первое правило книжного клуба - никому ни слова о книжном клубе!

      Bitte... Bitte... Bitte... Блять, да где это слово... — Слава рылся в словаре, внимательно спускаясь пальцем по незнакомым немецким словам с переводом. — О, это "пожалуйста" по-немецки. Замечательно, новой информации пока ноль.       Слава сидел на металлическом стуле, но на этот раз в коридоре. Его с самого утра "обрадовали" новостью, что пока посещать палату Дани запрещено. Состояние ухудшилось. Слава почему-то был уверен в том, что разгадка есть в диалоге ассистентки и главврача. Потому и торопился всë перевести. Его старый мобильник и до этого работал с перебоями, но поездку, казалось, техника не переживëт. Вариант с быстрым переводом через интернет отпал сразу. Он купил словарь.       Рядом с его хостелом стоял небольшой книжный магазин. Слава думал, что найдëт там максимум пару книжек в старом переплëте, но, благо, ошибся. Несколько книжных стендов с новейшими книгами, от которых пахло типографской краской на хрустящих страницах, привлекли его внимание. Помимо книг Карелин обнаружил несколько желтушных газет. Куда же без них! Славино сердце каждый раз вздрагивало, когда он видел на разворотах фотографии аварии или даже самого пострадавшего Кашина, которого вытаскивают из скорой помощи на носилках. Столько крови... Даня явно врал, когда говорил, что отделался лишь одним сотрясением.       Эта новость набирала обороты не только в Германии, но вообще по всему миру. Как бы Карелин не сочувствовал Кашину, другие люди такой эмоции не испытывали. Они сосредоточились на идее, что Даня наркодилер. Остановились на этой мысли, не желая идти в заключениях дальше. Навесили ярлык, по-простому. Кашин не такой, уж точно. Полгода назад Карелин бы удивился своему укрывательству, но теперь когда он знает напарника так хорошо...       Найдя на самой высокой полке словарь, радости репортëра не было предела. Впервые женщина на кассе видела настолько счастливого обладателя словарика... Оплатив покупку, он вышел на улицу. Погода не баловала, но и не была ужасной. Восемь градусов, почти как в Питере.       Уже в хостеле он продолжил свою кропотливую работу. При том, он сначала на слух писал слова, зная лишь алфавит и не имея ни малейшего понятия о правилах произношения. Перевод выходил корявый, но Славе нужно было хоть что-то. Он не мог показать аудио кому-то из новых знакомых в хостеле. Вдруг, информация настолько секретная, что ей можно угрожать...       К сожалению, Карелин также не знал конструкции построения предложений, что также усложняло задачу. Но суть он мог уловить. Она вся укладывалась во фразе: “Его отравили. Это преступление на моей совести.“ С такими уликами можно смело идти в суд. Это сходило на врачебную халатность. Но языковой барьер мешает узнать текст полностью. Такое пока нельзя рассказывать даже коллегам. ****       Евстигнеева не было дома несколько дней. Ваня начал волноваться. Вроде, они всë обсудили. Может, так думал только Светло, а Евстигнеев в это время страдал? Времени расслабиться на работе особо не было. Но и радовало, что жертв не было. Первый раз за несколько месяцев можно выпустить репортаж, который не заставит ужаснуться или даже горько зарыдать. У их расследования был шанс стать успешным... Ещё бы маленькую зацепочку, которая бы им помогла... Цепочку так и не нашли. Слава рвёт и мечет, а Ваня понятия не имеет что делать... Возможно, что взял кто-то из охраны? Но зачем им ржавая цепочка, которой красная цена, как выяснилась, рублей семьсот.       Женя выглядела немного устало, но держалась в офисе хорошо. О пропаже цепочки она не знала. Ваня решил поберечь эту трагичную информацию, чтобы подать её в нужный момент. К сожалению, последние несколько дней такого момента просто не было.       На ней сегодня был чёрный брючный костюм и к нему были подобраны такого же цвета туфли на шпильке. Муродшоева подошла к Ване и спешила ему что-то сказать.       — Вань, я сейчас уеду по офисным делам, а ты, если что произойдëт мне позвонишь, и я тут же приеду. Годится? — Девушка буквально святилась от счастья, что в последнее время было по-особенному странно.       — Жень?       — Что такое? Не можешь меня подстраховать?       — Ты на свиданку что-ли собралась? Ты бы поаккуратнее, а то всякое...       — Буду отвечать на твои вопросы, когда ты ответишь, что происходит между тобой и начальником соседнего офиса, — съязвила Женя.       Светло вообще не был смущён. Он полностью уверенный в своих словах, глядя в глаза временной начальнице ответил:       — Мы друзья. Лучшие друзья.       Девушка постаралась сдержать улыбку.       — Ну, раз вы друзья, тогда и я всего лишь еду на рабочую встречу! — сказала она и подмигнув вышла из здания.       Сплошные загадки мешались концентрироваться на чëм-то конкретном. Как там Слава вообще держится?? ****       Карелин выбирал в какой бар ему сходить. На улице, где он стоял таких заведений было несколько и все они перетягивали на себя внимания с помощью ярких вывесок. Остановил своë внимание на названии “Gebürtiger Münchner“, понадеялся что должно быть что-то приличное.       Как только он зашëл, прозвенели колокольчики над дверью. Не думал Слава, что такое звуковое оповещение осталось не только в каких-то забегаловках и маленьких магазинчиках, но и в свойских барах.       Места в зале были заняты, поэтому Слава присел рядом у барной стойки. Из вещей он таскал с собой лишь словарик. Как будто он мог помочь ему в очень резкой ситуации... А немцы люди пунктуальные, своë время терять зря не любят и всё делают чётко. Никто копошений Карелина в книжке не оценит.       Положив словарик рядом с собой Слава призадумался. Как на немецком сказать о том, что он хочет заказать. Транслировал данную мысль вслух:       — Блядь, а как это балакать на немецком-то... Ладно, попробуем на английском... Bartender, please prepare a beautiful drink to your taste. — сказал он с такой искрой в глазах, надеясь, что бармен его поймëт.       Несколько минут Слава завороженно смотрел как бармен мастерски жонглировал бутылкой с бакарди и тёмным крепким пивом. После пристального наблюдения за напитком, фокус Карелина сместился на самого работника.       Внешне он выглядел очень привлекательно. Круглое лицо с отточенными скулами, голубые глаза, очень короткая, но аккуратная стрижка. Татуировки на руках и возможно даже на туловище. Так уже додумывало Славино воображение.       Бармен улыбнулся когда, поймал увлечённый взгляд Славы. Подвинул коктейль и сказал:       — За счëт заведения, — лицо Славы вытянулось и бармен по-доброму усмехнулся, — прошу отведать коктейль "Охотник за головами".       — Охуеть... Ты тоже русский что-ли? По внешности и не скажешь. Я думал, ты застрял где-то между Израилем и... Пожалуй всë, даже не знаю к какой ещё нации мог бы тебя отнести...       — Все так говорят. Меня Влад зовут.       — Слава.       Щедро отпив напиток, Слава немного поморщился. Случилось это не из-за вкуса, а именно из-за крепости.       — Честно скажу, когда я единственный раз в жизни попробовал шмаль меня так не мазало...       — Такая моя работа. Чтобы посетителю было хорошо. Ты вот где работаешь?       Слава в голове начал перебирать все возможные варианты профессий. Главное лишь бы не свою.       — Я юрист. — облегченно выдохнул он, когда увидел доверительную реакцию на его слова.       — Вау, как тесен мир. Я тоже учился на юриста в Харькове, но как-то не пошло... Ты в какой сфере работаешь?       — Процессуальное право. — неуверенно сказал Слава. Уж лучше так, чем засорять мозги незнакомому парню о своей работе.       — Ясно. Ещё раз повторить?       Слава, который уже был под градусом, согласился. Опять пристально наблюдал за расслабленным лицом, с ноткой самоуверенности, за ловкими движениями рук... Не хотелось из этого бара выходить. Славу, казалось, парализовало, и он выйдет отсюда лишь в невменяемом состоянии и не факт, что на своих ногах.       — Что-то ты грустный такой. Вздыхаешь по поводу и без. Может тебе сердце разбили?       — А может и разбили... — сказал Слава, явно уверовав в слова Влада.       — Это легко поправить. Держи “Негрони“. Здесь джин и биттер Негрони собственно.       Опустошив второй стакан почти сразу, бармен болезненно съежился.       — Довольно смело, Слава.       Ещё после нескольких шотов разговоры перестали представлять собой что-то информативное. Слава практически лежал на стойке и посматривал в сторону Влада.       Чтобы закончить вечер на положительной ноте, Слава отдал пару купюр работнику, тот накрыл деньги рукой и вернул обратно Славе. Но проигранный бой - это не проигранная война, так что Слава накрыл его ладонь своей. Приготовился к удару или устному замечанию, но такого не последовало. Вместо этого он сказал: — Моя смена кончается через полчаса. Если хочешь чего-то большего, то оставайся. Слава осëкся. Взглянул с азартом. Под действием алкоголя забыл о том, что вообще-то его лучший друг в коме, Ваня проебал ценную вещь, Дена могут посадить, Окси мудак...       Сейчас на это так плевать. Только сильные руки, добавляющие лëд в очередной коктейль клиента волнуют Карелина. Эти двадцать минут как пытка.       Сложно сказать как долго тянется время в ожидании. Но эта тягучесть такая приятная, в ожидании эйфории. Желательно чтоб часть эйфории свершилась побыстрее, потому что с каждой последующей минутой в Славе всë меньше энтузиазма.        