(；￣Д￣)
С начала пары прошло уже пять минут, как в аудиторию заваливается опоздавший Джисон. Он стучится, быстро извиняется за опоздание и чапает на свое место у окна. И все бы ничего — людям свойственно опаздывать. Да, но не на пару к этой ведьме. Миссис Пак терпеть не может опоздания и в общем непунктуальных людей. Минхо помнит, как один раз проспал, вследствие чего пропустил свой автобус и, как угорелый, нёсся по коридору, лишь бы успеть. По итогу, опоздал всего на пару минут, десять раз извинился, прежде чем его впустили, так еще и одарили таким презрительным взглядом, что ему даже не по себе стало. — Ты посмотри, — тыкает он в плечо рядом сидящего Чана. — Он после пар её ублажает или что? — говорит Минхо, когда видит, как Миссис Пак с улыбкой приветствует Джисона. — Лино, прекращай ворчать. Ты как дед старый, ей богу, — шепчет ему в ответ Чан, явно уставший слушать недовольства в сторону новенького. — Ну парень как парень — обычный. Сколько можно уже? — Кто бы говорил, старикашка, — Чан был старше всего на год, так как брал gap year, но у него действительно была стариковская манера общения: весь из себя мудрый, спокойный, вечно со своими жизненными историями, советами и нравоучениями. Но всё это не делало его скучным и неинтересным. Минхо никогда в этом не признается, но он любит его, и он благодарен, что в его жизни есть такой человек. — Ты когда-нибудь вообще видел, чтобы она улыбалась? — говорит, имея в виду профессора. — Видел, — отрезает Чан, отворачиваясь, готовый слушать лекцию. Обозначает, что разговор окончен, и Минхо, уже готовый что-то сказать, затыкается, обижено надувая губы. Раз Чан отказывается его выслушивать, негатив надо выплеснуть по-другому, поэтому он пронзает взглядом спину ненавистного Джисона и пялится до тех пор, пока тот, видимо, почувствовав на себе взгляд, не оборачивается на него, вопросительно выгнув бровь. Джисон смотрит высокомерно, а на его лице больше нет той широкой улыбки, вместо нее красуется ухмылка. Он подмигивает ему и отворачивается обратно, сосредотачиваясь на лекции, а Минхо злится и хмурится сильнее, что на скулах аж выступают желваки.(￢_￢;)
Минхо сидел на широком белом подоконнике во время большого перерыва, когда его друзья ушли перекусить, оставив его одного. Он, вытянув ноги, читал книгу до того момента, пока в его личное пространство нагло не вторглись. — Привет. Ему даже не нужно оборачиваться, чтобы понять, кому принадлежит этот голос. И это не потому, что он прислушивается или подслушивает — он невольно слышит его слишком часто. Всё потому, что у обладателя этого голоса даже манера общения раздражающая — он говорит очень громко, что даже в другом крыле его, наверняка, слышно, при этом активно жестикулируя, размахивая руками, как в жопу ужаленный. Минхо сейчас не настроен на диалог, тем более — с ним. Поэтому он предпочитает игнорировать, надеясь, что до того дойдёт, и он отстанет. Не тут то было. — Эй, я с тобой разговариваю. Минхо закатывает глаза, отрываясь от чтения, наконец переводит взгляд на стоящего рядом Джисона, что улыбается во все тридцать два. — Чего тебе? — вопрошает Минхо, всем видом показывая свое недовольство. — Ну зачем же так грубо? — Минхо хочет ему врезать. — Что читаешь? — Не твое дело, — после этой фразы лицо Джисона мрачнеет, и Минхо уже готовится праздновать победу. — Слушай, я знаю, что явно тебе не нравлюсь, но правда не могу понять, что я сделал не так, — он переминается с ноги на ногу, и Минхо видит, как ему неловко. — Я очень не люблю конфликты, поэтому если тебя что-то беспокоит, скажи мне. — Если ты ещё не понял, скажу, что не хочу с тобой разговаривать, — Минхо повышает голос. — Я знаю таких, как ты. Вы все, поголовно, лицемеры. Просто знай, со мной не прокатит — не трать своё время и иди улыбайся кому-нибудь другому, — он закрывает книгу и, бросая её в сумку, встаёт с подоконника, собираясь уходить. Напоследок бросает: — И, пожалуйста, не подходи ко мне больше. И Джисон слушает его — больше не подходит, хотя всё ещё продолжает мелькать у Минхо перед глазами, сверкая своей улыбкой.(；⌣̀_⌣́)
Последнее, чего ожидал Минхо, так это увидеть Чана и Чанбина, мило разговаривающими с Джисоном около их аудитории, утром понедельника. Ему всё равно с кем общается Джисон, лишь бы к нему не лез и к его друзьям (!!!), желательно, тоже. Вот же мелкий засранец. Джисон, наверное, думает, что если не смог подобраться к Минхо, то лучшим решением будет лезть к его самым близким людям. Умно. То, как Чан широко улыбается, а Чанбин что-то говорит, активно жестикулируя руками, даёт Минхо понять, что он их теряет. Он знает, что не в праве запрещать им что-то и контролировать, с кем они общаются, но это не помешает Минхо хотя бы попытаться вправить им мозги. Когда Минхо подходит к ним здороваться, его лицо уже приобретает свой стандартный при Джисоне хмурый вид. Чан и Чанбин улыбаются Минхо, когда он жмёт им руки. Они как ни в чём не бывало продолжают разговаривать, пытаясь разговорить и Минхо тоже. Минхо не понимает, почему они так себя ведут, они же знают, как плохо Минхо относится к Джисону. — Эй, ну ты чего такой недовольный то опять? — спрашивает Чан, закидывая руку на его плечо, приобнимая. Минхо думает, Чан реально тупой или просто притворяется? — Все же мы счастливы в утро понедельника, — язвит он. Минхо предпочитает поговорить с друзьями о Джисоне без присутствия самого Джисона. Он подождет. — Спокойно, маленькая язва, смотри лучше, что я тебе купил! — Чан тянется к своей сумке, свисающей с плеча и достает оттуда… — Пудинг! — верещит Минхо. Его губы растягиваются в счастливой благодарной улыбке, и он моментально забывает про внешних раздражителей, таких, как Джисон. — Счастлив? — Минхо воодушевленно кивает. — Я вчера за продуктами ходил. Смотрю, а там твой любимый пудинг завезли. Так ещё и, прикинь, по акции. Ну, думаю, надо брать. Чан иногда снабжает Минхо пудингами, когда видит их в магазине — всегда о Минхо вспоминает и покупает, чтобы друга порадовать. Это случается довольно часто, но Минхо всегда радуется как в первый раз. — Спасибо, хён. Минхо забирает у Чана пудинг, уже предвкушая, как будет его смаковать, улыбается, как вдруг замечает на себе взгляд Джисона. Точно, Джисон. Он уже и забыть про него успел. Минхо одаривает его взглядом из разряда «Чё пыришься?». Точно завидует, — думает он и показывает ему язык — Джисон прыскает в кулак. Его не волнует, что о нём подумают, ведь он правда рад, словно ребёнок, получивший желанную игрушку. — Хё-ё-ён, — тянет Чанбин, — а своему любимому Бин-и ты ничего не купил? — Прости, я не заходил в спорт магаз. Да и, думаю, гриф было бы тяжело таскать по универу.(－‸ლ)
Несколькими минутами позже они с Чаном сидят на своём месте в аудитории, и, пока профессор еще не пришел, Минхо решает поинтересоваться: — А какого собственно хрена? — Что? — Чан вопросительно хмурит брови. — Что не так? — Серьёзно? Что не так? — шёпотом говорит он. — Что этот Джисон делал только что с нами? — А, ты об этом. Не думал, что ты так серьёзно это воспримешь. Я сегодня рано приехал, подхожу, значит, к аудитории, смотрю, он стоит. Ну мы и разговорились как-то, пока вас с Бин-и ждали. Не знаю, чего ты на него так взъелся, но он пацан нормальный. Музыку вот пишет. — Да всё равно мне, что он там пишет! Как вы не понимаете? Очевидно же, что он вас использовать хочет. Он, действительно, странный, со всеми ладит, всегда улыбается, видно же — фальшиво, профессора его любят. Хм… Может, у него родители влиятельные? В общем, не важно. Ну не может таких людей существовать, у него же явно скрытые мотивы есть. — Лино, бред-то не неси. Человек он такой — общительный. Я тоже общительный. И что? — Вот увидите, с подвохом он. Я вас предупредил! — Как скажешь, — разочарованно вздыхает он. — Мы его в кафе позвали сегодня. Как раз узнаешь его получше и поймешь, что зря переживаешь. Хёнджин, кстати, тоже подъедет. Просто замечательно. Он его знать не хочет, не говоря уже о том, чтобы знакомиться ближе и идти с ним кофе пить. По телу разливается жгучая обида, он чувствует себя преданным. Как это щекастое недоразумение сумело его друзьям так мозги запудрить? Минхо с Чаном и Чанбином часто после пар захаживали в кафе, что находилось недалеко от университета, поболтать за чашечкой кофе. Когда у Хёнджина было время, он тоже подъезжал. Это было их небольшой традицией. Ценные и неприкосновенные воспоминания. Они с этим Джисоном от силы полчаса поговорили и уже с собой его зовут. А Минхо никто спросить не хочет, не против ли он? — Я пас. Я сегодня родителей навестить обещал, — врёт он. И если Чан что-то и понял, то решил умолчать. — В следующий раз как-нибудь. На этом их разговор обрывается, так как в аудиторию заходит преподаватель и начинает читать свою нудную — по его мнению — лекцию.ヽ(°□°)ノ
Минхо живёт в небольшой съемной квартире со своими котами — Суни, Дуни и Дори. Минхо любит их как родных детей и обращается с ними соответственно: ухаживает, кормит по расписанию, дарит игрушки, оберегает от недоброжелателей (не впускает в квартиру собачников в лице Чана и Хёнджина и всяких сумасшедших, способных затискать его деток до смерти — Чанбина). Друзья дразнят его, называя кошачьим папочкой. С оплатой помогают родители, ведь знают, что в общаге, без своих котов, Минхо не протянет. Минхо неловко принимать деньги — не то чтобы у него есть выбор, но он мотивирует себя тем, что выучится, найдет хорошую работу со стабильным доходом и отплатит родителям в двойном объёме. Сейчас он лежит и киснет на кровати, думая, что его друзья сейчас, наверное, веселятся, хорошо проводя время, пока он дома отсиживается и завидует. Он осознаёт свою ошибку только сейчас, понимая, что Джисон, скорее всего, прямо в этот момент воду мутит. Держи друзей близко, а врагов ещё ближе. Вся надежда только на Хёнджина. Может, хоть он поймет, что Джисон подозрительный. Минхо, честно сомневается — Хёнджин никогда не был избирательным. Сраный Джисон, — думает он. — Надо отвлечься. Он садится за проект, работу над которым он откладывал несколько дней. Хоть что-то полезное сегодня сделает. Когда он заканчивает, довольный проделанной работой и своей продуктивностью, на часах уже пол одиннадцатого. Минхо встает из-за стола, потягивается, разминая затёкшие конечности, и тянется к телефону. В их групповом чате с лаконичным названием «Wolf Gang» как-то слишком много сообщений. Что он пропустил? Когда он заходит в чат, его сердце буквально чуть ли не выпрыгивает из груди от того, что он видит.*Пользователь Hyunjin добавил J.0ne в группу*
Не нужно быть гением, чтобы догадаться, кто же такой этот J.0ne. Джисону теперь открыт доступ к чату, что значит, что он имеет доступ ко всей переписке. А это значит, что он может прочитать всё нытьё Минхо и увидеть все его постыдные фотографии, хранившиеся в глубинах чата. Катастрофа. Он читает переписку после добавления Джисона в чат. Ничего такого. Ничем не отличается от их обычного диалога, за исключением только наличия Джисона. Они переписываются ни о чём, шутят, дразнят друг друга, обсуждают сегодняшнюю прогулку. Не интересно. Hyunjin ща галерею чистил смотрите чё нашел *видео* авхазхваваххв SPEARB ангел^..^ Минхо открывает видео и с ужасом понимает, что на нём он сам. Ещё с большим ужасом он осознает, что это за видео. Хёнджину не жить. Видео с их крайней попойки в квартире Чанбина. Обычно они всегда собираются именно у него дома, потому что у Минхо коты, а Чан с Хёнджином слишком далеко живут. Так вот, на видео — Минхо, во всём своём пьяном великолепии, танцует довольно… — Он бы сказал — откровенно, под Jack You Up. И всё бы ничего. Минхо, в принципе, всё равно, что друзья смотрят это видео. Ему стыдиться нечего — танцует он хорошо, профессионально, даже в пьяном угаре, не зря же он полжизни танцами занимается. Но Джисон не должен был этого видеть, а Хёнджин не должен был обеспечивать его компроматами. Так не пойдет.Lee know
? %0#/0"%///; 0№##"%:.
