religion

Lana Del Rey - Religion

Золотые лучи предзакатного солнца пробираются в маленькую уютную комнату под самой крышей старого многоэтажного дома, осторожно касаясь обитателей сего жилища через открытые оконные рамы. Лучи пробираются сквозь лёгкие белые шторы, гонимые ветром из стороны в сторону, приятно слепят глаза и лёгкими прикосновениями оседают на коже.       Юнги нежится в тёплой постели, отоспавшись, но не желая вставать после ночной смены, а Чимин рядом, выводит незатейливые узоры на оголенной спине названного супруга и ласково целует в плечо. От Пака веет свежестью; его шея пахнет терпким запахом одеколона, и Юнги подползает ближе, чтобы почувствовать ещё и аромат своего персикового геля для душа, который был нагло использован без разрешения, и тихо скулит, потягиваясь на мятых простынях.       Ароматическая свеча разносит по комнате еле уловимый сладкий запах сливочного пломбира, и Юнги тонет в ощущениях, обнимая подушку и чувствуя, как Чимин ласково целует его лопатки. На прикроватной тумбочке покоится открытая с позапрошлого вечера бутылка красного сухого, что так нравится Чимину, и Юнги, отвечая на ласку, невольно поворачивается, подставляя щеку для поцелуя.       - Просыпайся, солнце, - пробубнит Чимин куда-то в затылок разморенного Юнги и поцелует кончик его уха, услышав тихое слабое хихиканье.       - Щекотно.       Чимин рядом, стягивает одеяло и касается. Касается пальчиками рук, целует кисть и ведёт ладонью к пояснице, заставляя Юнги покрыться миллионом маленьких мурашек то ли от прохладного ветра, то ли от ощущения близости любимого человека. Чимин ведёт, наваливается на старшего, а раскрасневшийся Юнги тает в этих руках, пахом прижимаясь к одеялу.       - Я люблю тебя, - отчего-то шепчет Чимин в самое ухо, опаляя горячим дыханием. - Я скучаю по тебе, - целует за ухом. - Ты - моя жизнь; моё солнце; мой рай; моя религия.       Он целует настойчиво, но нежно, оставляя алые засосы на молочной коже Юнги, сжимает его бока и рычит куда-то в загривок, а Юнги не решается открыть глаза, боясь отпустить сонную пелену перед глазами и оставить ощущения в мечтах. Но его Чимин реальный. Юнги переворачивается на спину и сразу ловит губами губы своего мужа и целует, ощущая, как с пальца сползает заветное колечко, пока он пытается ухватится за его широкие плечи.       - Чимин, - задыхается Юнги, - Чимин. Чимин.       Юнги открывает глаза и в свете золотого солнца видит самое прекрасное божье творение, касается ладонью скул и щеки Чимина, внимательно смотрит в глаза супруга и видит в них море любви и нежности; он тонет и его глаза слезятся, когда он медленно опускает руку на шею и снова, как впервый раз, замечает кольцо.       - Юнги, все хорошо?       - В.. вместе навсегда?       - До самой смерти.       И Юнги целует. Целует так страстно и искренне, опускаясь на подушки и утягивая с собой Чимина, он обнимает его и прижимает к себе. Сейчас все хорошо. Им некуда спешить.       Когда солнце уже спрячется за горизонт и первые звезды мелкой россыпью взойдут на небе, Чимин руками спустит с плеч Юнги, стоящего на балконе, тонкий халат, оставит лёгкий поцелуй на ключице и, подхватив под бедра, утащит в их общую кровать их общего дома. Он с уповением будет касатся кожи, целовать красные от смущения щеки и слушать тихие стоны самого красивого мужчины на свете, который смотрит с таким восторгом, такой заботой и доверием, переплетая их пальцы.       Они уснут под томное дыхание друг друга, ощущая непередаваемую лёгкость тела и души, и только глубокой ночью Юнги, оставив кроткий поцелуй на виске своего супруга тихо прошепчет: "Мне нужна твоя любовь".