Не скажу, что мы не семья

Это был субботний вечер, и Аарон проводил его в Колумбии. Только он был не со своим братом и другими Монстрами. Нет, в эту субботу он был один с Кейтлин. Это стало возможным только потому, что Эндрю уехал из города на все выходные с Кевином. Они вдвоем были буквально на другом конце страны, чтобы Кевин мог снять несколько интервью для какого-то документального фильма о своей матери и создании экси, а Эндрю выступал в роли его телохранителя, потому что ублюдок был не в состоянии делать что-либо самостоятельно. Они уехали в четверг и вернутся только поздно вечером в воскресенье — что обычно означало бы отсутствие Колумбии для каждого из них. Но поскольку Джостен и его брат решили раз в месяц сбегать в дом только вдвоем, чтобы… чем бы они тут ни занимались (он не хотел об этом думать), Аарон решил, что ему причитается то же самое. В конце концов, технически это был дом Ники, и он был его домом точно так же, как и домом Эндрю. Аарон мог приходить сюда, когда захочет, спасибо, блять, большое. И это была идеальная возможность. Эндрю не было в городе. Кевина не было в городе. Нил не поехал с ними (шок, да?), однако у него не было причин идти домой без Эндрю, а у Ники были планы с Мэттом на весь день субботы. Эндрю даже разрешил ему воспользоваться машиной. Мазерати. Конечно, Аарон подозревал, что Джостен имеет к этому какое-то отношение, несмотря на то, что в последнее время они с парнем брата, партнером, кем бы он там ему ни был, стали лучше относиться друг к другу — все равно было чертовски странно думать о том, что Нил сделал для него что-то приятное. Тем не менее, Аарон не собирался смотреть дареному коню в рот. В прошлую пятницу была их последняя игра в сезоне, в следующие выходные — Зимний банкет, а потом они уезжали на каникулы — которые Аарон разделит между Колумбией и поездкой с Кейтлин, чтобы снова побыть с ее семьей, так что эти выходные были их единственным шансом в течение потенциально следующего месяца побыть наедине. Как только Нил вернулся после того, как отвез Эндрю и Кевина в аэропорт в четверг, Аарон даже взял машину для поездки в Колумбию, чтобы убедиться, что в доме чисто и есть необходимые продукты. Это было немного хлопотно, особенно когда в пятницу у них еще была утренняя тренировка, но лишняя поездка стоила того, чтобы он мог привести Кейтлин в дом сразу после занятий в конце дня, не беспокоясь о возможном беспорядке. А сейчас? Сейчас они с Кейтлин располагались поудобнее для того, что должно было стать долгим и ленивым вечером. Аарон как раз собирался начать готовить ужин. Он хотел начать его пораньше, но они немного отвлеклись друг на друга, и Аарон, конечно, не жаловался. — Ну что? — спросил он, сидя на диване и бесстыдно наблюдая за Кейтлин, когда она нагнулась, чтобы просмотреть коллекцию фильмов. — Видишь что-нибудь хорошее? — Хм… Я просто еще не решила, хочу ли я смотреть что-то, что я могу в конечном итоге проигнорировать, или я хочу смотреть что-то, во что я могу погрузиться. Аарон по достоинству оценил, как точно брюки прилегают к изгибу ее бедер, и только хмыкнул в ответ. Как она назвала их? Штаны для йоги? Он собирался написать письмо, настоящее письмо, изобретателю штанов для йоги, чтобы поблагодарить его за вклад в развитие человечества. Просто охуенно. Кейтлин, должно быть, почувствовала его отвлечение, потому что встала и пристально посмотрела на него через плечо. Аарон притворился невинным. Это было плохо, но он пытался. — Аарон Майкл Миньярд, ты пялился на мою задницу, когда я очень серьезно пыталась обдумать наш выбор фильма для вечернего отдыха? — Хм… — Аарон обдумал этот вопрос. Это было похоже на вопрос с подвохом. Разве он должен был смотреть на ее задницу? В таких штанах, как эти… ну, и она просто наклонилась вот так, и, ну… но с другой стороны — если бы он пялился на нее, когда она не хотела, чтобы на нее пялились, она, вероятно, в конце концов, рассердилась бы на него, и Аарон просто… Ну, он хотел, чтобы Кейтлин была счастлива. Всегда. Ее хихиканье выбило его из колеи, и он понял, что она его дразнит. Аарон скорчил гримасу, а затем тоже рассмеялся. — Конечно, я смотрел на твою задницу, детка. Она идеальна. Я должен быть буквально мертв, чтобы не заметить ее. Он вздохнул, и что-то теплое и светлое, что всегда пело имя: «Кейтлин», расцвело и засияло в его груди, когда Аарон просто смотрел на нее. Что-то на его лице, должно быть, показало, что он чувствует, потому что Кейтлин смягчилась. Она улыбнулась. Ему нравилась ее улыбка. Он думал о ней иногда, когда был напряжен. Он думал о том, как загораются ее глаза, как ее волосы касаются щек, о том, как ее губы всегда причудливо приподняты с одной стороны немного выше, чем с другой — не совсем кривые, но просто… совершенно несовершенные. Ее улыбка говорила: «Я настоящая, я здесь», и она согревала его так, как Аарон никогда не знал, что можно согреться. Эта улыбка всегда зажигала в нем что-то, и у него не было причин сопротивляться, поэтому он улыбнулся в ответ, потянулся к ней и потянул ее вперед, пока она не расположилась на его ногах, а затем села к нему на колени, а Аарон положил руки на ее бедра. — Я люблю тебя, — тихо прошептал он, когда Кейт приблизила свои губы к его губам, не целуя его полностью, просто давая им интимную близость, которой он всегда жаждал с ней. — Я люблю тебя, — эхом отозвалась она, и он больше почувствовал эти слова, чем услышал. Затем их рты соединились, и между ними не осталось ни слов, ни дыхания. Его руки обхватили ее бедра, поцелуй становился все более жарким, фильмы и ужин были полностью забыты под прикосновением рук и губ. БЗЗЗ!!! Они оба подскочили от внезапного настойчивого жужжания в его кармане. — Черт! Кейтлин хихикнула и чмокнула его в щеку, а затем прильнула к нему так, что у него свело живот, ее бедра соблазнительно покачивались, когда она потянулась к его карману, чтобы достать телефон. Кейтлин посмотрела на определитель номера и моргнула, прервав свое соблазнение, чтобы с любопытством наклонить голову и посмотреть на то, что она увидела. — Это… Нил. В то время как тон Кейтлин был окрашен любопытством и замешательством, Аарон не чувствовал ничего, кроме раздражения. Может быть, немного убийства. (Ладно, может