От дождя укрою, спрячу за спиною

      Но прежде, чем она успела что-то сделать Паша резко вырвался, встал и нахмурился и столько в его взгляде было разочарования, сколько в ее обиды и злости. -А вот это ты зря… поводов для госпитализации не вижу, направлю актив в поликлинику по месту жительства, туда и обращайся, или можешь другую бригаду вызвать, а я пошёл, - ловко поднял укладку и направился было на выход, когда позади послышалось отчаянное: -Стой...я жалобу напишу, что приставал, если уйдёшь, - на неё смотрят сейчас совершенно ошарашенные глаза -Диана, ты в своём уме, что ты творишь? -Я-то в своём, а ты, что я такого сделала? Ты мне нравишься, вовсе не собираюсь отбивать тебя у жены, задержись на двадцать минут и все, - вместо слов Паша разворачивается и быстро уходит. Пусть пишет, главное сейчас как-то Оле все объяснить. В подъезде снова звонит телефон. Руки подрагивают от абсурда происходящего, как объяснить потом, как доказать, что не виноват. Он был так рад её снова увидеть, даже не смотря на то, как отвратительно они тогда расстались. Телефон затихает и вновь оживает, заставляя хозяина очнуться от своих мыслей, он уже вышел на улицу и сейчас спешил оказаться в машине, чтобы не дай бог эта сумасшедшая не догнала и не вытворила что-то еще, похоже люди и правда не меняются со временем. Оказавшись в салоне все-таки берет трубку, на той стороне воодушевленный голос: -У меня хорошие новости, я дозвонилась до Арефьева, оказывается он был на каких-то островах, а там не ловит связь, в общем он приезжает на следующей неделе и вроде даже совсем не против развода -...- пока Паша собирался с мыслями, как нормально объяснить возможную жалобу, а объяснить хотелось, чтобы зря не волновалась и не грызла себя, пауза заметно растянулась -Ты не рад? - взволнованно пробормотала, коря себя за нетерпеливость, надо было вживую рассказать. -Я очень рад, прости, но у меня, кажется, плохие новости… -Так, рассказывай, - Паша махнул рукой водителю чтобы он отъехал от дома, из дверей подъезда как раз показалась Диана, провожая машину презрительным взглядом. -Подробности расскажу лично, но если на меня придёт сегодня жалоба, то я этого не делал, - девушка напряглась, что не делал? Избил кого-то? Нахамил или оскорбил? Плохо лечил? -Говорю сразу, чтобы ты не надумала там себе ничего -Я тебя услышала, вечером ждать после смены? -Ну, если после жалобы захочешь меня видеть, то постараюсь вернуться вовремя, и Оля...Я тебя люблю, - Семён все это время улыбался, а тут вообще не сдержался и бросил взгляд на взволнованного коллегу.       Звонок завершился, а брюнетка продолжала сверлить взглядом чёрный экран. Вопросов становилось все больше, оставалось надеяться, что, там хотя бы не уголовка, уж слишком напряжённым был голос, даже толком не отреагировал на известие о разводе.       Но долго ломать голову не пришлось, два часа спустя в ее кабинете уже сидела худощавая брюнетка, пылая, кажется, праведным гневом. Если бы Паша не позвонил и не предупредил скорее всего поверила бы, судя по словам это вполне в его духе, в духе прежнего Рыкова, но не нынешнего, и тут дело не просто в доверии, а в том, как по мере рассказала все более неуверенным был голос девушки, все больше добавлялось подробностей и все сильнее становилась вина мужчины. -Так, давайте подытожим: врач Рыков Павел Дмитриевич, с порога предложил вам переспать с ним, а после отказа продолжил домогательства, вплоть до насильственных действий? – Диана замерла, слова в полной мере отражали ее рассказ, но не слишком ли сильно она приукрасила, будь это правдой впору писать заявление в полицию. -Ну эээ, да…- неуверенно начала она -Тогда вам следует это расписать в своей жалобе, как можно более подробно, чтобы было что предъявить дисциплинарной комиссии, - сейчас единственно верным вариантом казалось именно запугать и запутать, ибо в придуманной за пару часов истории точно должны быть прорехи, плюс уверенности и гнева значительно поубавилось -Дисциплинарной комиссии? -Да, я думаю после такого, Рыков