Эхо

Следущее утро началось с крика «Подъем!» грубым мужским голосом. Девушки повскакивали с кроватей, испуганно глядя на ОМОН в полном обмундировании. — На выход все! Живее! Дана свалилась с кровати рядом с Верой. — Что вообще происходит?! — Вообще без понятия! — девушек подталкивали к выходу, дав только быстро одеться. Заспанная Алина тоже шла рядом с ними. — А мы куда? — она зевнула, прикрыв рот рукой. — Как всегда. Куда-то, — голубоглазая понятливо кивнула и снова зевнула, — А ты чего такая сонная? — Да ждала кое-кого, кто ночами гуляет где-то. А этот кто-то даже ответить не соизволил, — с намеком ответила она. — Ну извини. Не хотела мешать тебе грустить по уехавшей девушке. Вера только смотрела на подруг, которые спорят о чём-то, что знают только они. И готовилась разнимать драку в случае чего. В автобусе Дана и Алина сели вместе, чтобы продолжить обсуждение, а Вера села позади них из соображений безопасности. Сидели они в самом конце автобуса и место рядом с Верой пустовало. — По девушке? С чего ты вообще это взяла? — Кажется вы с ней целовались. — И когда же? А то я что то не помню, — Алина сложила руки на груди. — Ну. — Дана приложила палец к подбородку, словно раздумывая, — Например на балу. — Не было, — покрутила головой Алина. Данута хмыкнула и отвернулась к окну, глядя на проплывающий за окном пейзаж. Алина тоже молчала, не понимая происходящего. — Дан… — Всё, хватит. Потом поговорим, — отрезала девушка. Девушка, которую задело такое отношение, тоже отвернулась в другую сторону. Автобус притормозил возле огромных металлических ворот в высокой бетонной стене с колючей проволокой. Тюрьма. Автобус заехал во двор и учениц попросили на выход. Они вышли, там их уже ждала низкая женщина в форме с суровым лицом. — За мной! Девушки, прикрывая носы руками пошли следом, озираясь. Тюрьма впечатление производила… удручающее. Всё серое, безликое, грязное и воняло как в морге. Вера судорожно озиралась по сторонам и Шевченко взяла её за руку. Она глянула на подругу, а та только наклонилась к её уху и прошептала: — Не думай об этом. Их привели в какой-то широкий коридор и велели построиться в две шеренги. Дана стояла плечом к плечу с Верой и старалась не смотреть на Алину, которая стояла ровно напротив. — Кто главный? Дама в форме ходила по цертру коридора, в упор глядя на девушек. От этого взгляда русоволосой хотелось спрятаться. — Среди нас нет главного, — ответила Настя. — Значит его назначу я, — голос женщины был похож на короткий и отрывистый лай собаки. Хотя Дане он больше напоминал карканье вороны. Надзирательница тыкнула пальцем в Жукову, — Ты будешь главной. Теперь ты отвечаешь за все поступки своих шестёрок. Кто-то явно попытался возмутиться, но его быстро заткнули. После сделанного женщиной выбора девушкам велели переодеться в тюремную форму. Ученицы без вопросов сделали то, что от них хотели. — Кто то предполагает в чём вас обвиняют? — Нет. — Лучше сразу сознайтесь. Но ответ был всё тот же. И тогда женщина-ворона достала увесистую папку и стала зачитывать обвинения каждой девушки. — Шевченко Дана! Вы обвиняетесь в употреблении наркотиков, — Дана стерпела, только сжала кулаки за спиной, — Прикрываясь смертью брата вы ведете себя жестоко по отношению к окружающим, устраиваете дебоши, хулиганство. Данута встала на место, глядя себе под ноги. Она чувствовала, что на неё смотрят, но ей было всё равно. — Ты не виновата, — шепнула Вера на ухо подруге. Та