***
Pov Минхао: — Я так сильно скучал по тебе, — сказал я зарывшись в волосы Хоши. Он не мог больше терпеть и его тянуло к альфе. Сунён ничего не ответил, потому что и его тоже тянуло ко мне. Он очень сильно хотел защитить меня и всегда быть рядом. Феромоны вступали в своё дело. Сначала в дело пошли обжигающие поцелуи профессора. Хоши не оставлял ни один участок кожи без следа. Одежда была снята быстро благодаря моим незатейливым ручкам. Он сказал мне встать, что я тут же и сделал. Затем он сказал мне развернуться и показать ему свою задницу. Он потер мою задницу. Он сжал мою попу и сказал, что у меня милая задница. Ну, это как всегда. Я просто стоял и нетерпеливо ждал. — Хоши, пожалуйста, я уже не могу, — умолял его я. — Надо тебя слегка растянуть, — подал голос Хоши и возвращался с замазкой в руках. Он провел пальцем по моей дырке и начал ее исследовать. Он вставил в меня палец и начал ласкать мою задницу. Это было странно приятно. Обычно партнёры по сексу никогда такого не делали со мной такого. Они сразу приступали к делу и делали всё жестко. Но Хоши всегда делал все по осторожности. Затем он добавил еще один палец, а затем еще один. Он трахал пальцами мою задницу и растягивал мою дырку. Он начал проводить своим членом по моей заднице вверх и вниз. Каждый раз, проходя мимо моей дырочки, он осторожно толкал ее. Он делал это снова и снова, казалось, вечность. Мне не терпелось почувствовать, как он входит в меня, и я начал прижиматься к его члену, когда он прошел мимо моей дырочки. — Ты можешь трахнуть меня? — спросил я. Он продолжал дразнить меня, и я застонал. Я видел его желание вставить в меня свой член. Я действительно хотел, чтобы его член был внутри меня. Я раньше никогда не ожидал, что у меня будет такое желание. Возможно, Хоши пытался сдерживать себя и понимал, что последствия будут невозвратимы. Если кто-нибудь разболтает о связи между нами, то ничего хорошего не будет. Хоть мы уже не в первый раз занимаемся этим. — Пожалуйста, трахни меня, Хоши, мне нужен твой член в моей заднице, я не могу этого вынести, мне нужно, чтобы ты трахнул меня, пожалуйста, — умолял я. Я был поражен силе воли этого человека. Вся комната пропитана нашими запахами. Я уже давно начал сходить с ума от его запаха. Было очень трудно держаться и хотелось уже поскорее начать это дело. Он медленно вставил кончик своего члена мне в задницу и держал его там. Это было потрясающе. Было немного больно, но было чудесно. Он медленно начал вводить свой член глубже в мою задницу. Он входил немного, держал его там, а затем отступал. С каждым толчком он продолжал идти немного глубже. Я почувствовал его грудь, когда понял, что он полностью во мне. Я застонал от удовольствия. Я начал вести грязные разговоры, то как приятно чувствовать его член в моей заднице. Он схватил меня за бедра и задержался глубоко внутри меня. Мне нравилось это чувство лишь только с ним. Секс с ним — это были новые эмоции. "Боже мой, это потрясающее чувство, его член полностью заполняет меня, и я никогда не чувствовал ничего подобного". — На кровать, — сказал сквозь сбитое дыхание Хоши и я повиновался ему. Меня не беспокоило, что на кровати были любимые игрушки Сунёна и скорее всего мы испачкаем их своим же потом и в них будет мой запах. Он схватил меня за бедра, оттянул полностью назад, а затем втолкнулся в меня. Он начал вдалбливаться в меня медленно и осторожно, боясь навредить мне. — Боже, Хоши, быстро можно? — я застонал от нехватки скорости и я хотел большего. — Мы должны быть осторожны, — сказал он и закрыл мне рот, показывая, что надо быть тихими. — Я готов и я хочу секса пожёстче, — посмотрел я ему в глаза. И о боже. Я видел в них запретное желание и борьбу с этим желанием. Он так хотел этого, но понимал все возможные последствия. Он вдолбился в меня снова. Я сдерживал свои стоны, а он продолжал трахать в мою задницу. Хоши и я были восторге от того, что мы были так сильно возбуждены. Примерно через 10 минут жесткого траха он высунул свой член. Я тихо застонал от пустоты в моей заднице и перевернулся на спину. Он поднял мои ноги и положил их себе на плечи. Хоши вставил свой член обратно в мою задницу. Моей радости не было предела. Он держал мои бедра и начал жестко меня трахать. Он врезался в меня, и моя задница шлепалась по его ногам. Мой член стал твердым и хлопал вверх и вниз при каждом толчке. Я в свою очередь дрочил. После некоторого времени сперма стрельнула на мой живот. Он сказал, что собирается кончить. Хоши заворчал, и я почувствовал, как он высунул член из моей задницы. Мы оба прекрасно понимали, что дети сейчас ни к чему и не надо было допускать узла. Его сперматозоид стрельнул на живот. Он лег рядом со мной на кровать. Мы оба лежали на тиграх и наслаждались друг другом. Я решил попробовать свой эякулят и поднести к губам Хоши. Он в свою очередь немного засосал мои пальцы и запустил в свою сперму и поднес к моим губам. Я в первые буду пробовать сперму другого человека. Его эякулят был менее слаще моего, но был более солёным. Мы горячо и страстно поцеловались. Мой язык быстро и смело проник в его рот. Мне не хватало кислорода и с сожалением на душе пришлось прервать этот поцелуй. Когда мы оторвались друг от друга, то у меня были немного приоткрыты глаза, сигнализирующие о том, что я хотел спать, а Хоши в свое время не особо устал и у него были бархатные губы от такого настойчивого поцелуя, но он понял, что мне нужен отдых и поцеловал в меня щёку. В моей душе было очень тепло. — Спокойной ночи, любимый, — последние слова, которые я услышал, когда провалился в царство Морфея. Конец Pov Минхао.***