удаляй.
SPEARB Джинни, он пишет с точками он очень золLee know
я вас всех сейчас салфетками накормлю.
J.0ne хаха Он звонит Чану. — Алло? — Чан, почему Джисона добавили в общий чат? — спрашивает он интересующий его вопрос. — Хёнджин очень с ним сдружился и предложил добавить, — отвечает Чан. — Было бы, как минимум, невежливо отказывать ему при Джисоне, тем более, что никто из нас не был против. — А меня никто спросить не хочет? — уже начинает возмущаться. — Ну во-первых, насколько я знаю, Хёнджин не в курсе твоей неприязни к Джисону. Я бы, конечно, не стал добавлять его, зная, что ты против, но как я уже сказал, он парень хороший. Думаю, если бы ты отбросил свои предрассудки, вы бы поладили. — Если бы, да кабы, да во рту росли грибы, — язвит Минхо. — Не начинай, — устало вздыхает Чан. — Я не хочу слушать необоснованный хэйт в сторону человека, который этого не заслуживает. — Но… — Я кладу трубку, мне ещё проект делать. Ну и лох, — думает Минхо. Сам то уже всё сделал, и ему не придётся всю ночь пыхтеть. Он, всё ещё немного злой, но довольный собой отправляется спать. Завтра он поговорит с Джисоном.(╯°益°)╯彡┻━┻
На следующий день на большом перерыве Минхо вылавливает идущего в кафетерий Джисона. Говорит, что нужно поговорить, хватает ничего не понимающего Джисона за плечо и тащит его в самое укромное, из всех, что ему известны, место в этом здании — под лестницу на первом этаже. — Что умного скажешь на этот раз? — вопрошает Джисон, когда они, наконец, добираются до места назначения. — Слушай меня сюда, сопляк, — он злобно смотрит на него своим кошачьим прищуром, словно молнии метает. — Ты это хорошо, конечно, придумал — к друзьям моим подмазываться. Мне жаль, что я ничего не могу с этим сделать. Не могу им запретить. Но я сделаю всё, что в моих силах, чтобы оградить их от неприятностей. Я потерплю тебя, но только ради них. И если ты посмеешь навредить им, я тебя заживо закопаю. Ты понял меня? — Если ты, блять, думаешь, что можешь разговаривать со мной в таком тоне, то ты глубоко ошибаешься. — он делает шаг на встречу, приближаясь к лицу, видимо, чтобы выглядеть более устрашающе. — Я говорил ранее, что я не люблю конфликты, но это не значит, что я терпила и буду терпеть к себе такое отношение. Не знаю уж, кто раньше тебя так обидел, что ты теперь проецируешь всё на меня. Я честное слово не ебу, что сделал не так. Я пытался подружиться, пытался быть милым. С меня хватит. Как такие замечательные люди, как Чан, Чанбин и Хёнджин, могут общаться с таким быдлом? Минхо просто не узнаёт его, от прежде всегда улыбающегося парня не осталось и следа. Сейчас Джисон выглядит таким грозным. Это что-то новенькое. Волосы растрёпаны, будто он не расчёсывал их последнюю неделю. Его очаровательно уродливые пухлые щёки надулись, кривые губы сердцевидной формы сжались в тонкую линию, а его отвратительно красивые большие глаза смотрели с такой злостью, смешанной с обидой, слишком близко к его лицу. От такой близости до Минхо не сразу дошёл смысл слов младшего, он пару раз рассеянно моргнул, прежде, чем уловить его. Он резко хватает Джисона за воротник его чёрной, идеально выглаженной, рубашки (сегодня он выступал с презентацией и должен был одеться формально), притягивая к себе ещё ближе. Так хотелось помять её в своих руках, чтобы вид этого уродца перестал быть таким очаровывающим, чтобы люди перестали вестись на него. — Как ты, блять, меня назвал? — он четко выговаривал каждое слово прямо в лицо Джисону. Может, ему казалось, но он ощущал сбитое дыхание парня на своем лице. — Базар свой фильтруй, белка. — Да блять, чего ты вцепился то в меня? — возмущался Джисон, смотря ему в глаза. Напряжение в воздухе сгущалось. — Я, в отличие от тебя, не говорю вещей, в которых не могу быть уверен. Я назвал тебя быдлом, потому что ты разговариваешь как быдло. Всё просто. И я не белка, — после небольшой паузы обиженно добавляет он. — Давай так, — Минхо уже порядком надоело с ним говорить. — Я не хочу расстраивать Чана и заставлять его волноваться по пустякам, поэтому, заключаем мнимое перемирие. Только при них. И это не просьба. Помни, я тебя предупредил — обидишь их, и тебе пизда. Всё, бывай, белка. Он отпускает его, похлопывая своей маленькой ладошкой по его груди, и уходит, оставляя шокированного Джисона одного стоять под лестницей, не дожидаясь ответа, ведь ему не важно, что тот скажет. И только тогда, когда он отходит достаточно далеко и убеждается, что никто его не видит, он позволяет себе остановиться и поднести ладонь к губам, прикрывая раскрывшийся в шоке рот. Он что, качается? Ничего себе, у него мышцы конечно. Понятно, почему они с Чанбином сдружились — наверняка тоже в зал ходит.┬─┬ノ(º _ ºノ)
Прошла неделя с их мнимого перемирия, и Минхо должен признать, что Джисон не так уж и плох, по крайней мере, шутки у него реально смешные, но Минхо шутками не купить, он помнит, что за человек этот Джисон. Минхо себе зубы заговорить не позволит. Он наблюдает издалека — каждый раз, когда они куда-то ходят, Минхо сводит контакты с Джисоном к минимуму, если ходят в гости к Чанбину, всегда садится на другом конце комнаты, иногда перебрасывается парочкой фраз, так, для вида. Любит он также цеплять Джисона: Джисон опоздал — Хан Джисон не пунктуальный, Джисон попросил конспект у Чана — Хан Джисон безответственный, на паре записывать надо было, а не болтать, Джисон ошибся — Хан Джисон безграмотный и невнимательный. Ещё он постоянно называет его белкой, зная, что того это безумно раздражает. Минхо не хочет видеть в нём положительные стороны, он только ищет изъяны, для собственного удовлетворения. Он ещё всем покажет, какой Джисон нехороший человек. Он бы подумал, что Джисон вообще нераздражительный, раз игнорирует все упрёки Минхо, но он помнит тот разговор под лестницей. Джисон там показал ему свою настоящую личность. А раз сейчас он никак не реагирует, то это только подтверждает его лицемерность. Пытается казаться ангелом, жертвой, невинной овечкой, что терпит ужасного Минхо. Но Минхо выведет его на чистую воду, продолжит провоцировать. В очередной субботний день, который они решили провести у Чанбина, Минхо сидел на диване, в то время, как остальные сидели на полу и что-то обсуждали. Хёнджин не смог сегодня приехать — у него очередное выступление. Минхо, честно сказать, совсем их не слушал, пытаясь сдерживать поток дерьма, что норовил вылиться из его рта прямо на Джисона. — Так, — говорит Чан на несколько тонов громче, чтобы Минхо точно его услышал. — Мы с Бин-и погнали в магаз за выпивкой. — Чего? Я в прошлый раз с тобой ходил! — начал было протестовать Чанбин. — Сходи с… — он замолк на полуслове, поймав многозначительный взгляд Чана. — А-а-а-а. Точно-точно. Мы в магаз! Мне как раз нужно купить э-э-э продуктов. Дома вообще есть нечего! Серьёзно, они такие чертовски очевидные, что Минхо просто не может не закатить глаза. В последнее время они постоянно пытаются оставить их наедине, будто Минхо за эти жалкие минуты оттает к нему, проникнется светлыми чувствами, и они станут BFF. — Не убейте друг друга, — кричит Чан из прихожей, прежде, чем выйти за дверь. — По крайней мере, не в моей квартире, — добавляет Чанбин следом, и дверь за ними закрывается. По правде, Минхо держался только ради Чана, ведь тот был единственным человеком, к кому Минхо прислушивался и учитывал его мнение, при всём уважении к Чанбину и Хёнджину — им стоит быть посерьёзней. Поэтому он, чтобы не начинать конфликт, полез в боковой карман своих джинсов, доставая телефон. Всегда, когда у тех получалось оставить двоих наедине, они никак не контактировали друг с другом, залипая в телефонах и ожидая возвращения друзей. Но сегодня что-то пошло не так. Джисон поднялся с пола, потянулся, слегка оголяя свой подтянутый живот, и подсел на диван прямо к Минхо. — Ты же в курсе, что нам необязательно общаться, пока их нету? — вопрошает Минхо, оборачиваясь на улыбающегося ему Джисона. Опять эта сраная улыбка в форме сердца, хитрая такая. — Ты меня сегодня вообще никак не подденешь что ли? — подсаживается ближе, сталкивая их бедра, и Минхо невольно замечает, насколько сильно они отличаются: у Джисона такое худое, почти что девчачье, по сравнению с большим мясистым бедром Минхо. — Что? О чем ты? — спрашивает, пытаясь отбросить ненужные мысли. — Почему я должен? — Ну знаешь, ты постоянно высказываешь мне всё, что тебе не нравится. А сегодня ничего не сказал. Вот я и подумал, неужели, я достиг идеала. — говорит он, умещая подбородок на своих раскрытых ладонях, шевеля бровями. В его глазах виднеется игривый блеск. О нет, Минхо не собирается проигрывать. Он обязательно найдёт что-то в Джисоне, к чему можно будет докопаться. Его взгляд скользит по его фигуре, сканируя каждый кусочек тела, останавливается на его оголённых бицепсах. Смотрит дольше, чем нужно. — Мне не нравится твоя майка. — наконец серьёзно говорит он. Джисон оделся сегодня достаточно… откровенно? На нём слишком открытая майка безрукавка, оставляющая мало места для воображения. Выпендрёжник, — думается Минхо. В комнате совсем не жарко, как и на улице, поэтому нет ни одной причины так одеваться. Напялил ещё свою излюбленную шапку бини. Ну и зачем она ему в помещении? Минхо не знает, о чём, чёрт возьми, думает Джисон, выставляя свои огромные мышцы напоказ. Но Минхо кажется, что это выглядит смешно, если сравнивать с его крошечной талией, несоразмерно, иррационально, глупо. — Что? Почему? — Джисон явно забавляется, смеётся над ним, от чего злость внутри начинает закипать. — Слишком открыто, не находишь? — он поворачивается корпусом к Джисону. — Выглядишь, как шлюха. — О, как шлюха, говоришь? — хмыкает он. Минхо хочет размазать его об стенку. — Я вижу твои соски. Это так. Вырез его майки, действительно, слишком большой, что под определенным углом можно было увидеть много чего интересного. — А зачем ты туда смотришь? Может, ты хочешь их потрогать? — Джисон приподнимается, оказываясь непозволительно близко к Минхо, закидывает руки на его плечи и смотрит хитро-хитро. — Если я шлюха, должен ли я, знаешь, ублажить тебя? Взгляд Минхо невольно скользит по его оголённым рукам, поднимаясь всё выше, сталкиваясь взглядом с Джисоном. Помимо злости, Минхо начинает чувствовать что-то ещё, он пока не может это идентифицировать. В этот момент Минхо знакомится с новой его личностью. Взгляд у него хищный, что у Минхо внутренности скручивает, а жар поднимается прямо по шее. Одна из ладоней Джисона перемещается с плеча прямо на щёку, и её тепло пускает ток по всему его телу. — Давай, детка, скажи мне, — его голос стал на октаву ниже, отчего по спине Минхо пробегается табун мурашек. Минхо даже подумать не мог, что этот парень может быть таким. Наконец он отмирает, принимая правила игры. — А что ты можешь мне предложить? Первоклассный отсос? — усмехается он, наклоняясь вперед. — Как вариант, — говорит, прежде, чем впиться в губы Минхо грубым поцелуем. Он немного шокирован, но виду не подаёт. — Мне подходит. Заткнуть твой болтливый рот своим членом, звучит замечательно, — и он поддаётся ему. Их губы сливаются воедино, что заставляет кончики его пальцев покалывать в предвкушении большего. Возбуждение — вот то, что он испытывает. Минхо не понимает, что сейчас происходит и почему это происходит, но его это и не волновало. Ему приятно? Приятно. А что испытывает Джисон, его, в принципе, не волнует. Даже поцелуй похож на борьбу, борьбу за первенство. Пока Минхо присасывается к его верхней губе, тот сильно прокусывает его нижнюю, вырывая изо рта первый немой стон. В отместку, Минхо вплетает пальцы в его волосы и тянет назад, стараясь побольнее, заставляя Джисона зашипеть. Воздух заканчивается, заставляя их отстраниться. — У нас не так много времени, — говорит Минхо в его приоткрытый рот. — Советую тебе поторопиться. Джисон послушно сползает с дивана прямо на пол, становясь на колени, в то время, как Минхо подсаживается к краю, чтобы Джисону было удобно. Тот слегка хлопает его по бедру, как бы говоря приподняться. Он стягивает с него штаны прямо с бельём, смотря, как