лишь покачала головой. Между Настей Петровой и Жуковой почти завязалась драка, но их растащили и Пктрова пошла на балкон немного успокоиться. А Дане было абсолютно всё равно. Она смотрела себе под ноги не замечая ничего. Когда все обвинения огласили, то женщина объявила: — С этой минуты тюрьма ваша новая школа! Только от вашего поведения зависит: сможете ли вы выйти отсюда. За мной в камеру. Женщина развернулась на каблуках и зашла в ближайшую дверь. Девушки ужаснулись. Камера на 8 мест. Кровати металлические, со стен и потолка кусками свисает штукатурка. В углах плесень, а туалет вообще отдельное чудо. И женщины. 8 человек. У Тины вырвалось: — Это мужик или тёлка? — Конь в пальто, — рявкнула одна из женщин, — Кто ляпнул? От звук этого голоса Дана резко подняла голову вверх. Зеленые глаза округлились и она замерла. — Дан, Дана ты чего? Вера трясла подругу за плечо, пытаясь добиться какой-то реакции, но Дана лишь только прошептала: «Мама». Они стояли возле самых дверей и Дуванова оттащила подругу поближе к стенке. — Дана! Она пощёлкала пальцами перед глазами подруги, но реакции не было. Алина, которая стояла недалеко, краем глаза заметила какую-то нездоровую возню и под крики и звуки ударов протиснулась к подругам. — Что уже случилось? — Понятия не имею. Она просто замерла и всё. Она ни на что не реагирует, — Вера уступила место возле Даны Алине. Та наклонилась к подруге и пощёлкала пальцами у неё перед глазами. — Дана! Реакция всё равно отсутствовала. Тогда Алина вздохнула и залепила Дане пощечину. Вера поморщилась. Зато это дало эффект. Шевченко перевела рассеянный взгляд на Алину и так же шепотом сказала: — Мама… Там моя мама… — Где? Алина выпрямилась и обернулась посмотреть. В этот момент из масс кто то выкрикнул: — Дана, ну хоть ты скажи ей! А одна из женщин вытянула голову, ища ту самую «Дану». Девушки немного расступились открывая ей обзор. Увидев девушку женщина со светлыми волосами встала и пошла к ней. — Давно не виделись. Как жизнь? Я смотрю от нас с батей ты недалеко ушла. Тоже тут. — Я не убивала своего ребёнка. Я не такая как ты. — Он умер от порока сердца. — Потому что такая сука как ты, кололась даже во время беременности. — Ты ваще слышишь чё ты и кому говоришь? — Я говорю правду существу, которого даже человеком назвать нельзя. Оксана замахнулась чтобы отвесить дочери пощечину, но та перехватила её руку. — Ты сначала дала мне жизнь, а потом сломала её. Я никогда тебя не прощу. — С чего ты решила что мне нужно твоё прощение? Я тебя никогда и не хотела. Детей всегда хотел Коля, он не дал мне сделать оборт. Оба раза. — Лучше бы сделала. Алина хотела влезть, но Дана заметила её краем глаза и отрезала: — Не лезь. Я сама. Годубоглазая подняла руки в капитулирующем жесте. А вот дальше словно невидимый судья дунул в воображаемый свисток и Оксана попыталась ударить дочь, но та увернулась и сама сделала выпад. Теперь увернулась Оксана и сделала дочери подсечку. Дана упала. Тотчас перекатилась на живот и дёрнула мать за ногу. Та попыталась пнуть её в лицо и попала. Та рассекла Дануте бровь и прижала её ногой к полу. — Ну что? Это всё? Лежащая девушка резко дернула её за ногу роняя саму и они покатились по полу. Все присутствующие прижались к стенам или залезли на кровати, наблюдая за представлением. В итоге Оксана оказалась сверху на дочери и стала бить её по лицу. Правда недолго. Дана ударила её лбом по носу. Послышался хруст костей. От неожиданности