Он удивленно открыл глаза и встал с холодной кровати, его тело немного болело, так как его единственной опорой были мягкие игрушки тигров. Когда стал слышен легкий храп, он резко повернулся и обнаружил там Хоши, лежащего рядом с ним, с взлохмаченными волосами, закрытыми глазами и с открытым ртом, из которого текла слюна. Ах... И когда он почувствовал, как по его телу пробежал холод, он смог разглядеть детали: Хоши был одет, но Минхао был полностью обнажен. Он тихо выругался, встретив солнечный свет, и начал быстро одеваться. Было поздно, очень поздно, и это был первый день экзамена. Профессор Пак собирался убить его, или, что еще хуже сделать что-то с Сынгваном. Он закончил обуваться у двери и даже не повернулся, чтобы проверить, спит ли еще Хоши, ему было все равно, он просто побежал, надеясь, что никто не увидит, как он выходит из той комнаты. Он уложил волосы как смог, следя за тем, чтобы его вещи были в порядке. Как давно он этим занимается? Сбежать из комнаты Хоши, чтобы пойти на занятия, закончить занятия, а затем вернуться ночью, чтобы лечь с ним в постель. Он был в тупике, даже несмотря на то, что использовал обычные подавители, он не переставал чувствовать необходимость найти объятия своего альфы и полностью отдаться ему, и хотя Хоши пробовал такие вещи, как запирать дверь на ключ, слабый профессор смирился, когда Минхао выпустил свои проклятые феромоны. Минхао не мог нормально думать в течение недели, его голова была на гребаном члене Хоши. И он ненавидел его, Хао действительно ненавидел его рвение к нему. У них должен был быть подавитель, чтобы предотвратить это, но он перестал работать. Было бы лучше сообщить об этом парням, но нет, он предпочёл сохранить это в секрете, чтобы трахнуться со своим гребаным учителем, потому что Минхао было наплевать на других, и он думал только о своей гребаной заднице. Он ненавидел его. Когда он пришел в классную комнату, она все еще была пуста, и неудивительно, было еще рано... ко второму часу он был потерян. Он бросил свои вещи на парту и ударился головой, скрывая их ото всех. Если бы консультант присутствовала на той неделе, она бы поняла, что Минхао занимается сексом с профессором, но нет, женщина была доставлена в больницу из-за аллергической реакции на розы. — Это был интересный вечер? — голос Сынгвана заставил его подпрыгнуть от удивления. — Я почувствовал твой запах, тебя и Хоши. Минхао посмотрел на него. Нос Сынгвана был полностью восстановлен, однако последние несколько дней мальчик пропадал на несколько часов, и его было трудно увидеть, несмотря на то, что они буквально были соседями по комнате. Они были очень далеки друг от друга с тех пор, как начали что-то скрывать. Настоящая головная боль. — Я могу это объяснить... — Ты слишком рискуешь, за последние четыре дня ты не провел ни одной ночи в своей комнате. — Сынгван вздохнул. — У нас проблемы. — Из-за меня? — спросил Минхао, глядя прямо на омегу, тот отрицал. — Нам нужно идти в мою комнату, с Вону что-то не так. Что ж, он собирался пропустить второй класс. На самом деле не имело значения, сколько классов он пропустит, в конце концов, университет Pledis только казался обычным универом, поэтому Минхао сомневался, что на тот момент оценки имели значение. Он все еще надеялся принести домой диплом, сертификат, подтверждающий его учебу, но не ожидал получить его от Pledis, тем более зная, чем они занимаются на самом деле. Что ж, Минхао пришлось пересмотреть свои планы и запланировать новые. Сынгван не отвечал на вопросы даже тогда, когда Уджи и Джонхан появились почти из ниоткуда, он просто проводил их обратно в комнаты, несмотря на то, что коридоры были пустынны из-за экзаменов, затем он просто открыл дверь в свою комнату, не проронив ни слова, и вошел, как полицейский, что-то ищущий. Там стоял Вону, наблюдая за их замешательством, когда он должен был быть в классе. Они мгновение смотрели друг на друга. — Сынгван только что выбил дверь ногой? — спросил Вону, и именно тогда Минхао действительно заметил, что да, Сынгван выбил дверь ногой. — Где ты был каждое утро? — спросил Джонхан, решив не смотреть на Сынгвана, осматривавшего комнату. — Где ты был каждое утро? Ни в один из них не позволил увидеть тебя... Ты исчезаешь по вечерам. — Я спал, — ответил Сынгван. — Спал? — спросил Минхао. — Да, спал, — подтвердил омега, на мгновение остановив свою работу. — Каждый день в течение трех