оттуда выскакивает слегка напряжённый член. — Большой, — шепчет Джисон, смотря прямо на его член. Минхо закатывает глаза. Он знает, что не такой уж он и большой, скорее средний — в меру длинный и толстый. — На меня такая херня не работает. Может, у тебя в запасе есть другие приёмы? — Конечно, не вопрос, папочка, — в этот момент он, наконец, обхватывает член Минхо своей ладонью. — Фу, господи, заткнись. Какой ты мерзкий, — Джисон лишь смеётся, приближаясь лицом к его члену. По телу проходит волна удовольствия, когда Джисон медленно проводит своим языком по всей длине, останавливаясь на головке, чтобы пососать её. Он, словно дегустируя, нерасторопно двигает головой, насаживается ртом, вырывая из горла Минхо глухие стоны, помогает себе рукой, двигая ей у основания члена, в то время как рука Минхо вплетается в его густые тёмные локоны. — Да блять, ты можешь побыстрее? — своей рукой Минхо пытается ускорить Джисона, но тот мгновенно отстраняется. — Малыш, имей терпение и позволь мне работать в своём темпе, — говорит он, заставляя бёдра Минхо дёрнуться от нетерпения. — Не называй меня так! До него доходит лишь спустя пару минут — Джисон издевается, двигаясь слишком медленно. Этот маленький паршивец дразнится, что сподвигает Минхо, уже во второй раз за сегодня, схватить его за волосы и заставить двигаться быстрее. На этот раз Джисон слушается, что заставляет Минхо удовлетворённо промычать. Но недолго музыка играла — Минхо болезненно стонет, когда Джисон задевает его член своими большими зубами. — Ой, прости, я случайно, — извиняется Джисон, ненадолго отвлекаясь от своего увлекательного занятия. Минхо точно знает — тот сделал это специально. Поэтому в отместку он толкается вперёд, врезаясь головкой члена прямо в узкое горло Джисона, из-за чего тот закашливается от неожиданности. — Никаких манер, — возмущается Джисон. — У меня, кстати, нет рвотного рефлекса. Хочешь проверить? — он приглашающе открывает рот, позволяя Минхо продолжить трахать его горло. Когда Минхо смотрит вниз, Джисон выглядит прекрасно — лоб слегка вспотел, из-за чего несколько прядок его спутавшихся волос прилипли к нему, его по детски пухлые щёки порозовели, в глазах скопились непролитые слёзы, а губы, принимающие член Минхо, опухли. Очаровательно. Их заставляет прерваться звук поворота ключа в замочной скважине. Минхо слышит, как дверь открывается и, в панике, отталкивает Джисона от себя. — Мы до-ома, — слышит он крик Чанбина, а затем звуки их копошения в прихожей: звук бутылок в пакете, вероятно, с соджу и шуршание их уличной одежды. Он подскакивает, в панике убирая член обратно в штаны, и несётся в комнату Чанбина за пледом, чтобы прикрыть свой очевидный стояк. Минхо стаскивает с кровати смешной розовый плед с поросятами и как можно тише возвращается в гостиную, где на диване сидит спокойный Джисон. Минхо подавляет желание врезать ему и садится рядом, укрывая их обоих и оплакивая свой упущенный оргазм, как раз в тот момент, когда Чан с Чанбином заходят в комнату и ставят пакет с алкоголем подле кофейного столика. — Чем занимаетесь? — интересуется Чан, явно удивлённый тому, что младшие сидят вместе. Чанбин в то время выгружает бутылки на стол, а после уходит на кухню выгружать уже продукты. Об этом он не подумал. У него нет ни одного оправдания. По правде, он и сам не знает, чем они тут занимались. И почему это он должен объясняться, если Джисон его соблазнил? Пусть сам отвечает за свои поступки! Однако тот молчит, даже когда Минхо кидает на него беглый взгляд, просящий о помощи. Минхо понимает, что молчание слишком затянулось, а Чан всё ещё ожидает ответа на свой вопрос, приходится взять всё в свои руки, хотя он в душе не ебёт, что сказать Чану, чтобы это не показалось странным. — Мы… э-э-э мы просто… О-ох — он прерывается от неожиданности, когда чувствует, как рука Джисона касается его бедра под пледом. Блять. — Ты в порядке? — обеспокоено спрашивает Чан. — О-ох, — хрипит он, когда ладонь Джисона проходится прямо по его промежности, поглаживая. — Нога затекла, — он показательно шевелит ей под пледом, прилагая все усилия, пока рука Джисона пробирается ему в штаны. — Ладно, — сдаётся Чан, видимо, понимая, что нормального ответа он не получит и решает отстать. — Мы с Бин-и на кухне, подготовим закуски. Если что, зовите. Как только он скрывается за стеной, Минхо хватает руку Джисона, готовый убить его прямо на месте. Решил поиздеваться, заставив стонать перед друзьями? Минхо ещё ему отомстит. Обязательно. А пока… Ему нужно избавиться от вставшего вопроса. — В ванну! — приказным тоном говорит он, таща Джисона за собой. Тот даже не сопротивляется, довольный собой. — Быстро, засранец. Благо ванна находится на другом конце квартиры, так что то, с каким грохотом Минхо впечатал Джисона в закрытую дверь с внутренней стороны, грязно припадая губами к его губам, вряд ли было слышно на кухне. Ну, Минхо на это надеется. Хотя, если бы и было, парни бы, наверняка, подумали, что они дерутся. Грязно, зубы бьются друг о друга, заставляя шипеть, а слюна стекает с подбородка, но их это не волнует. Джисон быстро берёт инициативу на себя, с разворота впечатывая Минхо поясницей в раковину. Не разрывая поцелуй, тянется к его штанам, пытаясь стянуть их одной рукой. Минхо любезно ему помогает, но только потому, что это в его интересах. Рука Джисона начинает надрачивать член, пока сам он губами спускается ниже, языком мажет по линии челюсти, прежде чем вцепиться зубами в его нежную шею. Минхо стонет, зажимая рот своей ладонью, и проклинает Джисона, ведь в месте укуса, наверняка, останется след. След Джисона. Джисону не требуется много времени, чтобы вернуть члену Минхо полную твёрдость, а совсем скоро заставить его кончить в свою руку, а Минхо требуется около минуты, чтобы прийти в себя после оргазма. — Я пойду первым, — говорит Минхо, надевая штаны. — Ты выходи через пару минут. — Слушаюсь босс, — и тут Минхо понимает, почему тот молчал. Голос у него хриплый и посаженный, и Минхо очень рад, что стал причиной этого. — И, эй, обязательно оставьте свой отзыв. Ваше мнение поможет другим потенциальным покупателям определиться с выбором. Минхо только закатывает глаза, выходя наружу. В гостиной уже сидят Чан и Чанбин, пьют, не дождавшись их. У Чанбина пульт в руке — он выбирает что бы им посмотреть. Как только они слышат шаги позади, оборачиваются, внимательно разглядывая его. — Ты чего такой красный? — беспокоится Чан. — Давление. — А где Джисон? — спрашивает Чанбин. — Я ебу что ли, где ваш Джисон? — ворчит он, садясь на диван к ребятам. — Чего пристали? Джисон вскоре возвращается, плюхаясь по правое плечо от Минхо. Они смотрят фильм, пьют, смеются, шутят. Чанбин жалуется на тупость главного героя и выражает своё нежелание смотреть дальше. Всё в порядке. Остаток дня проходит без происшествий.(x(x_(x_x(O_o)x_x)_x)x)
С того дня ничего особо не изменилось: Минхо продолжал ненавидеть Джисона, продолжал время от времени агрессивно прожигать его взглядом, плохо переносил его присутствие на их тусовках, обедах и походах в кафе, его бесил его раздражающе громкий голос… Тому, что произошло у Чанбина, он нашел хорошее объяснение — Минхо просто использовал Джисона в своих интересах. Пусть это и звучит жестоко, но Минхо человек не плохой. Он успокаивает себя тем, что Джисон не был против, более того, он, вероятно, тоже использовал Минхо, и эта мысль заставляла кровь в его венах закипать от злости. Как и то, что Джисон снова опоздал и снова остался безнаказанным. Минхо раздражают непунктуальные люди. Типа, вам что, серьёзно тяжело следить за временем и приходить вовремя? Если ты знаешь, что опаздываешь, просто, блять, вставай раньше! Когда человек понимает, что за свои проступки он останется безнаказанным, он будет пользоваться этим и совсем потеряет совесть. Хотя Минхо сомневается, что у Джисона она когда-нибудь вообще была. Следом, на перерыве между первой и второй парой, Чан вручает сонному Джисону, что вечно жалуется, как ему тяжело ездить в университет утром (как, блять, и всем!!!), чизкейк. Здесь Минхо раздражают две вещи: Во-первых, Минхо терпеть не может нытиков, людей, что только и делают, что причитают и жалуются на сложную жизнь, хотя все сейчас в равных условиях, всем тяжело. Думаете, Минхо нравится вставать ни свет ни заря почти ежедневно и переться получать знания, половина из которых ему никогда в жизни не пригодится? Но он не ходит и не ноет об этом всем, кто попадется на глаза! Во-вторых, какого хрена? Когда они так сблизились с Чаном, что тот ему тоже десерты по утрам таскает? Минхо думал, что он особенный. Чан всегда говорил, что угощает его пудингами, чтобы тот немного усмирил свою утреннюю агрессию. А Джисону кого усмирять? Разве что своё раздутое эго. Минхо сам себе никогда не признается, но он ревнует. Не то чтобы он сомневался в своих друзьях — нет. Просто его внутренние комплексы не давали ему жить спокойно: а что, если Джисон уведет у него друзей, что, если он останется совсем один? Неуверенность и страхи прожигали его изнутри, но он упорно продолжал их игнорировать, преображая их в злость, что выливал на Джисона. Потом, когда они решают пойти перекусить в кафетерии, Джисон стоит и очень — типа реально очень — долго пялится на меню, а затем переводит жалостливый взгляд на друзей: — Что мне взять? Тут реально такой большой выбор. — Не знаю, Джисон, бери, что хочешь, — говорит Чан. — Ну хён, ты не помогаешь, — он опять поднимает голову на меню. — Свинина, рыбная котлета или, может, жаренная курочка? Мне взять пибимпап? — Возьми курочку, — подсказывает Чанбин. — Не хочу, — ноет он. — Ну а зачем ты, блять, тогда спрашиваешь? — Возьму рис с цыплёнком, — всё же решает он, и Минхо сдерживает себя, что бы не кинуть в него что-нибудь тяжёлое. Он не любит людей, что не могут определиться с выбором. Они, как правило, непостоянны, и кто знает, что им может прийти в голову. Может, однажды они решат, что общение с вами было неправильным выбором, и вы им надоели, пора бы переключаться. Почему-то Минхо не сомневается, что Джисон поступит также. В общем, за эти несколько часов Джисон сильно его достал, что в Минхо накопилось достаточно злости. Поэтому сейчас, на очередном перерыве, под удивлённые и обеспокоенные взгляды друзей, он утаскивает Джисона за собой. Прямо под лестницу. Он не думает говорить с ним, избивать или что-то типа того. У него другой план. Как только они с Джисоном скрываются от посторонних глаз, он припечатывает того к стенке и впивается в его губы грязным поцелуем. Рот Джисона приоткрывается в удивлении, а Минхо не упускает возможности просунуть туда свой язык. Джисон немного шокирован таким поворотом событий: — Стой, стой, — Джисон отстраняет его от себя, и Минхо старается не обращать внимание на укол обиды, что пронзает его тело. — Ты чего? Не уж-то тебе так понравилось в прошлый раз? — Заткнись, белка. — Малыш хочет поиграть? — опять эта противная ухмылка. Пусть издевается, — думает Минхо. — Посмотрим, кто будет смеяться последним. И он снова припадает к губам Джисона, волны удовольствия проходят через его тело, но он помнит, что он здесь не за этим. Джисон сдаётся под его напором и отвечает с такой же резкостью, переплетая их языки, его ладони сжимают талию Минхо, притягивая ближе. Джисон целует его, как изголодавшееся животное, а Минхо просто ему подыгрывает. Пока что. Джисон не должен что-то заподозрить. Минхо должен признать, что целовать Джисона ему, действительно, нравится, но умение хорошо целоваться ещё ничего не говорит о его личностных качествах. Джисон всё еще тот, кто хочет увести у него друзей и тот, кто заставлял его стонать, когда всё те же друзья находились в комнате. Джисон — жестокий человек. Одной рукой Минхо тянется к волосам Джисона, а второй спускается всё ниже и ниже, пока не доходит до пункта назначения — его члена, скованного тканью слишком облегающих джинс. — Хочешь, чтобы я подрочил тебе, Джисон-а? — шепчет он ему в губы. Джисон в шоке распахивает глаза. — Ну не здесь же, хён. Как он его только что назвал? Что-то Минхо