Оксана привстала и Дана оказалась на свободе. Она сплюнула кровь на пол. — Ну что? Это всё? О, она издевалась. И Оксана, прекрасно это поняв, бросилась вперёд, ударяя по рёбрам. И вот тут она угадала. Дана от боли на миг растерялась и Оксана повалила ту на пол, начав избивать. Тут же дверь открылась и на пороге показалась Лаура Альбертовна. Она за секунду оценила прижавшихся к стенам девушек и дерущихся на полу, скомандовав: — Разнимите их! Алина, Вера и Настя тотчас бросились вперед. Настя оттащила Оксану, а Алина с Верой окружили Дану. Та привстала на локтях и сплюнула кровь через плечо. — Встать можешь? Алина осторожно поддерживала подругу под локоть. Дана сквозь боль усмехнулась. — Если поможешь. Подруги без вопросов подняли русоволосую на ноги, поддерживая с двух сторон. — Дана, что вы тут устроили? У вас черная лента, вы забыли? —Но она первая ударила, — возмутилась Костья. Остальные девушки согласно загалдели. — Это моя мать. Глаза Лауры округлились. Она выглядела шокированной. — Понятно почему вы пришли на проект. — Да не, такое у нас впервые. Вы что-то хотели сказать, Лаура Альбертовна? — Тебе позвать врача? — Да нет, не надо. Я в порядке. И в этот момент девушка потеряла сознание, обвиснув на руках у подруг. Кто-то из девочек запищал, а Лаура Альбертовна повернулась к зашедшей вместе с ней женщине в форме. — Вы же сказали, что отобрали самых адекватных, — почти прошипела она. — Оксана всегда была спокойной и адекватной. Кто ж знал, что тут будет ее дочурка, — так же тихо ответила та, а потом повернулась к заключенным, — Шевченко, трое суток карцера за драку. Пошла. И они вдвоем вышли. Лаура Альбертовна достала из кармана пиджака телефон и с тихим вздохом набрала короткий номер. — Скорую пожалуйста в окружную тюрьму. Дана проснулась под противный писк приборов. В нос забивался специфический запах больницы. Ребра очень болели, как и голова. Сбитые костяшки пальцев пекло и девушка нехотя открыла глаза. Потолок. Белый. Стерильно чистый. Она повернула голову и увидела такие же белые стены и стул, на котором сидела Мария Третьякова и читала какую то книжку. Дана с трудом разглядела название «Унесенные ветром». — Добрый день, — голос Даны немного хрипел. Мария сразу же встала, отложив книгу, и подошла к девушке. — Дана, ты очнулась. Я очень рада. Как ты себя чувствуешь? — Прекрасно, — соврала та и попыталась сесть, но Мария ей не разрешила, придавив за плечо к кровати, — А когда уже можно будет идти? — Лежи, пока, Данута. Скоро придёт врач, тогда он и скажет, хорошо? — Ладно, — соласилась девушка и снова легла. Всё же голова болела сильно, — А я долго спала? — Тебя привезли 3 часа назад. Мария поправила прядь светло русых волос Даны, убрав её с лица. От такой заботы девушка аж покраснела. — А можно ещё вопрос? — Да-да, конечно. — А меня теперь исключат, да? — Конечно нет, милая. Хоть ты и участвовала в драке, но все девочки в один голос утверждают, что ты только защищалась. Кроме того, обстоятельства указывают на то, что тебе нужна наша помощь. Лаура Альбертовна убедилась в этом на живом примере. Она тебя не выгонит. — Спасибо, — Дана успокоилась и немного расслабилась, — А где сейчас девочки? — Они побывали у психолога на занятии с физиогномистом. — Физи…гомнистом? Кто это? Мария засмеялась, а Дана стремительно покраснела. — Фи-зи-о-гно-мист. Это такой человек, который по физиономии определяет качества личности. Дверь в палату открылась и туда вошла