часов я засыпал в храме или в комнате. Я не знаю почему, но я терпеть не могу бодрствовать. Наступила небольшая тишина. Что ж, для активного и всегда бодрствующего Сынгвана было ненормально спать сверхурочно каждый день, также не было нормальным, что рвение Минхао резко возросло в одночасье, не говоря уже о том, что Вону вспотел, как будто на него шел дождь... Он посмотрел на Джонхана и Джихуна и обнаружил новое "это было ненормально", взглянув на форму Джонхана; было жарко, так какого черта он был в зимней форме? — Стоит ли нам беспокоиться? — спросил Вону, осторожно присаживаясь на кровать. — Вот уже четыре дня происходят странные вещи. Советник выглядит, как помидор. — Я беспокоюсь о подавителях. — Поспешил сказать Джонхан. Атмосфера была неловкой. — Мы с Уджи поговорили об этом с Джуном, он сказал, что новые подавители немного неизвестны, но он добился того, что... побочные эффекты появляются, когда они ослабевают. — Подавители ослабевают? — спросил Минхао, чувствуя некоторое облегчение. Что ж, теперь у него был ответ на его рвение к Хоши. Это просто происходило, потому что гребаные подавители были бесполезны. — Знает ли об этом универ? — Скорее всего, они знают, — сказал Уджи. Ах, еще один "ненормальный" Уджи стоял почти в двух футах от Джонхана, чуть не загнав себя в угол, в то время как их руки настойчиво переплетались. Уджи выглядел как статуя, и его глаза были прикованы к земле. Должно быть, это из-за подавителей, а может, парню просто нужно было место. — Где он?! — Крикнул Сынгван, выходя из туалета. — Это так сбивает с толку! — Подавитель сводит с ума нашего Кванни, — дрожащим голосом пошутил Вону. Это было странно. — Должны ли мы использовать обычные подавители? — спросил Джонхан. — Теперь, когда советника нет тут, мы можем свободно передвигаться... Но, похоже, мы полностью расстались с ней. — Джонхан прав, — сказал Вону. — Почему бы нам не поговорить в храме? Я уверен, что в этом месте нас ждет дверь. Мы забегаем вперед? — Сынгван, это прямо за ним, — неожиданно предупредил Уджи. Сынгван посмотрел на Вону и сделал несколько длинных шагов к нему с расстроенным лицом, если бы Сынгван был другим человеком, это была бы действительно серьезная ситуация, но нет, омега был просто самым милым из пяти, и видеть его сердитым было в какой-то степени восхитительно, как когда ребенок надувается. Вону застенчиво улыбнулся ему, и Минхао понял, что он что-то скрывает, и прежде чем он успел спросить, в комнате раздался тихий лепет. — Я знал, что она здесь, — сказал Сынгван, и Вону протяжно вздохнул, поднимаясь со своего места. — Зачем ты привел ее в универ?! Это опасно! Джонкван была там, такая же тихая и маленькая, как всегда, и... было странное чувство видеть ее в четырех стенах там, где она не должна была. Джонхан и Минхао с удивлением посмотрели друг на друга, а затем посмотрели на Вону. — Что она здесь делает?! — спросил Джонхан, подходя к ней и обнимая ее. — Она должна быть в храме. — Старший запретил мне входить в храм, поэтому я взял ее с собой, — простодушно сказал Вону. — Я не мог оставить ее одну. — Это задача Джуна и Мингю присматривать за ней, — сказал Минхао, протягивая пальцы щенку, который начал играть. — Тебе не нужно было приводить ее. — А. Мингю... Он ушел. — Вону издал нервный смешок. — Когда он вернется? Неловкие взгляды Сынгвана и Вону заставили замолчать. Что ж, Минхао начинал уставать от ситуации, очевидно, им хватило всего четырех дней, чтобы что-то опять случилось. — Мингю не вернется, — тихо сказал Сынгван. — По крайней мере, пока. — Он бросил тебя? — Голос Джонхана звучал искренне обеспокоенно, без насмешки или каких-либо скрытых намерений, просто грустный и растерянный взгляд, от которого даже Минхао стало плохо. Вону издал долгий вздох, подойдя к своему ребенку. Атмосфера стала немного светлее. Омега поднял руку, сравнивая ее с маленькой ручкой девочки, разница была огромной. — Хорошо, давайте покончим со всем этим дерьмом, — выплюнул Вону, оборачиваясь. — Когда я закончу рассказывать о Мингю, я хочу знать, черт возьми, почему у тебя зимняя форма летом, — он указал на Джонхана, потому что ты прячешься в гребаном углу. A Уджи, потому что ты ведешь себя так, как будто убил кого-то... во второй раз. Сынгван, потому, черт возьми, ты чуть ли не летишь в храм на постоянке. Минхао... Молчание, которое длилось долгие секунды, дало ответ. Игнорирование проблемы только усугубило бы ее, поэтому Минхао смиренно вздохнул. — Хорошо, — сказал Уджи из своего угла. Вону упал на кровать. — У Мингю есть жена и сын, которых он бросил два года назад... — Пожалуй, самый удивленный взгляд был у Джонхана или у самого Минхао, который не мог поверить, что альфа осмелился покинуть его семью. — Но все в порядке! — поспешил сказать Вону, забирая своего ребенка. — Нам с Джонкван никто не нужен, я справлюсь сам... ах... Когда я выберусь отсюда, я найду кого-нибудь, чтобы нормально её содержать. — Ты разговаривал с ним? — спросил Минхао. — Этому должно быть объяснение. — Даже