быть, много немного убийства). — Да пошел он, — пробурчал он, выхватывая телефон из ее руки и отклоняя вызов. Кейтлин ухмыльнулась ему, приподняв одну бровь, что было слишком дьявольски сексуально. — Правда? То есть, я не думала, что он в твоем вкусе. Хотя не могу отрицать, что он горяч. Я готова поэкспериментировать, если ты согласен, хотя не будет ли это странно, учитывая, что он встречается с твоим братом? Это заняло секунду, чтобы осмыслить. Затем наступили шок, ужас и отвращение. — Что?! Тьфу! Нет! Ни за что! Кейтлин! И тут, конечно же, его прекрасная, милая, восхитительная девушка начала гоготать со всевозможным злобным весельем. О, она была слишком довольна собой из-за этого, и Аарон знал, как отомстить ей за это. Взяв ее за талию, Аарон скрутил и поднял ее, наполовину бросив, наполовину повалив на диван рядом с собой. Затем он оказался на ней сверху, и ее гогот перешел в полуистерический смех, когда он убрал из нее все безумие. — Не смешно! — отчитал он ее с самодовольной ухмылкой, когда она беспомощно извивалась под его щекоткой. — Во-первых, ты меня слишком заводишь, чтобы я был геем — ты же совсем как девушка. Во-вторых, даже если бы я им был — гадость! Я бы никогда, никогда, никогда, никогда, никогда, никогда — он подчеркивал каждое повторение этого слова маленькими щипками за губы, щеки, уши, пока она трепыхалась и хихикала, — не пошел бы на такого, как Джостен. В-третьих, я не делюсь. И в-четвертых! Тут Аарон, наконец, дал ей передышку, приостановив свои неустанные пальцы, чтобы откинуться назад и окинуть ее тяжелым взглядом, который был лишь немного испорчен улыбкой, закравшейся на его лицо (он просто не мог не видеть ее раскрасневшейся и так ухмыляющейся, и не улыбаться, понятно? У любого была бы такая проблема). Аарон поднял одну руку, чтобы указать на нее, а другую положил на ее живот, наслаждаясь тем, как он быстро поднимается и опускается, пока она переводит дыхание. — В-четвертых, — продолжил он, — просто нет. Кейт хихикнула, звук стал тише, когда она перевела дыхание, но не менее ярким, не менее наполненным ее светом. Она подняла руку и взяла его обвиняющий палец, опустив его вниз, чтобы поцеловать кончик. — Ты слишком прост, — ласково укорила она, и прежде чем он успел запротестовать, Кейтлин заглянула в его глаза с лукавым выражением, а затем медленно втянула его палец между губами. Он знал, что она почувствовала его реакцию по тому, как потемнели ее глаза, а взгляд метнулся вниз, к показательной выпуклости на его джинсах, прежде чем снова встретиться с его взглядом. Она присосалась сильнее, обхватив языком кончик его пальца, как будто сосала его… БЗЗЗ!!! Аарон снова подскочил и посмотрел на свой телефон, который теперь громко звякал о деревянный пол — должно быть, он упал с дивана во время их борьбы. Он уже видел, как на экране снова высветилось имя Джостена. Черт! Кейтлин хихикнула и посмотрела на него, оторвав рот от его пальца и прижавшись к нему бедрами. — Просто ответь. Это может быть важно. Если нет, скажи ему, что ты занят. Нил поймет. Ее вера в кретина была трогательной, но не обнадеживающей. Как бы они с Нилом ни начали приходить к взаимопониманию, его все еще не устраивал тот факт, что опасный маленький зануда теперь проводит больше времени с его девушкой — что эти двое становятся друзьями. Если Лисы хотели подвергать свою жизнь опасности, находясь рядом с этой человеческой гранатой, это была их проблема, но Кейтлин была совсем другим делом. С обиженным вздохом Аарон наклонился и взял телефон, приняв вызов с большой неохотой. — Послушай, Джостен, лучше бы это было чертовски важно. Первое, что услышал Аарон в трубке, был резкий звук хрипа, и каждый мускул его тела напрягся. Страх скопился у него в животе, сменив раздражение, которое он испытывал мгновение назад. Кейтлин уловила его напряжение — или, может быть, это было выражение его лица, — потому что она вдруг тоже перестала улыбаться. Она приподнялась на локтях и обеспокоенно посмотрела на него. — Нил? — спросил он через мгновение, не получив никакого ответа по другой линии, не обращая внимания на беспокойство в собственном голосе. — Можешь… ты и Кейтлин встретиться… встретиться со мной в больнице? Голос Нила был грубым и вынужденным, словно его вырывали слог за слогом из корней под его зубами. Аарон полностью отстранился от Кейтлин, сидя неподвижно. — Больница? Что, блять, происходит, Джостен? Почему ты хочешь, чтобы мы встретились с тобой в больнице? На фоне звонка послышалось какое-то бормотание, потом шарканье, и в трубке раздался новый голос, низкий, спокойный и женский. — Алло? Меня зовут Лора, я врач скорой помощи. Мистер Джостен попал в аварию, и сейчас мы грузим его в машину скорой помощи в медицинскую больницу МакЛеод Дарлингтон. В груди Аарона защемило что-то тугое, сердитое и необъяснимо тревожное, что не имело никакого гребаного смысла, потому что ему было наплевать на Нила, на самом деле нет. Нил был опасен для здоровья всех, кто находился в радиусе тридцати киллометров от его тупости. Но Нил был важен для Эндрю, и Нил был другом Кейтлин, и Нил… черт, Нил звонил ему? У него не было времени (или гребаной умственной способности прямо сейчас) анализировать, как и почему это произошло, поэтому Аарон отогнал эту мысль, вместо этого сконцентрировавшись на спокойном, сосредоточенном тоне врача скорой помощи на линии. — Мы уже едем. Насколько он ранен? Что, блять, случилось? Он встал и, оглядевшись в поисках своих ботинок, понял, что Кейтлин уже схватила их. Аарон улыбнулся ей натянутой, благодарной улыбкой и пихнул в нее свои туфли, пока она заканчивала завязывать его. Затем, поскольку она была чертовой святой, Кейтлин также взяла его пальто и достала ключи. — Сейчас мы сосредоточены на том, чтобы доставить мистера Джостена в больницу. Мы проследим, чтобы ваше имя было указано в качестве его личного контакта в больнице, и кто-нибудь поговорит с вами там. Есть ли что-нибудь, относящееся к здоровью мистера Джостена, о чем мы должны знать? Какие-нибудь аллергии или предыдущие травмы, о которых вы знаете? — Какого хрена ты меня об этом спрашиваешь?! Какого хрена ты не спрашиваешь его? Аарон поймал ключи, когда Кейтлин бросила их ему, и успел сунуть одну руку в пальто, прежде