Их постель

Сегодня Куро вернулся с работы намного раньше, чем рассчитывал. Честно говоря, он находил со стороны владелицы раменной чрезвычайно грубым уволить его без предварительного уведомления лишь потому, что её племяннице срочно понадобилось его место. Конечно, его помощь с самого начала носила временный характер, но сроки они оговаривали совсем иные. Впрочем, неважно. Заработанного вполне хватит, чтобы обеспечить достойным подарком на Новый год как Неко, так и Широ. Пострадала, в основном, его гордость, а не финансы. Зато сегодня они наконец-то смогут провести вечер вместе с Широ. Куро даже не был уверен, чем тот занимался без него. Явно же не только проверкой ученических тетрадей — с этим он, будучи не просто гением, но человеком, привыкшим к кропотливому труду, разбирался быстро. Сам Широ обычно говорил, что читал, или смотрел телевизор, или проводил время с друзьями из числа учителей и учеников, но что-то такое при этом блестело в его глазах, и Куро был уверен: Широ недоговаривает. Естественно, чего-то предосудительного Куро от него не ждал, но вот скрытых мук одиночества… Не слишком сильных, нет, но с тех пор, как Неко всё чаще стала ночевать в чужих комнатах, то у Хиэды, то у Кукури, то ещё у какой приятельницы, а сам Куро — работать в раменной, Широ мог иногда, тёмными тоскливыми декабрьскими вечерами, чувствовать себя покинутым. По крайней мере, Куро легко представлял подобное. Но теперь присутствие Куро прогонит меланхолию... Однако, вернувшись домой и услышав голоса, Куро не удивился. Вероятно, сегодня был такой день, когда Широ пригласил к себе кого-то. Или Неко никуда не ушла. Хотя нет. Голоса было два, и оба мужские. Один принадлежал Широ, а вот второй опознать не получалось. Ну, по крайней мере, не Хиэда. Странно, что Широ пошёл с этим человеком в спальню, а не остался в гостиной. Ещё и дверь, кажется, прикрыл. Куро слышал сами голоса, но едва разбирал отдельные слова, мало о чём говорившие, вроде: «давай», «а если», «нет, ну зачем». Либо это была какая-то новая игра, либо гость решил доверить Широ некую тайну, а закрылись они от той же Неко. Да, вполне возможно. Широ умел вызывать у людей доверие. И тут, ставя уличные ботинки на место, Куро заметил обувь гостя. Это были форменные сапоги капитана Скипетра 4. Синий король… Что же, это объясняло секретность. Однако в душе Куро всколыхнулась тревога: был ли визит связан со сверхъестественными происшествиями или с обычной политикой, ничего приятного он не сулил. Куро тут же направился в спальню и открыл дверь, не утруждая себя стуком. Всё равно его должны были услышать, а Широ не стал бы делать этот разговор секретом. Однако стоило Куро увидеть происходящее, он понял, что жестоко ошибался: это Широ определённо скрыл бы даже от него. Вероятно, скрывал уже какое-то время. Потому что целовались они с Мунакатой Рейши весьма уверенно. Куро отступил на шаг назад и прикрыл дверь, но вдруг оказался не в силах закрыть её полностью. Его непокорная рука просто застыла, когда взгляд упал на плавный переход линии шеи Широ в линию плеча. Они жили вместе, но редко видели обнажённые тела друг друга. Куро считал наготу слишком личным. Хотя иногда, когда он видел, как Широ снимает пальто, пиджак или жилет, возникало желание увидеть продолжение, но… Они даже ещё не целовались! Опять же, Куро задумывался об этом. Ему казалось, что всё к этому и шло: объятия, взаимные прикосновения, улыбки, нежность — неужели он ошибся? Всё то время, пока он считал, что между ним и Широ развивается неспешный, как положено, роман, Широ всего-навсего был с ним дружелюбен? Похоже на то. В конце концов, сейчас события развивались как раз довольно быстро. На пол уже полетели штаны Мунакаты, присоединяясь к его же рубашке, а сам он порывисто приник к плечу Широ, впиваясь губами как раз в то место, что ранее приковало взгляд Куро. Эта плавная линия действительно сводила с ума. Но Куро не терзал бы её столь грубо. Он бы начал медленно, потёрся бы лбом или волосам. Совсем лёгкая ласка. Потом подошёл бы черёд поцелуев, но в щёку. Ничего столь… столь вульгарного. И они не были бы уже раздеты. Может, Куро позволил бы Широ расстегнуть их рубашки, но не более. Спешка в любви — признак дурного тона и свойственна лишь неумелым любовникам, так он читал в эротических трактатах, оставленных ему Ичигеном-сама. Однако Мунаката, на неопытный взгляд Куро, неумелым не