Директорский сын

      — Никто не справится лучше тебя, — говорит он.       — Ты же понимаешь, что на тебе большая ответственность, — продолжает говорить начальник.       — В этом нет ничего сложного, нужно всего лишь сопроводить моего сына в командировку в Токио. Ему даже не нужно ничего говорить или подписывать, просто посветить лицом перед репортёрами и сотрудниками японского филиала, чтобы не расслаблялись, — раздаёт он поручения, которые кажутся ему папкой в разделе "легко и просто", но для Пак Чонсона это нихрена не легко и нихрена не просто.       Потому что сын генерального директора — Ян Чонвон. И только благодаря этому имени всё уже становится сложно и дохуя трудно.       — Всецело на тебя полагаюсь. Билеты уже оформлены. О такой командировке можно только мечтать, почти что отпуск за счёт компании. Смотри, чтобы коллеги от зависти не загрызли, — подмигивает ему напоследок господин Ян и поднимает большой палец вверх, прежде чем выставить подчинённого из своего огромного кабинета и заняться обычными директорскими делами.       Загрызли от зависти, как же.       — Пиздец.       Это первое, что говорит Пак Сонхун, его ближайший друг и коллега по совместительству, услышав неожиданную новость. Чонсон делится с ним на ланче в небольшом кафетерии на первом этаже офисного здания. Перед ним — только стаканчик американо. Сонхун обедает какой-то дрянью и зовёт это дело "салатом", который полезен для здоровья, фигуры и его прекрасного лица.       — Пиздец. Прям вдвоём? — второе, что говорит Пак Сонхун.       Джею остаётся только почесать нос и кивнуть. Выбора-то у него действительно не было, билеты оказались забронированы двумя днями ранее. Спасибо, что не предупредили в день полёта.       — Ты влип, братан, — третье, что говорит Пак Сонхун.       Потому что не заметить странную зацикленность Ян Чонвона на одном из подчинённых его отца было невозможно. Окей, кажется, её не замечал только господин Ян, если быть более точным.       Чонсон пришёл в это огромное рекламное агентство пять лет назад в качестве стажёра, исправно трудился, работал периодически без выходных, перерабатывал, всегда сидел на телефоне, чтобы не пропустить ни одного вопроса или пробела, а потом случилось его знакомство с Ян Чонвоном, и вся жизнь пошла... непонятно куда покатилась. Скажем, если бы Пак Чонсон родился в этой жизни девушкой, его родители были бы счастливы иметь такого зятя как Чонвон. Он молод, красив, богат, сообразителен, с дипломом из Сеульского Национального, приветлив с коллегами, но строг с теми, кто не оправдывает его ожиданий. Вот в это конкретное место и попал Джей абсолютно случайно, стоило им пересечься.       — А ты кто? — спрашивает его незнакомый парень.       Чонсон видит его впервые, ещё и в кабинете директора, и он подозрительно молод для партнёра их компании, чтобы прийти на переговоры. А ещё он подозрительно ведёт себя по-домашнему, смотрит высокомерно, будто бы это помещение (да и вся компания) принадлежит ему. На нём строгие чёрные брюки со стрелками и идеальная белая рубашка с парой расстёгнутых пуговиц, оголяет тонкую шею. Он смотрит самодовольно, не сводит с Чонсона взгляда кошачьих глаз.       — Пак Чонсон из отдела по работе с клиентами, — представляется он и кланяется, хоть и, очевидно, старше.       — Давно работаешь?       — Уже четыре года, — отвечает Чонсон.       — А повышение хочешь?       Чонвон находится в пяти метрах от него, но давит своим присутствием куда ощутимее.       — Что? — переспрашивает Пак.       — Повышение. Я предлагаю тебе сделку, — незнакомец растягивает губы в улыбке, но почему-то выглядит это не так доброжелательно, как хотелось бы.       — Какую сделку? — из любопытства спрашивает Чонсон.       Упускает момент, когда разрез кошачьих глаз от него оказывается всего лишь в полутора метрах. От парня ощутимо чувствуется запах дорогого парфюма, где-то стоимостью в одну треть от всей зарплаты Чонсона за флакончик.       — Я тебе — повышение, ты мне — себя, — говорит.       — Нет.       — Посмотрим.       Кто же мог знать, что тем самым незнакомцем окажется родной и единственный сыночек господина Яна — генерального директора всего рекламного агентства. И этот маленький факт наводит порядок в голове Джея: отсюда и этот взгляд хозяина, дорогущий парфюм и одежда от брендов из последних коллекций. Ну и отношение к жизни соответствующее: всё, что нельзя получить бесплатно, можно купить за деньги.       — И что собираешься делать? — задаёт логичный вопрос Сонхун, расквитавшись со своим салатом из травы бессмертия.       — Собирать вещи, ехать в аэропорт на такси и лететь с ним в Токио. Ты задаёшь такие вопросы, словно у меня есть выбор.       — А мне просто нравится смотреть, как ты страдаешь, — парирует друг. — И вообще выбор есть, правда для тебя он выглядит как "уволиться" или "сдаться". Только ты виноват, что ни один из вариантов тебя не устраивает.       — Действительно, — хмыкает Чонсон, прикидывая, какие вещи нужно будет взять с собой в Японию.       Интересно, а как там с погодой вообще дела обстоят...       — Японский знаешь? — ни тебе здрасьте, ни тебе привет, Пак Чонсон, как добрался, а вот сразу с порога вопрос в лоб.       Кто бы удивился, в принципе. Это же Ян Чонвон. Он даже в аэропорт в четыре часа утра заявился в рубашке, брюках и лёгком бежевом пальто. Не человек, а робот.       — Нет, — специально злит его Чонсон. — Только корейский и язык папуасов.       — И как папуасы скажут: "извините за опоздание, господин Ян"?       — Я не опоздал, это ты приехал раньше нужного, — парирует Пак, поднимая одну бровь.       — Это корейский.       — Да, это корейский.       — Но японский знаешь?       — Иначе зачем я здесь? — резонно подмечает Чонсон, когда они идут к стойкам регистрации на рейс.       — Чтобы радовать глаз, — жмёт плечами Чонвон и легонько улыбается.       У Пак Чонсона рвутся в голове какие-то шаблоны с треском, потому что в этой улыбке нет ни намёка на усмешку, сарказм или что-то ещё. Напротив, она кажется такой лёгкой и нежной, словно он действительно рад компании Джея в командировке.       Вопреки всем страшным картинам, которые Пак Сонхун нафантазировал относительно всей этой затеи, Чонвон не просит понести свой багаж, ведёт себя спокойно и большую часть времени думает о чём-то своём. И Джей вроде как-то даже проникается дружелюбием к такому Чонвону, который не выглядит как очередной зажравшийся директорский сын.       Они проводят время в зоне ожидания для пассажиров бизнес-класса, правда, Чонвон опять-таки погружён в телефон и куда-то внутрь себя. Джей не знает, почему начинает разговор первым, но ему просто хочется. Кажется, это впервые, когда их диалог начинает он сам.       — Ты был в Японии? — простецкий вопрос для непринуждённой беседы.       Чонвон удивлённо отрывается от экрана собственного смартфона.       — Да, конечно. В японском филиале тоже. В основном по работе, а что?       — Да так, интересно стало, — жмёт плечами Чонсон, прежде чем стянуть с себя серую толстовку и остаться только в чёрной футболке.       — Ты хочешь узнать меня получше? — интересуется Ян, усмехаясь. — Не стоит этого делать.       — Почему? — само собой спрашивает Джей, разумеется, снова из чистого любопытства.       — Потому что я могу подумать, что моя симпатия взаимна.       — Оу.       — Не делай вид, что слышишь впервые. Я уже тебе говорил.       — Оу.       — Пак Чонсон, ты такой идиот, — злится почему-то Чонвон, встаёт и уходит, оставляя старшего наедине со своими мыслями.       Странными мыслями и подозрительными ощущениями.       Токио встречает их серым небом, кажется, что в любой момент может начаться дождь, поэтому Чонсон радуется, когда их встречают и везут до офиса на машине. Чонвон продолжает молчать, а Джей не может отвести от него взгляд. Наконец, его глаза цепляются за чужие руки, которые выдают только одно о собственном хозяине.       — Ты нервничаешь? — резонно подмечает Джей, и только тогда ему удаётся привлечь внимание младшего.       — Что ты несёшь? — огрызается Ян, расцепляя свои руки.       — Да ты определённо нервничаешь.       Чонвон только шумно выдыхает на это заявление, запуская руку в волосы, и этот жест тоже выказывает его волнение, не иначе.       — Нервничаю я. И что? — снова переходит в наступление Чонвон, кажется, он в принципе живёт по принципу "или я, или меня". — Я не могу волноваться вообще? Уверенность в бизнесе передаётся с молоком матери, думаешь?       Джей жмёт плечами. Вообще-то он предполагает, что генетика играет не последнюю роль, и предрасположенность к таким вещам действительно важна.       — Наверное, нет, не думаю, — немного подумав, отвечает Пак, — но думаю, что тебе нет смысла волноваться, пока ты со мной.       Это должно было звучать подбадривающе и воодушевляющее, но не так, как прозвучало.       — Без тебя я бы вообще здесь сошёл с ума, — отвечает Чонвон, и ответ точно не должен был быть таким. — В конце концов, я не владею японским.       — Есть переводчики, — парирует старший.       — Они — не ты.       Что-то внутри Джея ломается уже во второй раз за эту командировку и заставляет посмотреть на младшего под другим углом.       Вопреки своему нешуточному волнению Чонвон справляется с бизнес-встречей на пять с плюсом, а японский филиал остаётся в восторге от милого сына их большого босса. Чонсон даже не может удержать себя от того, чтобы потрепать младшего по голове, словно хваля за хорошо проделанную работу. Он не думает о том, как они выглядят со стороны, хотя следовало бы задуматься. Какой же он болван.       — Ваша дружба такая крепкая? Редко встретишь настолько ладящих начальника и подчинённого, — подмечает господин Ямада, провожающий их до холла.       — Где ещё людям знакомиться, как не на работе? — интересуется довольный Чонвон.       И о.       Это лицо Пак Чонсона оказывается бесценным, потому что только что Чонвон сделал что? Правильно расслышал и понял вопрос японца? Ответил ему тоже на японском?       — И как это понимать? — спрашивает на корейском и усмехается Джей, скрещивая руки на груди.       — Отец не обязан знать все мои компетенции, — без паники отвечает Ян, взглядом намекая господину Ямаде, что разговор с ним окончен, и ему лучше уйти. — Я знаю японский не настолько хорошо, как может показаться.       — А мне вот кажется, что ты вообще не нуждался в услугах переводчика.       — Возможно, ты прав, — выдыхает Чонвон, — но это не значит, что я не нуждаюсь в хорошей компании. А теперь забудь об этом инциденте, и пошли есть. Время ужина.       Джей улыбается. Ничего, в эту игру можно играть вдвоём.       Ужин проходит спокойно, но когда они доезжают до отеля, начинается театр одного актёра по имени Джей Пак. Настойчивый стук в дверь заставляет Чонвона встать с кровати, в которой он планировал валяться весь оставшийся вечер, и открыть навязчивому гостю.       — Я не могу оставаться в своём номере. Останусь тут? — скорее утверждает, а не спрашивает Пак, отодвигая младшего и проходя внутрь. Собственно, а для чего вообще спрашивал разрешения?       — Что случилось? — сначала вежливо интересуется Ян, прикрывая дверь.       Он уставший, его волосы в беспорядке после душа, в конце концов, на нём пижама, а не брюки и рубашка, поэтому Чонвон даже думать не хочет о том, как плохо сейчас выглядит в глазах старшего.       — Да в моём номере что-то настойчиво гудит. Может, проводка? — Джей садится на чужую огромную кровать, чувствуя себя как дома. — Мне показалось это небезопасным. А номеров свободных у них нет.       — И лучшим решением оказалась мысль идти спать ко мне?       — Почти, — почти торжественно объявляет Джей, а Чонвон готов поклясться, что в чужих глазах видел только что промелькнувших демонов.       — Почти?       — Идти спать с тобой!       — Иди-ка ты на выход, — шипит Ян, — я сейчас сам позвоню и найду тебе номер. Или проблемы с проводкой исправят. Нахрена ты ко мне припёрся?       Чонвон хватает старшего за руку и пытается утянуть с кровати на выход, но тот, логично, оказывается то ли сильнее, то ли настырнее.       — Ты выпил что ли? — спрашивает Ян, когда ему надоедает эта игра в перетягивание Джей Пака. — Откуда это детское упрямство?!       — Немножко! Для храбрости!       — Да от тебя несёт так, будто до алкоголя ты был трусливым львом из Страны Оз.       — Ты же хотел, чтобы я пришёл.       — Да с хрена ли?!       — Все эти твои намёки не заметил бы только слепой...       Чонвон охает и сам садится на кровать на безопасном расстоянии от старшего.       — Это были не намёки, — начинает объяснять ему Ян, — я говорил прямо. Если бы я тебе намекал, ты бы вообще нихрена не понял.       — Мы друзья? — серьёзно интересуется Джей, прищуриваясь.       Он бы вообще сюда ни за что не пришёл, даже под градусом алкогольного опьянения, но токийский воздух сотворил с ним какие-то чудеса, заставив принять, наконец, абсолютно логичный и весомый вывод — Ян Чонвон ему нравится. Как парень. Только поэтому он ни разу не пытался с ним всю эту подвешенную гейскую ситуацию объяснить нормально: как мужик с мужиком.       — С чего бы нам быть друзьями? — удивляется Чонвон, который уж точно не дружить со старшим планировал.       — Ну, знаешь, два друга в комнате, — играет бровями Джей, — они могут поцеловаться.       Ян подвисает.       — Даже не знаю, что тебе ответить. Да, мы можем или иди ты на хуй, Пак Чонсон.       — Только если познакомишь со своим, — нагло парирует Джей.       — Знаешь, что? — Чонвон уже красный, то ли от возмущения, то ли от смущения. — Я отменяю свои намёки. Я даже представить не мог, что ты так ужасно флиртуешь. Это чересчур.       — Мы будем целоваться или нет?! — недоумевает Джей.       Что ж, никаких проблем с проводкой в номере Чонсона, конечно, обнаружено не было. Чонвон победно вытолкал старшего из номера и с гордо поднятой головой пошёл спать, как и планировал. Может ли считаться, что он из этой игры вышел победителем? Разумеется. Счёт определённо в пользу Ян Чонвона, стоит сказать пару слов благодарности чудесному токийскому воздуху и смене обстановки, которые всё расставили по своим местам.       Факт того, что губы были припухшими от поцелуев, не прекращающихся последний час, грел его душу победителя. Пак Сонхун же гадко хихикал в своём Сеуле над дураком, до которого наконец-то дошло. А Пак Чонсон... праздновал своё неожиданное повышение.