чем они оказались за дверью. Он сделал все три шага в прыжке и трусцой побежал к Мазерати, уже нажимая кнопку на брелке, чтобы разблокировать его. — У мистера Джостена какие-то проблемы со связью с нами. Аарон выругался, включив громкую связь, как только сел в машину — меньше всего им нужно было попасть в чертову автокатастрофу по дороге в Дарлингтон. Аарон не хотел думать о том, что сделает Эндрю, если вернется и обнаружит, что его парень, его брат и его машина разлетелись на куски. — Единственные слова, которые он произнес, были сказаны, когда он впервые позвонил вам, — сказал врач скорой помощи, когда Аарон застегнул ремень безопасности и посмотрел, чтобы убедиться, что Кейтлин сделала то же самое, прежде чем поспешно выехать задним ходом с узкой, недостроенной подъездной дорожки. — Кто-то сможет проинформировать вас более подробно, когда вы приедете сюда, к тому времени мы уже будем знать больше. Сейчас вы очень поможете нам, если расскажете мне, что вам известно об истории болезни мистера Джостена. Аарон тяжело сглотнул. Черт, черт, черт. Он не знал ничего об этом. Если кто-то и знал об истории болезни Джостена, то это был Эндрю, а они позвонили не тому близнецу. К счастью, Кейтлин была крутой и говорила за него, спокойная, хладнокровная и чертовски несокрушимая. — Мы не знаем о медицинской истории Нила, по крайней мере, о лекарствах или прошлых операциях. Насколько нам известно, у него нет аллергии, но у него долгая история физических травм, и вам, возможно, следует помнить о наличии рубцовой ткани. Возникла короткая пауза и приглушенное бормотание, пока врач скорой помощи что-то говорил в сторону от телефона, затем: — Спасибо, мисс. Мистер Джостен кивнул в подтверждение, когда я передала ваши слова. Вы знаете, где находится больница? — Да, спасибо, — уверенно сказала Кейтлин. — Мы доберемся туда так быстро, как только сможем. Аарон не обратил внимания на другие напутственные слова, он сосредоточился на дороге, испытывая пределы возможностей Мазерати, как только они выехали на шоссе. Все, о чем он мог думать, это о Ниле, истекающем кровью где-нибудь в гребаной машине скорой помощи, и о том, что ему придется все рассказать Эндрю. Черт, Эндрю… Как он собирался рассказать Эндрю об этом? Аарон должен был. Если бы это была Кейтлин, он бы хотел, чтобы кто-то позвонил ему в ту же секунду, когда узнает, что она пострадала, и да, он не понимал отношений между Джостеном и его братом, но это не значит, что он не знал, насколько они серьезны. Эндрю любил этого психованного маленького ублюдка, а Эндрю не умел любить легко. Эндрю не испытывал чертовых эмоций легко — за исключением тех случаев, когда дело касалось Нила. Нет, когда дело касалось Нила, Эндрю был как будто совсем другим человеком. Это было одновременно тонко и мучительно очевидно, потому что нужно было знать Эндрю, чтобы увидеть, как это происходит — но как только вы узнавали, и как только вы знали, что искать? Да. Они ехали по шоссе уже минут десять, когда голос Кейтлин, спокойный и ровный, прорвался сквозь его метавшиеся мысли. — Аарон? С Нилом все будет в порядке. Он быстро взглянул на нее, увидел беспокойство в ее глазах и сострадание в том, как она закусила нижнюю губу, ее рука все еще оставалась совершенно неподвижной там, где она лежала поверх его собственной на рычаге переключения передач. — Я не беспокоюсь о Джостене. Он мне даже не нравится. Протест прозвучал слишком легко и был странно неловким во рту, словно песок на языке. Прошла целая минута под тяжелым взглядом Кейтлин и вспышками отражателей на дороге, прежде чем он понял вкус лжи. Дерьмо. — Я просто думал о том, что Эндрю будет вне себя от радости. Вот и все. Так что этому идиоту лучше быть «в порядке», как он, блять, любит говорить. На самом деле это не было ложью, но все равно в желудке было не по себе, как от неправды. Прошло уже довольно много времени с тех пор, как Джостен говорил «я в порядке». Но Аарон не хотел думать об этом, как не хотел думать о том, что он может действительно беспокоиться об этом крикливом, дерганом маленьком засранце. Мысль о том, что они с Джостеном могут быть… друзьями, была чертовски тревожной, как блять… черт. Кейтлин только хмыкнула, и когда он взглянул на нее, то увидел, что она не верит в это — но он знал, что если попытается спорить дальше, то только выроет себе еще более глубокую яму, поэтому оставил все как есть. — Ты должен подождать звонить ему, пока мы хотя бы не доберемся до больницы и не узнаем больше о том, что произошло. Эндрю будет волноваться еще больше, если ты позвонишь, не имея практически никакой информации, кроме того, что Нила увезли в больницу на скорой. Кейтлин была права. Аарон медленно вдохнул и затем выдохнул. Он почувствовал, как в его груди собирается грубый смех, и выпустил его, покачав головой и крепче сжав руль. — Чертов Джостен. Только бы он не сдох, иначе я убью его за это. Он испортил мне отличные выходные. Кейтлин сжала его руку, и Аарон краем глаза увидел ее натянутую улыбку, но она не стала его укорять. Кейт уже достаточно хорошо его знала, чтобы понять, когда он просто выпускает пар. — Ну, я знаю, что за то, что он так меня беспокоит, я заставлю его пройти со мной через целый день тренировок Лисичек, — добавила она через мгновение, и внезапный образ Нила в море девушек из группы поддержки заставил Аарона хмыкнуть, немного сняв тяжесть с его груди. — Детка, я люблю тебя. Пожалуйста, сделай фотографии. — Дорогой, я сниму гребаное видео. Он оглянулся и встретился с ней взглядом: слишком сладкая улыбка на ее губах предвещала неприятности проблемному нападающему, и Аарон почувствовал себя невероятно оправданным. — Кейтлин, ты буквально идеальная женщина. — Я знаю. Кейт подмигнула ему, и он рассмеялся, и, черт возьми, это было невероятно, как она так на него влияет. Несколько слов, улыбка, и весь его мир словно мягко накренился обратно на свою ось, хотя всего несколько минут назад казалось, что он вот-вот выйдет из-под контроля. Аарон никогда не поймет, как и почему ему так чертовски повезло с ней, и он никогда не перестанет быть благодарным за эту удачу, судьбу или что бы то ни было, что свело их вместе. Аарон вернул все свое внимание на дорогу, более устойчиво, чем раньше.

