Глазами переводчика

— Я, наверное, с ума сошёл. Да нет… Ну, быть такого не может. На часах было 23:19. В ту ночь я метался по своему номеру, как неприкаянный, пытаясь осознать, что часом ранее происходило прямо на моих глазах в просторном кабинете, предназначенном для дипломатических встреч. Должен признать, это самый странный и самый запоминающийся, черт подери, вечер в моей жизни. По-моему, я стал очевидцем того, о чём никогда не скажут такие, как они. Их работа… она строго требует придерживания протокола, политической этики, серьезных решений и полного исключения личных мотивов в сфере заграничных отношений. Эти люди сами из себя холодные машины, пытающиеся сделать только самое лучшее для своей страны. Их разговоры всегда по делу, хорошо спланированы и обдуманные. Настоящий лидер никогда не скажет полного бреда, и именно это меня сразу привлекло. Моё имя Роберт, и я работаю переводчиком в международных компаниях. Мои командировки состоят исключительно из серьезных встреч с не менее серьезными людьми. Моей персоне удалось выучить более 5 иностранных языков, не включая родной французский. Английский, турецкий, немецкий, украинский и польский дались мне с лёгкостью, поэтому забрасывать этот багаж знаний под кровать я не стал. Именно из-за широкого ассортимента моих услуг, как переводчика, мне поручали переговоры тет-а-тет самых высших рангов. Мои клиенты — президенты. Того дня состоялась как раз такая встреча. Меня вызвали во Францию из Канады ещё за два дня до её начала. Несмотря на то, что я с рождения владею французским, с президентом Франции ещё не доводилось работать. Это было впервые. Его диалог должен состояться с президентом Украины Владимиром Зеленским, который тоже для меня был новым опытом. Я слышал о его безумном поступке во время предвыборной гонки: актёр, сценарист и, где-то в далеком прошлом, юрист… Ну, согласитесь, это абсурд, но, как мы знаем, всё переросло в самую что ни есть правду. 28 июля 2021, 20:56 Листы А4 немного подрагивали, когда я пытался сконцентрироваться на напечатанном тексте. Конечно, переживал. Я такой же человек, как и все, поэтому скрывать это не имеет смысла. Не скажу, что не уверен в своих силах в неверности перевода некоторых слов, но это же как никак президенты. В один момент один из них может выпалить что-то на мотив: «Уберите этого неумеху из наших глаз! В жизни больше тебя никто никуда не возьмёт». Поверьте мне, люди разные, и этикет у них действует сугубо между своей элитой, коллегами. Несколько минут осталось до начала тет-а-тет встречи, и я уже слышал, как Эммануэль Макрон из дальнего коридора объясняет помощнику, какие документы ему подготовить с собой на конференцию завтра утром, а украинская делегация уже заходит в холл из другого коридора, где собрались несколько фотографов. Президент Франции, после недолгих щелчков фотокамер, зашёл в просторную комнату, и, конечно же, я увязался за ним. Он ничего не сказал, только кинул на меня недолгий взгляд, а затем повернулся к небольшому окну, всматриваясь в него, будто кого-то там хотел увидеть. Тяжелая дверь открылась и в ней появился знакомый силуэт. Владимир Александрович, прямо передо мной. Честно сказать, я представлял его ниже, но рост в реальности порядочно отличался от телевизионной трансляции. Хоть и щеки его были пухлее. Когда он улыбался, он напоминал медведя. Мои личные наблюдения на этом не закончились. Я думал, что на этой встрече будет очень серьезная и формальная атмосфера, но я ошибался. Когда Макрон и Зеленский впервые увидели друг друга, они обнялись и поцеловались в щеки, словно были давними друзьями. Их обращение на «ты» только подтверждало этот факт. По их разговору я понял, что речь между ними идёт о перелёте Владимира, так как Эммануэль активно интересовался этим, пытаясь как можно больше узнать о комфорте его гостя на своей родине. Не успел я отойти от кучи вопросов и такого же количества ответов, как мысли прервал незначимый рывок, после которого они заключились в объятиях друг друга. Если быть точнее, инициатором был француз, так как именно он потянул руку украинца на себя. На первый взгляд все было нормально. Макрон и Зеленский были профессиональными, вежливыми и уважительными друг к другу, а я был ответственным за перевод