женщина, которая на прошлой неделе проводила диагностику у Даны. — Здравствуйте, — девушка помахала ей рукой. Женщина улыбнулась. — Добрый день. Я смотрю, Дана, ваши рёбра имеют популярность среди ваших знакомых. Что на прошлой неделе, что на этой. — Прошу прощения, — перебила Мария глядя на девушек по очереди, — А что было на прошлой неделе? — Я проводила у этой девушкидобследование состояния здоровья и она пришла ко мне со сломанным ребром. — Дана, почему ты ничего не сказала никому из учителей? Тебе бы оказали медицинскую помощь. — Перелом был уже правильно вправлен, — возразила доктор Алёна Вольная, как значилось на бейдже. — Мне Алина помогла, — тихо ответила Шевченко. — Эти дети не привыкли доверять взрослым, они всё делают сами, — покачала головой Алёна. Мария тихо вздохнула. — Дана, давай договоримся, что если в следующий раз с тобой что-то случится, то ты мне скажешь, хорошо? — Хорошо, — кивнула в ответ девушка. У Марии зазвонил телефон и она, извинившись, отошла к окну поговорить. Преподавательница говорила буквально минуту, а потом вернулась к своей подопечной и её врачу. — Скажите, а когда Дана может покинуть больницу? — Думаю сегодня вечером или завтра утром. Она не сильно пострадала. — Хорошо, спасибо Вам, — Мария повернулась к Дане, — Я сейчас должна идти. Моя очередь проводить испытания для девочек, — она притворно вздохнула. Дана и Алёна подавили смешки, — Не скучай тут. Я заеду за тобой вечером. И она ушла. Данута с Алёной остались наедине. — Теперь вы, Данута. Вы легко отделались, ну, сравнительно. У вас сломано три ребра, ближайшую неделю будете носить повязку. Думаю ваша подруга вам поможет, — Дана кивнула, — Потом вам вправили вывих левого плеча. Сегодня-завтра походите с бандажом. Дальше многочисленные гематомы, ушибы и ссадины. Когда заживут ссадины мажьте этой мазью, чтобы шрамов не осталось, — врач положила на прикроватную тумбочку, — Мои рекомендации в дальнейшем: меньше деритесь, вот серьёзно. Откуда столько недоброжелателей? — Оно само, честно, — Дана тихонько засмеялась. Алёна тоже улыбнулась. — А теперь сядьте, я позову медсестру, чтобы она принесла бандаж. Ворота школы леди открылись и в них въехала черная иномарка когда на улице уже давно стемнело. Двери машины открылись и из одной вышла Дана, а с другой Мария Третьякова. Учитель обняла свою подопечную на прощание. — Будь осторожнее, ладно? Русовлосая кивнула. — Хорошо. Спасибо Вам. Мария улыбнулась и села в машину. Дана помахала ей рукой на прощание и пошла в школу. На часах была половина двенадцатого и все девочки давно спали. Дана тихо поднималась по лестнице наверх, когда из-за угла на неё кто то вылетел и крепко обнял. В этой персоне девушка узнала Алину. — Дана! — Ты что здесь делаешь? Ночь вообще-то. Девушка обняла подругу, впитывая тепло. — Не смей так больше делать, понятно? Я испугалась! Алина взяла ту за плечи и заглянула ей в глаза. Дана смотрела в ясные голубые глаза, которые так напоминали летнее небо, а потом зажмурилась и сделала шаг вперёд. Её губы накрыли пухлые губы Алины с привкусом черники и сигарет. Девушка на секунду замерла, а потом ответила, наклонив голову, чтобы Дане было удобнее. В груди у сердце на секунду замерло а потом застучало быстро-быстро. Когда воздух закончился Дана просто обняла Алину за шею одной рукой, прижимаясь к ней ближе. Та тоже обняла девушку, уткнувшись носом в золотистую макушку. — Ты знаешь, что я тоже тебя люблю, малая?