—

Они прибыли в больницу в рекордное время. Конечно, дорога до Дарлингтона была немного короче, чем полный путь до Пальметто, но Аарон не слишком обращал внимание на правила дорожного движения. Они просидели в приемном покое минут двадцать, прежде чем кто-то вышел поговорить с ними, и они узнали, что Нила сбила машина, когда он бежал. Да, его сбила гребаная машина, когда он бежал, потому что Нил должен был брать любую ситуацию и делать ее в восемь с половиной раз более смертоносной только потому, что он был гребаным засранцем. В конце концов, нормальные люди попадают под машину, когда они, ну, знаете, находятся в другой машине — окруженные металлом и пристегнутые ремнями безопасности, которые могут защитить их от удара. Но не Нил, блядь, Джостен! Нет! Его сбила машина, когда он бегал в гребаном декабре, потому что он был настоящим долбаным психом, вот что. Кейтлин, поскольку она была идеальна, вела разговор с врачом. Она задала все правильные вопросы, а Аарон потратил время на то, чтобы перевести ответы в то, что он сможет сказать Эндрю, не став случайно причиной убийства какой-то несчастной задницы. Или, знаете, его собственной. Это было непросто, учитывая, что Нила сбила чертова машина, и сейчас он находился в операционной для устранения многочисленных внутренних повреждений. Единственной хорошей новостью для них было то, что каким-то гребаным чудом Нил не получил травм головы, шеи или позвоночника — хотя, скорее всего, он повредил несколько спинных мышц. Тем не менее, он смог придумать обнадеживающие (если не совсем позитивные) версии для большинства других сведений, которые доктор смог сообщить им, прежде чем ему пришлось вернуться в операционную. Операция Нила может занять еще около четырех часов, так что, похоже, им придется провести здесь ночь. Пока Кейтлин искала, чем бы им перекусить, Аарон позвонил брату — он ждал, пока у него появятся новости о Ниле, но он не хотел ждать, пока Нил вернется из операционной, чтобы позвонить ему. Нет, если это займет четыре часа; четыре часа, которые, будь он на месте Эндрю, он хотел бы использовать, чтобы придумать самый быстрый, мать его, способ вернуться в Южную Каролину. Эндрю взял трубку на четвертом гудке. — Если ты звонишь, чтобы поплакаться мне о том, что Кейтлин тебя бросила, то я не заинтересован в утешении тебя. Аарон закатил глаза. В любое другое время он, вероятно, был бы раздражен, но сейчас он чувствовал себя… неловко. Он ненавидел, что Эндрю собирается услышать это по гребаному телефону, когда он находится в другом штате. — Нет. Эндрю… — начал Аарон, потом замешкался, и все его тщательно разработанные стратегии, чтобы затронуть эту тему, вылетели из его чертовой головы. Но, видимо, ему не нужно было ничего говорить, потому что Эндрю, должно быть, услышал это в его голосе — и он просто… знал. — Что случилось? Все следы скучающего юмора или братского раздражения исчезли. Вместо этого голос его близнеца был жестким и настороженным, и Аарон вдруг понял, что теперь он знает другого человека достаточно хорошо, чтобы уловить острое, почти отчаянное беспокойство, которое едва сдерживалось за стеной холодной неподвижности. Начни с хороших новостей, напомнил он себе. И тогда он сказал, абсолютно без всякого предисловия: — У Нила нет никаких травм головного или спинного мозга. — Что, блять, случилось, Аарон? Нрав Эндрю, очевидно, преодолел стену, как гребаный олимпиец, потому что теперь он орал. Орал. Блять. — Черт. Нет, Эндрю. Я имею в виду... Слушай, нам позвонил Джостен. Все, что он смог сказать, это то, что ему нужно, чтобы мы встретились с ним в больнице, потом его сменил врач скорой помощи и спросил нас о его истории болезни, на что ни я, ни Кейтлин ни хрена не смогли ответить. Я не знаю, зачем твой тупой парень позвонил мне, но теперь мы в больнице и ждем, когда он выйдет из операционной. Подожди, нет. Это была не та часть, которую он хотел подчеркнуть! Слишком туманно, слишком туманно! Слишком поздно. — Какая больница? Что случилось? Что, блять, случилось? Скажи мне, что с ним случилось?! Аарон внезапно вернулся в прошлое. Это был март. Все они едва успели выбраться из гребаного бунта, и им оказывали помощь врачи скорой помощи, прибывшие на место происшествия вместе с властями. Один из них пропал. Это был Нил, Нил пропал. А потом Эндрю обхватил руками горло Кевина, и все, что он говорил, снова и снова, было: «Где?! Где он?!» Только это было по-иному. В марте Эндрю казался одержимым холодным, яростным гневом, когда требовал ответов. Ему не нужны были ножи, потому что каждый слог был угрозой, выплескивающейся наружу с каждым словом. Аарон вспомнил, потому что он уже слышал этот низкий, холодный, рычащий тон — он слышал его в своих кошмарах в течение нескольких месяцев после смерти матери. Это был голос необузданного, защищающего монстра, готового сожрать все, что посмеет встать между Эндрю и тем, что он произвольно решил сделать своим. Когда Аарон услышал его в первый раз, этот демон был направлен на его мать, держа Аарона в своей опасной защитной тени, а когда он услышал его снова — на этот раз направленный на Кевина и о Ниле…? Ну, он отреагировал не слишком хорошо. Потребовались месяцы, и дополнительные занятия с Би, и большая поддержка Кейтлин, а затем — совсем недавно — несколько долгих разговоров с Эндрю, прежде чем он смог приблизиться к принятию природы этого зверя. Но это? Это было не то чудовище. Это был человек — и этот человек был напуган, был в бешенстве. Эндрю был напуган, был в бешенстве. Потому что Нил был ранен, он не знал, что случилось и насколько все плохо, и он был так чертовски далеко. Аарон не знал, почему он удивился. В конце концов, у него буквально мелькнула мысль, что он ожидает, что Эндрю будет так же напуган, как и он, если бы это была Кейтлин, и, услышав Эндрю, Аарон понял, что именно так бы он поступил, если бы кто-то позвонил ему с новостью о том, что Кейтлин ранена и находится