каждого слова, каждой фразы, каждой мысли, выраженной на этой встречи. Они достаточно долго вели деловые переговоры, обсуждали важные темы и проблемы, но со временем, или даже вовремя этого, я заметил что-то необычное… Странные реакции каждого из них заставляли обращать на них внимание. Обычно политики откидываются на спинку стула и что-то обсуждают на протяжении 2-3 часов, но только тут всё не так. Я сидел возле президента Франции, отчего отчётливо чувствовал, как подрагивает его нога под столом, будто он держится из последних сил. Когда президент Украины говорил, Эммануэль закрывал рукой губы, будто опирая голову, но я со стороны отчетливо видел, как он чаще, чем нужно, увлажнял языком губы. Странно это. Ведь стакан с его водой стоял перед ним нетронутым, чего не скажешь о стакане Владимира. Мне казалось, он скоро выпьет не только свою газировку, но еще и потянется за водой коллеги напротив. В один момент мне даже захотелось предложить свою, но я посчитал это некорректным. Да и сам Зеленский как-то не очень был ко мне расположен. Он то и делал, что нервно поглядывал то на Эммануэля, то на меня, без перерыва теребя бедную ручку в руках. Но как только пришло время меняться документами, их руки почти каждый раз соприкасались на мгновение, а взгляды встречались, переплетались и расходились, словно зажигая и гася неяркий огонек. Я лишь смотрел на них, словно на происходящее на экране. Далее опять разговоры о политике и тут опять я заметил, как Макрон легонько коснулся руки Зеленского, когда они обсуждали важный вопрос, ксаемый их держав. Я был уверен, что это не было случайностью, поскольку я не мог не заметить, как они улыбались друг другу после. Далее уже закономерность: их руки часто пересекались на столе, и они иногда нарушали протокол, держа руки друг друга якобы в качестве поддержки, но во время таких жестов невзначай пальцем не поглаживают. Возможно, я не должен был это видеть, но так уж довелось. Эммануэль даже наклонился вперед, чтобы лучше услышать Владимира. В свою очередь, Зеленский улыбался, стараясь непоколебимо рассказывать то, что требует работа. А вот когда мы перешли к частной беседе, я заметил, что их взгляды становились более интенсивными, и движения становились более эмоциональными, чем были ранее. Я был не в состоянии перевести каждый мелкий нюанс, но я мог чувствовать, что что-то происходило между ними. Макрон старался навязчиво прикоснуться к руке Зеленского, как он улыбался, когда тот говорил, и как они оба смеялись над бытовыми шутками друг друга. Видно, что они действительно соскучились за друг другом. Они были настолько заинтересованы в разговоре, что я чувствовал, будто я не переводчик, а скорее просто свидетель очень важного разговора. В один момент, когда Макрон что-то рассказывал Зеленскому, я заметил, что они начали смотреть друг на друга уже с нежностью. Их голоса также обрели нежный тембр, что у меня возникло ощущение, будто они забыли о присутствии другого человека рядом. Нога Макрона под столом успокоилась, губы не поддавались увлажнению через постоянную улыбку. Вода Владимира долго оставалась на одном уровне, а ручка в его руках лежала рядом в полном спокойствии, ибо руки её обладателя были заняты чужими. Стоит признать этот момент, в котором двое людей, стоя на вершине политической власти, находили какую-то химию между друг другом — полностью разбило моё восприятие о холодных политиках. Когда встреча подошла к концу, я был уверен, что они оба не хотят расставаться. В какой-то момент, когда я переводил их разговор, Макрон наклонился к Зеленскому и шепнул ему что-то на ухо. Владимир улыбнулся, взглянул на француза и прикрыл ресницы на долю секунды, соглашаясь со словами Эммануэля. Оба президента поднялись со своих мест и пожали друг другу руки. Нельзя было не увидеть, как они задержались на долю секунды дольше, чем это было необходимо. В самом конце перед выходом украинца Макрон наклонился к Зеленскому и поцеловал его в щеку. Владимир улыбнулся в ответ и подмигнул ему, затем они разошлись по своим делам. А я же вечером у себя в номере буду и дальше прокручивать это в своей голове с полным осознанием, что Эммануэль, наклонившись к коллеге и получив одобрительный ответ, чётко и ясно сказал: «à ce soir''.»