Про ревность, неправильные чувства и кое-что ещё

— Ты уверена, что нас не наругают за рисование на стенах? Анна и Марни рисовали гуашью, сидя на кровати последней. Одежда обеих девочек была перепачкана, но в отличии от собранной Анны, которая хоть и рисовала намного лучше своей подруги, Марни и её летнее платье было буквально залито краской. Кажется, она и не хотела сильно защищать его: она слишком была увлечена процессом. Банки с гуашью лежали рядом с девочками, но Анна следила, чтобы ни одна из них не залила постельное её прелестной дорогой подруги Марни. — Абсолютно! — Марни улыбалась ярче солнца, пробивающегося в окно комнаты. — Прачки поругаются на меня да потом постирают всё. Рисунки на стене они вряд ли захотят отмывать, потому что то, что ты рисуешь – настоящий шедевр. На щеках Анны появился еле заметный румянец, но он успел отступить за серьёзностью девочки. — И родители не наругают тебя за это? В ответ Марни только пожала плечами, улыбка на теме о родителях исчезла. — Их всё равно нет дома. А до времени, когда они приедут, всё будет чисто, уж поверь. Анне стало немного стыдно за то, что она упомянула тему родителей Марни, но хотела это пропустить, как просто проскользнувшая в разговоре случайность. Марни водила кисточкой с жёлтой краской, и заговорила: — Для тебя цвета имеют какие-нибудь ассоциации с чем-то? Вот лично для меня – да. Например, жёлтый цвет – это цвет жизнерадостности. Даже несмотря на все невзгоды в жизни, ты понимаешь, что тебе дарована жизнь – и ты становишься счастливым от этого осознания. К сожалению, не все люди понимают это, когда у них всё есть, а им кажется, что у них ничего нет... Нарисовав солнце, Марни взяла зелёную гуашь и принялась за траву, пока Анна чудесно-точно вырисовывала воробья на дереве. Марни, не отвлекаясь от работы, продолжила: — Зелёный цвет похож на ревность. Человек думает, что если кто-то другой посмотрит на его любовь, то эта любовь уйдёт у него к другому. Вот когда я танцевала с Кадзухико на балу, ты смотрела на меня именно с таким цветом краски! Анне хотелось что-то сказать, но нахмуренная, предпочла промолчать. Марни, как ни в чём небывало, продолжала: — А красный цвет символизирует для меня любовь: это светлое чувство, которое, наверное, неубиваемо веками. И если она будет не только между мужчиной и женщиной, я не думаю, что это будет что-то порочное. Анна удивлённо моргнула. Она только что упомянула тему про "неправильные чувства", про которую отмалчивались в их обществе? — Марни... Скажи мне, пожалуйста – чего я не понимаю? Златоволосая тихо вздохнула, а затем повернулась к Анне, заглядывая той в глаза. — Что именно ты чувствуешь, когда смотришь на меня? — Марни всё так же лучезарно улыбалась. Анна запнулась, замолчала, а потом и вовсе смутилась. Непонятно вообще, как они могли от рисования на стенах перейти к таким серьёзным темам, как чувства? — Наверное... Наверное, любовь? — высказала свою догадку Анна. — И ещё... Что-то другое, но я не могу понять, что. Только Анна знала ответ на свой вопрос. Просто говорить об этом совсем не хотелось. Особенно с Марни. — Ну вот скажи... Что тебе нравится, когда мы вместе проводим время? — Эм... — кажется, Анна не сможет нормально сформулировать ответ на этот вопрос. — Ну, я люблю смотреть на твою шею... Анна покраснела. Ей захотелось убежать отсюда, распахнуть окно и выпрыгнуть из него, лишь бы не видеть на лице Марни разочарование. Но та всё ещё улыбается. — Знаешь, расскажу тебе секрет, о котором ты, возможно, и не подозревала, но к тебе я чувствую тоже самое. Она тихо хихикнула и отвернулась, продолжая рисовать на стене как ни в чём не бывало, но на этот раз она взяла красную краску. Ей она написала имя Анны на стене. А может, краска не спроста намекает нам на какие-то другие, интересные вещи?