в больнице. Периферически понимая это, но на самом деле слыша это, сырое и дрожащее в голосе Эндрю, как будто все нервные окончания другого человека внезапно оказались под напряжением…? Аарон вздохнул и решил, что сейчас, во время этой паники Эндрю, он может быть спокоен. — Эй, все будет хорошо, — сказал он твердо, уверенно. — Слушай, мы только что закончили разговор с доктором. Он сейчас на операции, но они надеются, что он прекрасно перенесет ее. Он услышал, как Эндрю сделал вдох, который был чертовски дрожащим, и Аарон продолжил, пока идеальная память его брата не совместилась со всеми видами наихудших сценариев. — Его сбила машина, когда он бегал сегодня вечером. Обе ноги в порядке, но он сломал таз и несколько ребер, а также потянул несколько мышц. Мы спросили доктора о сроках восстановления, и он сказал, что даст нам больше информации, когда Нил покинет операционную, но все выглядит хорошо. Он сможет полностью поправиться. На другом конце линии Эндрю был так неподвижен, что Аарон даже не слышал его дыхания, но он мог представить себе, как его брат сжимает трубку. — Эндрю, послушай меня. Мы с Кейтлин останемся здесь, в больнице, и я позвоню тебе, как только у меня будет больше информации, хорошо? Ты будешь знать все, что происходит, как только я узнаю. Аарон сдержал инстинктивное «обещаю», которое хотело сорваться с его губ в конце. У них с Эндрю была шаткая история с обещаниями, и что-то подсказывало ему, что если он заговорит об этом сейчас, это принесет больше вреда, чем пользы. Прошло еще несколько тяжелых ударов тишины, затем: — Я прилечу первым же самолетом. Аарон медленно выдохнул и расслабленно откинулся в кресле. Он понял, что его рука болит от того, как крепко он сжимал телефон, и заставил себя ослабить ее, чтобы восстановить кровоток в кончиках пальцев. — Хорошо. Если ты будешь в воздухе, когда я получу больше информации, а ты не возьмешь трубку, я отправлю все, что знаю, в текстовом виде, и ты получишь это, как только приземлишься. Снова молчание, и Аарон мог видеть резкий кивок брата, прежде чем тот вспомнил, что, разговаривая по телефону, Аарон не может его видеть. — Хорошо, — сказал Эндрю твердо. —Как только у меня будет рейс, я напишу тебе подробности. — А я прослежу, чтобы Нил знал, что ты приедешь. Было странно говорить это, слова неловко вертелись на языке, но Аарон заставил себя продолжить, зная, что ему придется слышать это вновь, если их ситуации поменяются местами: — Все будет хорошо, Эндрю. Эндрю не ответил, и после еще одного тяжелого молчания внезапно образовалась пустота. Когда Аарон посмотрел на экран, время звонка мигало, а сам звонок закончился. Не удивившись и зная, что лучше не обижаться, Аарон вздохнул и сунул телефон в карман, прежде чем отправиться на поиски Кейтлин. Теперь оставалось только ждать.

—

Спустя почти пять часов они наконец получили новые сведения. Очевидно, произошло какое-то внутреннее кровотечение, которое вызвало осложнение после первоначальной операции, но врачи «все залатали, так что теперь он должен быть здоров». Аарон не мог не подумать, что этим людям чертовски повезло, что Эндрю сейчас где-то над Алабамой, потому что он знал, что с его братом такое дерьмо не пройдет. Аарон отправил быстрое сообщение, чтобы сообщить Эндрю, что они получили свежие новости и что Нил еще не вышел из операционной, но, похоже, скоро выйдет. Он решил немного подстраховаться и не стал упоминать о внутреннем кровотечении. Кроме того, за прошедшие часы он также сообщил Ники и тренеру о случившемся. Естественно, они вдвоем проинформировали и остальных Лис, так что, когда он получил эту информацию, было достаточно других, чтобы пообещать насилие вместо Эндрю. Но на самом деле никого не зарезали, так что Эндрю, возможно, будет немного разочарован — но он полагал, что Джостен будет доволен тем, что говорят от его имени. Было уже около двух часов ночи, когда Нила, наконец, вывезли из операционной и доставили в палату. Им сказали, что его жизненные показатели полностью стабилизировались, и его перевели в палату, где он будет находиться под наблюдением всю оставшуюся ночь. Поскольку никто из них не является его близким родственником, никто из них не сможет увидеть его до завтрашних часов посещения. Это было, пожалуй, самое противоречивое из того, что сказал доктор. Аарону не хотелось признавать это, но он был чертовски впечатлен, особенно Элисон. — Ты, наверное, издеваешься надо мной. Нельзя сводить семью к гребаной крови, что ты, блять, вообще несешь? Мы и есть его семья, ты, слизкое маленькое дерьмо. Она стояла высокая, гордая и злобная, ее каблуки врезались в плитку, когда она сделала три резких шага к доктору, ее подбородок торжествующе вздернулся, когда он уместно струсил под ее пристальным взглядом. — Мисс, есть очень веская причина, по которой мы установили эти правила. Сейчас уже очень поздно. Я уверен, что вы все захотите немного отдохнуть. Вы можете навестить своего друга завтра в часы посещений. Весь этот дипломатический подход мог бы произвести больший эффект, если бы мужчина не дрожал в своих метафорических домашних тапочках. Аарон вскользь пожалел, что не догадался снять видео — и Джостен, и его брат получили бы от этого удовольствие. — Нет, — прошипела Элисон, тыча в его сторону невероятно острым, флуоресцентно-розовым ногтем, которого у нее точно не было, когда они играли последнюю игру против Бельмонте на прошлой неделе. — Ты послушай меня, ты… — Эли, я уверена, что доктор просто пытается следовать больничному протоколу. Эти вещи существуют для благополучия большинства, я не сомневаюсь. Рене положила свою руку на руку Элисон, плавно обойдя плевавшуюся ядом полузащитницу. Выражение ее лица было спокойным, милым и очень… Рене, и Аарон увидел, как доктор расслабился. — Доктор…? — она посмотрела на него с легким вопросом, и мужчина благодарно улыбнулся ей. — Эверетт. Доктор Эверетт. Да, мисс. Эти протоколы введены у нас