казался. Он уже добился того, что Широ еле различимо, но чувственно постанывал в его руках. Куро знал, что теперь ему точно следует развернуться и уйти вон из квартиры. Закрыть глаза и уши и забыть навсегда то, чему он стал невольным свидетелем. Но его тренированное тело, всегда выполнявшее именно то, что требовалось, в этот раз отказывалось повиноваться. Более того, оно звало шагнуть не назад, а вперёд, оттолкнуть прочь Мунакату и самому занять его место. Куро боролся с омерзительными порывами, но это отнимало все силы, поэтому он оставался на месте. Широ выгнулся назад, почти лёг, касаясь макушкой простыней. Мунаката звучно целовал его тело. После этого неминуемо должны были остаться следы! Куро невольно пригляделся: точно, под грудью отчётливо краснел один, оставшийся с предыдущих свиданий. Возможно даже, порождённый укусом. Разве мог Широ любить подобную грубость? Он всегда был таким заботливым и заслуживал той же заботы, особенно со стороны человека, которого допустил к себе так близко, ближе всех. Почему этим человеком оказался вдруг Мунаката Рейши? Раньше Куро был твёрдо уверен, что они с Широ оба находят его крайне неприятным человеком, с которым лучше иметь дело как можно реже. Как в чутком сердце Широ могло зародиться чувство к кому-то столь надменному и отталкивающему? Что же Куро упустил? Широ и Мунаката время от времени пересекались по делам, связанным с кланами и последствием инцидента, вызванного Джунглями. Неужели во время этих встреч Широ вдруг увидел некую скрытую сторону Мунакаты и пленился ей? Однако в это Куро верил с трудом. Если у Мунакаты глубоко внутри пряталось нечто прекрасное, почему сейчас, в тот самый момент, когда следовало показать себя всего, он вёл себя с Широ — так? В его прикосновениях Куро не видел желания доставить удовольствия, только жажду обладать. Мунаката смотрел на Широ, не отрываясь, но в этом не было любви. Он словно бы хотел лишь убедиться, что может заставить партнёра сгорать от желания. По самодовольной ухмылке на лице Мунакаты становилось очевидным, что физическая близость для него была лишь очередным способом потешить эго. Широ возбудился настолько, что толкнулся бёдрами вперёд, без слов предлагая перейти к следующему этапу. Но Мунаката этого будто не заметил, продолжая жадно терзать губами его грудь. Широ расстегнул его брюки, но когда попытался приспустить их, Мунаката перехватил его ладонь и покрыл поцелуями, явно использовав их не для удовольствия, а чтобы утвердить своё главенствование. — Пожалуйста, трахни меня, — пробормотал наконец Широ. Куро и раньше чувствовал, что у него горят щёки, но теперь ему показалось, будто кровь прилила ко всему телу разом. Несмотря на невнятность мольбы, голос Широ звучал громко. Словно он забыл про то, что нужно сдерживаться. Или помнил, что нельзя. Наверное, если бы он попросил слишком тихо, Мунаката притворился бы, что не слышит, и заставил повторять постыдные слова. А так он наконец уступил. Любовники разоблачились полностью. Широ принялся поглаживать член Мунакаты. Куро не мог разглядеть всё чётко, но был уверен, что Широ делает это нежно, даже с трепетом, как и следует относиться к самым чувствительным частям тела своего любимого человека. Если бы Куро был там, то непременно ответил бы тем же. А ещё прижался бы к Широ теснее и поцеловал его в губы. Пока неглубоко — это он оставил бы до момента проникновения. Мунаката же резко потянул Широ вперёд, усаживая к себе на колени. На миг Куро с ужасом представил, что он и войдёт прямо так, без подготовки, причиняя Широ боль. Но нет, он приподнял Широ и начал двигаться, удерживая его на весу, не опуская. Сначала Куро даже не понял, чего он пытался добиться, но потом разглядел, что между молочно-белых бёдер Широ скользит багровый член. Выходило, что зажатая между двух тел рука Широ доставляла удовольствие ему самому. Мунаката продолжал преследовать лишь собственное наслаждение. Он вытянул из Широ вульгарную просьбу, но не собирался даже исполнить её. Куро бы на его месте непременно вошёл внутрь, дал Широ почувствовать этот несомненно восхитительный момент слияния двух тел воедино. А перед этим тщательно подготовил бы его, используя много-много смазки, чтобы пальцы легко проскальзывали внутрь, чтобы Широ не ощутил даже намёка на дискомфорт. И он бы ни за что не позволил Широ осквернить свои губы никакими грязными выражениями. Пожалуй, они смогли бы