Наконец-то пришла напарница Влада, понимающе улыбнулась и принялась за работу. А Влад, взглянул в глаза напротив и спросил:        — Уверен, что завтра не будет стыдно?        — Мне последние несколько месяцев стыдно абсолютно за всë, поверь это меньшее из зол.        — К тебе или ко мне? Слава настолько чётко выстроил флирт, что не хотелось обрывать эту игру ненужной информацией о месте его проживания, а именно хостеле...        — К тебе, но за такси плачу я.        Уже на улице Слава чмокнул в губы и долго напряжённо смотрел в сторону, хотел уже было достать сигареты, но машина уже приехала.        В полной тишине они доехали до квартиры, которая оказалась в пару кварталов от бара. Слава даже увидел как они проезжают его хостел.        Отдав деньги таксисту, оба вышли из машины. Слава конечно шëл чуть дольше по причине опьяненности.        Зайдя в лифт Слава кладëт холодные руки под футболку, оглаживает живот и заставляет Влада покрыться мурашками.        Влад томно вздыхает, целует в губы и закрывает глаза. Слава так не делает, целуется с открытыми, глядит на профиль и лицо его смутно кого-то напоминает... Эту мысль стоит оставить на потом.        Когда лифт доезжает оба неохотно отлипают друг от друга. Бармен пытается открыть квартиру немного дрожащими руками. И, о чудо! Квартира открыта.        Очень громко хлопнув, Слава валит на раскладной диван юношу, снимает его футболку, проводит по местам татуировок. Пылко целует, старается заглушать свои же стоны, считая это чем-то слишком личным.        Чувствует, что парень очень возбуждëн, оглаживает его сосок, целует шею. Влад запускает руки под чужое бельë, проводит рукой по всей длине члена и чувствует победу, когда видит как Карелин больше не может сдерживаться заменяя цепкими прикосновениями, после которых, кажется, синяки останутся, короткие прерывистые вздохи.        Интересно, думал ли о каком-то возбуждении Слава, когда целовался с Даней? Скорее, нет. Это было что-то вроде благодарности.       Вдруг звонит телефон. Это Чудиновский. Слава отвечает, немного отдышавшись.       — Слушаю.       — Слава, ты не занят?       Слава украдкой глянул на Влада и ответил:       — Нет, не занят. Что случилось?       — Я знаю что ты сейчас в Мюнхене. Через десять часов ты мне нужен в Берлине. Меня могут посадить на два года. Всë очень серьëзно. Есть вариант законно избежать наказания. Поезд есть в шесть утра. Деньги за билет потом скину.       — Я понял. Приеду.       Отключил телефон Слава первый.       — Мне нужно ехать, прости. Неловко. Так и знал, что будет стыдно.       — Всë в порядке. Мне понравилось. — парень загадочно улыбнулся и взял стикер и ручку, принялся писать, — Вот мой номер. Пожар, наводнение, похмелье — звони по любому поводу.       Слава надел футболку, черканул свой номер в ответ Владу и ушëл из квартиры. До поезда оставалось примерно четыре часа. Решил скоротать время, позвонив Ване.       — Ваня, я тебя заебываю, но я обороты снижать не собираюсь. Что с цепочкой? — сказал Слава уже с серьëзной интонацией.       — Слава, пощади. Я ищу. Пытаюсь...       — Что Евстигнеев молвит?       — Я не знаю где он... Его несколько дней не было дома.       — Слушай, ну подумай, что он любит... Какие места посещает и вперëд по горячему следу.       — Хорошо. Тут у него коробки не разобранные. Пиздец все в пыли. — в подтверждение этого факта он чихнул.       — Будь здоров, — ответил Слава на другом конце провода.       — Спасибо.       Светло достал какие-то золоченые кубки, школьные грамоты, семейный альбом, кучу тетрадей, книги в потрепанной обложке. Много фотографий выпавших из альбома. Чёрно-белых. Семья, друзья, бывшая жена.       Бархатная шкатулка так и притягивала глаз. Ваня потряс её, чтоб узнать что там лежит. Куча монет из разных стран, пару колец...       — Вань, ты хоть комментируй, а то мне скучно.       — Я... Слав. Даже не знаю. — голос предательски дрожал.       Ключ в двери повернулся на два оборота зашëл Евстигнеев.       — Славян, перезвоню.       Ваня очень быстро сбросил трубку. Вышел в коридор. Увидел измученного Евстигнеева.       — Прости, я был виноват. На этот раз я буду к тебе очень внимателен.       Ваня попытался изобразить улыбку, а по сердцу будто полоснули ножом. Собравшись с силами он подошëл к коробке и достал две вещи. Спрятал их за спину.       — Если бы ты действительно был очень внимателен, то так бы не проебался.       Ваня наконец показал что было в руках. Та самая цепочка и чёрно-белая фотография с пострадавшей девушкой в этом же украшении.