по уважительной причине. Вы все сможете увидеть мистера Джостена завтра в часы посещений. Я уверен… Рене покачала головой. Приятно улыбаясь, она продолжила свое мягкое прерывание. — Простите, доктор Эверетт. Я понимаю, что у вас есть причины для ваших правил, но Нил будет исключением из них. Мы — его семья, во всех смыслах, и у Нила был очень негативный опыт пребывания в больницах. Кто-то должен остаться с ним, чтобы он не был один, когда очнется после операции. Я понимаю, что у вас есть причины для ваших правил, но у Нила будут проблемы, и я уверена, что вы никогда не захотите случайно причинить пациенту страдания после серьезной операции. — Ну я… конечно, нет. Я… — Спасибо, доктор Эверетт. Мы не вызовем неприятностей. Ошеломленный, доктор кивнул и оглядел собравшуюся группу. — Мистеру Джостену стоит обустроиться. Я могу показать тому, кто останется, где находится комната…? Тут же раздался шум, и Аарон ожидал, что Рене или, может быть, Эбби вмешаются с логическим решением, но на самом деле это Кейтлин прочистила горло, и ее голос прорезал болтовню. — Мы с Аароном останемся. Это был не вопрос и не предложение, это был факт. Она встретила ясный обиженный взгляд Элисон и улыбнулась, и, черт возьми, если Аарон не влюбился в нее снова. — Какого хрена вам двоим оставаться? Аарон ненавидит Нила. Обычно Элисон и Кейтлин достаточно хорошо ладили — они не были лучшими подругами, но были определенно более дружелюбны, чем предполагал этот тон, но Аарон даже и не думал, что понимает, как устроены женщины и их стаи. Однако Кейтлин, казалось, не беспокоил хлесткий тон другой женщины. Она просто продолжила спокойно, хотя и с чуть большим остервенением, чем Рене в разговоре с доктором. — Нил позвонил нам. Аарон на связи с Эндрю, и именно он собирается остаться с Нилом, как только его самолет приземлится. Раздался ропот протеста, и Аарон устал, был раздражен и готов покончить с этим разговором, поэтому он ворвался с тем, что, как он был уверен, решит этот вопрос. — Кейтлин свободно владеет языком жестов. Все, от Кейтлин до тренера, посмотрели на него. Выражения были самые разные: от шока до замешательства и открытого понимания (Кейтлин и Рене). Для тех, кто был слишком глуп, чтобы понять это, Аарон продолжил медленно, позволяя сухому снисхождению, которое так хорошо получалось у его брата, прокрасться в его собственный тон. — Джостен проснется и, возможно, испугается, а Кейтлин сейчас единственная, с кем он сможет поговорить, если не сможет общаться голосом. Или вы, ребята, настолько тупые, что забыли о его проблеме с возможностью говорить? Не знаю, как вы, но если бы я вдруг очнулся в больнице после того, как меня сбила гребаная машина, я бы чертовски переживал. Он посмотрел на Элисон, потом на тренера, затем окинул взглядом остальных Лис, чтобы убедиться, что они все поняли. Аарон снова посмотрел на Элисон, когда добавил: — И я не ненавижу Нила. Он мне не нравится большую часть времени. Это другое. Наступило молчание, затем Дэн вздохнула. — Ну, это справедливо. Я имею в виду, Нил действительно немного мудак. И тут же напряжение спало. Послышались смешки в знак согласия и задыхающийся протест Мэтта («Мой Нил не мудак, изверги!»), но, похоже, вопрос был решен. Хотя это и подняло вопрос, которого большинство Лис стремились избежать, чтобы не вызвать что-то нехорошее: — Итак, я имею в виду, ты рассказал об этом Эндрю? — спросил Мэтт. Аарон бросил на него взгляд, который, как он надеялся, передавал, насколько чертовски глупым был этот вопрос. — Сначала я позвонил ему. Он сейчас в самолете, и он должен приземлиться… — он сверился с часами — …в ближайшие полтора часа, плюс-минус. Доктор прочистил горло, и все посмотрели на него. — Тогда я покажу вам его комнату. Очевидно, доктор, как бы его ни звали, был невесел и устал ждать, и, возможно, был немного раздражен тем, что его только что разыграли спортсмены из колледжа, потому что его тон был резким и коротким. Аарон устал настолько, что захотел огрызнуться в ответ, но Кейтлин обняла его за талию и уже кивала. — Да, спасибо, доктор Эверетт, — она посмотрела на Лис. — Мы напишем вам, если что-то еще случится или если он очнется, просто чтобы вы знали, хорошо? Остальные обменялись благодарностями и прощаниями, которые Аарон в основном просто проигнорировал. Он положил голову на плечо Кейтлин и вздохнул, ожидая. Возможно, он даже начал немного дремать, потому что в следующее мгновение Кейтлин легонько толкнула его, и они последовали за доктором. Они поднялись на лифте на третий этаж, и Аарон очень надеялся, что девушка обращает внимание на различные повороты, которые они делали по пути, потому что он точно не обращал, и каждый коридор выглядел совершенно одинаково. Нила поместили в крошечную комнату в самом конце коридора, где едва хватало места для кровати, различных мониторов со всеми их циферблатами, ручками и мигающими лампочками, и двух стульев. Доктор не пытался войти с ними в палату, оставив их за дверью с тихим приказом не беспокоить его и не пытаться разбудить, а если он все-таки проснется, позвать медсестру, либо зайти в медпункт, мимо которого они прошли по коридору, либо нажать кнопку вызова, встроенную в больничную койку Нила. Это было как-то нереально, и, как ни странно, отнюдь не синяки и повязки заставили Аарона неловко зависнуть у двери, когда Кейтлин поспешила вперед, чтобы занять один из стульев у кровати. Аарон видел Нила в марте прошлого года, когда тот пришел в номер отеля в Балтиморе. Он видел незажившие раны на его лице и руках, когда он повернулся после того, как Эндрю планомерно разворачивал его. Он видел этот ужас, и от этого ему было чертовски плохо. Но это было по-другому. В каком-то смысле это было хуже. Там, в Балтиморе, Нил был порезан на чертовы ленточки. Он выглядел так, словно кто-то буквально пытался разорвать его на части. Ожоги, порезы, это было… чертовски ужасно. Но сейчас Нил выглядел безжизненным. Его