Самоконтроль.

Как помню, мама рассказывала, что случай этот произошёл на великом празднике Весеннего Солнца. Когда светило меняет свет от бледно голубого к бледно серому. А в ночь, когда две луны отражают эту перемену, вся наша семья: отец, мать, брат – Матист и я, были на главной площади в столице нашей страны. Мне тогда три года отроду было. Родители отлучились поздороваться с друзьями, я же с братом остались на своё попечение лишь на несколько минут, которых и хватило. Брат держал меня на руках и никак не ожидал, что из вдруг взбудораженной толпы людей станет прорезаться в нашу сторону бешенная лисица. Толпа расступалась, позволяя животному сбежать по образовавшемуся коридору, но в самом конце оказались мы. Охваченное диким страхом и ненавистью животное кинулось на нас, как на последнюю преграду к побегу. Родители не успели ничего сделать. Мать говорит, что успела увидеть, как лиса кинулась на нас, но брат внезапно падает наземь со мной, чем спасает. Животное перелетело над нами и бросилось прочь. Брат не дышал и не подавал каких-либо признаков жизни, но не успел отец кинуться за лекарем, как он всё же ожил, зашёлся кашлем, но вздохнул. Оказалось, что он не помнил, ни лису, ни последний час своей жизни, словно стёрлось это из его памяти. Никто объяснить не мог, что тогда произошло. Это уже на моём двадцатом году раскрыли маги на алтаре совершеннолетия, что я маг жизни и смерти. Такие, как я, рождаются не то чтобы часто, но и не редкость в наше время. А так как до этого при моём рождении невежественный лекарь, который принимал роды у моей матери, сказал, что я буду магом земли, как и моя семья, меня стали воспитывать, как мага земли. Сказать честно, мне было обидно, когда сестра моя, будучи младше меня на десять лет, уже строила в пять годиков земляные замки, в которые могла сама спрятаться, а мне же ничего из даже самого простого не удавалось. Мама уже на пятом году моей жизни поняла, что что-то не так, а потому и не наседала на меня с отцом, как, например, на брата, которого готовили к поступлению в будущем в одну из лучших академий мира. Разница у меня с ним в пять лет, но из-за того, что семья наша владеет достаточно высоким уровнем магии, брат мой почти перестал расти ещё в десять лет, развиваясь медленно, и к двадцати пяти годам своим был пятнадцатилетним мальчишкой на вид. Сестра же моя так и развивалась до пятнадцати, пока тоже не прекратила. Я же прекратил свой рост уже в те самых три года, когда потенциал проявил себя. Представьте себе, вам двадцать, а выглядите вы как восьмилетка. Вот и получается, что брат с сестрой почти как две капли воды схожи, а я выгляжу младше них, причём не на один-два года. Родители мои не догадывались, кто я на самом деле по сути своей, пока маги не сказали на моё совершеннолетие. Но вот мне уже до того времени «посчастливилось» умертвить множество зверюшек и даже соседского мальчишку, на которого я в свои двенадцать лет разозлился и убил тем самым, но как и в случае с братом, воскресил, стоило только пожелать и притронуться. Но мальчишка этот за те минуты, что лежал бездыханно, стал стремительно терять за минуты часы своей памяти. То есть он к тому времени, как я его оживил, уже не помнил шесть прошедших до этого часов. Так я и понял, что стоит сдерживаться. Это стало моим проводником на всю оставшуюся жизнь. Даже маги те кое-как смогли пробиться сквозь ту чешую, которой я оброс (в переносном смысле). А теперь поподробней. На планете нашей живёт множество рас, даже я, перечитавший кучу и больше книг по этой теме, не могу сказать с точностью, сколько, но точно больше двадцати. Моя семья относится к расе магов, мы сильно схожи с людьми, разве что у нас на теле рисунки и волосы имеют больший спектр цвета. Наша раса обосновалась на одном из пяти материков, с самого краю, потому мы так же охватываем и близь лежащие острова. У нас круглый год тепло, так что о минусовой погоде и снеге я только читал в городской библиотеке, ибо никогда не пересекал границы нашего государства. В основном наша раса занимается рыбной ловлей и продажей за границу фруктов, так как климат позволяет выращивать редкие сорта. Отец мой с дедом имеют обширные земли, на которых выращивается редкий сорт больших синих ягод, что так сильно походят на людские арбузы, но эти ягоды имеют кислый привкус и меньшее количество сахара. Потому мы живём в достатке, хотя и бывают времена, когда сидим на голодном пайке, всё же время от времени бывают казусы – то семена были плохими и некоторые просто не взошли и приходится покупать ещё, а было дело и пожар случился, унеся с собой чуть ли не четверть выращенного. Так что всяко бывает. Брат мой на сороковом году отправился поступать в академию верховной магии, что и совершил блестяще, находясь большее время теперь там. Сестра же ещё на двадцать восьмом году махнула рукой на дело отца и деда, поступила в другой стране в военное училище, а после и вовсе не собирается возвращаться, только летом приезжает на несколько дней, да зимой на столько же. Вот и мне уже парой месяцев назад пришёл сороковой год – год второго – последнего – совершеннолетия. Я уже выбрал, куда отправлюсь поступать, а отбывать надо незамедлительно. Родители не в курсе, ибо не отпустили бы просто. - Сколько ещё тебя звать? – мама заглянула в комнату, опираясь одной рукой на ручку двери. Она у меня добрая, хоть и строгая в то же время. И очень пунктуальна, что досталось моему брату. - Хорошо, я иду, - сказал почти шёпотом, потому как голос мой мне просто невыносимо не нравится. Он детский. Соскочил с подоконника и кинул дневник с ручкой на стол. Шёл следом за родительницей, уже не замечая её бледно-коричневых витиеватых рисунков на светлой коже шеи и левой руки, не каштановых волос, всегда собранных в пучок на затылке и лёгкой полноты, которая только красила её. Она ещё никому не сказала, но догадываюсь, уже знала, что внутри неё снова зреет жизнь. Прошли по коридору в гостиную, а оттуда в кухню, где за большим столом уже сидели отец и дедом. Снова он к нам пожаловал... Что-то зачастил... - А вот и мой любимый внук, - дед привычно пожурил меня, ласково улыбаясь. Его можно было с большой натяжкой назвать отцом моей матери, ибо выглядел не в пример моложе большинства своих сверстников. Я лишь молча стерпел эту традицию и сел рядом на стул, принимая из маминых рук тарелку. - Чего-то ты сегодня неразговорчив, - немного взволнованно проговорила мама, садясь рядом со мной, сказав тише, чтоб не отвлечь мужчин от разговора об очередной закупке урожая на следующий месяц. - Я сегодня с Дешем на всю ночь, - произнёс ещё тише неё, почти шёпотом. Деш – это тот самый мальчишка соседский, с которым я подружился после того случая. Этот парень собирается на следующий год в военное училище за моей сестрой бегом, как раз тридцать пять исполнится. Голубки они парные. Сестра хоть и говорит, что спокойно переносит эту учёбу, но всё же за Дешем скучает сильнее, чем даже за своей семьёй. А сегодня парнишка снова собирался на лодку, чтоб ночью рыбачить на редкую ночную рыбу, а я последнее время частенько с ним уходил, лишь бы не слышать от деда его обещания о его поездке на следующий год в столицу нашей страны, что якобы позволит мне спокойно добраться до академии высшей магии. Ведь там брат, а он присмотрит за мной. Тьфу! - Ясно, - вздохнула родительница и принялась за ужин. - Внук! – ладонь деда опустилась мне на плечо, ну вот, началось... – Ты уже выбрал, на какой факультет магии пойдёшь? У тебя способностей много, - с улыбкой проговорил он, а я только отрицательно помахал головой, проглатывая кусочек кальмара. - Это плохо. Надо заранее уже принять решение, чтоб перед комиссией не стоять, растерявшись. Ибо в первый день лучше себя показать с лучшей стороны, - бла-бла-бла, и так далее, и в том же духе. Дед ещё некоторое время проговорил о моём поступлении, о перспективах окончания этого заведения. Я же быстро проглотил свою порцию, чмокнул маму и направился в свою комнату. Проходя мимо большого зеркала в гостиной, мазнул взглядом по отражению. И ничего утешительного: каштановые волосы короткие в разные стороны, большие синие глаза, тощее подростковое тело пятнадцатилетки, испещренное витиеватыми белыми и чёрными рисунками от кончиков пальцев ног до ноготков рук и макушки головы. Не люблю своё отражении, а потому в моей комнате ни одного зеркала нет. Родители видят во мне ребёнка, но к сестре с большим уважением относятся. Одно время я бесился, потом остыл и просто замкнулся даже от своих родителей. К чёрту все их слова о том, что они любят меня такого, каким я есть, но при этом не видят, какой я на самом деле. Я люблю свою семью, но доверяю только брату, с которым был более близок. Дверь закрылась, и я остался снова наедине с самим собой. Быстро вытянув из-под кровати небольшую сумку с виду и лёгкую на примерку, а оказавшейся на самом деле практически бездонной и довольно-таки упакованной, закинул на плечо и обулся в лёгкие и удобные эльфийские сапоги, на которые я умудрился спустить немалое количество монет из своего кармана. Я уже несколько раз бывал в столице нашего государства, о чём знал только мой брат, где и сумел не только заработать много монет, просто непростительно много для такого небольшого возраста в тридцать с небольшим лет, но и прикупить эти сапоги. Я уже второй год готовился к своему отбытию из страны, чему поспособствовал информацией брат. Накинул свой плащ, скрывающий всё тело и лицо под капюшоном, в котором намеренно каждый раз отправлялся к Дешу. Дневник я намеренно оставил на столе, на видном месте, чтоб родители могли прочесть мо последнее послание, в котором говорится, что я напишу им тут же, как прибуду на место, но на какое не стал писать, да и не говорил я никогда, что хочу туда поступить. Деш не знает о том, что я свалил сегодня всё на него, да честно говоря, он уже парой часов назад должен был отплыть от берега. А вот у меня осталось всего час, чтобы сесть на корабль и встретиться с братом друга моего брата, который как раз отправлялся в ту же сторону, что и я, только мне придётся ещё пересечь границы трёх стран, чтоб добраться до земель нейтрального материка, где и находится моя мечта.