, о чём он не хотел рассказывать. Будто ему было вдвойне больнее оттого, что по его вине пострадал ещё один человек. Ло вновь сдержал вздох. Сколько же проблем и шума этот Мугивара принёс им на субмарину, наверняка перебудил ещё весь экипаж своими криками и слезами. Он делает ещё один шаг, быстрым движением оказываясь за спиной пациента и разворачиваясь. Он, сжав челюсти, наплевал на всё, но крепко зажал Луффи в объятиях, опуская ладони на его плечи. Ну а как ещё ему пришлось бы избавить того от очередных приступов самобичевания и криков? Делать укол поднятым с пола шприцем не самая лучшая идея, а пока он наберёт дозу в новый шприц, то от операционной вряд ли что-то останется. Ещё поди попробуй в этот момент развязать его бинты, кто бы позволил. По лицу получать не хотелось. А калечить ударом в шею, чтобы вырубить… что же, хватит с него травм.       — Тише… всё уже закончилось. Теперь ты в безопасности.       Луффи предпринял лишь одну резвую попытку вырваться перед тем, как обмякнуть в его руках. Он подался странному порыву, прижимаясь спиной к крепкой груди. Сжал его предплечья так сильно, что захотелось шипеть — но Хирург Смерти упрямо и молча терпел — и просто разрыдался, как в бреду. Ло неуверенно посмотрел в затылок Мугиваре. Наверное, что-то надо было делать в таких ситуациях? И он сделал: зарылся пальцами в тёмные волосы и провёл свободной рукой по шее, переходя на плечи. Этих жестов вполне хватило, чтобы надрывающийся от плача голос постепенно затихал. Ло закрыл его глаза своей рукой, желая избавить от кошмара, который всё ещё страшными картинками мелькал перед глазами напуганного мальчика.

***

      — Тора-о? — тихо шепчет Луффи и открывает глаза.       Ожидаемого удара «для наказания» не последовало. Хирург Смерти угрюмо сидел рядом с ним и снимал окровавленные бинты. Прошло три дня с момента операции и первого пробуждения Луффи.       Стало очевидно, что здесь что-то не так. Порезы не хотели никаким образом заживать. Бинты с поразительной регулярностью были заляпаны кровью, а сам Луффи не желал смотреть в глаза своему спасителю и ничего не говорил. Сначала Ло не мог понять, в чём дело, пока интереса ради не «попрощался» с пациентом и через несколько секунд резко открыл дверь в операционную. Чистые бинты уже успели покрыться кровью, пока Луффи то и дело расчесывал руки и ноги, отчаянно раздирая швы. Он замер моментально, стоило двери открыться. Глаз у обоих нервно задёргался. Один понял, что ему сейчас влетит по лицу за подобное, а другой осознал, что всё ещё хуже, чем он ожидал.       — Не… не подходи! — Луффи зажмурился и вытянул руку вперед.       В этот раз Ло вздохнул. Теперь ясно, почему раны не заживали. Он в который раз их обрабатывает ватой, смоченной в растворе, пока Луффи шипит от боли и собственного бессилия.       — Тебе не кажется, что пора с этим завязывать, Мугивара-я?       — Со мной всё в порядке.       Совсем уж беспечный ответ от улыбчивого мальчишки. Трафальгар способен залечить многие раны, но только не те, что проходятся кровавыми полосами по сердцу, едва не пронзая насквозь. Душевные раны, увы, он лечить не мог. Между ними повисло молчание, Луффи вновь ушел в себя. Наверняка думает лишь о том, какое он ничтожество и что боль — лучшее, что он сейчас заслуживает. Прохладные пальцы Ло медленно скользят по запястьям Мугивары, плавно оглаживая кожу и поднимаясь чуть выше, оставляя за собой слой бинта. В этот раз он действовал осторожнее, осознавал, насколько же плохо пациенту, и не хотел причинять ему боль.       Луффи затаил дыхание, когда чужие пальцы коснулись его живота. Задрожал, на что получил тихую усмешку.       — Расслабься, Мугивара-я, не собираюсь я тебя калечить ещё больше. Вижу, ты с этим и сам хорошо справляешься.       — Да что ты понимаешь?! Заткнись! — внезапно огрызнулся он.       Ло замер и медленно поднял на Луффи холодный взгляд. Резонно. Но надо что-то ответить.       — Понимаю, что твоя мечта может не сбыться, если продолжишь в том же духе. Понимаю, что ты очень ослаб и понятия не имеешь, что делать дальше.       Лицо Луффи вернуло прежний страдальческий вид. Ответить ему было нечего на это, потому он поспешно опустил взгляд и закрыл глаза, прерывая зрительный контакт. То-то же. Ло продолжил осторожными движениями накладывать бинты, помогая принять Луффи сидячее положение.       — Ты не услышишь от меня ничего нового, чего не сказал бы твой друг, — продолжал тем временем он, — Но, серьёзно, прекрати себя калечить. Ты не виноват в том, что произошло. В этом нет виноватых. Это просто случилось.       — Что я за король пиратов такой, раз не смог защитить своего брата?       Беззаботная и весёлая маска Луффи с треском крошилась, опадая горькими слезами на ладони, сжатые в кулак. Он поспешил закрыть глаза рукой, но не смог сдержать всхлипа, а потому прикусил с силой губу, переходя на тихий скулёж. Ло сделал глубокий вздох.       — Обычный. Который прошёл через огонь и лёд, пламя, ад, что там ещё говорят? — как бы невзначай поинтересовался он и пожал плечами, — Мне всё равно, что случится с тобой позже, когда ты покинешь субмарину, но пока ты под моим присмотром, я не позволю себя калечить и убивать дальше. Я не для этого трачу на тебя лекарства.       Луффи смог поднять взгляд, недовольно смотря на него.       — Так не трать. Я заслужил того, что переживаю сейчас.       — Совсем умом тронулся, — сам себе выдохнул под нос Ло и ткнул в лоб пациента пальцем, — Не могу, Мугивара-я. Врачебная этика не позволяет.       Тот не нашёлся с ответом, а потому Ло продолжил:       — Знаешь, затихнет даже эта боль в твоей груди. Время не лечит, но по крайней мере поможет затянуть душевные раны, если ты не будешь их трогать и делать себе больнее с каждым разом.       Он помедлил. Не нанимался он в няньки, ой, не нанимался. Однако предпринять первую и последнюю попытку вразумить Мугивару он всё-таки решился. Не будет слушать — да и пожалуйста, больше не станет ничего делать или говорить. А успокаивать и толкать душевные речи ему вообще не под силу. Но Трафальгар попытался: он скользнул ладонями выше, к глазам, чтобы закрыть их, как это было недавно. Хотел защитить от кошмара и не позволить тому ворваться в его жизнь вновь. Он хотел подарить ему ощущение безопасности.       — Твой брат точно не захотел бы увидеть тебя в таком состоянии. Жизнь не заканчивается на потере кого-то близкого, уж мне ты можешь поверить. У тебя всё ещё есть накама, так стань сильнее ради них и ради себя самого. А пока… — он пожал плечами и подытожил, — Добро пожаловать в суровую реальность, Мугивара-я. Но я всегда смогу тебя защитить, если понадобится. Ты не один. Это всё, что я хотел тебе сказать.       Луффи сжал руки в кулаки, когда Ло уже поднялся со стула, закончив перевязку. Трафальгар услышал тихий всхлип позади себя, но оборачиваться не собирался. Даже не обратил внимания на шорох постельного белья позади, но замер, затаив дыхание, когда его заключили в крепкие объятия. Ло опустил взгляд и обернулся.       Мугивара с присущей ему наивностью вновь зарылся носом в чужую одежду, прижавшись к спине. Хотелось задать пару вопросов, так, чисто ради интереса, но виновник потрясения заговорил первым.       — Мне каждую ночь снятся кошмары, Тора-о… я так устал от них, очень сильно, правда-правда.       Трафальгар почувствовал на своих запястьях руки Мугивары, почувствовал, как дрожащие пальцы очерчивают его татуировки, проходясь нежными движениями по ним.       — Но сегодня я увидел эти татуировки во сне. Я увидел твои руки, которые вытащили меня из того ужаса, в который меня снова окунули. Я понимаю, что это глупый сон, в этом нет ничего логичного, но… мне спокойно, когда я вижу тебя. Глупое ощущение того, что только ты можешь спасти меня от падения в никуда, — Луффи задрожал, едва сдерживая новый поток слёз. — Поэтому не уходи, пожалуйста… Я понял, что совсем не хочу умирать.       Слова звучали так отчаянно, что Трафальгар не нашёлся с ответом. Только развернулся окончательно, давая своё молчаливое согласие на объятия. Луффи сразу же крепко обнимает его, уткнувшись носом в грудь. А Ло повторяет свои движения, сделанные несколькими ночами ранее. Если такая незначительная мелочь поможет Мугиваре прийти в себя, то можно постоять так немного подольше. Постоять, позволяя прижиматься к себе. Постоять, позволяя себе зарыться пальцами в чужие волосы и мягко их растрепать, а свободной рукой неуверенным движением погладить спину.       Потому что, несмотря на свою беззаботность и показательную улыбку для других, Ло видел его настоящего. Луффи был просто маленьким мальчиком, у которого отняли любимого человека, как когда-то у него самого. И не смог это проигнорировать, ментально ощущая его боль на себе. Боль, которую невозможно было передать словами.       — Тише, Мугивара-я, не бойся. Я рядом. Я здесь, не плачь.       И оба понимали, что при следующей встрече, неважно, когда и где, они будут рады видеть друг друга. Эти ночи на субмарине сблизили их, и они пока не догадывались, насколько сильна будет эта связь в будущем.