когда я спросил, он ничего не мог толком сказать. — Хорошо, есть также тот факт, что ты кричал на него и угрожал ему, когда спрашивал это... — пробормотал Сынгван. — Мингю выглядел очень огорчённым... Нет, он мог говорить. Вону нахмурился и немного отодвинулся от них, что ж, ему не нравился тот факт, что они немного защищали Мингю, хотя Минхао все еще сомневался. Тот альфа, который всегда старался быть ласковым и добрым со своей омегой, который относился к своей дочери с полной любовью и старался научиться заботиться о ней... В глубине души для Мингю имело смысл завести ребенка, поскольку он всегда знал, что делать с ребенком, всегда был уверен, что это хорошо для нее и пусть нет, но мысль о том, что этот человек бросил семью, несовместима с образом Мингю. — Джун знал об этом? — спросил Минхао, не задумываясь. Нет, Джун не мог этого знать, так как он был бы первым, кто сказал ему об этом. — Конечно, он знал, я попросил его провести расследование в отношениях Мингю, — сказал Вону с раздражением. — Он ничего не хотел мне говорить. — Почему ты попросил его исследовать это? — спросил Уджи. — У тебя были причины сомневаться в нем? — Это имеет значение? — спросил омега. — Если вам нужен Мингю, идите за ним, я уже принял решение. — Твое решение слишком поспешное, — вздохнул Уджи. — У тебя есть дочь Вону, ты не можешь принимать решения, не подумав об этом. — Что мне делать? Ожидать, что Мингю бросит меня, чтобы допросить его? Я оставлю его раньше, и всё, мы избавили себя от многих проблем таким образом. — Ты не все продумал. Ты привел Джонкван в универ, как ты думаешь, здесь она будет в безопасности? Даже мы не в безопасности. Мы не можем позаботиться о ней, если бы консультант была здесь, у нас уже были бы проблемы. — Но ее нет, потому что кто-то раздул ее, как помидор, — Вону отвернулся от всех, оттолкнув ребенка. — Я знаю, что делаю. Минхао вздохнул. Уджи был прав, Вону не думал о вещах, он принимал решения на скорую руку, не задумываясь о проблемах, которые он принесет. Университет Пледис был худшим местом для содержания ребёнка, это было опасно как для нее, так и для Вону, но заставить его понять это было намного сложнее, чем казалось на первый взгляд. Что еще они могли сделать? Вону был отцом, и он должен был знать, как заботиться о своей дочери. Но он был идиотом. Минхао и раньше был уверен, что они с Мингю смогут позаботиться о Джонкван, но теперь начинал сомневаться. — Если учителя увидят ее, они без колебаний заберут ее у тебя. — сказал Джонхан в тишине. — Мы уже видели, на что ты способен... Мы беспокоимся о тебе, Вону. — С каких это пор имеет значение, что вы беспокоитесь? — Вону наконец повернулся с совершенно серьезным лицом. — Когда я беспокоюсь о тебе, то твой брат очень ясно дал мне понять, что я не должен вмешиваться в твои дела. А теперь не лезьте в мои. — Брат Джонхана — идиот. — Поспешил сказать Минхао. Джонхан посмотрел на него явно расстроенным. Джихун вздохнул. — Я буду вмешиваться в твои дела, даже если ты этого не захочешь. Даже если мне придется ударить тебя, чтобы ты пришел в себя, — голос Сынгвана звучал действительно агрессивно, и нежный мальчик впервые выглядел таким же угрожающим, как и любой другой. — Правило номер один было очень ясным. Третье и четвертое тоже. От переводчика: Правило номер один: Между пятью нет лжи и секретов. Потому что будет пустой тратой времени исследовать друг друга и при этом не доверять друг другу. Правило номер три: Не ссориться и не спорить. Правило номер четыре: Защищать друг друга. Если кто-то попал в беду, то он должен обратиться за помощью. Минхао удивленно открыл глаза действительно ли он помнил правила? Существовали ли такие правила? Ах... он их даже не помнил. О чем гласило первое правило? Вону опустил голову. Хотя Джонхан и Джихун, казалось, не совсем помнили их, а Минхао даже не знал, сколько их было, этого было достаточно, чтобы слова Сынгвана возымели действие. Ах... он просто помнил, что тот, кто их сломает, сломает и ему конечность, так ли это? — Мы уже много раз нарушали правила, почему это имеет значение? — спросил Джонхан. — Черт возьми, ублюдок и то прав, — добавил Вону. — Правило десятое. — Что было под 10? — Спросил он Уджи. — Не называйте Джонхана ублюдком, — ответил Сынгван. — Если мы не можем выполнить первое правило, почему я должен вас слушать? — Вону посмотрел на каждого из них. — Минхао воняет чересчур сильно в жару, и никто... — Да, в жару, — резко ответил Минхао, при условии, что Вону перестанет быть идиотом и оставит мальчиков присматривать за ним и ребенком. — В последние дни подавитель выходит из строя. — Ах... — сказал Вону. — И я спал с Хоши, поэтому меня никогда не бывает в моей комнате. — Это слишком рискованно. — Вздохнул Уджи, поднося руку ко лбу. — Мы не можем доверять Хоши. — Если ты не хочешь провести со мной время, то у меня ничего не осталось, обычные подавители мне тоже не подходят. — Почему бы тебе не провести это с Джуном? — сразу спросил Джонхан. Ах. *** 2 — Целомудрие — это самое важное, что может быть у незамужней омеги. — Ах, Вону искренне ненавидел своего учителя по физре. Что он просто заставил их бежать и заткнулся, — хотя по моему предмету нет экзамена, я бы хотел, чтобы вы написали эссе по нему. — Целомудрие? — спросил мальчик, сидевший рядом с ним. Вону обнаружил, что мальчик с запахом свеклы заменяет Сынгвана, возможно, это было из-за того, что он был чрезвычайно активен и всегда и во всем стремился к в спортивном классе, или потому, что мальчик не ненавидел его, как другие ученики. В любом случае Вону держал его рядом с собой, поскольку Сынгван смог пропустить досадный урок из-за сломанного носа, он, вероятно, вернется, как только с него снимут повязку, но на тот момент ему было лучше, чтобы мальчик мог остаться присматривать за Джонкван. — Он идиот. — Пробормотал Вону, наблюдая, как все в спортзале начали брать бумагу и карандаш, чтобы написать. — А поскольку он хочет представить, что лишает всех нас целомудрия. Какое отвращение. — Какое отвращение. — Повторил мальчик с запахом свёклы. — Что ж, по крайней мере, он оставляет нас в покое... — Он идет тащить его в раздевалку. — Он плюнул Вону и получил удар в спину. — Перестань быть таким грубым. — Отругал Джонхан. — Даже если это правда, Цзяоцзы не нужно этого знать. — Цзяоцзы? Тебя так зовут? Мальчик поднял обе руки и с улыбкой быстро отказался. — Они дали мне это прозвище, потому что не помнили моего имени... Они сказали, что у меня такая бледная кожа и я немного пухлый... — мальчик издал неловкий смешок. — Хорошо, я знаю, что Джису не хотел меня обидеть. — Джису дал тебе это прозвище? — спросил Джонхан с некоторой сердитой гримасой на лице, все, что касалось Джису, говорило об этом именно так. — Он идиот. Его даже не зовут Джису. — Как его тогда зовут? — спросил он, явно бросая вызов Джонхану. — Я не знаю. Он не хотел называть мне свое настоящее имя. Он вздохнул. Джонхан мало что рассказал ему о Джису, на самом деле он сказал им, что абсолютно ничего о нем не помнит и что эта тема не переставала доставлять ему неудобства, он также говорил о том, что Сынчоль был неспособен дать ему ответ и что его семья тоже не собиралась этого делать, поэтому Вону почувствовал себя немного лучше, так как Джонхан не мог ответить. Джонхан не знал этого, и он тоже. Это было странно, но его устраивало то, что омега хотя бы сказал им, что он к этому чувствует; злой и неловкий. — Жарко, почему бы тебе не снять форму и не надеть спортивную? — спросил Цзяоцзы Джонхана. — Заткнись, клёцка, — и Джонхан ушел расстроенный. Что? Что ж, Вону понятия не имел, что заставило Джонхана так отреагировать. Возможно, из-за подавителя ему было холодно в эту чертову жару. "Целомудрие — это дерьмо, которое отнимают у тебя, когда знакомят с..." — Не пиши этого, — прервал его Минхао. — Если только ты не хочешь, чтобы профессор подробно объяснил тебе процесс. — Если бы я был профессором Хоши, я бы бросил это, — усмехнулся Вону. — Как ты справляешься со своим рвением? — Успокоился, с тех пор как Сынгван стал вести себя агрессивно, — его пробрал озноб. — Это так страшно, когда он становится таким. Вону кивнул. Сынгван большую часть времени был добрым, таким же милым и милым, как люди, которых Вону ненавидел, потому что они думали, что их не существует, но когда это было необходимо, омега становился маленьким диктатором и не позволял себе ни в чем отказывать, все должно было быть сделано так, как он сказал. Это было приятно даже в таком случае, как будто Вону никогда не находил промежуточных звеньев: его отец был властным, а мать — нет, она была покорной, и ее никто не слушал, даже когда она била. Мингю тоже не был посредником, он был полностью покорным, и если он не хотел что-то делать или хотел настаивать, он умолял, пока они ему не надоели... он был милым. Только Мингю был гребаным лжецом. — Теперь, когда подавители вышли из строя... разве они не выглядят иначе? — Вону указал на других учеников. — Все выглядят усталыми и всегда молчат. Я думал, это из-за экзаменов, но... — Я думал, это из-за консультанта, она доводила нас до предела на каждом занятии. Это была головная боль, — Минхао вздохнул. — Я подумал, что мы могли бы пойти в храм, пока ее нет, и открыть эту чертову дверь, но после всего, что произошло, я сомневаюсь, что это к лучшему. — Я не могу пойти в храм, Майор больше не хочет, чтобы я там был. Минхао с удивлением посмотрел на него, и Вону вздохнул. Джошуа был прямолинеен, и Вону понял это, поэтому он взял своего ребенка и ушел, вежливо сказав майору, что они не нуждаются в его проклятой благотворительности... Дино так разозлился, что покраснел, а Вернон просто сказал, что с ним все в порядке, но пусть он вернется, если у него возникнут проблемы. Он ничего не хотел говорить мальчикам, потому что Сынгван приставал бы к нему, и он не хотел, чтобы Сынгван расстраивался, и потому что Уджи заставит его вернуться к своей девочке. Что ж, в глубине души он знал, что они были правы, Вону не привык принимать