не припоминает, чтобы он когда-либо позволял Джисону называть себя хёном — они недостаточно близки и, вероятно, никогда не будут. Никакой он ему не хён — Минхо-щи, разве что. — А? Тебя разве не возбуждает тот факт, что кто-то может увидеть нас? — он плавно переходит от губ к шее, принимаясь вылизывать её. Он отрывается от столь увлекательного занятия, когда чувствует, как Джисон напрягается под ним. — Да ладно тебе, не бойся. Никто сюда не придет. — Откуда ты знаешь? Многим дрочил здесь? — Моя личная жизнь тебя не касается, — уклончиво отвечает он. Никому он здесь не дрочил, просто часто приходил сюда, когда искал уединения или, когда нужно было подготовиться к паре в тишине, чтобы никто не мешал, но Джисону этого знать не обязательно. Пусть думает, что хочет. Он вгрызается в шею Джисона, в надежде оставить след, ведь он хорошо помнит весь спектр эмоций, от неловкости до злости, который испытал, когда Чанбин спросил у него на днях, что у него с шеей, а Минхо пришлось быстро импровизировать, и он не придумал ничего лучше, чем сказать, что его поцарапала Дори. Чанбин лишь усмехнулся тогда, явно не убеждённый, благо докапываться не стал, спасибо и на этом. Тот стонет и начинает возбуждаться. Всё идет по плану. Но когда руки Джисона спускаются ему на зад и начинают мять его, как настоящий антистресс — Минхо понимает, что план даёт трещины. Возбуждаться сам он не собирался. Поэтому он быстрее переходит к действиям и сжимает свою руку на его члене, медленно двигая. — Большой, — шепчет он, повторяя недавние слова Джисона. И да. Бам. Он попал прямо в точку. Учитывая то, что Джисон постоянно носит объёмную одежду: нередко свитера, но чаще безразмерные худи и толстовки, он, наверное, думает, что кажется в них больше, но это даёт обратный эффект; надевает свои любимые конверсы ранстары на приличной платформе, чтобы казаться выше (Минхо просто внимателен к деталям), немудрено, что ему бы такое понравилось. И Минхо оказывается прав. — Грязному мальчику нравится получать комплименты? — томным голосом спрашивает он, стараясь не выходить из роли великого соблазнителя. — Получать их от тебя в десять раз приятней. — Не обольщайся, — он продолжает надрачивать член сквозь штаны, чувствуя, как он стремительно твердеет под его касаниями. Звуки, издаваемые Джисоном, сводили с ума, что Минхо стоило огромных усилий просто не послать свой план к чертям и остаться здесь навечно. Тем не менее, когда он убеждается, что Джисон полностью возбуждён, отстраняется, коротко чмокая в губы: — До скорого, белка! Видеть то, как комично расширяются глаза Джисона, явно не ожидающего такой подставы, стоит всех усилий. Минхо, невероятно довольный собой и своим гениальным планом мести, быстро смывается с места преступления. Честно признать, остался бы он ещё хоть на минуту дольше, он бы уже не смог уйти (и по моральным, и по физическим причинам). — Это слишком низко, хён, даже для тебя! — кричит вдогонку возмущённый Джисон. — Я ненавижу тебя, блять! Совсем скоро он добирается до аудитории, где его встречают заинтересованный взгляд Чанбина и удивленный Чана. — А где Джисон? — спрашивает Чан. — Да откуда я должен знать? Почему ты у меня это спрашиваешь? — Ты буквально ушёл с ним несколько минут назад, — говорит Чанбин, и, да, вообще-то это правда. — Он же в порядке? Ты ничего с ним не сделал? Минхо злобно смеётся в своей голове, представляя, как тот, злой, красный и со стояком пытается добраться до туалета, чтобы спокойно подрочить в кабинке. Наверняка запоминающийся опыт. — Ничего такого, — уклончиво отвечает тот. Они говорят ещё некоторое время, пока не начинается пара. К слову, Джисон ещё не вернулся, что заставляет Минхо ликовать. Интересно, как тот справляется со стояком. Минхо бы с удовольствием посмотрел. Обеспокоенный Чан пишет Джисону в какаоток, спрашивает, где он, всё ли с ним в порядке, тот не отвечает, вероятно, думает Минхо, занятый важным делом. Он любезно успокаивает его, говоря, что Джисон наверняка в туалете и скоро придёт. О состоянии Джисона он не упоминает, наверняка, он не в порядке, а заставлять переживать Чана он не хочет. Минхо ухмыляется, когда Джисон с извинениями залетает в аудиторию, бросая на Минхо свирепый взгляд.╭[☉﹏☉]╮
И вот тогда кое-что изменилось. Ненависть никуда не пропала, просто Минхо нашёл хорошие методы её реализации, и жизнь стала проще. Он понял, что куда легче просто затыкать Джисона поцелуями, нежели постоянно спорить и ругаться. Да, Минхо должен признать, что его методы несколько странные, но кого это волнует, если есть результат? Он не стал относиться к нему лучше, как то говорил Чан, но докапываться перестал (по просьбе старшего). Всё-таки Чан хорошо разбирается в людях и сам может о себе позаботиться, а заодно и обо всех, кто его окружает. Добрый он человек, но не наивный. И если Джисон что и затеет, то он всё поймет. Минхо знает, что тот сказал это исключительно для внутреннего успокоения Минхо, но не возникает. Разве что Минхо принял тот факт, что Джисон красивый. Его тёмные волосы обычно в постоянном беспорядке, растрёпанные и пушистые, пара прядок неизменно спадают на лоб. Карие глаза, вечно смотрящие на него с весельем, превращаются в маленькие щёлки, когда он улыбается. Верхняя губа меньше нижней, что забавно, ведь у Минхо как раз наоборот. На его пухлой левой щеке милая родинка, которую Минхо не замечал раньше. Широкие плечи, которыми он постоянно хвастается (догадки Минхо подтвердились — Джисон ходит в зал), и узкая талия. Иногда, когда у него нету времени надевать линзы, он ходит в очках, что делает его в десять раз сексуальнее, по скромному мнению Минхо. Обо всём этом он Джисону, конечно, не говорит, но гордится, что смог это признать хотя бы для себя. Опять же, то, что Джисон красив, не делает его хорошим человеком. Мама ему всегда говорила, что почти все красивые люди — нарциссы. Они знают о своей красоте и пользуются ей, используя людей и разбивая их сердца. Минхо ему свое сердце не отдаст. Никогда. Осведомлён — значит вооружён.ଘ(੭ˊ꒳ˋ)੭✧
J.0ne хэй я хотел спросить какие планы на выхрдные? SPEARB хз наверное как обычно у меня соберёмся может погуляем где а что? какие-то предложения? J.0ne эээээ вообще то да как насчёт собраться у меня? SPEARB да, почему бы и нет CB97 я не против Hyunjin ураааааа мы пойдём к Джисон-и в гости! J.0ne ＼(￣▽￣)／ Минхо?Lee know
Не уверен, что у меня есть что-то на выхРдные
Знаешь, Т9 создан именно для таких случаев
*вообще-то
и ещё, подучи правила пунктуации
J.0ne ╭(ರರ⌓ರರ)╮ Я отключил его потому что мне не нравится когда меня исправдяют Особенно когда я пишу верно Так что насчёт выходных?Lee know
боже
ладно
J.0ne \(★ω★)/ Hyunjin чё ты душнишь то как дед старыйLee know
Знаешь как важно всегда оставаться грамотным?
нужно приучать себя писать правильно
Вот ты привыкнешь писать неправильно, а потом в самый важный момент забудешь и сядешь в лужу
SPEARB как скажешь, умник(＾▽＾)っ✂╰⋃╯
Когда в субботу Минхо, предварительно встретившись с Чанбином, заходит в квартиру Джисона, Чан уже здесь, а Хёнджин как всегда опаздывает. Джисон встречает их яркой улыбкой. Он выглядит не как обычно: широкие потрёпанные шорты, огромная футболка с небольшим пятнышком, похожим на пятно от зубной пасты, волосы растрёпаны, слегка напоминают гнездо, будто он недавно встал. Он выглядит по домашнему. Мило. — Проходите! — отвлекает голос Джисона от разглядывания его образа. — Чувствуйте себя как дома! Я скоро к вам присоединюсь. Как только фигура Джисона скрывается за дверью, которая, как он полагает, ведёт на кухню, он начинает чувствовать себя как дома. Он проходит через гостиную, где на диване уже расположился Чан, здороваясь с ним, в комнату за закрытой дверью. Комната Джисона выглядит ему под стать. Вещи хаотично раскиданы по комнате, находясь явно не там, где им место, на полу у рабочего стола валяется несколько смятых листов, кровать не заправлена, и тут два варианта — либо Джисон недавно встал, либо он её никогда и не заправляет, Минхо не удивился бы, будь оно так. В углу стоит гитара, и Минхо вспоминает, как Чан говорил, что тот занимается музыкой. На полках красуются альбомы женских K-pop групп, а на стенах висит куча плакатов и дисков и настенные часы, обклеенные яркими стикерами. Он подходит к столу, захламлённому всякими листками, видимо, с конспектами. Когда он берёт один из них в руки, понимает, что это вовсе не они. Это — тексты. Точно, Чан упоминал и об этом тоже. Тексты, по скромному мнению Минхо, довольно сопливые, но не плохие. Он приятно удивлён, ведь думал, что тот пишет о чём-то типа тёлок, денег и тачек, судя по тому, как он косит под сурового рэпера, нося безрукавки, целую кучу цепей и эту смешную шапочку. От чтения его отвлекает недовольный голос Джисона, резко ворвавшегося в комнату: — Какого чёрта ты тут делаешь? — На лыжах катаюсь, — язвит он, но когда видит злой взгляд Джисона, всё же объясняет. — Разведаю территорию. Ты же сам сказал, чувствовать себя как дома. — Ты же в курсе, что так говорят из вежливости. Это вовсе не значит, что тебе можно лазать в моей комнате без моего ведома. Дверь была закрыта неспроста. — Тебе есть что скрывать, Джисон-и? — У всех есть секреты, — говорит он очевидную вещь. — А теперь вали отсюда, мне нужно переодеться. — А повежливее как-то можно, а, белка? Ты как со старшими разговариваешь? — Ну оставайся, мне похуй. Минхо такое зрелище не пропустит, поэтому он двигается в сторону кровати, плюхаясь на неё как раз в тот момент, когда Джисон снимает с себя футболку, чтобы переодеть ее на более приличную и чистую. Кровать под ним слегка скрипит, что привлекает внимание Джисона. Он резко поворачивается и буквально орёт: — Куда в уличной одежде на мою чистую кровать?! Я на ней сплю, блять. — С тем, что она чистая, я бы поспорил. Как думаешь, для чего придумали кровати заправлять? — Поднимайся, блять! Быстро, тебе говорят! Ему захотелось повредничать: — А ты заставь меня, — игриво говорит он. Он знает, что ведёт себя сейчас хуже ребёнка, и если бы у него дома сели на не застеленную кровать, он, вероятно, убил бы этого человека, не раздумывая ни минуты. Ну или, как минимум, выставил бы его за порог. Но дело в том, что Минхо никогда бы не попал в такую ситуацию, ведь ежедневно застилает свою кровать, а вот Джисону пусть будет уроком. Джисон разворачивается всем корпусом и злобно наступает на него. Но Минхо это не сильно заботит — он тут немного залип. Тело Джисона, действительно, очень красиво: его кожа слегка смуглая, мышцы груди ярко выражены, что является прямым результатом его походов в зал, виден пресс, но он скорее от худобы, талия непропорционально узкая, что Минхо замечал и раньше, но на голом теле это куда заметнее, её хочется сжать. Он выпал из реальности на некоторое время, пока не почувствовал сильный толчок, который заставляет его упасть прямо на матрац. Джисон усаживается сверху, притягивая Минхо к себе. По тому, как грубо он впивается в его губы, Минхо понимает степень его гнева. Он больно кусает, оттягивает и лижет его губы. Тело расслабляется, а по подбородку стекает слюна. Минхо улыбается. Руки Джисона поглаживают бока, пока в один момент он не начинает его щекотать, заставляя того смеяться ему в губы. Когда он пробирается под футболку и начинает водить под рёбрами, Минхо откровенно верещит, прося остановиться. В дверь тихонько стучат, что едва слышно за визгами Минхо. Из проема показывается обеспокоенный Чан, а за ним торчит макушка удивлённого Чанбина. Внезапное вторжение заставляет Джисона остановиться, а Минхо не упуская возможности, спихивает с себя Джисона и пулей вылетает из комнаты, направляясь прямиком в ванну, где его наверняка не достанут. Он умывается прохладной водой, и сидит там, пока краснота постепенно не сходит с его щёк. Он позволил Джисону взять верх, но только в этот раз. Он не доволен тем, что Джисон нашёл его слабое место, и Минхо намерен найти сотни его в ответ. Может, Джисон тоже боится щекотки? Несколько минут спустя приходит Хёнджин. Он даже не извиняется за своё опоздание, а ведь только его одного