лицо было покрыто синяками, отчего шрамы на лице словно светились, а кожа, не покрытая шрамами или синяками, казалась тошнотворной и бледной — бледность, которой Нил просто не мог добиться естественным путем. Да, раны были менее аляповатыми, но они также были… такими чертовски реальными и до ужаса знакомыми. Он помнил, как смотрелся в зеркало после неудачного дня. Он вспомнил, как копался в аптечке. Его рука обхватила узкую оранжевую бутылочку, большой палец открыл крышку. Он помнил, как смотрел через коридор на лицо, похожее на его, с синяками, предназначенными для него. Он помнил злые глаза. Он помнил, как страх и надежда смешивались в его желудке, болезненно кривясь, потому что они просто не могли смешаться. Он вспомнил сирены, прорезающие гром. Аарон моргнул, тряхнул головой и отогнал эти мысли, заставив себя шагнуть в комнату и закрыть за собой дверь. Подойдя ближе к кровати, он отметил, что помимо того, что Нил выглядел печальным, мертвым, избитым и сломленным, он выглядел… таким чертовски маленьким. Не то чтобы Нил был гигантом или кем-то в этом роде. Парень был тощим крысенышем, более узким, чем он и его брат, хотя у них было всего десяток лишних сантиметров. И снова Аарон поразился тому, как сильно он похож на ребенка, из которого безжалостно выбили все дерьмо. Даже когда они вернулись из Нью-Йорка в прошлом году и тренер нашел его избитым до полусмерти, в нем не было этой… уязвимости. Но с другой стороны, Аарон не думал, что когда-либо видел Нила спящим за все это время. Теперь, когда Аарон подумал об этом, ему показалось, что он вообще никогда не видел Нила спящим. Ему казалось, что он вторгся. Это была та сторона Нила, которую он не должен был видеть. Это было то, о существовании чего он не должен был даже знать. Нил был придурком, несокрушимым при всем том, что он постоянно притягивал к себе собственное разрушение, а это… это было слишком реально, и ему это не нравилось. Аарон потратил столько энергии на то, чтобы активно не любить Нила и возмущаться его существованием, что даже теперь, когда они были в лучших отношениях, это… все это… это просто казалось неправильным. — Аарон? Он подскочил на голос Кейтлин, переведя взгляд на нее. Аарон понял, что застыл возле кровати, просто уставившись на Нила. Кейтлин обеспокоенно смотрела на него, глаза были уставшими, а рот был напряжен от беспокойства и утомления. Аарон подошел к ней, положил обе руки ей на плечи и нежно помассировал, наклонившись, чтобы поцеловать ее в макушку. — Прости. Это просто… странно. Видеть его таким. Кейтлин издала тихий стон и прильнула к его рукам, и даже в таком мрачном настроении он был вынужден улыбнуться. Она откинула голову назад и посмотрела на него, ее губы растянулись в понимающей улыбке. — Я знаю, что ты имеешь в виду, — согласилась Кейтлин, кивнув. — Но с ним все будет в порядке. Она издала небольшой вздох и оглянулась на мальчика с синяками, лежащего на больничной койке. — Ты написал Эндрю? Ты должен предупредить его, знаешь? Что он выглядит… грубовато. — Мне нужно еще написать ему, чтобы он знал, что его выписали из операционной. Я предупрежу его лично, когда буду встречать из аэропорта. Аарон покачал головой, думая о том, как он был бы взволнован, если бы знал, что Кейтлин лежит на больничной койке. Эндрю не нужно было тратить лишнее время на детали, с которыми он ничего не мог поделать. Кейтлин кивнула, и Аарон отправил сообщение Эндрю, чтобы тот знал, что Нил вышел из операционной и идет на поправку, что они с Кейтлин остаются с ним и что остальные Лисы вернулись в кампус на ночь. Затем, поскольку до встречи с Эндрю в аэропорту оставалось еще немного времени, он сел в другое кресло и притянул Кейтлин к себе на колени, желая просто обнять ее на некоторое время.

—

Аарон совсем забыл о Кевине, пока не приехал в аэропорт и не обнаружил, что тот с тревогой ждет Эндрю у стойки прибытия. Но, в общем, он был там. И предсказуемо, первое, что вырвалось из его чертова рта, когда он сел в машину, было: — Насколько все плохо? Сможет ли он играть? Не обращая на него внимания, Эндрю сосредоточился на своем брате. Эндрю был единственным человеком, которого Аарон когда-либо встречал, который мог быть невероятно напряженным и ужасающе пустым одновременно. Хотя за те два с половиной года, что он принимал лекарство, число таких случаев значительно сократилось, с момента его возвращения было ясно, что он не утратил своей способности. Именно сейчас Эндрю был ярким примером того, каким он может быть. Это был разительный контраст с тем запаниковавшим человеком на телефоне, когда Аарон впервые позвонил ему, но в отличие от того, что он мог бы сделать год назад, сейчас Аарон прекрасно понимал, что если он не видит беспокойства, страха и чувств, это не значит, что их нет. — Аарон, давай. Это важно, — настаивал Кевин с заднего сиденья. Аарон лишь бросил на него быстрый взгляд в зеркало заднего вида, затем включил передачу и начал их поездку обратно в больницу. Он ничего не говорил, пока они не выехали на шоссе, тщательно приводя мысли в порядок. — Врач сказал, что из-за переломов костей ему придется восстанавливаться не менее шести-восьми недель. В остальном, нет причин, по которым он не сможет нормально играть в конце сезона. Аарон бросил короткий взгляд на Эндрю, затем сосредоточился на дороге. — Однако он выглядел грубовато. Так что будьте готовы к этому. Эндрю ничего не сказал. Кевин издал тревожный звук сзади, но не по поводу предупреждения Аарона. — От шести до восьми недель? Нил пропустит первые несколько игр сезона. Он будет невероятно отставать. Он… — Кевин. Голос Эндрю был твердым, но тихим. Достаточно громко, чтобы прервать нападающего. Аарон ожидал, что сидящий на заднем сиденье засранец будет спорить или просто игнорировать Эндрю, поэтому он был достаточно удивлен, чтобы взглянуть в зеркало заднего вида, когда Кевин на мгновение замолчал, а затем продолжил, как будто тихий