правильные решения, но он был уверен, что он не хотела оставлять своего ребенка в храме совершенно одного, он мог позаботиться о ней без посторонней помощи... Только то, что он принял помощь Сынгвана, потому что не хотел вызывать подозрений в университете Пледис.. Он издал тихий смешок. Да, Вону был идиотом, если бы мальчики не узнали об этом, у Вону были бы большие проблемы. — Чон, Сюй. — Голос Джису заставил их поднять головы. Мальчик стоял и смотрел прямо на них. — Я хотел бы попросить вас об одолжении. — Что ты даешь взамен? — спросил Вону. Я ничего не собирался ему давать. — Сомневаюсь, что вы захотите что-то получить от меня, — Джису даже не шелохнулся. — Но если этого будет достаточно, я дам вам взамен свое молчание. Сюй каждую ночь выходит из комнаты и не возвращается, пока не заканчиваются занятия, если вы сможете выполнить услугу, о которой я вас прошу, тогда я ничего не скажу по этому поводу. — Это угроза? — спросил Минхао, хотя в голосе Джису это не звучало как таковое. — Нет, — ответил Джису. — Я не заинтересован в разглашении информации, если мне задают вопрос, я просто отвечаю на него. Вону издал ироничный смешок. — Ты никогда не отвечаешь на наши вопросы. — Если мне задают вопрос, который меня не касается, я просто не отвечаю на него, — поправил Джису. — Чего ты хочешь? — вздохнул Минхао. — Пусть вы позаботитесь о Джонхане. Вону захотелось рассмеяться, только не было ничего смешного ни в серьезности, с которой Джису смотрел на них, ни в неприятном чувстве, которое он вызывал у них. Они не могли ответить в течение нескольких секунд. Если этот парень так сильно интересовался Джонханом, разве это не должно быть актуально? Джонхан был уверен, что он его не помнит, так был ли он просто сталкером? Или поехавший омега? Бывший парень или что-то в этом роде? Вону посмотрел на Минхао, и когда их взгляды встретились, они поняли замешательство друг друга, а затем снова посмотрели на Джису. — Извини? — спросил Вону, вытирая ухо мизинцем. — Я думаю, я плохо слышу... ты хочешь, чтобы мы позаботились о Джонхане? Мне очень жаль, но я думаю, что мы должны защитить его от тебя, ты похитил его несколько дней назад. — Зачем нам заботиться о Джонхане? Ты что-нибудь знаешь? — Я хочу, чтобы вы позаботились о Джонхане из-за Джихуна. — Ты идиот, — Вону встал с земли и подошел к Джису, однако тот не отступил ни на шаг. — Нам не нужно присматривать за Джихуном. Минхао молчал, ожидая объяснений, и когда Джису оттолкнул Вону, все трое немного помолчали. — Джонхан — идиот, который позволил бы причинить себе боль. — Ответил Джису. — Он скроет любые следы, чтобы защитить его. Я волнуюсь за него. — Джихун не причинил бы ему вреда. Можешь быть спокоен. — Я надеюсь, что вы, ребята, не такие идиоты, как Джонхан. Джису не стал ждать ответа, он просто ушел. 3 *** Сынгван пару раз ударил себя по лицу, намочил лицо и попытался запрыгать по комнате, чтобы не заснуть, ухаживая за ребенком. Обычно подавитель вызывал у него боль в теле, тошноту и неприятные ощущения, которые раздражали, однако он обнаружил, что это ничто по сравнению с усталостью и чувством сонливости, которые он испытывал все время, независимо от того, как долго он спал по ночам или сколько пил кофе, каждый день. Днем он был более сонным. За Джонкван он наблюдает, даже когда она в раздражении брыкалась, она была такой тихой и плакала только в определенных случаях, что, возможно, ее там не было, но ее аромат держал Сынгвана в тонусе, аромат, похожий на аромат Вону. Малышка была простой; когда она была сонной, она засыпала, когда была голодна, лепетала, когда ей было неудобно, двигалась, как маленький червячок, а когда хотела, чтобы ее подняли, поднимала обе руки. Она была ангельской, но как бы Сынгван ни обожал ее и как бы хорошо девушка себя ни вела, удержать ее в Пледис было невозможно, ей пришлось уйти. Он сел напротив нее и вздохнул. — Даже если у Мингю есть другая семья... Он любит тебя и Вону, это видно по его глазам, когда вы вместе. — Он вздохнул. — Мингю — хороший человек, даже если он что-то скрывает, а Вону просто пытается защитить тебя... он боится, что ты будешь жить так же, как он жил... Это очень грустно, я надеюсь, что луна поможет тебе, ты заслуживаешь иметь прекрасную семью. — Пробормотала что-то Джонкван. Возможно, она не до конца понимала о чём говорил Сынгван. — Я просто надеюсь, что если Мингю не вернется, ты поймешь, почему Вону увел тебя от него, он никогда не хотел причинить тебе боль... Иногда люди скрывают вещи, чтобы не навредить тем, кого они любят... как моя мама, она никогда не рассказывала мне, что мой папа не был моим родным... Я думаю, она сделала это потому, что любила меня. Мне было страшно. Сынгван взял Джонкван на руки, когда она попросила об этом. На самом деле он мог простить свою мать, но все равно был расстроен, даже если бы хотел хорошо о ней думать, он не мог не чувствовать себя преданным. Его мать не была бета, она была омегой, а его отец на самом деле не был его отцом, хорошо, он был