понять друг друга вовсе без слов. Широ вскрикнул — Мунаката вновь приник куда-то к его шее и, кажется, укусил. Наверное, такой человек, как он, специально выбрал место, чтобы оно едва-едва виднелось из-под ворота рубашки. Метка, которая вроде и на виду, но только для знающих людей. Подходящая шутка для Синего короля, всегда кичившегося своим умом. Широ вновь застонал и опустил голову, упираясь лбом в плечо Мунакаты. Тот ухмыльнулся. Тело Широ заметно расслабилось; Куро понял, чему он стал свидетелем, и до боли сжал зубы. Подумать только, что он увидел Широ в такой момент, но не смотрел при этом ему в лицо и не довёл его до этого своим телом, а лишь подглядывал за тем, как это совершил другой. Мунаката отпустил Широ. Тот улёгся на кровать, опустив голову на колени Мунакаты. Куро пришло в голову, что он может одарить Мунакату ласками губ и языка, но Широ просто отдыхал, пока Мунаката сам не привёл себя к финалу. Его семя перепачкало волосы Широ — Куро представил, как порочно это выглядело. Белые капли на серебристых волосах, почти незаметные, поблёскивающие как изысканное украшение… Как мог Широ позволить это не кому-нибудь, а Мунакате? — Хочешь ещё? — спросил Широ. — Разве что втроём, — ответил Мунаката с каким-то насмешливым видом. — Да ну? И где ты возьмёшь третьего, чтобы он ещё понравился нам обоим? — Прямо за дверью. Куро обомлел. Широ хмыкнул: — За дверью? Ты же не… — он осёкся. Мунаката усмехнулся: — Ятогами-кун, можешь войти. Куро распахнул дверь. Не потому что хотел присоединиться, не потому что послушал Мунакату, но потому что был воспитан смотреть опасностям в лицо. Широ охнул и поспешно набросил на себя край покрывала. — Для этого уже поздно, — отметил Мунаката. Куро ненавидел иронию в его голосе. — Как давно?.. — начал Широ. — Почти с самого начала, — спокойно подтвердил Мунаката. На лице Широ возникло нечитаемое выражение. Куро знал, что поступил отвратительно, и ему нет оправданий. Но вместо того, чтобы обернуться к нему, Широ обернулся к Мунакате: — Он был там всё это время, и ты это знал? Рейши-тян. Я бы остановился в ту же секунду, если бы знал, что за нами смотрят. И ты ведь прекрасно понимал, что я так и поступлю. — Я подумал, что вам с Ятогами-куном не помешает аперитив, прежде чем вы будете готовы рассмотреть моё предложение. — Предложение? — возмущённо спросил Широ. — Аперитив?! — воскликнул Куро одновременно с ним. — Как ты можешь… называть это — так? — Под словом «это» ты имеешь в виду секс? — с раздражающе спокойным видом ответил Мунаката. — Не надо сравнивать близость с любимым человеком с едой. — И тут Куро понял свою ошибку. — Но ты даже не любишь его! У Мунакаты хватило наглости издать смешок. — Куро… — Широ посмотрел на него почти с виноватым видом, — я ведь тоже его не люблю. Между нами просто секс. Не думаю, что его можно назвать «близостью». Это… это просто телесное. Если так подумать, то наши с тобой ответы куда большая «близость». — Я тоже так считаю! Но тогда… зачем вообще заниматься лю… сексом — с ним? — О? — Мунаката поднял брови. — Что же, это ожидаемо, что Ятогами-кун считает, будто секс возможен только по любви. — Я так не считаю, — возразил Куро, — просто… — он запнулся. Он знал, что множество людей ложатся в постель друг с другом, не испытывая особой привязанности. А кто-то с лёгкостью готов сделать это даже с незнакомцем. Но Широ… Разве мог Широ быть таким распущенным? — В этом нет ничего плохого. — Широ сурово посмотрел на Мунакату, а потом перевёл на Куро потеплевший взгляд. — У разных людей разные взгляды на секс. Кому-то нужно сначала сблизиться с человеком, а для кого-то это неважно. Нам с Рейши-тян оказалось достаточно того, что мы привлекаем друг друга физически. Хотя, признаюсь, я тоже предпочёл бы разделить постель с человеком, к которому испытываю глубокие чувства. Думаю, большинство людей бы предпочло. Но это не всегда возможно. — В твоём случае — возможно, — заметил Мунаката. — Ятогами-кун явно остался наблюдать отнюдь не из интереса ко мне. Куро подумал, что Мунаката, пытаясь выставить себя знатоком человеческих отношений, сказал нелепицу. Если бы Широ в самом деле испытывал к Куро нечто особенное, то давным-давно бы продемонстрировал это. Живя вместе с Куро, у него было множество возможностей для выражения подобных чувств как намёками, так и открыто. Но тут Куро заметил, что сам Широ никак это не комментирует, и, переведя