О ромашках и красной водостойкой помаде.

      Первые лучи утреннего солнца окрасили высотки в центре Сеула своим светом. Город постепенно просыпается.       Если быть особо внимательным, можно заметить, что в одном панорамном окне известнейшей танцевальной студии свет горел на протяжении всей ночи. Музыка не стихала ни на минуту, и ей в такт двигались две девушки, раз за разом повторяя одну и туже хореографию. Казалось, разбуди их ночью и они без ошибки воспроизведут сложнейшие элементы танца.       В жизни Ли Черен слишком много красного. Она придерживалась этого цвета во всем, начиная с маленьких аксессуаров, которыми девушка любила дополнять свои образы, заканчивая цветом волос и гардеробом, состоявшим на 70% из красного и его оттенков. Вот и сейчас Черен со своей подругой танцевали в зале, залитом красным неоновым светом, постепенно теряющим свою яркость из-за солнца.       В жизни Шин Рюджин слишком много Ли Черен. Познакомившись два года назад на танцевальном мастер-классе, девушки продолжали общаться, прерываясь, кажется, только на сон. Начиналось все как обычная дружба, но постепенно это переросло во что-то большее. Рюджин искренне хотелось всегда заботится о своей подруге, которая частенько вела себя как ребенок, за которым нужен глаз да глаз. И вот они снова в таком родном танцевальном зале, сил уже не осталось, однако на автомате их тела выдают изящные движения, сливающиеся в единый танец.       Песня, исходящая из колонки, закончилась.. — Я думаю на сегодня действительно хватит, мы тут двенадцатый час находимся, — сказала Рюджин, поправляя растрепавшийся хвост. — Может.. — Нет Черен, никаких «может». Я уже вижу, что у тебя ноги отказывают, — светловолосая бросила строгий взгляд на подругу и пошла подбирать сумки, что валялись в углу танцевального зала.       За спиной Шин Рюджин послышался едва различимый из-за вентилятора вздох, а после колонка объявила об отсоединении устройства, с которого воспроизводилась музыка. Красноволосая девушка медленно подошла к подруге, собирающей сумки, и обняла ее, кладя руки на талию. — Давай сходим куда-нибудь позавтракать, мне кажется я умру с голоду, если не поем прямо сейчас, — устало протянула Черен. — А тебе говорила, что нужно было взять что-то с собой. Вот ходи теперь мучайся, — Рю застегнула молнии на обеих сумках и, взяв их, выпрямилась. — Ну пойдем, я же прекрасно знаю, что ты не оставишь меня голодной, — Черен мило улыбнулась, уже заранее зная ответ своей подруги. — Пойдем-пойдем, не отстанешь ведь.       Рюджин двинулась к выходу, попутно выключая освещение в зале. — Рю, стой, — красноволосая придержала Шин за локоть, чтобы та остановилась. Немного покопавшись в своей сумке и достав оттуда маленький тюбик красной помады, Черен подошла к зеркалу на стене и подправила контур губ, который успел немного стереться после последнего нанесения продукта на губы. — Вот почему именно красный? — Рюджин поглядывала на подругу через зеркало, ожидая когда та закончит свой «ритуал». — Не знаю, но разве мне не идет этот цвет? — с легким возмущением спросила Ли, отходя от зеркала. — Идет конечно. — чуть замято пробормотала светловолосая. — Вот и славненько!       А дальше произошло то, чего вроде бы никто не ожидал. Черен так легко и ненавязчиво подошла и чмокнула Рюджин в щеку, что последняя, явно не думая, что подруга решит сделать что-то подобное, застыла на месте. Когда Ли отстранилась, на щеке старшей остался яркий отпечаток красной помады, что заметно контрастировал с ее светлыми волосами. — Ты чего это, Черен?..— отойдя от шока, тихо спросила Рюджин. — А что такое? Я не могу поцеловать человека, который мне нравится? — лицо Черен было совершенно спокойным, казалось не она только что призналась в чувствах к своей подруге, — Ладненько, пошли уже, а то на автобус будет большая очередь. — Нет-нет стой, ты хочешь чтобы я так пошла? — Рю указала на след от помады на своей щеке. — Почему бы и нет, смотрится неплохо. — Черен, давай стирай, — сказала Шин, начиная копаться в сумке в поисках салфетки. — Знаешь тут такое дело. Я сегодня взяла водостойкую помаду, и она только маслом для умывания смоется, — тихо сказала Ли, наблюдая как глаза девушки напротив расширяются.       В итоге Рюджин пришлось смирится с отпечатком губ своей подруги (а может уже и нет) на щеке. Почти дойдя до любимого кафе, Черен резко остановилась. — Закрой глаза и стой здесь, — быстро произнесла девушка и скрылась за поворотом. Рю ничего не оставалось делать, как только выполнить просьбу девушки. Через несколько минут послышались приближающиеся шаги. — Можешь открывать! — радостным, но весьма запыхавшимся голосом произнесла младшая.       Открыв глаза, Рюджин увидела прямо перед своим носом большой букет мелких ромашек, что были перевязаны красной лентой. — Они безумно красивые, Черен, но.. — девушка не успевает договорить, как в чистую щеку ей прилетает еще один поцелуй, и красная помада снова отпечатывается, делая щеки симметричными, — Ли Черен! — только это успевает выкрикнуть «пострадавшая», прежде чем увидеть как подруга срывается на бег по направлению к кофейне, к которой они и держали путь.       В жизни Шин Рюджин стало еще больше Ли Черен, и ей это безумно нравится.