и ждали. Они усаживаются в гостиной, где в разы чище, чем в спальне Джисона. В квартире стоит запах выпечки, и Минхо думает, что он перешёл от соседей через вентиляцию. Каково было его удивление, когда Джисон присоединился к ним с подносом каких-то пирожных и со смущенной улыбкой: — Мой друг печёт очень вкусные брауни, и я решил взять у него рецепт, чтобы приготовить их для вас. — Ого, Джисон-и, это так мило! — заверещал Хёнджин. Джисон ставит поднос на кофейный столик у большого дивана, где все расположились: — Угощайтесь. Все разом приподнимают задницы и тянутся за угощением, сметая разом добрую половину. Минхо, конечно, делает это с меньшим энтузиазмом, а выражение его лица такое, словно он одолжение делает. Всё потому, что он не любит, когда к нему подлизываются. Джисон их задобрить просто решил, угощение приготовил, строит из себя милашку со своей этой смущённой улыбкой, когда получает кучу комплиментов. Хотя, надо признать, пирожные чертовски вкусные. — Лино, как тебе? — смотрит с надеждой. — Нормально, — он его эго тешить не станет. И вообще, не факт, что он их сам приготовил, может, доставку заказал. — Слава богу, вам понравилось! — говорит Джисон, а щёки его порозовели от приятностей в его адрес. — Вы бы видели, как Феликс мне часа два по видео звонку всё объяснял. У меня с готовкой вообще-то не очень. — Да ладно тебе, не прибедняйся! — хлопает его по плечу Чан. — А Феликсу передавай спасибо за рецепт. — Обязательно! — смеётся Джисон, наконец расслабляясь, когда понимает, что ничего не запорол. Позже они, сытые, развалились на диване, все, кроме Чана, что сел на кресло подле. Минхо старается не подавать виду, что удивлен, когда к нему рядом подсаживается Джисон, сталкивая их бёдра. Они просто сидят и разговаривают между собой, а Минхо удивлен, что не чувствует дискомфорта рядом с Джисоном. — Чан-хён, помнишь девушек, которые в зал с нами ходят обычно? — начинает Чанбин. — Помню. Они единственные девушки, которых я вообще в зале видел. А чё они? — Чан выглядит заинтересованным, а Джисон едва сдерживает смех. — Так они, прикинь, вчера подружку третью привели, — Чан уже собирается что-то ответить. — Да подожди ты! До конца слушай. И все три пришли, блять, в мини-юбках. Прикинь? Зря ты с нами не пошёл, такая умора. — А дальше то что было? — смеётся Хёнджин. — Видел бы ты, как они занимались — на дорожке еле ножками перебирали, — откровенно хохочет он. — А в нас с Джисон-и взглядами стреляли минут тридцать без остановки. — А вы чё? — Минхо и сам удивлен своей заинтересованностью. — А мы чё, мы занимались тем, чем люди обычно занимаются в зале. Тренили. Я учил Джисона становую тягу правильно делать. Но, знаете, трудно концентрироваться, когда твою спину прожигают взглядом. — Они ещё потом подошли знакомиться, — подхватывает Джисон своим громким голосом, активно жестикулируя руками. — А мы с Чанбин-хёном потные, вонючие. Это было мега неловко. — Красивые хоть? — интересуется Хёнджин. — Симпатичные, — отвечает Чанбин. — Фигуристые. И тут внезапно Минхо занервничал. Какого вообще хрена он нервничает?! Он должен быть только рад, найди Джисон девушку, поди отстанет от него и его друзей. Но по какой-то причине он этого не хочет. Джисон — его предмет для снятия стресса и усмирения гнева. Один поцелуй с ним, и злости как и не бывало вовсе, поэтому он не хочет отдавать Джисона кому попало, он ему и самому нужен. Так он оправдывает свои странные желания, никакая это не ревность. — Ну а хули ты тогда номерок не взял, Джисон? — возмущается Хёнджин. — Ноешь вечно, что тебе одиноко, хотя к тебе девушки сами клеятся. — Если ты не понял, повторю. Они пришли в зал в мини-юбках, хён. Это неадекватно. — Зато одиноко не будет! — открыто дразнится Чан. — Чушь то не неси, — прерывает Джисон. — Меня так выносит с историй из интернета, как девушки на охоту в спортзал ходят, будто они там себе успешных мужиков отхватят, и будто степень накачанности тела это главный критерий крутости парня. Не понимаю таких. — Нам никогда этого не понять, чувак. Остаток дня проходит нормально. Брауни быстро съедаются, разговоры продолжаются, заставляя горло першить и требовать воды, и в какой-то момент голова Джисона перемещается на плечо Минхо. Почему-то он даже не возражает. Странные беспочвенные мысли преследуют его, но он быстрее. Комфорт ощущается каждой клеточкой тела, но он помнит, что всегда нужно быть начеку. Стрелка часов переваливает за десятку, и все уже принимаются собираться по домам. Джисон носится по квартире, убирая контейнеры от заказной еды, которую они ели несколькими часами ранее, стаканы из-под воды отправляются в раковину как раз в тот момент, когда Минхо заходит на кухню. Оглядевшись вокруг, он с уверенностью может сказать — брауни готовил Джисон. Кухня Джисона похожа на хаос: на столе и даже на полу море просыпанной муки и крошек шоколада, гора обляпанной посуды не убрана в раковину, а около духовки стоит пакет молока, которое Джисон, очевидно, забыл убрать в холодильник, но увы, оно уже успело испортиться за целый день. Какой нерациональный перевод продукта. Резкое желание обнять Джисона со спины овладевает им, что он в момент забывает зачем он вообще пришёл. Он поддается, и его руки переплетаются вокруг его тела. Джисон разворачивается в объятиях и ярко улыбается, кладёт свои руки поверх ладоней Минхо и шепчет ему на ухо: —Хочешь остаться? И да, он хочет, действительно хочет, поэтому остается. Они провожают друзей, и Минхо приходится абсолютно по-идиотски отмазываться, когда Чанбин предлагает подождать его и пойти домой вместе. Чанбин лишь смеётся и покидает квартиру вместе со всеми, оставляя их наедине. Им не пришлось говорить об этом. Хватило одних голодных взглядов, чтобы понять, чего каждый из них хочет. Поэтому спустя пару минут Минхо оказывается в спальне младшего, поваленным на его кровати, а их губы сливаются в обжигающе горячем поцелуе. Минхо не пытается копаться в своей голове, проводить самоанализ, искать причины своих спонтанных желаний. Он просто хочет, и его не волнует, почему. Он просто знает, что Джисон прекрасно осведомлён о его ненависти и знает, что Минхо ничего ему не должен. Просто секс без обязательств. И если Джисон рассчитывает на большее, ему стоит закатать губу. Тем более, Джисон надоел ему за сегодня, почему бы не заставить его заткнуться? Нет ни одного аргумента, почему он должен отказывать себе в таком удовольствии. Всё-таки, ему интересно, на что способен Джисон со всей этой своей грудой мышц. — Ну надо же было тебе повыделоваться, — возмущается Минхо, имея в виду то, что сейчас находится на его не заправленной кровати в уличной одежде. По инициативе самого Джисона. — Не переживай, я позволил тебе это только потому, что совсем скоро я избавлю тебя от одежды, — говорит он, параллельно стягивая с Минхо толстовку, кидая её куда то на пол. — И, кроме того, мне всё равно придётся менять бельё сегодня. Его руки, обрамлённые выступающими синими венами, сдавливают бока, а большие пальцы поглаживают голую кожу под собой, пуская по телу электрические заряды. Джисон стягивает с себя футболку, что отправляется прямиком к толстовке Минхо, позволяя ему облизать своё тело взглядом. Его мышцы очерчиваются светом от уличного фонаря, светящего через открытое окно, и он выглядит действительно горячо. — Нравится? Минхо предпочитает игнорировать и не отвечать на глупые вопросы. Вместо этого он притягивает лицо Джисона ближе к себе, обвивая руками его затылок и зарываясь пальцами в его спутанных волосах. — Сегодня я получу максимум удовольствия, не зря же я убирался в гостиной, — и тут не понятно, шутит он или всё же говорит серьёзно. От него можно ожидать что угодно. Он наклоняется, припадая губами к сжавшемуся животу Минхо, пока его ладони спускаются ему на бёдра, сжимая. — Таков был твой план? Заманить меня к себе? — ухмыляется Минхо. — Моя детка такая догадливая, — воркует он, проходясь языком от подтянутого живота прямиком к чувствительной груди. О чём он, кстати, пока не догадывается. — Ты мог просто сказать прямо, Джисон-а, — он стонет, когда Хан прикусывает его сосок. — А на остальные комнаты ты решил забить? Думал, никто не заметит, какая ты свинья? — Вылизывать всю квартиру ради тебя? Я лучше вылижу тебя, — его язык проходится по каждому открытому миллиметру кожи Минхо, вызывая у того мурашки. — А вообще, я рассчитывал трахнуть тебя на диване, но раз ты уже и так всё видел, в этом нет необходимости. Его язык упирается в грубую ткань джинс, в которые был одет Минхо, мешающую языку пройти дальше к паховой зоне. Минхо и пикнуть не успевает, как его подхватывают под бёдра, заставляя немного приподняться, чтобы стянуть белье. Возбужденный член выпрыгивает из трусов, навстречу рту Джисона, что заставляет приятную дрожь пройти через тело. Джисон скидывает всю лишнюю одежду и с себя тоже и берёт его член в свою большую ладонь, отчего он кажется меньше, и плюёт на него, распределяя слюну рукой. Он опускает свою голову так, чтобы она оказалась на одном уровне с его возбуждённым органом, любуется, а затем слегка дует на него. — Бля-я-ять, — стонет Минхо, когда прохладный ветерок обдувает его мокрый член. Джисон, вопреки ожиданиям, оставляет стояк Минхо без внимания под прохладным потоком воздуха, заставляя того шипеть и извиваться на простынях, а сам принимается сосать его бёдра. Он проводит носом по местечку на внутренней стороне его сжатых бёдер, а затем спустя всего несколько секунд кусает его. Рукой помогает себе, сильно сжимая плоть, до появления красных пятен на коже, оставляет засосы в непосредственной близости от его члена, который он так старательно игнорирует. Это мучительно сладкая пытка. Минхо и подумать не мог, что его бёдра такие чувствительные. Срань господня. — Тебе так нравятся мои бедра? — Ещё бы, блять, — отвечает он, упираясь подбородком ему об коленку, смотрит вверх, прямо на Минхо. Губы его раскраснелись от постоянных поцелуев. — Ты вообще себя видел? Носишь эти свои обтягивающие штаны, постоянно ноги широко расставляешь, когда сидишь, блять. Специально? — Всё ясно с тобой, маленький ты фетишист. Я развожу бедра, чтобы охлаждать мошонку, а не чтобы соблазнять тебя, — смеётся он. Смех застревает в горле, когда Джисон снова подхватывает его под бёдра, на этот раз, чтобы подложить ему под поясницу свою белую подушку для удобства. Джисон заводит руки за спину Минхо, нащупывая ягодицы, принимаясь мять их в руках, и наваливается всем телом, снова припадая губами к груди. Всё, что остаётся Минхо — это стараться не растечься огромной лужицей здесь и сейчас. — Мы… Ох, — стонет Минхо, когда Джисон в очередной раз кусает его за сосок. — Мы трахаться-то будем? — всё же говорит он, не упуская возможности поёрничать. — Детка такая нетерпеливая, — шепчет, не отрываясь от груди. — Тебе придётся подождать, пока я не наслажусь твоим прекрасным телом в полной мере. Минхо сдерживает резкое желание уебать его об стенку. Его бёдра подрагивают и поддаются вперёд, ища контакта. Его забытый красный член истекает естественной смазкой от перевозбуждения и требует внимания. Наконец, вдоволь наигравшись с задницей Минхо и его грудью, Джисон отстраняется. Всего на секунду, чтобы достать из выдвижного ящика прикроватной тумбочки бутылёк со смазкой. Он выдавливает субстанцию себе на пальцы и подносит указательным палец прямо к отверстию. Минхо смущающе громко стонет, ведь Джисон даже не удосуживается разогреть смазку, прежде, чем совать свои длинные пальцы Минхо в зад. Он уже хочет начать возмущаться и говорить об уважении, но не может произнести и слова, когда Джисон начинает двигаться внутри него, разрабатывая тугие стенки. — Нормально? — спрашивает он, свободной рукой поглаживая его скулы. — Да-да, ты можешь уже добавить ещё, я не хрустальный. Джисон слушается и добавляет ещё один палец. Его движения становятся резче и размашистей. Он разводит пальцы внутри Минхо на манер ножниц, что приводит к тому, что рот Минхо приоткрывается, выдавливая жалкие стоны, а глаза закатываются в блаженстве. — Блять, блять, блять, — он