им, потому что я вырастила его, потому что любила Сынгвана, пока он не ушел, но этот шип все еще оставался. Той, кто должна была быть его матерью, его другой матерью, была страшная альфа, твердая как камень женщина, которая, казалось, не поддавалась искушению. Его сердце. Он все еще помнил, как его мама затолкала его сестру в машину, чтобы она уехала, так и не увидев эту женщину, и она помнила, как другая ее сестра, бета, настаивала на том, чтобы она доверилась... Перед возвращением в университет Pledis Сынгван чуть не сел на самолет, чтобы улететь со своими детьми. — Мне нужно вернуться в университет Pledis, я учусь на втором курсе, — единственное, что он мог сказать. — Хорошо, увидимся там, — И Сынгван скрывается как трус. — Хотите поговорить со всеми студентами? — Голос Сокмина заставил его подпрыгнуть, он был слышен в коридоре, и Бу смог распознать запахи. — Нет. Нам нужен парень по имени Чон Вону, — ответили ему. — Мы подождем его в комнате, если он на занятиях. Черт возьми. Он посмотрел на девочку у него на руках, если бы их обнаружили, проблема была бы более серьезной. Что делать? Он вернулся мигом в свою комнату и обыскал её в поисках чего-нибудь, что могло бы дать ему подсказку, что же надо делать. Он не мог оставить малышку внутри, они бы заметили, поскольку, несмотря на то, что она была очень тихим ребенком, она, естественно, издавала небольшие стоны, и держу пари, что они не упустили бы её из виду, поэтому прятать ее в комнате было невозможно. Вытащить ее, но как? В окно? Нет, Сынгван был не самым проворным, и Вону убил бы его, если бы выставил девочку за дверь? Они неизбежно увидят его. Что, если он спрячет ее? Но как ее спрятать? В рюкзак с его книгами? Они приближались к двери, и Сынгван должен был что-то сделать. — У вас есть разрешение директора? — спросил Сокмин. — Я не хочу, чтобы меня снова ругали... — Для такого визита разрешение не требуется. Его родители сказали, что с ним все в порядке. — Но знает ли он? — Почему вас так волнует эта тема? Просто позвольте нам сделать нашу работу, и... Сынгван вышел за три шага до того, как они подошли к двери, быстро повернулся к ним спиной и начал скрытно ходить... Хорошо, он действительно нервничал и в любой момент мог бы перейти на бег. — Ах, Сынгван, — позвал его Сокмин, он только повернул голову. — В спортивном классе занятия уже закончились? Не могли бы ты сказать Вону, что он нужен в своей комнате? — Да, я скажу ему, — сказал он, стараясь, чтобы голос его не дрожал. — Ты его сосед по комнате? — спросила наблюдавшая за ним бета-полицейский. Сынгван кивнул, не поворачиваясь. — Мы можем с тобой поговорить? — Моя мама просит меня никогда не разговаривать с незнакомцами, извините, — начал он. — Мы полицейские, парень, если с тобой разговаривает незнакомец, ты должен пойти с нами, — сказала женщина. Сынгван коротко кивнул и продолжил свой путь. — Подожди. Черт возьми. — О, моя Луна, — пробормотал он, услышав приближающиеся шаги полиции, но не повернулся. — О, моя луна... Женщина остановилась и положила руку ему на плечо. — Твой рюкзак кажется тяжелым... там какой-то проект? — спросила она, наклонившись. — Да, я опаздываю! — Сынгван бросился бежать. Он был паршивым дядей, худшим из всех, ужасным человеком. Как он мог запихнуть маленькую Джонкван в рюкзак? Вону убьет его, если узнает об этом! Даже если бы она была укрыта его одеялами и давала ему передышку, лучше было вытащить ее оттуда как можно скорее, он боялся причинить ей боль или задушить, одна мысль об этом вызывала у него тошноту и заставляла бежать быстрее. Где он мог ее вытащить? В ванных комнатах были такие же камеры, как и в душевых, классные комнаты были заняты, а длинный коридор не заканчивался, так где же тогда? Снаружи? Очень рискованно, они увидят ее в храме? Это было к лучшему — бежать в храм, только... — Бу Сынгван, мой класс в другом направлении. — Голос профессора Пака заморозил его. — Куда ты собирался идти? — Я... — Он не повернулся и постарался покрыть своим ароматом все вокруг. Он набрал воздуха и попытался сделать это так, как это делала Хеджин, но как ей это удавалось? Она всегда выглядела спокойной и бодрой, и всякий раз, когда ситуация казалась ей неудобной, улыбалась и что-то говорила, не давая времени на сомнения. Он повернул лицо и попытался улыбнуться. — Профессор Хоши попросил меня об одолжении, я сейчас приду к вам в класс, профессор Пак. Он был не похож на Хеджин, он не мог так легко обмануть или подставить свой запах, но он мог притвориться, что не замечает собственных проблем. И хотя он все еще не был убедителен, этого было достаточно. Профессор Пак повернулся. — Я сопровожу тебя, я заметил, что твои друзья используют подобные предлоги, чтобы сбежать с моих уроков. Сынгван улыбнулся, кивая. Все было бы хорошо, только он все время волновался о девочке. Когда профессор Пак шел рядом с ним, он попытался пройти немного дальше, неся свой рюкзак, как будто это была самая ценная вещь в мире. Он пытался успокоиться, пытался скрыть