выговор Эндрю щелкнул по каким-то переключателям, сказав: — Мы с ним справимся. Это было причудливо благожелательно и выглядело так неожиданно, что Аарон перевел взгляд с отражения Кевина на брата и обратно. У него возникло искушение спросить, что, блядь, происходит, но он решил, что будет лучше, если он просто оставит все как есть. Возможно, Эндрю уже поговорил с ним. В конце концов, у него было достаточно времени, чтобы сделать это. Остаток дороги прошел в полном молчании. У Аарона сильно болела голова от интенсивности вечера в сочетании с отсутствием сна, поэтому он даже не потрудился включить музыку, а двоих других, казалось, это не волновало. Только они въехали на парковку у больницы, как его телефон зажужжал от сообщения. Он проверил его, как только они вышли из машины и направились к дверям, замедлил шаг, чтобы быстро ответить. — Это от Кейтлин, — сказал Аарон, когда Эндрю взглянул на него. Он не мог не заметить, как все спокойное внимание его близнеца переместилось прямо на телефон в его руке, как только он произнес эти слова. Аарон почувствовал это как физическую тяжесть, как наковальню, вдавившуюся в его ладонь. — Нил проснулся. — Где? Если не считать его двусложного выговора Кевину в машине, это был первый раз, когда его брат заговорил с тех пор, как он встретил его в аэропорту. Аарон кивнул в сторону больницы. — Пойдемте, я отведу вас. Он провел их обоих через двери и к лифтам. Когда они поднялись на третий этаж, он поблагодарил себя за то, что по дороге в аэропорт обратил внимание на указатели на каждом углу и смог провести их туда, не заблудившись. Они добрались до комнаты, Аарон открыл дверь, но остался в коридоре, отступив в сторону, чтобы Эндрю мог пройти мимо него. В комнате Нил слегка приподнялся на кровати, его руки слабо двигались, когда он «разговаривал» с Кейтлин. Даже теперь, когда он очнулся, он выглядел чуть менее мертвым, по крайней мере, пока не оглянулся и не увидел Эндрю. Его глаза расширились, жизнь вернулась на его лицо, а затем он слабо улыбнулся, так легко и расслаблено, несмотря на боль, которую это, должно быть, причинило. Облегчение, любовь — Аарон знал, свидетелем чего он был, даже если Эндрю упрямо отказывался это признать. Кейтлин пробормотала что-то Эндрю, чего Аарон не мог расслышать, но он увидел, как его брат кивнул, затем занял место Кейтлин рядом с кроватью, когда она поднялась и двинулась к Аарону в дверной проем. Ее руки обхватили его, и он потакал им обоим, крепко обнимая ее. Когда они отстранились, его взгляд снова зацепился за брата, и Аарон застыл на месте, даже затаил дыхание, словно любое небольшое движение воздуха могло нарушить момент, в который он случайно заглянул. Эндрю присел на край кровати и держал лицо Нила в своих руках, словно тот был чем-то драгоценным и ужасно, ужасно хрупким. Его большие пальцы проводили по синякам, а глаза сканировали каждое повреждение, которое он мог увидеть. Никто из них не разговаривал, но Аарон и не ожидал этого. Тем не менее, казалось, что они как-то общаются. Аарон подумал… это было почти, почти, как будто он мог слышать, что они говорят, в тяжести заботы, висящей в воздухе вокруг них, что-то настолько сильное, что заполняло всю комнату. "Я испугался", — казалось, говорил Эндрю своими ищущими глазами и легкими прикосновениями. - "Я боялся, что потерял тебя". "Я здесь", — казалось, что Нил успокаивает его, об этом говорило то, как он наклонился ближе, выражение его лица и легкое прикосновение его пальцев к тыльной стороне руки Эндрю. Аарон наблюдал, как Эндрю сделал медленный, глубокий вдох, как будто он снова задышал впервые с тех пор, как ему позвонили много-много часов назад. Аарон смотрел, как Нил проводит одной рукой по волосам брата. Он наблюдал, как вместо того, чтобы вздрогнуть, его брат со вздохом растворился в прикосновении, прижав их лбами друг к другу, а затем позволил Нилу притянуть его ближе, так что лицо Эндрю оказалось спрятанным на шее потрепанного мальчика. Он наблюдал, как Нил прижимает брата к себе, наблюдал, как Эндрю воспринимает это как утешение. Когда Эндрю сделал еще один глубокий вдох и отстранился, снова прижавшись к лицу Нила, Аарон почувствовал очень странное, настороженное и неловкое облегчение при виде короткого, целомудренного поцелуя, который разделили эти двое. Именно это неожиданное чувство, а не более привычная вспышка неловкого дискомфорта или отвращения, заставило Аарона отвести взгляд. В итоге он посмотрел на Кейтлин, чтобы увидеть, что она тоже наблюдала за происходящим, и тоже отвернулась в тот же момент. Их глаза встретились, Кейтлин улыбнулась ему, и вот оно — то тепло, то сияние в его груди, когда ее имя пелось в каждой частице света. Он почувствовал, что смягчается, и слегка наклонился, чтобы поцеловать ее, прежде чем они одновременно повернулись и выскользнули из комнаты, тихо закрыв за собой дверь. — С ними все будет хорошо, — тихо сказала Кейтлин, как будто энергия комнаты последовала за ними в коридор, и она не хотела ее нарушать. Аарон кивнул в знак согласия, прежде чем сделать это, и понял, что в этом кроется причина странного, неловкого облегчения. Все это было чертовски пугающе, по многим причинам — но все будет хорошо. Ну, в основном. Он вздохнул и скорчил гримасу, переведя взгляд с Кевина, неловко застывшего на другом конце коридора, на Кейтлин. — Что? — спросила она с легким смешком над его выражением лица. — Ничего. Просто. Черт, Джостен будет моим гребаным зятем, не так ли? Кейтлин снова засмеялась, звук был более ярким и свободным. — Детка, если ты только сейчас это понял, нам нужно поработать над твоими навыками наблюдения. Аарон ткнул ее в бок, ласково глядя на нее, пока она продолжала хихикать над ним. — Давайте, — сказал он, окинув Кевина взглядом и кивнув головой, — давайте убираться отсюда. Мы захватим сумку Эндрю и занесем ее в комнату, но потом я, блять, пойду спать. Ни у кого не было никаких аргументов на это.