не знает, почему он сегодня такой чувствительный, но его желудок переворачивается, когда Джисон без предупреждения добавляет третий палец. — Готов? — спрашивает Джисон спустя несколько минут интенсивной растяжки. Минхо активно кивает, не доверяя собственному голосу. Всё, на что он способен сейчас — ужасно смущающие звуки. — Ну же, детка, используй слова, — он целует его розовую щёку. — Пожалуйста, я готов, пожалуйста, — его взяла, но только в этот раз. Он позволит ему так обращаться с собой один единственный раз. И то, только потому, что не в его интересах сейчас упрямиться. Чем быстрее он скажет какую-то глупость, которую хочет Джисон, тем быстрее он получит желаемое — его член. — Сегодня ты поплатишься своей аппетитной задницей, — Джисон берёт в руки его половинки, раздвигая их, чтобы получить лучший доступ к колечку мышц. — З-за что? — вот с этого момента поподробнее. — Оу, ты не понимаешь о чём я? — посмеивается он, пристраиваясь сзади. Он подставляет свой член к анусу Минхо, едва касаясь головкой входа — дразнится. У Минхо покалывает кончики пальцев от нетерпения: — Клянусь, если ты сейчас не вставишь мне, я сам тебя трахну, — жалуется он. — Как думаешь, каково мне было, — томным голосом начинает он, просовывая головку внутрь. — Когда ты оставил меня одного со стояком? Мне пришлось очень быстро добираться до туалета и молиться, чтобы не встретить никого из знакомых. Джисон одним резким движением вколачивается сразу наполовину, вырывая громкий удивленный стон. Он опирается на локти и настраивает темп, утыкаясь лицом в его шею, оставляя засосы. — И… Ох, блять. Знаешь, как я был зол, когда одна моя хорошая подруга остановила меня и начала расспрашивать, как проходит мой день, а я в этот момент думал только о том, как скоро я надеру твой сладкий зад. Ресницы Минхо трепещут, когда он понимает, что его шалость удалась, а рот расплывается в счастливой улыбке, что он в момент забывает, в каком положении он находится. Джисон помогает ему вспомнить, проходясь по простате. — Так доволен собой? — спрашивает Джисон, толкаясь реще. — Разве ты не знал, что прежде, чем делать что-то, нужно подумать о последствиях? Если под последствиями он имеет в виду крышесносный секс, то Минхо только рад совершать необдуманные поступки. Рука Джисона неожиданно переместилась к его лицу, больно сдавливая щёки. Довольное выражение стирается с его лица в тот момент, когда Джисон большим пальцем сдавливает сонную артерию, и заменяется удивлённо-возбуждённым. Он чувствует всё и сразу, нуждается в кислороде и, кажется, ещё чуть-чуть и он потеряет сознание. Когда Джисон наконец убирает палец, перемещая его куда-то на лицо, Минхо захлёбывается воздухом, его грудь вздымается, а сам он дышит глубоко, пытаясь впустить как можно больше кислорода в лёгкие. — Блять, блять. Он закашливается, когда Джисон особо сильно проникает в него. Вдруг Минхо слышит звонок собственного телефона из кармана джинс, что валялись где-то на полу. Звук казался не более чем белым шумом на фоне. На секунду он задумывается, кто может звонить ему так поздно, но огромный член Джисона мигом выбивает его из реальности, принуждая забыть, что за пределами его спальни ещё существует мир. — Не отвлекайся, Чаги, — о, он и не думал. Джисон решает немного сменить положение — он приподнимает Минхо за бёдра, не выходя из его задницы, и закидывает их себе за спину, заставляя Минхо обхватить ногами его торс. Он хватает Минхо за мягкие половинки, разводя их в стороны, и начинает набирать темп, каждый раз попадая точно по простате. Тяжелые вздохи, редкие всхлипы и стоны наполняют комнату, а Минхо тонет в наслаждении. — Молодец, хён, ты так хорошо принимаешь меня, — дыхание сбивается, а сердце заходится от похвалы, но Джисону об этом знать необязательно. — Господь. Толчки становятся всё резче, Джисон буквально вбивается в его тело со всей силы, по спальне разносятся шлепки их тел. Минхо настолько разгорячён, что в какой-то момент становится благодарен Джисону за то, что тот открыл окно, и благодаря прохладному вечернему ветерку дышать становится легче, хоть и не на много. Губы Джисона вновь находят его и соединяются в единое целое. Минхо так слаб и перевозбуждён, что просто не способен нормально отвечать на поцелуй, всё, что ему остаётся — это хаотично открывать и закрывать рот, пытаясь подстроиться под темп Джисона. Минхо стонет ему в открытые губы от сверх стимуляции своей простаты, в которую так безжалостно врезаются. Открыть глаза было его фатальной ошибкой. Джисон уже смотрел на него своими блестящими глазами, и это слишком. Минхо с ужасом осознаёт близость собственного оргазма. Он едва успевает пикнуть: — Джисон-и, — прежде, чем обильно излиться на свой живот. — Ох, чёрт… Ты…Боже, — Джисон, явно удивлённый таким исходом, всё же продолжает толкаться в поисках собственной разрядки. — Хён кончил так рано, такой чувствительный мальчик. — Чёрт, просто дай мне минуту, — говорит Минхо, пытаясь отдышаться. — Просто не вынимай. Джисон постепенно сбавляет ритм, лениво толкаясь, а потом и вовсе останавливается, но не выходит. Он ласкает тело Минхо, пока тот отходит от оргазма, дарит ему невесомые поцелуи в щеки и шею, руками поглаживая бока. Минхо требуется немного больше, чем минута, чтобы восстановить силы, но, тем не менее, совсем скоро он резко переворачивает Джисона на спину, что приводит к тому, что его член выскакивает из отверстия, выбивая из Минхо жалобный всхлип. Джисон пододвигается, опираясь спиной о грядушку кровати, в тот момент, когда Минхо перекидывает через него одну ногу, тем самым седлая его. — Моя очередь, — уверенно говорит он, заводя руку к себе за спину, чтобы схватить член Джисона и вернуть его себе в зад. Он аккуратно пристраивает его у своего отверстия и с довольным стоном опускается сразу на всю длину. Руки Джисона тянутся назад, чтобы обхватить его попу, но Минхо не позволяет ему, отпихивая их обратно. — Не-не-не, свои руки держим при себе. Он начинает двигаться, постепенно набирая темп. Если смотреть на Минхо снизу вверх — так его видит Джисон — он выглядит просто неземным: весь раскраснелся, грудь блестит от пота, волосы лезут на лоб, липнув к нему, нижняя губа, что чуть меньше верхней, зажата меж зубов, а член совсем скоро возвращает себе полную твёрдость. Минутой позже он уже скачет на члене Джисона, с каждым прыжком увеличивая амплитуду так, что иногда член выскакивает из его зада, и ему приходится вставлять его обратно. Интенсивные прыжки приводят к тому, что сперма, которую никто так и не вытер с его живота, стекает прямо к паху, а часть затекает в пупок. Джисон борется с желанием слизать её. Он откидывает голову назад так, что становится хорошо видно его скулы и выступающий кадык, который очень хочется укусить, и в этом удовольствии Джисон себе не отказывает. Кусает, заставляя адамово яблоко слегка дёрнуться под его зубами — Минхо гортанно стонет и выгибается в спине, подставляя свою розовую грудь с выступающими сосками ближе к лицу Джисона, но не достаточно, чтобы укусить. Надо сказать, Минхо немного разочарован в своих сильных, как он думал, бёдрах. Не для того он полжизни танцует и тренируется, чтобы устать уже спустя каких-то жалких пять минут. — Не мог бы ты мне немного помочь, а, Джисон-и? — Что мне сделать для тебя, милый? — Двигайся навстречу, и тогда, может быть, я разрешу тебе потрогать мой зад. — Звучит заманчиво, — губы растягиваются в довольной улыбке, и он облизывает их, смачивая слюной. Минхо опирается о грудь Джисона, тот придерживает его и подаётся вперёд. Колом стоящий член Минхо истекает смазкой второй раз за вечер. Руки Джисона находят его бёдра, покрытые синяками, и сжимают их что есть сил. Так, что остается отпечаток его ладоней. Минхо хнычет от приятных ощущений, смешанных с лёгкой болью от сжатия травмированной кожи. Льнет к его шее, кусая, таким образом заглушая собственные смущающие звуки. Джисон задаёт темп и направляет уже вымотавшегося Минхо, придерживая его. Дыхание вновь совсем сбивается, и в животе чувствуется тягучая боль от сильного желания кончить. — Джисон-и… Я уже скоро, бля-я-ять. Джисон перемещает свои большие ладони Минхо на зад, принимаясь мять и сжимать его, словно антистресс. Он раздвигает половинки, поддаваясь бёдрами вперед, насаживаясь сильнее. Их взгляды пересекаются, и Джисон резко бьёт его по мягкой половинке, та в миг краснеет, и на ней проявляется красный след от удара. Минхо стонет от шока и от того, как сильно ему это понравилось. — Ещё, — стонет он, а Джисон не может ему отказать — снова бьёт по тому же самому месту. И ещё несколько раз. Джисон обхватывает забытый истекающий член Минхо одной рукой, надрачивая, пока другая рука продолжает играться с его попой: — Давай, детка, ты можешь кончить. — Бля-ять, чёрт, — стонет он последний раз за сегодня и кончает, когда по заднице прилетает очередной удар. Джисон кончает внутрь следом за Минхо, при этом издавая протяжный стон, и валится на него всем телом. На этот раз он не в силах сдержаться, чтобы не слизать сперму с живота Минхо, которой стало в два раза больше. Он высовывает язык и ведет им от груди до пупка, слизывая с мягкой кожи всё до последней капли, заставляя Минхо смущённо прикрыть глаза и спрятать голову в подушках. — Моя детка такая вкусная. — Господь. Заткнись, ради всего святого. Они проводят в объятиях друг друга следующие полчаса, прежде чем Джисон поднимается с целью поменять постельное бельё. Минхо, разморённый после двух сильных оргазмов наотрез отказывается вставать. — Ну же, большой ребёнок, мне нужно сменить бельё! — возмущается Джисон. — Или ты хочешь спать в свинарнике? — Вся твоя комната и так напоминает свинарник, так что, какая разница? — бурчит он в подушки. После долгих уговоров, Джисону удалось таки поднять Минхо на ноги и отправить его в душ. Как только старший поднялся с кровати, из его отверстия начала вытекать сперма Джисона, вниз, прямо по бёдрам. От такого зрелища Джисон чуть снова не возбудился. Нет уж, хватит на сегодня. Чтобы не замёрзнуть ночью (хотя он не думает, что сможет с горячим Минхо под боком), Джисон закрывает окно и зашторивает его, дабы в воскресное утро он смог выспаться. Несмотря на всю неприязнь к Джисону, Минхо должен признать, что засыпать в его объятиях очень даже приятно.(•) (•)ԅ(≖‿≖ԅ)