должен быть уволен, я лично подам прошение, люди, а особенно женщины не должны боятся вызывать скорую, а такие, как Рыков дискредитируют нас -Подождите, я же… -Вы пишите, - перед глазами оказался чистый лист бумаги и ручка, Оля встала и пересела напротив, натягивая сочувствующую улыбку, уж что-что, а актриса из нее была что надо, натренировалась изображать невинность перед министерством. -Ну подождите, зачем же так жестоко, - девушка испугалась, глаза забегали от листа к заведующей, будто ища там какой-то поддержки -Жестоко? А какое наказание вы для него хотите? – на лице Арефьевой отразилось недоумение -Ну там, чтобы извинился, например, - ее глаза вдруг загорелись -Скажите ему, что я заберу жалобу, если он извинится -К чему такое снисхождение? – за этим спектаклем становилось все интереснее наблюдать, как хорошо, что Паша позвонил сразу и ей не пришлось тратить время на борьбу с собственной ревностью, на лицо уже начала наползать сочувствующая улыбка, которую девушка тщательно подавляла. -Он сказал, что женат…-вдруг выдала Диана, заставляя Олю удивленно выдохнуть, выходит это были не просто слова, значит бывшая… -И что? Боитесь, что она узнает? -Что-то вроде того, - девушка вновь опустила взгляд на лист бумаги и решительно отодвинула его от себя -Просто скажите, чтобы извинился, - Ярцева поднялась со своего стула вполне удовлетворенная результатом. -Совсем не могу вас понять, - задумчиво протянула Арефьева, разглядывая собеседницу, типаж у них вполне схожий, выходит и вкус Пашин более чем постоянен -Что вы имеете в виду? -По вашим словам, Рыков чистой воды насильник, удивительно, как не взял силой, не взял же? – Диана зависла, раздумывая стоил ли добавлять такие подробности к рассказу и через слишком продолжительную паузу неуверенно мотнула головой -Нет -Даже так зачем вы его выгораживаете? -Я не выгораживаю, я просто… -Хотите шантажировать, - Ольга кивнула, с видом полного понимания -Ну правда, мужик хороший, симпатичный, а в нашем возрасте разве найдешь такого, ну женат, бывает, жена же не стенка правильно? – Девушка отшатнулась, понимая, что ее рассказ был уж слишком путанным и надуманным, надо было ограничиться чем-то простым, но заинтересованный, полный сочувствия взгляд заведующей, будто бы располагал говорить и говорить, и это видимо ее и выдало. -Как вы могли такое подумать? – стараясь придать голосу больше возмущения воскликнула она, но даже тут сфальшивила, а скучающее выражение лица напротив говорило красноречивее всяких слов. -Я бы вам, с такой актерской игрой, посоветовала пойти домой и больше не позориться, что вам там врач сказал, сходить в поликлинику? Так идите, хватит отнимать мое и свое время, имейте совесть, в конце концов, - Арефьева пошла возвращаться на свое место, когда позади послышался всхлип. -Я была так зла на него, что он отверг меня, что он женат и счастлив, а я…у меня же ничего нет. Мы, когда расставались - я кричала, что буду счастлива без него, а что теперь…где я теперь…-девушка вернулась на свой стул и разрыдалась. Чем-то Диана напомнила ей себя прежнюю. Ту Олю, что хваталась за чужого мужчину, прекрасно зная, что принадлежать ей он не будет, такая же отчаянно несчастная. Утешать совсем не хотелось, может, если бы дело не касалось Паши, она бы нашла какие-то слова, но сейчас выпроводить и больше не встречать хотелось больше всего на свете. -Простите, вы правы, мне следует пойти домой, мне очень жаль, до свидания, - дверь хлопнула. Захотелось открыть окно и проветрить этот запах: другой женщины, в чьей жизни стало слишком много отчаяния и потерянности. Брюнетка подошла к окну, открыла, упираясь взглядом в Пашу, он стоял прямо перед ним и смотрел, на нее…Весь такой перепуганный, взволнованный. Позади послышался окрик -Паша, - он вздрогнул, но не обернулся, одними губами повторяя: -Я люблю только тебя, - Оля кивнула, мягко улыбнулась и махнула рукой, приглашая к себе. Мужчина заметно выдохнул и быстрым шагом пошел на подстанцию, так и не посмотрев на ту, что чуть снова не разрушила ему жизнь.