взгляд на него, обнаружил, что тот покраснел… — Я попытался тебя поцеловать, но ты отвернулся, и я решил, что ты не хочешь, чтобы наши отношения были романтическими! — выпалил он, перехватив взгляд Куро. — Любовь бывает разная, так что я был не против… А вообще сейчас не время и не место для такого разговора. Мне нужно привести себя в порядок. Точно. Он всё ещё был обнажён — Куро поверить не мог, что привык к этому зрелищу, — и в его волосах всё ещё… Куро поспешно закивал: — Я пойду. — Какая жалость, — вздохнул вдруг Мунаката, — мало того, что я не смог заманить тебя в нашу постель, так она, судя по всему, вскоре перестанет быть «нашей». — Не особенно ты и пытался его заманить, — заметил Широ. — Потому что я здраво оцениваю собственные возможности. Эта фраза заставила Куро мысленно фыркнуть. Вот уж наглая ложь! Однако если он прав насчёт «их» с Широ постели — это всё окупало. Даже если Широ всё-таки не желает заводить отношения с Куро, то, что он избавится от не ценящего его Мунакаты, уже дорогого стоит. Но если он всё-таки позволит Куро заняться с ним любовью… Куро помотал головой. Его возбуждение едва-едва улеглось за время разговора, и ни к чему было его возвращать. Он решил отправиться на кухню и заварить чай — идеальный напиток для разговора, к тому же любимый Широ и обладающий успокаивающим эффектом. Чай явно был нужен им обоим. Наблюдая за закипающим чайником, Куро услышал торопливое прощание в прихожей, захлопнувшуюся за Мунакатой дверь и шаги Широ, отправившегося в ванную. Вышел тот с мокрыми волосами, и капли вновь напомнили Куро о том, чему он стал свидетелем. Он залился краской. К счастью, чай был готов, так что можно было отвлечься на то, чтобы аккуратно разлить его по чашкам. Широ сел напротив и неловко улыбнулся: — Чудесный аромат. Куро коротко кивнул, не зная, с чего начать разговор. Кажется, у Широ была та же проблема. Он сделал небольшой глоток из чашки. Куро повторил за ним. Широ улыбнулся мягче и сказал: — Так значит, ты и я… испытываем одно и то же? Нет, погоди, — он глубоко вдохнул. — Я люблю тебя. Люблю, как часть своей семьи, но и не только. Я хочу целовать тебя и делить с тобой постель. Но, как я уже говорил, если ты относишься ко мне по-другому, я готов принять тебя и те отношения, которые хочешь ты. Куро улыбнулся в ответ. Как легко этот человек расставил всё по своим местам! — Я хочу того же, чего и ты. Чтобы ты… по-настоящему сделал меня своей женой. Широ засмеялся: — По-моему, тебе лучше сказать «мужем». Но я готов к свадьбе. — Нет, за домашним очагом у нас в семье однозначно слежу я, так что я жена. Или Широ имел в виду, что хочет, чтобы Куро был «мужем» в постели? Куро в очередной раз покраснел. К счастью, Широ будто бы не заметил этого, сказав: — Я лишь хотел отметить, что мы оба мужчины, так что мы оба «мужья». От стыда за собственную извращённость Куро покраснел ещё гуще, и на этот раз Широ ему этого не спустил: — А? О каких аспектах брака ты сейчас задумался, — он сделал паузу, — жёнушка? — Разве… разве не ими мы сейчас займёмся? — пробормотал Куро. К этому всё и вело, верно? Широ спросил неожиданно серьёзно: — А ты действительно этого хочешь? Не из ревности, не из желания что-то доказать? Просто хочешь этого прямо сейчас? — Я… — Куро неожиданно осознал, что не уверен в ответе. Он жаждал близости с Широ, но сейчас, когда постель того не успела остыть после предыдущего любовника, это казалось как-то неправильно. Словно бы их любовь затрагивала не только их самих, но и Мунакату тоже. — Ты с ним расстался, так ведь? — задал вопрос Куро. Широ кивнул: — Я в любом случае не стал бы продолжать эти отношения после того, как он не сказал мне вовремя, что за нами наблюдают. Иногда он заходит слишком далеко. — Тогда… мне кажется, нам нет нужды торопиться, верно? Мы даже пока не целовались. — Верно. — Широ накрыл его ладонь своей. — Я подожду столько, сколько тебе нужно. Хотя, — его тон снова стал игривым, — не то чтобы я не пытался с тобой целоваться. — Я не помню этого, — сознался Куро. — Я могу припомнить несколько раз, когда твоё лицо оказывалось близко, и я отворачивался, потому что… смущался. Широ чуть погладил его руку. — Вот как, — сказал он. — Я рад, что всё прояснилось. Так ты не против поцелуев? Куро подался вперёд, показывая, что совсем не против. Когда они оторвались друг от друга, чай пришлось вылить и заварить заново — настолько он остыл.