Когда Минхо просыпается, он чувствует на своей талии приятную тяжесть, а под головой что-то мягкое и тёплое. Он кое-как разлепляет сонные глаза и устремляет взгляд на настенные часы, которые он мельком заметил вчера. Двенадцать часов. Ахуеть. Давненько Минхо не спал так долго — Джисон на него плохо влияет. Минхо всегда был жаворонком, по вечерам старался не засиживаться, если университетские задания позволяли, а по утрам вставал не позже восьми, независимо от того, как поздно лёг. У него словно был внутренний встроенный будильник, не позволяющий ему дрыхнуть до обеда. Да и сам он предпочитал не спать полдня, ведь считал это пустой тратой времени — за утро ведь можно столько всего успеть сделать. Плюсом ко всему вышеперечисленному, Суни, Дуни и Дори не любили, когда их хозяин долго спал, и требовали внимания и ласки, пытаясь разбудить всеми возможными способами, даже если это значило пройтись по его лицу. Так что он был крайне удивлён цифрам на часах — давно он себе такого не позволял, но объятия Джисона такие тёплые, уютные и усыпляющие, что он бы проспал так остаток дня. Он слегка ворочается, укладываясь так, чтобы видеть лицо Джисона. Он выглядит таким чертовски милым и умиротворённым, его щека распласталась на подушке, а из приоткрытого рта стекала тонкая струйка слюны. Грудь под головой Минхо мирно вздымалась. Минхо слегка потягивается в его объятиях, щурясь от ноющей боли в пояснице, и принимает вертикальное положение. Оглядывает комнату в поисках телефона, находит его в кармане штанов, валяющихся подле кровати с его стороны. Повезло. Когда он возвращается в исходное положение с целью поваляться ещё немного, прежде, чем его выгонят, и позалипать в телефоне, Джисон подсознательно льнёт ближе к нему, перекладывая свою голову с подушки ему на обнажённую грудь и закидывая на Минхо свою ногу, обвивается вокруг точно коала. Минхо включает телефон и благодарит компанию эпл за большую ёмкость аккумулятора, ведь последний раз он заряжал телефон прошлой ночью, а на нём все еще целых 43%. В центре уведомлений он видит пропущенный от Чана, а в общем чате несколько сообщений. CB97 хэй Все добрались до дома? Ну конечно же, это Чан. Он всегда заботится и беспокоится о своих младших, готовый прийти на помощь в любой момент. После таких посиделок он всегда убеждается, что все в порядке и успешно добрались до своих домов. Hyunjin Да, папочка Не переживай Я только зашёл в квартиру, щас буду кормить Кками SPEARB да, бро! все в порядке CB97 Минхо? Ребят, никому не писал Минхо? SPEARB Не переживай, папаша Он у Джисона остался Что-то мне подсказывает, что их лучше не отвлекать сейчас))) Hyunjin ОУ оуоуоуо чт- Черт. Он что, такой очевидный? Он же всё время показывает неприязнь к Джисону в компании друзей и вообще на людях. Как они что-то заподозрили? Может, Минхо остался, чтобы придушить его, а не за тем, что они себе там понапридумывали. Он, смущённый, закрывает чат и выключает телефон, как раз в тот момент, когда под боком начинается копошение. — Привет, — приветствует Джисон хриплым ото сна голосом. — Привет, — отвечает Минхо, когда Джисон слегка приподнимается на локтях. — Я думал, ты уйдешь, — улыбается он, довольный тем, что догадки не оправдались. — Хм… Почему я должен? Мне лень с утра ехать домой, кровать у тебя удобная, еда есть, — перечисляет он, загибая пальцы. — Ладно, я понял. Ты — мелочный человек! — восклицает Джисон в притворном возмущении. — Да, ты прав. Джисон тихо смеётся и льнет ближе, ища опору. В этот момент, почему-то, его смех не звучит раздражающе для собственных ушей. Когда хихиканье перестает вылетать из его горла, он нежно улыбается и тянется за утренним поцелуем. Минхо, не думая ни о чем, отвечает. Это самый мягкий поцелуй из всех, что он получал от Джисона, губы едва движутся навстречу, лениво посасывая друг друга. Минхо чувствует его довольную улыбку своими губами. — Иди почисть свои вонючие зубы, прежде чем липнуть ко мне. — Прости, я должен был предупредить. Я бываю тактильным по утрам, так что если ты против, тебе надо было бежать раньше. Других вариантов сейчас у тебя, увы, нет. Спустя несколько минут ленивых поцелуев Минхо идёт умываться, чистит зубы любезно выделенной специально для него запасной щёткой. Рядом с ним стоит Джисон и занимается тем же самым. Если бы Минхо месяц назад кто-то сказал, что он будет стоять вот так в ванной Джисона и чистить зубы после десятка утренних поцелуев с ним, он бы рассмеялся этому человеку в лицо, но вот он здесь, смущённый и обескураженный. Раньше их поцелуи никогда не выходили за определённые рамки. Они делали это только тогда, когда злость лилась через край и её нужно было как-то выплеснуть, не травмируя окружающих людей. Но дело в том, что сейчас он не был зол. Не было ни одной причины целовать Джисона, но он хотел. Минхо списывает это на минутную слабость, и, видимо, с утра он тоже тактильный. Дело не в Джисоне, с любым бы он поступил также. Да. Сто процентов. — Не хочешь остаться? — спрашивает Джисон, когда с утренними процедурами покончено. — Посмотрим фильм. — Почему бы и нет, — он старается выглядеть незаинтересованным, хотя мысленно хвалит себя за то, что не поскупился и купил своим детям автокормушку за сто тысяч вон, что не хило ударило по кошельку. Зато теперь он может остаться. Остаток дня он проводит в объятиях Джисона за просмотром какой-то кинофраншизы, что выбирал Джисон. Они завтракают или, вернее сказать, обедают рисом, который отварил Минхо, с кимчи и куриными крылышками, оставшимися со вчерашней посиделки. Всё это так по домашнему уютно, что Минхо хочется блевать, когда он думает об этом спустя несколько дней. И что только ему в голову ударило? Вечером того дня ему приходится уйти домой, хотя очень не хотелось, но кошкам нужно налить свежую воду — тут уж никакая автопоилка не поможет, вода имеет свойство тухнуть. Джисон крадёт последний прощальный поцелуй, и волшебство рассеивается.(・∀・)・・・——–☆
Когда в следующий раз Джисон опаздывает на занятия, Минхо просто не может не удовлетворить своё любопытство: — Почему ты вечно опаздываешь? Ладно раз опоздал, ладно два, но делать это на постоянной основе… Нужно же иметь хоть какое-то уважение к профессорам и одногруппникам. Минхо просто интересно, как тот собирается оправдываться. Чан и Чанбин переводят на Джисона заинтересованные взгляды, когда тот начинает говорить: — Э-э, на самом деле, я не специально, оно само как-то получается, — Минхо закатывает глаза. Как банально. Оправдание каждого второго. Джисон теребит подол своей огромной безразмерной толстовки, видно, что он чем-то смущен. Тем не менее, он продолжает: — Дело в том, что по утрам, когда я иду в уник, у соседнего подъезда всегда сидит кошка. Она выглядит домашней, и я не знаю, что она делает в такое время на улице. Думаю, хозяева выставляют её каждый раз, когда уходят на работу, чтобы она, не знаю, не попортила дорогую мебель или что-то типа того. Ей явно не хватает ласки, поэтому каждый раз, когда я прохожу мимо, она ластится. Она такая милая, правда, что я просто не могу устоять. — Чёрт возьми, ты серьёзно? — зрачки Минхо комично расширились от удивления. — Э-э-э, да... Я имею в виду, да? — глаза Джисона беспокойно бегали по лицу Минхо, пытаясь понять, что у того на уме. — То есть ты хочешь сказать, что опаздываешь каждый день потому, что гладишь соседскую кошку? — Ну, да? — он звучал скорее вопросительно, чем утвердительно, сбитый с толку. — Это абсолютно очаровательно! — воскликнул он. — А? — Тебе нравятся коты? — Минхо выглядел крайне воодушевлённым и взволнованным. — Что это за вопрос вообще такой? — возмутился Джисон. — Я люблю котов! Глаза Минхо засияли, и в них заплясали маленькие искорки радости. — О нет, Чан, валим отсюда, а то щас начнётся, — шепчет ему на ухо Чанбин, прекрасно зная, что сейчас будет происходить, ведь и он, и Чан уже прошли этот обряд посвящения. А если Минхо решит им сейчас за компанию тест устроить — они живыми не уйдут. Страшно признать, но Чанбин забыл у кого из котов Минхо на носу белое пятнышко: у Суни или у Дуни. — Согласен, — также шепчет Чан в ответ. Никто из них не желает испытывать на себе гнев Минхо. Они быстро ретируются и мысленно желают Джисону удачи, искренне надеясь, что он правда любит котов. Минхо утаскивает Джисона на обшарпанный диванчик в углу рекреации. Они плюхаются и Минхо пододвигается как можно ближе только для того, чтобы удобнее было показывать фото с телефона. Джисон выглядит заинтересованным. — Сейчас будет обзор на моих детей, — говорит Минхо, что-то ища в телефоне, и лицо Джисона вытягивается от чистого шока. — У тебя есть дети? Типа... Несколько детей? Ты...что? — Ты идиот? — Минхо протягивает Джисону гаджет с фотографией, на которой изображены три пушистые морды, наряженные в забавные штучки, предназначенные для котов. — Иисус, ты реально называешь котов своими детьми? — Минхо гордо кивает. — Боже, ты такой милый. — Мне посчастливилось стать отцом для прекрасных СунДунДо, — Минхо предпочитает игнорировать последнее высказывание младшего. — А? — Суни, Дуни и Дори, — поясняет он. — Оу, ясно. Почему ты дал им именно эти имена? — Я как-то читал в интернете, что эти звуки привлекают внимание кошек. — Умно. — А то! — Минхо забирает телефон обратно всего на несколько секунд, чтобы потом с широкой улыбкой вручить его обратно с фотографией одного из его котов, одетого в блестящие оленьи рога с бантиками. — Это Суни — он у нас старшенький. Его легко отличить по белому пятнышку на носу, — он перелистывает фото, пока Джисон пищит от умиления и заваливает Суни комплиментами. — В шапке Санты — Дуни. — Такой милашка! Почему он выглядит таким недовольным? — В тот момент моя мама гостила у нас и находилась с Дори и Дуни. Она дала вкусняшки только Дори потому, что Дуни проказничал, поэтому он разозлился, — Джисон мягко смеётся в ответ на это. — Должно быть у Дори будет довольная морда, — Минхо перелистывает галерею, чтобы показать последнего кота. — Дори у нас макнэ, и он тоже в оленьих ушках, потому что продавец ошибся и, вместо костюма гнома, положил ещё одни рога. Но мы не расстроились, ведь нам вернули деньги, и эти вещи достались нам бесплатно, — Минхо выглядел таким счастливым, говоря о своих котах, что улыбка не сходила с лица Джисона ни на секунду. — Я бы хотел познакомиться с ними — они выглядят интересными личностями, — говорит Джисон спустя время. — Так и есть. Губу закатай, — Минхо наблюдает за в миг помрачневшим лицом Джисона и сам не знает почему, но быстро добавляет: — Может, когда-нибудь. И если бы не пришло время отправляться на пару, Минхо так бы и продолжил показывать Джисону своих котов, но судьба жестока, поэтому совсем скоро они шагают нога в ногу к нужной аудитории. Минхо долго размышляет над произошедшим. Раньше Джисон казался ему бессердечным эгоистом, который заботился только о себе, пользовался людьми и строил козни, но человек, любящий котов, просто не может быть таким ужасным. Может, всё это время он ошибался и надумывал себе всякое, просто не желая верить в то, что все самые лучшие человеческие качества могут быть собраны в одном Хан Джисоне — активном, шумном и общительном парне. Минхо всегда считал себя хорошим человеком, но, может, он не был так хорош, как думал, ведь хороший человек не стал бы безосновательно вешать обвинения на невинного парня, который просто хотел найти друзей. Если так подумать, сделал ли Джисон хоть что-то плохое ему или его друзьям? Нет — Джисон был добрым, интересным, веселым, смешным и красивым. Джисон никогда не лицемерил по отношению к нему и окружающим, не скрывал свою злость, недовольство — он был искренним. Всегда, с самого начала. Ему не приходилось злиться на других людей, ведь те и относились к нему хорошо, поводов не давали, в отличие от Минхо. Джисон был терпелив, давал ему несколько шансов, прежде чем наконец сорваться. Он просто стал выражать своё недовольство немного необычным образом, что было куда безопасней и приятней ссор и конфликтов. Любой человек, относись к нему так же, терпеть бы не стал. А Минхо — просто замкнутый интроверт, что не хотел подпускать к себе новых незнакомых людей. Он ревновал своих друзей и был не уверен в себе. Именно он являлся главным антагонистом собственной жизни. Теперь, когда он понял, что чувствует — в этом уже нет никакого смысла. Он окончательно испортил о себе мнение. Всё, что когда-либо было и, может быть, будет — никогда не выйдет за поставленные рамки, которые он сам создал, ища в Джисоне изъяны на ровном месте. Минхо не понимает, чего хочется больше — смеяться или плакать от того, что эти мысли посетили его лишь после того, как он показал Джисону своих котов, и именно во время пары по философии. Он настолько навязал себе ненависть к Джисону, что она перекрыла абсолютно все эмоции и чувства. А теперь, когда он разглядел что-то хорошее — все стены, что он возводил, рухнули; плотину, что он так отчаянно строил, прорвало, захлестнув его с головой. Он понял одну важную вещь. — Хэй, ты в норме? — беспокоится Чан. — Выглядишь загруженным. — Всё в норме, я просто устал, — и он даже не врёт. Он правда устал. От самого себя, от своего дерьмового характера и узколобости. Подумав с минуту, он всё же говорит: — На самом деле, я плохо себя чувствую. Думаю, уйду после этой пары. Прикроешь? — Конечно, бро. — Чан знал, что от Минхо он информации не дождётся, тот расскажет только тогда, когда будет готов. Как бы сильно Чан не волновался за друга — он никогда не давил, терпеливо ждал, и Минхо ему за это очень благодарен. — Будь осторожен. И, если что, ты знаешь, я всегда рядом. — Знаю. Спасибо, хён. Как только с уст профессора слетает «все свободны», Минхо подрывается с места и стремительно идёт к выходу. Мысли, словно голодные псы, что вот-вот сорвутся с цепи, готовы проглотить его с головой. Он чувствует тошноту, подступающую к горлу, и идёт ещё быстрее. Голос за спиной и горячая рука на плече заставляют его встать как вкопанным. — Господи, хён, куда ты так сорвался? — Минхо медленно оборачивается к нему лицом. — Оу... Ты в порядке? Ты какой-то бледный. Блять. Ну вот какого чёрта? Минхо делает всё, чтобы его поддеть, обидеть, а он спрашивает его, всё ли с ним в порядке? Джисон ещё и заботливый. Все его положительные качества, которых он раньше не замечал или, вернее сказать, не хотел замечать, словно снежная лавина, навалились все разом. — Я не хорошо себя чувствую, пойду домой, — честно признаётся он. — Хён, давай я тебя провожу? — ещё немного, и он расплачется. С каких пор он стал таким чувствительным? Он не может поверить, что всё это происходит с ним после грёбанного разговора о кошках(!!!). — Нет, не стоит. Всё в порядке. Тебе не нужно пропускать занятия из-за меня. И он уходит, не оглядываясь назад./ᐠ - ˕ -マ