это, но его ноги дрожали, а запах Пака был угрожающим, как будто он хотел уничтожить Сынгвана с каждым шагом, альфа, такой же тонкий, как и советник, и такой же сильный, как и другие. Единственное, что защищало Сынгвана, — это внешность. Он выглядел невинным, а профессор, казалось, не нападал на него. "Луна ... Куда ты меня запустила? Я очень плохой лжец". — Вы не опоздаете на урок? — Он попытался спросить спокойно. — Не волнуйтесь, ученики могут подождать, — ответил Пак, не глядя на него. Маленькая рука Джонкван высунулась из рюкзака, пытаясь схватить лицо Сынгвана, и он очень деликатно вернул ее, ведя себя как ни в чем не бывало, его сердце ужасно билось. — Этот рюкзак... это для профессора Хоши? Я не разрешаю брать книги во время сдачи экзаменов. — Да! — резко ответил он. — Это для профессора, поручение... Он сказал никому не рассказывать, но я плохо разбираюсь в секретах. Пак кивнул. — Я полагаю, это означает, что ты не будешь раскрывать мне его содержание. — Извините, профессор сказал, что без исключений. Сынгван был паршивым лжецом, его лицо полностью отражало это, но профессор не смотрел на него. Маленькая рука Джонкван ударила его, а затем он обратно запихнул в свое укрытие... она ругала его? Нет, это были её действия, которые складывали вещи в странную ситуацию, ребенок был просто ребенком. Когда они оказались перед офисом Хоши, сердце Сынгвана остановилось. Что он теперь будет делать? Он подошел, чтобы постучать в дверь под пристальным взглядом профессора Пака. Сынгван почувствовал, что вспотел. Когда дверь открылась, взгляд Хоши упал прямо на Сынгвана. — Извините, профессор, профессор Пак встретил меня по вашему поручению, — солгал он с неловкой улыбкой, он мог слышать только своё сердце. Какого черта это было так сложно? Было заметно, что взгляд Хоши был сбит с толку, пока он не начал приобретать другие оттенки. Он немного отодвинулся от двери, чтобы Сынгван мог пройти. — Ах... профессор Пак, Это сюрприз для учеников! Обычно они всегда узнают о моих сюрпризах, потому что учителя рассказывают им об этом, — сказал Хоши, выглядя действительно убедительно, даже выражение его лица казалось честным, его поза и запах такими же. — Вы должны пообещать мне, что не скажете другим, если мои ученики узнают, я уже знаю, что это вы им сказали! — Вы выбрали для своего задания очень необычного ученика, — сказал Пак. — Мне нужно идти на урок, вам все еще понадобится помощь Бу? Или он может подождать до своего урока? Хоши неловко улыбнулся. — Он отправится сдавать экзамен, как только сможет, я обещаю. — Он ответил так, как будто ему было искренне стыдно. Он подошел и прошептал ему. — Если вы одолжите его мне на несколько минут, я подарю вам свою особую фигурку тигра из Power renger, я знаю, что вы искали ее для своего сына. Пак глубоко вздохнул и сделал три шага назад. — Бу Сынгван, ты сдашь экзамен, как только все закончат. Хоши закрыл дверь после того, как профессор ушел. Он смог дышать, и когда он это сделал, он открыл немного рюкзак, чтобы девочка тоже могла дышать, она была в порядке и спокойна, но в беде, как и Сынгван. Он посмотрел на Хоши, не зная, что сказать. — Спасибо... — пробормотал он, ударившись спиной о стену. Что теперь дальше? Снова бежать? Хоши улыбнулся ему, а затем указал на рюкзак. — Что бы там ни было... — Хоши говорил совершенно спокойно. — Должно быть, это так важно, чтобы отдать свою особую фигуру тигра из Power renger. Сынгван сжал губы, и прежде чем он успел заговорить, кто-то постучал в дверь, запах был знаком. — А, это брат Джонхана, — поспешно сказал он, рывком открывая дверь, чтобы прокрасться в сторону. — У меня есть несколько дел! Сынгван выбежал на улицу, оставив сбитого с толку Чхве вместе с профессором. А теперь... куда, черт возьми, он денется? *** От автора: Я удивлена, что большинство хотят видеть семью Мингю мертвой... Я никогда не думала об этом, я оставлю Вам маленькие факты: Немного разберемся с возрастом; Мингю примерно того же возраста, что и Хоши, поэтому он старше Вону на несколько лет. Первое рвение Вону прошло в одиночестве, хотя его отец пытался отнять у него альфу. Вону на удивление хорошо контролирует свое рвение, поэтому он заставляет Джонкван не заботиться о себе, потому что он думал ну... о себе. Первое охлаждение Сынгвана было зимой, ему было так холодно, что он даже не почувствовал этого, так как замерз. Первые отношения Хоши были с девушкой постарше, которая насмехалась над ним, потому что в то время он был пухлым. 20 февраля 2021 г. От переводчика: Есть теория, которая заключается в том, что семья Гю погибла, и он был единственным, кто выжил. Вот почему он уехал в Сеул и встречает Вону, тогда он решает быть с ним, чтобы забыть о том, что произошло. Это было всё ужасно, вот почему он никогда не говорил о прошлом, потому что хотел его забыть. Надеюсь вы простите меня за то, что я немного меняю текст и добавляю некоторые сцены (имею в виду 18+). Если что пишите свои мысли об этом! Очень интересно узнать ваше мнение!