Он проводит в четырёх стенах последующие двое суток. Кошки не отходят от него, словно чувствуя состояние хозяина, облепляют его со всех сторон, греют душу своими пушистыми телами. Он питается дешёвым раменом, ленясь даже заказывать доставку. Целыми днями лежит и смотрит дешевые мелодрамы, мечтая, чтобы у него в жизни всё сложилось так же просто. Ему тошно от того, в какую лужу он сумел себя превратить в рекордно короткие сроки. Часы показывали далеко за полдень, когда он решил встать с кровати и хотя бы умыться. Он промывает лицо холодной водой, впоследствии моча свои отросшие волосы, как слышит противный звон, режущий слух. В дверь звонят. Злость стремительно растекается по венам. Кто мог прийти? Чан или Чанбин. Вариантов больше нет. И оба они знают, что в депрессивные эпизоды Минхо лучше не трогать, для своего же блага. Так сложно оставить его в покое всего на несколько дней? Он погрустит и с новыми силами вернётся к прежнему ритму жизни. Плюс ко всему, он не хочет, чтобы его кто-либо видел в таком состоянии. Он было думал просто не открывать, но он боится, что у него из ушей кровь пойдет, если эта противная трель не прекратится. Делать нечего. Он идёт к двери, готовый сорваться на того, кого принесло к нему в квартиру. Он строит максимально недовольное лицо, прежде чем повернуть ключ в замочной скважине. — Привет, — здоровается улыбающийся Джисон. Ещё чего не хватало. Уж лучше бы это был Чанбин. Джисон был, буквально, последним человеком, на которого он хотел срываться сейчас. — Чего тебе, блять, надо? — вопреки всему, грубит он. — И тебе привет, Джисон, — вздыхает он. — Ладно, всё в порядке. Чан предупреждал меня, что так будет, хотя чего уж там — мне не привыкать, — контрольный в голову, прямо так — сразу. Бьёт по самому больному. Минхо бы рад контролировать себя, но от чего-то не может. — Хули ты припёрся? — Минхо мысленно отвешивает себе оплеуху. Да что ж такое? — Ты не ходишь в уник, на сообщения не отвечаешь. Хоть мне и сказали, что такое с тобой бывает, я всё равно волнуюсь. Пришёл вот проверить, как ты тут, — Минхо уже было открывает рот, но Джисон опережает. — Говорю сразу, Чан и Чанбин меня отговаривали. Они тут не при чем. Мне пришлось почти что шантажом выпытывать твой адрес. И ещё, я принёс тебе пудинг, — пошёл с козырей. — Я разрешу тебе войти только потому, что ты принёс пудинг, — всё-таки Минхо соскучился по другой еде, помимо рамена. По еде, не по Джисону! — Тц, какой ты грубый, — говорит Джисон, проходя в квартиру. — О! Привет, Дуни! Минхо оборачивается и видит за своей спиной Дуни, пристально смотрящего на незнакомца. — И, возможно, ещё одной целью моего визита было знакомство с твоими котами, — признаётся Джисон, заставляя его фыркнуть. Он медленными шагами двигается в сторону кота, приговаривая: — Хэй, хэй, хэй. Я тебя не обижу, иди сюда, милашка. Меня зовут Джисон, — он протягивает руку, чтобы Дуни смог её понюхать, тот ластится и трётся о его ладонь. На лице Минхо появляется нежная улыбка, и он очень рад, что Джисон занят сюсюканьем с котом и что он не видит его лицо. Если уж Дуни Джисона признал — значит хороший он человек. Коты не ошибаются. — Хён, я ему нравлюсь! — восторженно пищит Джисон, всё-таки смотря на Минхо, а тот старается быстрее сделать нейтральное выражение лица. — Сильно не обольщайся, он просто любопытный. Вот если ты покоришь сердце Суни — это, да, повод для гордости. — А где он? — Спит, наверное. Он преисполнился в этой жизни, он на таких как ты внимания не обращает, пока жить не мешают. Ребёнок с характером. — А Дори? — Дори ещё совсем малыш. Вероятно, прячется где-нибудь, — он и не замечает, как Джисон ему зубы заговаривает. Раздражение пропадает, будто его и не было вовсе, а всё целительные разговоры о его любимых котах. Наверняка, Чан подсказал. Ну и хрен с ним, главное — Джисон выглядит заинтересованным. Джисон проходит в квартиру, поражаясь количеству когтеточек, домиков и всевозможных игрушек, включая даже огромное колесо. Минхо знакомит Джисона с Суни, помогая ему завоевать его сердце, сам не знает зачем: — Его лучше вообще не трогать. Суни у меня манерный. Ты скорее привлечешь его внимание, показывая свою незаинтересованность. Совсем скоро, когда Суни мурчит у Джисона на коленках, Дори выходит из своего укрытия (из-под дивана). Аккуратно обнюхивает его носки, забавно открывая рот от незнакомого запаха, ходит вокруг да около, изучает. В конце концов, пристраивается между их бёдрами, пряча мокрый нос. Дуни гуляет неподалёку. Уют. Домашний уют — вот то, что он испытывает рядом с Джисоном. И не важно, что он у себя дома. Джисон — уютный. И он не хочет, чтобы он уходил. — Посмотрим фильм? — ища повод задержать Джисона подольше, хотя изначально вообще не хотел его видеть. — Давай, — к его счастью соглашается он. Минхо убегает в спальню, стыдливо чистит историю запросов с сопливыми мелодрамами, боясь, что если Джисон узнает об этом — засмеёт. Хватает подушки и пледы, и спустя несколько минут они уже смотрят "Ходячий замок", потому что так захотел Джисон. И Минхо не знает, почему он всё еще здесь, с ним, почему не послал его ещё пару часов назад, когда Минхо нагрубил ему. Он уходит в свои мысли, застывая с ложкой пудинга в руке. Он не замечает, как Джисон ставит фильм на паузу и обеспокоенно глядит на него. — Хён? — слегка толкает его плечом, обращая на себя внимание. — М? — вопросительно уставился Минхо, понимая, что выпал из реальности, и, вероятно, Джисон это заметил. Как же неловко. — Всё в порядке? — спрашивает он, а в глазах бесконечная теплота и забота. Минхо говорит быстрее, чем успевает подумать: — Почему ты здесь? — Я же уже говорил, хён, я волнуюсь. И плюс ко всему, я хотел познакомиться с котами. Ты с такой любовью рассказывал о них, что я... — Нет, Джисон, почему ты здесь, со мной? Я вёл себя с тобой как последний козёл, а ты покупаешь мне пудинг и говоришь, что беспокоишься обо мне. С чего бы? — он звучит грубее, чем хотелось бы, но пусть так. Пусть Джисон испугается и уйдет, оставит его одного. Он заслужил. — Я просто знаю, что ты не плохой человек. Я вижу, как ты заботишься о близких и как ты себя с ними ведешь, — он разворачивается всем корпусом, беря ладонь Минхо в свою. — Я понимаю, почему ты ведешь себя так со мной, но и ты меня пойми, я тоже не железный, иногда тоже срываюсь. Но я готов немного потерпеть, если это значит, что ты примешь меня. — Почему тебе так важно, чтобы я тебя принял? — дрожащим голосом вопрошает Минхо. — Хочешь знать? — Хочу, — говорит Минхо на несколько тонов ниже, почему-то не уверенный в том, что, действительно, хочет знать. Он боится того, что может сказать младший, учитывая каким он стал в последнее время нежным. Это уловка? Неожиданно он чувствует, как Джисон целует его, осторожно, боясь спугнуть. Он не двигается несколько секунд, прижавшись губами к губам Минхо, даёт ему время понять, что он имеет в виду, чтобы тот мог решить, что делать дальше. Джисон не напирает, ему важно, чтобы Минхо сам сделал выбор. И Минхо делает, выходя из оцепенения. Он точно всё правильно понял? Не может же быть такого, чтобы он нравился Джисону после всех гадостей, что он ему наговорил. Тем не менее, он целует в ответ, едва двигая губами, наслаждаясь каждой чертовой секундой этого блаженства. Он боится, что это всё сон, плод его больной фантазии, но Джисон вполне реальный, а губы его со вкусом шоколада, что неудивительно, если учесть, что он недавно съел чизкейк. С секундами и поцелуй становился уверенней, руки Минхо переместились на его большие щёки, которые раньше он считал уродливыми (хотя он не уверен, что когда-то это было правдой, просто самообман), заключая их в свой плен. Удивительно, насколько они мягкие — Минхо обещает себе потискать их позже. Джисон жмётся ближе, и Минхо готов мурчать от того, насколько их поцелуй приторно-сладкий. Ноутбук смещается в сторону, а Суни, недовольный тем, что его сон потревожили кусает Джисона с недовольным мяу. Джисон взвизгивает от неожиданности и заливается смехом, который подхватывает и Минхо. — Я же говорю, с характером, — хохочет он. Он переводит взгляд на обиженного Суни, который, кажется, понимает больше, чем положено коту. — Прости, мы не собирались трахаться при тебе, ты же знаешь, я бы не поступил так с тобой. Джисон хихикает и не может остановиться даже тогда, когда Минхо переводит на него притворно злой взгляд: — Что смешного? Я не позволю тебе испортить психику моим детям. Да и как я им в глаза то смотреть потом буду? — улыбается он. — Я просто очень рад. Я был очарован тобой слишком долго. — Ого, какие слова пошли. Очарован тобой, — передразнивает Минхо. — Звучит, как будто мы в средневековье, и ты признаёшься в чувствах своей принцессе. — Так и есть, принцесса, — в ответ на это Минхо только корчит рожицу. — Серьёзно, когда я впервые увидел тебя, ты кормил котов у продуктового. Ты выглядел прям супер мило. А потом я увидел тебя в унике, но был слишком смущён чтобы подойти, поэтому крутился рядом. — Господь, серьёзно? Ты что, в пятом классе? — хохочет Минхо. — Заткнись. Дай мне закончить! — возмущается смущённый Джисон, чьи щёки моментально окрасились в розовый. — Так вот, ты просто представь, как я был расстроен и напуган, когда ты смотрел этим своим стремным взглядом. Я всю надежду растерял, благо Феликс мозги вправил, сказал подойти, просто спросить, что не так. Сам знаешь, что было потом. В общем из всех твоих подозрений оправдалось только одно: я реально с Чан-хёном и Чанбин-хёном познакомился чтобы к тебе подобраться. Такой я коварный. Но ты посмотри, где мы сейчас. М? Минхо в момент посерьёзнел: — Прости, что вёл себя так. Честное слово, сейчас и не вспомню почему ты бесил меня. Мне жаль, что до меня это дошло так поздно. — Дошло что? — Что я очарован тобой, Джисон./ᐠ. ｡.ᐟ\ᵐᵉᵒʷˎˊ˗
— Ха-ха-ха-ха, боже, я не могу с вас, — смеётся Хёнджин, его глаза блестят от подступающих слёз. — Бля, давно я так не смеялся. — Я тебе отвечаю, он постоянно ворчал о том, что Джисон мутный и что у него точно есть какие-то нехорошие намерения. Мы с Чаном наслушались, конечно, — тараторит Чанбин, посмеиваясь, в то время, как Чан весело ему улыбается. — Помню, однажды, Минхо подошёл к нам и вне контекста сказал, что Джисон против нас заговор совершает. Знаете, чем он это аргументировал? Тем что Джисон опаздывает постоянно. Комната заполняется новой волной смеха. — Замолчи, блять, — кричит красный, как помидор, Минхо, находящийся сейчас под дулом пистолета, из которого безостановочно выстреливали новые поддразнивания от друзей-идиотов. — Тише, детка, — шепчет на ухо своему парню сидящий у него под боком Джисон, посмеиваясь. — Клянусь, было так смешно его слушать. Чё только не придумает. — соглашается Чан. — Джисон хочет вас всех очаровать, берегитесь! — передразнивает Чанбин. — Вот вы шутки шутите, а вы посмотрите где они сейчас. Минхо прав — Джи реально мутный, реально же ведь его очаровал. Реализовал свой коварный план. Молодец! — хвалит Хёнджин. — Молодцы, знаете, что делают? — Заткнись, Чанбин, боже, — кричал уже Джисон.✧･ﾟ: *✧･ﾟ:*✧･ﾟ: *✧･ﾟ:*